Спит в Донском монастыре русское дворянство

Начало тут: «Как твоё фамилиё? Чьих будешь?» https://cont.ws/@nata_urieva/2...

Русская аристократия

Спросите у любой русской женщины о ее предках. Уверяю Вас: она вспомнит о немцах, поляках, грузинах, татарах, украинцах, цыганах и прочая, и прочая.

Кровь - не самогонка, гены живут в ней тысячелетиями)).

На придворном балу император Николай I задал вопрос маркизу де Кюстину: — Вы думаете, все эти люди вокруг нас — русские? — Конечно, ваше Величество… — А вот и нет: это татарин, это немец, это поляк, это — грузин, а вон там стоит eврeй и молдаванин. — Но тогда кто же тут русский? — А все вместе они - русские!

По данным генеалога князя П. Долгорукова, «в числе титулованных родов: рюриковской крови имелось - 39, гедиминовской - 8. Фамилий нетитулованных, но происходящих от Рюрика - 21, внесенных в бархатную книгу - 76. Дворянских фамилий, существовавших до 1600 года - 738. Всего, следовательно, 882. В остальных фамилиях аристократическая кровь «разбавлялась кровью крестьянской, мещанской и поповской».

В XVI в. Иван Грозный заявил, что династия Рюриковичей берет начало от Прусса, прародителя князей прибалтийских славян.

Сам Иоанн IV был старшим сыном великого князя Василия и его второй жены Елены Глинской. Но был ли он русским? Его бабка по отцу была византийская царевна Софья Палеолог, а мать – Елена Глинская, татарка из Литвы. По мужской линии она была родной внучкой Мансура-Кията, старшего сына эмира Золотой Орды, наместника крымского улуса-юрта Мамая. К сожалению, в летописях не сохранилось истинного имени Елены, которая приняла крещение, сменив на московском престоле предшественницу, тоже татарку, но уже из золотоордынского рода мурзы Атун Соломонию Сабурову.

Зато те же летописи говорят о годах регентства молодой крымско-татарской княжны при малолетнем сыне Иоанне. После смерти своего мужа Елена стала фактической правительницей московского государства. Вскоре бояре, опасаясь, что умная, молодая царица полностью возьмет в свои руки бразды правления, поспешили ее отравить. После венчания на царство родня Ивана Васильевича добилась для себя больших привилегий. В частности, бабка царя Анна Якшич (в замужестве Глинская — супруга князя Василия Львовича Глинского и мать Елены Глинской) с детьми получила обширные земельные владения на правах удельного княжества. Князь Михаил был объявлен царским конюшим, а его брат князь Юрий стал боярином.

Из 250 княжеских фамилий от Рюрика и Гедимина вели свою родословную около 140.

Как создавалась изначально русская высшая политическая элита?

Этого не понять, если не вникнуть в то, каким был обычный княжеский двор.

«Государство не выросло из общества, не было оно ему и навязано сверху. Оно скорее росло рядом с обществом и заглатывало его по кусочку. Первоначально средоточием власти было личное поместье князя или царя, его двор. В пределах этого поместья князь был абсолютным повелителем, отправляя власть в двух ипостасях - суверена и собственника. Здесь он распоряжался всем и вся, будучи... русским государем, т.е. господином, хозяином, полным собственником всех людей и вещей. За пределами своих владений, там, где жило вольное и весьма подвижное население, русский правитель пользовался поначалу совсем незначительной властью, сводившейся в основном к сбору дани. Ставшая во главе страны Московско-Владимирская династия перенесла учреждения и порядки, первоначально выработанные в замкнутом мирке своего oikos’a, на все государство в целом, превратив Россию (по крайней мере, в теории) в гигантское княжеское поместье» (Р. Пайпс. Россия при старом режиме, с. 78).

Древнерусские князья были крупными феодалами, бояре - феодалами поменьше.

Князь – это: правитель, удельный государь. Он правит, опираясь на бояр и на «слуг вольных». Бояре вместе с вольными слугами ведают отдельными отраслями удельного государства, несут ратную службу, возглавляя самостоятельные отряды, от имени князя управляют его городами, волостями и вотчинами, получая от сбора налогов свою долю («кормятся»), имеют и свои вотчины. Вместе с князем они участвуют в обсуждении военных и дипломатических дел, составляют боярскую думу. Они вместе с вольными слугами вправе перейти от одного князя к другому.

Кроме «кормленщиков», есть и ближние бояре. Они ведают хозяйством князя, среди них есть дворецкие, сокольничие, ловчие, стольники, путные бояре (ведающие путями, отдельными отраслями хозяйства). Им поручают военное дело, казну, посольский приказ. Время от времени один боярин отправляется на кормление, а на его место садится управлять разрядным или казенным приказом другой, только что вернувшийся с периферии. Некоторые должности закрепляются за представителями определенного боярского рода по наследству.

Вотчины князей управлялись дворскими людьми, дворецкими. Дворские ведают «черными людьми», холопами и крестьянами, следят за сбором оброка, раскладывают на них тягло, управляют всем хозяйством вотчины.

Громадный княжеский двор обслуживался многочисленными слугами, среди которых были дьяки и подьячие, псари, садовники, конюхи, бортники, бобровники и т.д. Часть из них была вольными слугами, часть - холопами князя. Слуги из числа свободных людей получали за свою службу землю, «поместье», на которую имели право до тех пор, пока служили князю.

Двор каждого боярина копировал княжеский двор, хотя был поменьше и попроще. Помимо больших бояр (ближних, путных, введенных) были у князя слуги и поменьше - дети боярские, слуги вольные, дворские люди - меньшая братия, в конце концов, ставшая основой будущего дворянского сословия. Само слово «дворянин» впервые встречается в Суздальской летописи за 1175 год.

Первоначально у московских великих князей (как и у других удельных князей) - тоже были дворовые люди, несущие службу при княжеском дворе. Они обслуживали всю жизнедеятельность князя, у каждого имелась особая функция, свои обязанности и права.

Они делились на два класса - бояре, окольничие, думные дворяне составляли верхний класс, стольники, стряпчие, дворяне московские и жильцы - низший.

Бояре, старшие дружинники - и советники, и думные дворяне - имели право участвовать в заседаниях Боярской думы, ближний боярин имел право доступа в княжеские покои), окольничие (те, кто мог сопровождать князя в поездках), дворецкие (управляющие хозяйством дворца), сокольники, конюшие, стольники, постельничие, ловчие, кравчие, стряпчие, тиуны-ключники, дружинники и пр.

Боярская дума - совещательный орган при царе. Государь указал - бояре приговорили. Основное различие бояр и дворян - у бояр имелись земельные вотчины, а у дворян - нет.

«Наше Дворянство, не Феодального происхождения, а собравшееся в позднейшее время с разных сторон, как бы для того, чтоб пополнить недостаточное число первых Варяжских пришельцев, из Орды, из Крыма, из Пруссии, из Италии, из Литвы…» (Историко-критические отрывки М. Погодина. Москва, 1846, с. 9).

Княжеские династии:

Недостаточно выяснено происхождение нескольких семей, ведущих род от Рюриковичей, Болховские, Волконские, Пронские, Жеряпины-Ушатые, Мышецкие.

Прирост дворянства шел и путем включения в состав империи других земель и государств. Присоединенные территории входили в состав империи, чаще всего с сохранением правящей династии и властной элиты. После присоединения Казанского и Астраханского ханств, Иван Грозный ханов объявил князьями, а беков - дворянами.

Таким же образом возникли русские княжеские династии Радзивиллов, Ходкевичей, Чарторыйских (Чарторыжских), Мосальских (Речь Посполитая).

Один из членов готской княжеской династии, к которой принадлежал последний готский князь Исайко, выселился в конце XIV в. в Россию и стал родоначальником рода Головиных (но есть и другая версия – Гаврасов/Хаврасов).

Черкасские - из кабардинских князьков, Кантемиры и воеводичи Волошские - из молдавских князей, Юсуповы и Урусовы - из ногайских мурз, Багратионы из грузинских царей.

«Статус любого чингисида в то время был значительно выше Рюриковичей, - пишет доктор исторических наук Андрей Беляков, автор книги «Чингисиды в Московском государстве XV-XVII веков». - Каждый из царевичей по положению был выше великого князя». Беляков подсчитал, что в ту эпоху на Руси жили 223 потомка Чингисхана - «ордынские», «казанские», «астраханские», «сибирские» и прочие «царевичи». Со временем они превратились в привилегированных слуг русского царя, хотя официальные документы ещё долго подчёркивали «братство» Рюриковичей и чингисидов.

Особой группой княжеских родов в Российской империи были несколько десятков родов татарского дворянства Литвы. Литовские служилые татары возникли в конце XIV – начале XVI в. из переселенцев и пленных ордынцев. Среди них были и улусные князья, и рядовые воины. Им разрешили поначалу смешанные браки, что уже в середине XVI в. привело к их славянизации (?). Родными стали для них старобелорусский, позже польский, а также русский языки.

Оставаясь магометанами, литовские татары не обладали правами шляхты (не могли избирать короля, депутатов сейма), а в остальном были уравнены с литовской и польской шляхтой христианами. По законам Великого княжества Литовского шляхта мусульманского вероисповедания имела право владеть крепостными крестьянами-христианами. Ее потомки сохранили его и после присоединения земель Речи Посполитой к Российской империи (в изъятие из общероссийских законов). Многие татарские роды в Великом княжестве Литовском носили титулы князей и мурз, причем титул мурзы был редким, он считался достоянием наиболее знатных родов. В первой четверти XIX столетия большинство родов с княжеским титулом доказали дворянство в Виленской, Гродненской и Минской губерниях и в Царстве Польском, и употребляли в первой половине века его в официальных документах.

Семьи, носившие титул мурз, и часть родов, употреблявших княжеский титул, происходили от ордынских князей; их предки пользовались этим достоинством в Литве с конца XV – начала XVI в. Известны и другие литовско-татарские семьи, в XIX в. и позже не употреблявшие княжеский титул, но в генеалогической литературе Польши признанные ветвями княжеских родов. Литовско-татарский род Тупальских носил родовое прозвание Сеит (так же назван герб этой семьи), т. е. присоединил к фамилии титул, в мусульманских странах присвоенный потомкам пророка Мухаммеда (эта семья, судя по документам литовской канцелярии начала XVI в., одного происхождения с русскими князьями Юсуповыми и Урусовыми и также восходит к князю Эдигею). Были среди литовских татар и Чингизиды – роды, носившие титул улана, принадлежавший в Орде прямым потомкам.

После неудачного восстания в Литве перебрались в Россию князья Глинские, Воротынские.

Третьяковы-Головины и Траханиотовы считали себя потомками выезжих в Русь греков (прим.: скорее греко-армяно-византийцами). Греками были молдавские господари: бежавший в Россию и милостиво принятые Екатериной II князь Александр Маврокордато (именно он предложил первый план освобождения Греции из-под османского ига) и другой князь, бывший драгоман Порты, господарь Молдавии и Валахии, - Константин Ипсиланти, все пять сыновей которого стали офицерами гвардии, а старший - Александр - был царским адъютантом, в 25 лет за отвагу в сражении при Дрездене был награжден золотым оружием и произведен в генерал-майоры, став одним из самых молодых генералов русской армии. Все они в будущем стали активными участниками свержения господства турок в Греции.

… «Так как в Петербурге боялись, чтобы князья опять не обратились к олигархической вольности, то стали князей считать скупо и бережно, а именно приказали каждому доказывать свое право на княжество. А стали доказывать - оказалось, что почти ни у кого из князей нет документов. Сделалась большая княжеская фабрика документов в Тифлисе, и к документам прилагались печати Ираклия, царя Теймураза и царя Бакара, очень похожие. Худо было то, что не поделились: на одни и те же владения оказалось много охотников» (Тынянов Ю. Смерть Вазир-Мухтара, М., Советская Россия, 1981, с. 213).

Нищие эти князьки часто вели себя не по-княжески. Повествуя о впечатлениях от поездки по Грузии, корреспондент петербургской газеты сообщал: «Контингент бандитов в Гурии – продукт местный: крестьяне, дворяне, князья. Бездельные, невежественные, прокутившиеся, они находили один исход жить в довольстве – грабеж. И теперь вы встретите в Гурии нескольких князьков, вооруженных с ног до головы, рыскающих с шайками опричников. Пьянство, грабеж, изнасилование женщин и девочек – вот обычная их деятельность» (Страна, 4 января 1883, №2).

Г) Подчас наследственными князьями становились по личному высочайшему повелению, за особые заслуги.

Пожалование княжеским титулом начинается только с Петра I: Александр Меншиков первый был пожалован в 1705 г. титулом К. Римской империи, а в 1707 г. получил титул светлейшего князя Ижорского. Меншиков состряпал себе фальшивую родословную «от ободритов». Когда его судили, в обвинении указали, что «производят себя от ободритов многие знатные роды». До Павла I мы не встречаем других пожалований.

Жаловались княжеские титулы иногда русским людям императорами римскими, как, например, Потемкину, Орлову, Платону Зубову и др. Павел I возвел в княжеское достоинство 4 фамилии: Ромодановских-Ладыженских, Лопухиных, князей Италийских графов Суворовых-Рымникских и Аргутинских-Долгоруких. При Александре I три фамилии получили княжеский титул: Салтыковы в 1814 г., Голенищевы-Кутузовы в 1812 г. и Барклай-де-Толли в 1815 г.

Особенно много пожалований было при Николае I. Так, при нем княжеское достоинство получили: Ливены в 1826 г., князья Варшавские графы Паскевичи-Эриванские в 1831 г., Остен-Сакены в 1831 г., Кочубеи в 1831 г., Васильчиковы в 1839 г., Чернышевы в 1841 г., Воронцовы в 1845 г. и некоторые др. За все его время мы встречаем около 16 пожалований.

При Александре II и Александре III пожалований в княжеское достоинство не было.

Так появились княжеские династии пожалованные: Меншиковы, Разумовские (из реестровых казаков, Малороссия), Остен-Сакены, Строгановы, Салтыковы (от Салтык - тюркское - хромой), Васильчиковы, Воронцовы, Гагарины-Стурдза, Ливены, Лопухины, Кантакузины (и графы Сперанские), Кочубеи, Варшавские (графы Паскевичи-Эриванские), Суворовы-Рымникские, Тарковские (Шамхалы), Чернышевы, Аргутинские-Долгорукие, Бобринские (от морганатического брака Екатерины Великой и Г. Орлова).

«Родоначальник фамилии Воронцовых, Семион Африканович, прибыв в 1287 году от Рождества Христова - из Германии, с 3000 ратных людей в Киев, к великому князю Ярославу Владимировичу… Во время княжения Димитрия Донского… Феодор получил прозвание Воронец, и с того времени потомки его стали именоваться Воронцовыми» (Щербинин М.П. Биография генерал-фельдмаршала князя М.С. Воронцова. СПб., 1858 с. 3-4).

Личное княжество: светлейшие князья Таврический Потемкин, Меншиков, Безбородко, Италийский князь Суворов, Кутузов, Паскевич и другие.

Светлейший князь Потемкин получил княжеский титул от австрийского императора, а российского титула не имел. Анатолий Демидов Сан-Донато княжеский титул купил, чтобы не краснеть перед женой, она у него была племянницей Наполеона.

Из грязи в князи

Именно тогда возникла эта пословица. По высочайшей прихоти люди без роду-племени взлетали на самые высшие этажи власти, что неодобрительно воспринималось аристократией. В воспоминаниях Е.Н. Львовой приводится такой случай. Однажды граф Кутайсов (который из пленных турок попал в фавориты Государя Павла Петровича, сделался большим барином, имел все ордена и, наконец, получил графское достоинство) шел по коридору Зимнего дворца с Суворовым, который, увидя истопника, остановился и стал кланяться ему в пояс.

- «Что вы делаете, князь, - сказал Суворову Кутайсов, - это истопник?» - «Помилуй Бог, - сказал Суворов, - ты граф, а я князь; при милости царской не узнаешь, что этот будет за вельможа, то надобно его задобрить вперед» (Львова Е.Н. Рассказы, заметки и анекдоты из записок Елисаветы Николаевны Львовой. Русская старина, 1880. Т. 28. № 6. С. 337-356).

Анекдот, скажете? Да нет. Истопник Елизаветы Петровны действительно стал генерал-аншефом... После своего вступления на престол в декабре 1741 года императрица Елизавета Петровна пожаловала дворянство всем солдатам гренадерской роты Преображенского полка - 364 лейб-кумпанцам, которые помогли ей совершить переворот.

Оспенные получили дворянство и фамилию из-за того, как у основателя их рода, мальчика Александра Маркова, был взят материал для прививки Екатерине II.

Была возведена в дворянство и получила фамилию Мусина-Юрьева - незаконная дочь императора Павла I от прачки.

В XIX веке в России имелось около 250 княжеских фамилий, больше половины из них составляли грузинские князья, а 40 семей вели свою родословную от Рюрика (по легенде, в IX веке призванного «княжить на Руси») и Гедимина, великого князя литовского, правившего в XIV веке нынешней Западной Белоруссией («корнет Оболенский» принадлежал к Рюриковичам, а «поручик Голицын» - к Гедиминовичам). Национальные княжеские титулы татарских, калмыцких и мордовских фамилий по достоинству считались ниже баронского (если им не был пожалован персонально родовой российский титул). Очень редким был титул светлейшего князя - первым в истории России его удостоился А.Д. Меншиков в 1707 г., последним - А.М. Горчаков в 1871-м.

Довольно много семей имели по нескольку родовых титулов - так, А.В. Суворов в 1789 г. после разгрома турок при Фокшанах и Рымнике получил титул графа Рымникского, а от австрийского императора - титул графа Священной Римской империи. Через 10 лет, после ряда побед над французской армией, Павел I пожаловал ему титул князя Италийского, приказав установить и памятник в Санкт-Петербурге. А генерал-фельдмаршал И.Ф. Паскевич, один из 4 полных кавалеров ордена Святого Георгия, получил титул графа Эриванского, а затем - князя Варшавского.

Княжеские и герцогские титулы других стран в Российской империи тоже признавались. Например, князья Мекленбург-Стрелицкие (померанские герцоги) были крупнейшими землевладельцами в Полтавской губернии (до 40 тыс. десятин).

В России графский титул введен был Петром Великим. Первый русский граф - Борис Петрович Шереметьев, возведенный в это достоинство в 1706 г. за усмирение астраханского бунта. Кстати, родоначальником Шереметьевых (а также Боборыкиных) был Камбала (Комбила), прибывший в 17-м веке из Пруссии.

Затем Петром было пожаловано еще шесть графских достоинств. Первоначально по возведении кого-либо в графское достоинство Российской империи непременно требовалось признание возводимого и германским императором в таком же достоинстве Св. Римской империи. Впоследствии это перестало быть обязательным.

Графское достоинство является выражением особой милости императора к возводимому в графы лицу. Оно достигается: 1) возведением в графское достоинство верховною властью; 2) признанием в России графского иностранного достоинства и 3) присоединением, с разрешения верховной власти - фамилии, титула и фамилии родственного графского рода, не имеющего прямого потомства мужеского пола. Пожалование графским достоинством является наследственным. Лишь в исключительных случаях оно может быть личным (так в 1843 г. Каменец-Подольский губернский предводитель дворянства К.М. Пршедзецский возведен в личное графское достоинство).

Графские роды пользуются титулом "сиятельства" и вносятся в V часть дворянской Родословной книги. До настоящего времени (1893) известен 131 русский графский род (в том числе и угасшие). Кроме русских графских родов, в императорском российском подданстве состоит 150 (в 1893 г.) иностранных графских родов, внесенных в разные части Родословной книги (в том числе Римской империи - 37 родов, Королевства и царства Польского - 20, Вел. княжества Финляндского - 11).

Всего графских родов было более 300, из них 127 пожалованных, в том числе: Толстые, Апраксины, Адлерберги, Бенингсены, Бестужевы-Рюмины, Ланские, Бутурлины, Минихи, Головины, Голенищевы-Кутузовы, Игнатьевы, Кутайсовы, Остерманы, Милорадовичи, Мусины-Пушкины, Орловы, Палеи, Румянцевы, Разумовские, Сумароковы, Шереметевы, Шуваловы, Эссены, Панины и др.

Как стали графами Разумовские? Украинский козак Григорий любил, подвыпив, хвастаться перед людьми: «Що то за голова, що то за розум!» За это он получил в селе прозвище Розум. Его сын Алексей, получивший прозвище Розум по наследству, прекрасно пел, но, когда попал в Петербург в певческую капеллу, был записан Разумовским. Императрица Елизавета, заметив юного красавца, приблизила его ко двору и произвела в графы.

Кроме того, признавался и титул графа из других стран. В списке графских родов России имелись графы Великого княжества Финляндского - Армфельт, Штейнгель, Сухтелен, Маннергейм, Ребиндер, Берг, Польши - Белинский, Закревский, Грабовский, Гутаковский, Соболевский, Замойский, Потоцкий.

XVIII в. - в ряды дворянства вливаются новые роды различного происхождения. Это – потомки властвующих династий Грузии и Армении, беков и ханов Азербайджана, принцев и маркизов Франции и Италии, баронов Прибалтики, Священной Римской империи и Германии, графов Германии и Австрии, выходцев с Мальты и Греции, магнатов Речи Посполитой и Великого княжества Литовского, сановников Османской империи, Египта и Индии. В начале XX в. в Кадетском корпусе среди других юношей учился и принц Сиама.

«Фамилия Мухановых происходит из Польши. Неизвестно, когда предок наш выехал из Польши; знаем только, что Муханов был пожалован в царствование Федора Иоанновича имением в Рязанской губернии. Дом Мухановых был в нынешнем Армянском переулке, против дома боярина Матвеева, где часто в своем детстве бывал Петр І. Когда боярин Матвеев ложился отдыхать после обеда, молодой Петр Алексеевич перебегал через улицу к Мухановым поиграть с Ипатом, полюбил его и впоследствии отдал его учиться в Саардам. В течение всей жизни Царь очень любил его и всегда держал при себе. Муханов был его денщиком и ночью спал у него на пороге. Он имел звание капитана второго ранга и всегда командовал тем фрегатом, где был Царь» (Из записок Марии Сергеевны Мухановой. Русский архив, 1878. Кн. 1. Вып. 2. С. 209).

«Я принадлежу к старинному русскому дворянскому роду. Наша фамилия Догель восходит к обрусевшим литовским дворянам, переехавшим в Россию почти 150 лет назад. Мои предки оставили заметный след в истории России. Достаточно сказать, что предметом нашей гордости является имя Александра Васильевича Суворова. Наша казанская ветвь рода Догелей - его потомки» (Догель В. Наш современник. 1990, №9).

Кстати, заметим, что имя Суворова - предмет национальной гордости и в Армении.

Между тем, фамилия Суворов, кою привычно считать русской, известна с XV века. Происходит она от слова «наездник» (по-татарски — «сувор»). Первым, кто носил ее, был служилый человек Горяин Суворов, о нем упоминается в летописях за 1482 год. А потом сочинили легенду, что родоначальником Суворовых стал швед по фамилии Суворс, в 1622 году осевший в России.

Ивеличи - русский графский род, происходящий из Бокка-ди-Каттаро в Далмации, где предки их в еще XIV в. были областными начальниками. Графский титул они получили в XVI в. Основатель рода - сербский выходец Ивелич Марк Константинович (1740-1825) - на русской службе с 1770 г. Дослужился до чина генерал-лейтенанта и (с 1814 г.) стал сенатором. Род графов Ивеличей внесен в V часть родословной книги Владимирской губернии (Гербовник, XIII, II).

Русский графский род Мавросов происходил с острова Родос, откуда он перебрался в Молдавию, где Мавросы были властителями Валахии. Георгий Маврос перешел на русскую службу и принял подданство России, в результате его род был занесен в дворянские книги Империи. Графы Браницкие были крупными землевладельцами на юге Украины (Белая Церковь). Графами Священной Римской империи также были - Бобровские, Виельгорские, Рагузинские, Головины, Гейдены, Комаровские, Нессельроде, Сераковские, Шуленбурги, Тизенгаузены, Матюшкины, признавались также графы прусские - Любинские, Рачинские, Келлеры, Плацы, французские - де Сен-При, Кенигсфельс, де Тулуз-Лотрек, Шанкло, шведские - Нирод, Крейц, Кронгельм, Меллин, Стакельберг, графами Сардинского королевства были Хвостовы и Венгерского - Эстергази. (Граф Эстергази, приехав в Россию с дипломатической миссией из Франции, охваченной революцией, навсегда остался в России). Греческими графами были Капнисты и Капостридакия.

Баронство было самым мелким дворянским титулом в России. Большинство баронских родов - их к 1900 г. было более 200 - было выходцами из прибалтийских областей: Лифляндии и Курляндии. 94 принадлежали к «остзейским» рыцарским фамилиям; 4 семьи титул унаследовали по женской линии.

13 баронских титулов получены были в разное время главами банкирских и торговых домов. Баронами были промышленники Строгановы, банкиры Гинцбурги и Притвицы, скульптор Клодт, президенты Петербургской Академии наук Корф и Кайзерлинг.

Вошли в нашу историю бароны Кутайсовы, Палены, Кусовы, фон Врангели, Аракчеевы, Шафировы, Икскуль-Гильденбандты, а также Рамзаи, Каульбарсы, Дельвиги, Вышинские, Розенкампфы, Маннергеймы, Беллингсгаузены и Клейсты, а также десятки прочих пришельцев из германских, польских, сардинских и австро-венгерских земель.

Людвиг-Генрих Николаи прибыл из Швеции в 1769 г. по личному приглашению Екатерины II и занял должность библиотекаря и секретаря великого князя Павла Петровича. Звали его Андреем Львовичем. Сын Павел обрел баронское достоинство, а внук, А.П. Николаи был уже одним из высших сановников империи: занимал посты попечителя учебного округа, министра, президента академии, кавказского наместника, сенатора.

Бежавший в Россию из Франции от революции 1830 года убийца Пушкина Жорж Дантес носил титул барона Геккерена. «И что за диво - издалека, подобный сотням беглецов, на ловлю счастья и чинов заброшен к нам по воле рока». М. Лермонтов.

Впрочем, среди заезжих аристократов были и откровенные самозванцы. Так во второй половине XVII века (а особенно при Петре I), многие из иностранцев, решивших делать карьеру на службе русскому царю, часто пользовались титулами, статус и достоверность которых никем не была доказана (или даже опровергнута - например, ещё в первой половине XVII века в Россию прибыл авантюрист «князь Шляховский», который вначале преуспел, служил отцу Петра I, женился на кн. Шереметевой, а потом был разоблачён, как самозванец, и отправлен в монастырь).

К началу XX в. в списках Департамента герольдии числилось свыше 830 титулованных родов – около 250 российско-княжеских, 310 графских, 240 баронских, 30 фамилий калмыцких и татарских князей, 1 герцогский род и 3 фамилии маркизов.

+++

Изменение территории Руси/России на протяжении 800-2014

Важным мотивом при расширении Российской империи был принцип автоматического включения в состав имперского дворянства тех представителей инородческой знати, кто владел землей. Остальным свое право на дворянство обычно приходилось доказывать десятилетиями.

Взяв под себя края мордовские, великие князья с покоренными татарскими князьками, мирзами и проч., обращались не только любезно и деликатно, но можно сказать, почти по-родственному, как с горячо и сердечно любимыми соплеменниками. Москва стала буквально осыпать их дворянскими и всякими жалованными грамотами, поместьями, пашнями, сенными покосами, рыбными ловлями, бобылями, крестьянами и даже целыми вотчинами. А князья, мирзы и князьки все это подбирали «под себя». Таким образом, во вновь завладенном краю был образован и создан дворянский элемент…

До сих пор в Тамбовской губернии, особенно в северных уездах, почти все уцелевшие дворянские фамилии татарского происхождения. «Впрочем, - иронизирует С.Н. Терпигорев в очерке «Стенькин гром», - когда на первом дворянском собрании стали рассматривать доказательства на дворянское достоинство от дворян и мурз татарского происхождения, то оказалось 330 несомненных дворянских фамилий. А претендовавших на таковые было до трех тысяч…» (Исторический вестник, июнь 1890, т. 40, с. 566).

Свое мордовское происхождение признавали Разгильдеевы, Запалатовы, Бурнашевы, Молчановы, Бердяевы, Сазоновы и Чекашевы…

Расширение дворянства на многонациональной основе в 18-19 веках

В 1723 г. в состав русского дворянства вошло финляндское «рыцарство». Присоединение Прибалтийских провинций сопровождалось (с 1710 г.) оформлением остзейского дворянства.

Указом 1783 г. права российских дворян были распространены на шляхетство трёх украинских губерний. 22 февраля 1784 г. указом Екатерины II все права и льготы российского дворянства были предоставлены и татарской знати Крыма. По приказу Г. А. Потёмкина были составлены списки 334 новых крымских дворян - князей и мурз, сохранивших за собой земельную собственность. Правда, им было запрещено владеть русскими крепостными.

В последней четверти 18 в. началось оформление донского дворянства, в начале 19 в. оформляются права бессарабского дворянства, а с 40-х гг. 19 в. - грузинского.

Казахское (киргизское) дворянство возникло на основе элиты кочевого общества. Большинство родов казахского дворянства относились к числу султанов и могли войти в состав российского дворянства только через службу в органах местного управления. «Султанами называются потомки киргизских ханов. По вступлении киргизов в русское подданство, сыновья хана Абулхаира Эрали, Нурали, Хожа-Ахмет и Айчувак, а также дети и племянники последних, во всех Высочайших грамотах и указах именовались султанами. Султану Эрали, участвовавшему с отцом своим, ханом Абулхаиром и представителями народа в принятии присяги подданство России, были оказаны почести, приличествующие детям владетельных особ» (Крафт И.И. Из киргизской старины. – Оренбург, 1900, с. 80-83). Из известных 15-ти казахских дворянских родов 9 были султанского происхождения. Это династии Баймухамедовых, Валихановых, Джантюриных, Газиных-Букеевых, Тяукиных, Чингисовых, Шанхаевых, Букеевых (князья Чингисовы).

К середине 19 в. с русским дворянством уравнивается в личных правах и дворянство Царства Польского.

Ну это требует отдельного описания))):

Впрочем, "настоящих старых польских дворянских родов лишь 877, а теперешних шляхетских родов - по меньшей мере 80 тысяч. Эти фамилии, с десятками тысяч подобных дворянских польских фамилий, получили свое начало в XVIII столетии, накануне первого раздела Польши, когда магнаты своих лакеев, конюхов, псарей и т. п. прислугу возводили в шляхетское достоинство, и таким образом образовали чуть не третью долю нынешнего дворянства Российской империи. Все они ведут свое «благородное» происхождение из кухни, из псарни, из лакейской, в которых на службе ясновельможных панов подвизались их деды и даже отцы" (Мельников-Печерский П.И. «Княжна Тараканова и принцесса Владимирская». СПб, 1868. Примечание к разделу XXI).

После 2-го и 3-го разделов Речи Посполитой мелкая шляхта составляла 5-7% населения Польши, Литвы и Белоруссии. «Чиншевая» шляхта по договоренности с помещиками владела небольшими участками земли, собственноручно обрабатывая их и в качестве ренты платя условленную сумму («чинш»). Жившие в обособленных поселениях «околичные» шляхтичи, как правило, тоже сами трудились на земле, принадлежавшей им на праве собственности. К «служебной» шляхте причисляли тех шляхтичей, что служили знати по найму, начиная от управителей помещичьих имений и экономов и заканчивая камердинерами, поварами, конюхами и т.п.

К 1796 г. в пределах империи оказалось свыше 250 тысяч шляхтичей. А до того дворян в Российской империи было меньше 1%. После присоединения Речи Посполитой почти половину дворянства в империи составила шляхта, само собой, шляхтичи претендовали на должности и чины, и часто их получали. В Санкт-Петербурге взвыли от «засилия поляков». Нужно было как-то сократить шляхту, и от шляхтичей стали требовать документы для подтверждения благородного происхождения.

20 января 1816 г. вышел указ Сената по «разбору шляхты» на территории бывших "посполитых губерний. Указ предписывал составить четыре ведомости о шляхте, которая:

1. была утверждена в дворянском достоинстве губернскими депутатскими собраниями и проживала на собственной земле; 2. проживала на собственной земле, но не доказала свое происхождение; 3. была утверждена в дворянском достоинстве, но проживала на арендованной земле или в наемной квартире; 4. не доказала свое происхождение и не имела собственной земли.

Доказательствами дворянства считались: указы на пожалование земель или деревень; верстание по дворянской службе поместьями; жалованные грамоты на поместья и вотчины (даже и утраченные родом впоследствии); указы, наказы или грамоты, данные дворянину на посольство, посланничество; доказательства о дворянской службе предков, находящиеся в Разрядных книгах; купчие, закладные, рядные и духовные о дворянском имении; родословия, поколенные росписи; дипломы на пожалование дворянским достоинством; жалованные от монархов гербы; патенты на чины, доказательства пожалования ордена.

«Трудно даже вообразить, какое мошенничество в то время творилось - ведь после разделов Речи Посполитой исчезла целая страна, десяткам тысяч представителей шляхты предстояло подтвердить свою родовитость, чтобы в империи не лишиться дворянских прав. Между тем шляхта пользовалась вольностями, не платила налоги, а ведь казну необходимо было пополнять», - поясняет историк Виталий Макаревич.

«Да, у многих документы пропали, сгорели во время частых пожаров в храмах и архивах учреждений. Многим привилегии давались фактически на словах. После войны 1654-67 годов на территории Беларуси население сократилось чуть ли не в половину, землю никто не обрабатывал. И магнаты стали приглашать шляхту с того же Подляшья, Мазовии. Были у них документы или нет? Мы не знаем. Привилегии им давали те же Радзивиллы: исполняете воинские обязанности - мы вам даем землю, вы имеете право носить саблю. И никаких документов! Реально мы не ответим на вопрос, были ли они настоящей шляхтой», - признает В. Макаревич. - По правилам, дворянский титул мог давать только король или гетман на поле боя в исключительных обстоятельствах. Но большинство грамот от короля или гетмана мы сегодня не найдем.

«На землях бывшего Царства Польского стали создаваться дворянские собрания», - сообщил заместитель директора Национального исторического архива Белоруссии Денис Лисейчиков. –«Они и должны были подтверждать принадлежность того или иного рода к шляхте. Правда, в них избирались представители местной шляхты, с ненавистью относившиеся к новым властям. В подделке никогда не существовавших документов участвовало почти все чиновничество».

И шляхтич у себя, скажу при всём народе… Да! - подхватили все. - он равен воеводе! Меж тем приходится изыскивать нам средства и документами доказывать шляхетство! «Адам МИЦКЕВИЧ «Пан Тадеуш»)

Для многих единственным выходом стала фабрикация требуемых документов. В конце XVIII в. на изготовлении фальшивок о дворянстве можно было сколотить целое состояние. Полный комплект липовых документов мог стоить 50 рублей серебром – по тем временам значимая сумма.

В 1804 г. Подольское дворянское собрание составляло в общем присутствии бланкеты грамот на дворянство и, оставляя в них белые места, подписывало их. После чего два дворянина разъезжали по губернии и продавали эти грамоты всякому желающему, не исключая и крепостных крестьян. Подобные злоупотребления были замечены и в других губерниях. (История Правительствующего Сената за двести лет, т. 3. Спб, 1911, С.363).

В 1816 году киевский губернатор сообщал Сенату, что с целью записаться в "шляхетские сказки" из литовских губерний прибыли мещане, дворовая челядь крестьянского происхождения и происхождения неизвестного, выходцы из Галиции и Варшавского княжества.

«Причина - писал он, - такого легкого зачисления неизвестных людей в ряды шляхты заключается в том, что все крестьяне вольные, казённые и старостинцы, а также мещане, разговаривают, как известно, в украинских губерниях на малороссийском языке и исповедуют греко-русскую религию; землевладельцы, за исключением небольшого числа русских, и вся шляхта, напротив, говорит по-польски, исповедует римско-католическую либо униатскую религию, и потому все вышеуказанные беглые литовские мещане, выходцы из Галиции и Варшавы, дворовая челядь и другие неизвестного сословия люди, говорящие по-польски и с именами подобно шляхте, принимались во время ревизий и составления списков за шляхту только на основании их сходства и различия с тамошними крестьянами и мещанами».

В прибыльный бизнес были втянуты все интеллектуалы – вот и классик белорусской литературы Винцент Дунин-Марцинкевич, по мнению историков, не избежал соблазна и зарабатывал… на подделке документов для шляхты. Он в разные годы работал помощником землемера при Минским межевом суде, служил переводчиком в Минской епархиальной консистории, был служащим в Минской палате уголовного суда.

Первый раз его дело Минским дворянским собранием рассматривалось в 1832 году, а Сенат в Санкт-Петербурге подтвердил его дворянство лишь в 1868 году. Скорее всего, участие Дунина-Марцинкевича в восстании 1863-1864 годов не прошло незамеченным…

Количество фальшивок, вставленных в актовые книги, было огромным. Историки конца 19 - начала 20 вв. не зря считали, что лишь одно дело из ста содержало родословную, доказывавшую настоящую принадлежность просителя к шляхте. По словам виленского архивиста 20-х гг. ХХ века Р. Меницкого, из подделок могла состоять половина фолианта отдельной архивной книги, а Минск был столицей промысла фальшивок. Минское дворянское собрание славилось этим во всей империи. Таких масштабов фальсификации не было ни в Киевской, ни в Виленской губерниях. Почему - долго объяснять, но нигде делопроизводство не было поставлено так хорошо, как в Минске. Все документы сшивались по родам в отдельные папки: коричневые - для родов, которые получили подтверждение дворянства, темно-синие - не прошли утверждение Сената и имели только местные документы (в такой папке были бумаги предков Янки Купалы), ярко-оранжевые - для татарских родов, которые были признаны шляхтой, и светло-голубые - для татарских родов, не получивших подтверждение. Дело рода Дуниных-Марцинкевичей - в коричневой папке. Возможно, если бы не эта «криминальная» деятельность классика, не было бы ни первой белорусской оперы «Идиллия», ни «Пинской шляхты», которая и сейчас идет в Купаловском театре…

А после восстания 1830-1831 годов Николай Первый лишил дворянства большую часть этих "шляхетских" родов. По Высочайшему Указу от 31 декабря 1831 г. все шляхтичи, не сумевшие доказать истинности шляхетского происхождения, были включены, смотря по месту жительства, в сословие мещан или в класс однодворцев. Затем "бывшая разных наименований шляхта" была рассеяна по всей империи.

В 1833 г. российским властям пришлось создать три ревизионные комиссии для проверки прав на дворянство в западных губерниях: одну - для Виленской и Гродненской губерний и Белостокской области, другую - для Киевской, Волынской и Подольской губерний и третью - для Витебской, Могилёвской и Минской губерний. Комиссии состояли из чиновников МВД и Министерства юстиции, корпуса жандармов и губернского стряпчего. Члены комиссий должны были перекрепить хранящиеся во всех архивах метрические и актовые книги, перечеркнув пробелы в них, прошнуровать их и запечатать. Они трудились до 1835 г., но их работа так и не привела к серьёзным последствиям, причём некоторые львовские и бердичевские поддельные дипломы были признаны подлинными. Подделки продолжались.

В 1835 г. полиция арестовала в Минске некоего Чайковского, у которого на квартире было найдено множество улик, «в числе коих бланки бывших польских королей, чистая, древнего клеймения бумага, на некоторых листах коей уже было начато написание фальшивых документов».

По соглашению с другими чиновниками Минска, Чайковский, учившийся в Минской гимназии и у полоцких иезуитов, вырывал из старых архивных дел чистые листы бумаги, на которых и писал фальшивые документы. Он мастерски подделывал почерки разных эпох и оказался высококвалифицированным палеографом. Для скрепления документов он имел фальшивые печати королей Яна II Казимира, Августа III Саксонского и Станислава Августа. По словам расследовавшего это дело чиновника, в Минском дворянском депутатском собрании - очень много подложных документов, «ибо почти нет чиновника, который бы в сём мало или много не участвовал». Чайковский вскоре бежал из тюрьмы и следы его затерялись.

В 1840 г. по предложению генерал-губернатора Д.Г. Бибикова в Киеве была создана новая комиссия для ревизии трёх юго-западных губерний (Центральная комиссия). В ходе своей работы она исключила из дворянского сословия 64 тысячи шляхтичей, причислив их к однодворцам и гражданам.

В 1851 r., выступая перед помещиками Киевской губернии. Д.Г. Бибиков заметил: «Когда я приехал в Киев, застал здесь что все были дворяне - лакей за каретой, дворянин кучер на козлах, дворянин-форейтор, дворянин-сторож, дворянин в кухне стряпал, дворянин подавал ему сапоги, и когда он, рассердясь, хотел взыскать с него, тогда служитель отвечал ему: “не имеешь права, я тебе ровен". Государь император именует себя первым дворянином в России; спрашивается: может ли он подать руку также дворянину повару или лакею? Была фабрика дворянских документов в Бердичеве, где продавались патенты по рублю серебром; были и комиссии для проверки действий депутатских собраний, но не принесли никакой пользы».

Вскоре от претендентов на статус для подтверждения дворянства стали требовать не только решение местного дворянского собрания, но и признание Департамента Герольдии Сената в Санкт-Петербурге. За 25 лет работы Герольдии Царства Польского (1836-1861 rr.) из почти 300 тысяч шляхтичей, подавших документы, в дворянских правах признаны только около 80 тысяч человек. Так, например, не смогли подтвердить свое дворянство предки Янки Купалы.

Вскоре императору опять пришлось думать, что же ему делать с поляками: "лица сии, большею частью будучи рассеяны, подобно Евреям, в отдалении от места причисления, скитаются в разных Губерниях по промыслам, поденным работам, дворовой службе у помещиков, чиновников и духовенства. По природной наклонности первобытной шляхты к бродяжничеству и буйству, Градские и Сельские Общества граждан и однодворцев оседлых никогда не будут в возможности ни удержать на местах причисления, ни обуздать своеволие главнейшей части сочленов своих. Отсюда неминуемо проистекут непреоборимые затруднения в точном выполнении податей, сборов, личных тягостей и, особенно, рекрутской повинности" (Проект плана образования однодворческих и гражданских обществ. Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском университете. 1864. Январь-март. Книга 1. — М. 1864, С. 203).

Тем не менее... Через 60 с лишним лет после трех разделов Польши в ХУIII в. и неустанной отбраковки «недворянских» элементов, министр юстиции Д.Н. Замятнин в декабре 1863 г. докладывал Александру II, что из 305 тысяч дворян, проживающих в 49 губерниях европейской России, на 9 западных губерний приходится более 192 тысяч, т.е. почти две трети всего дворянства империи. После восстания 1863 г. власть занялась методичным расселением шляхты. Поэтому по переписи 1897 г. 17% шляхтичей жили за пределами земель, отошедших к России после разделов Польши, т.е. вне 9 губерний Западного края и Курляндии. Рассеяние было проведено так тщательно, что лишь в 8 из 50 губерний Европейской России было менее 250 шляхтичей, и ни в одной не было менее 140. Поляки составляли от 12 до 21% дворянства Ливонской, Псковской, Екатеринославской, Херсонской, Бессарабской, Пермской, Вятской и Архангельской губерний и от 2 до 10% дворянства в других 30 губерниях.

«Поскреби русского - обнаружишь варвара» - Наполеон

Но было и родовое дворянство, хотя без титулов, но с очень темными фамилиями. Почти все они местничали с Рюриковичами, не говоря уж о Романовых.

Брюлловы, Арсеньевы, Бартеневы, Бекетовы, Беклемишевы, Измайловы, Кайсаровы, Фонвизины, Христиани, Философовы, Талызины и так далее.

Как писали в примечаниях к первому изданию «Ироической песни о походе на половцев удельного князя Новгорода-Северского Игоря Святославича, писанной старинным русским языком на исходе XII столетия с переложением на употребляемое ныне наречие», напечатанному в 1800 году в сенатской типографии, комментаторы-историки Н.Н.Бантыш-Каменский и А.Ф. Малиновский: «Храбрый Мстислав, сын Великого Князя Владимира Святославича, родной брат Ярославу I. Будучи на уделе в Тьмутараканском Княжестве 1022 года, выступил он в поход против Косогов. Князь Косожский Редедя, понадеясь на крепость мышц своих, будто бы для пощады с обоих сторон воинов от напрасного кровопролития, предложил ему поединок. Мстислав охотно на cиe согласясь, сразился с ним, и одолев своего сопротивника, лишил его жизни. По сделанному предварительно в пользу победителя условию вступив во владение Косогов, наложил он на них дань, завладел всем богатством Княжеским, а жену и детей его увел в плен за собою. От сыновей сего побежденного Князя Косожского произошли известные в России фамилии Добрынских, Зайцовых, Бирдюковых- Поджегиных, Гусевых, Елизаровых, Симских, Хобаровых и Глебовых» («Слово о полку Игореве». Древнерусский текст и переводы. Составление и комментарии В.И. Стеллецкого. Под редакцией Ф.П. Филина. Сокровища древнерусской литературы. - М., Советская Россия, 1981).

По другой версии, сыновья Редеди были крещены под именами Романа и Юрия. Роман был женат на дочери Мстислава Владимировича. От них произошли Лопухины, Колтовские, Лупандины и Ушаковы. Правнук Романа Редедича, Михайло Юрьевич Сорокоум, имел сына Глеба, от которого и пошли Глебовы. Другой род Глебовых - потомки прибывшего из Швеции в 1375 г. "мужа честна" Облагини (Гербовник V, 27), поступившего на службу к Дмитрию Донскому. Федор Иванович Глебов, генерал-аншеф (умер в 1799 г.), был женат на последней представительнице рода Стрешневых. Сыновьям от этого брака, по указу 1803 года, было разрешено именоваться Глебовыми-Стрешневыми, а по указу 1864 г. отставному подполковнику Федору Глебову-Стрешневу дозволено передать свою фамилию и герб мужу своей племянницы, ротмистру князю Михаилу Шаховскому, который именовался с тех пор князем Шаховским-Глебовым-Стрешневым (Гербовник, VII, 9).

Много старинных русских дворянских родов ведет начало от монгольских корней

Например, друг Герцена Огарев был потомком Огар-мурзы, выехавшего на службу к Александру Невскому от Батыя.

Знатный род Юшковых вел родословную от ордынского хана Зеуша, перешедшего на службу к Дмитрию Донскому, Загоскины - от Шевкала Загоря, выехавшего в Москву из Орды в 1472 г. и получившего от Иоанна III вотчины в Новгородской области.

По семейным легендам, предком Гавриила Державина был знатный мурза Ибрагим. В XV веке этот ордынец поступил на службу к князю Василию Тёмному.

Хитрово - древний дворянский род, ведущий происхождение от выехавшего из Золотой Орды во второй половине XIV в. к великому князю рязанскому Олегу Иоанновичу Эду-Хана, по прозванию Сильно-Хитр, нареченного в крещении Андреем. Одновременно с ним выехавший брат его Салохмир-мурза принял крещение в 1371 г. под именем Иоанн и женился на сестре князя Анастасии. Он стал родоначальником Апраксиных, Вердеревских, Крюковых, Ханыковых и других.

Род Гаршиных - старинный дворянский род, происходящий, по преданию, от мурзы Горшы или Гаршы, выходца из Золотой Орды при Иване III.

В. Арсеньев указывает, что Достоевские происходили от Аслан Мурзы Челебея, выехавшего в 1389 году из Золотой Орды: он был родоначальником Арсеньевых, Ждановых, Павловых, Сомовых, Ртищевых и многих других русских дворянских родов. Ф.М. Достоевский произносил свою фамилию с ударением на втором «о», этим подчеркивая, что вел свой род от Достоевских из Достоева, близких родственников Артищевых (Арсеньев В. Род Достоевских. - Новик, Афины, 1934, вып.2).

Кстати, Достоевский был дворянином, так же как его отец, М.А. Достоевский, военный лекарь, в 1837 г. выйдя в отставку коллежским советником, получил потомственное дворянство (право на него давал тогда чин коллежского асессора). Тогда-то у Достоевских и появилась фантастическая родословная. Мол, предки Федора Михайловича якобы восходили к литовской шляхте XVI века, а родоначальником Достоевских является Данило Иванович Иртищ. Ему князь Федор Иванович Ярославич пожаловал за службу село Достоево в Каменец-Подольской губернии. Его дочь Любовь объясняла все поступки отца тем, что он родом из литовской семьи, следовательно, в его венах текла норманская кровь (Достоевский в изображении его дочери Л. Достоевской. Мюнхен, 1920).

Но дед писателя Андрей Михайлович был православным священником села Войтовицы Подольской губернии, и гораздо раньше того, как часть шляхты, не имевшая крепостных, была в начале XIX века царским указом переведена в однодворцы. До того переход из дворянского звания в священническое был событием невероятным. Резонно допустить, что на деле род Достоевских был из сельских священников, а к литовскому шляхтичу Даниле Иртищу его приплели после получения потомственного дворянства отцом писателя, чтобы внести в родословную книгу родословие побогаче.

Бегичевы происхождение вели, естественно, от ордынца Бегича, ордынские предки имелись у дворянских семей Тухачевских, Ушаковых. Мосоловы, Годуновы, Кудашевы, Аракчеевы, Кареевы (от Едигея-Карея, переехавшего в XIII веке из Орды в Рязань, крестившегося и принявшего имя Андрей), - все они имеют ордынское происхождение.

В родословной Тургеневых о предке написано: «мурза честным именем Кутламамет, прозванный Огарь». Мурза Кутла Мамет приехал из Золотой Орды в середине 13 веке на службу к Александру Невскому. После крещения под православным именем Пантелеймон татарский мурза получил вотчины в Касимове, Шацке, Медыне, Старице, Костроме и Юрьев-Польском.

Боярский род Бибиковых по преданию происходит от татарского военачальника Жадомира, который еще в 14-м веке, при Михаиле Тверском перешел на русскую службу. Известный философ Арсений Гулыга убежден, что его род является одной из ветвей рода Бибиковых. По другой легенде, Бибиковы считали себя потомками хана Бия-бека. Радищевы вели род от казанского мурзы, перешедшего к Ивану Грозному.

В эпоху Грозного татарская верхушка Московии усилилась еще более. Например, во время казанского похода (1552 г.), который в истории преподнесли как завоевание и присоединение Казанского ханства к Московскому государству, войско Иоанна Грозного включало в себя больше татар, нежели войско Едигера, правителя Казани. Среди полководцев Москвы были «крымский царевич Тактамыш», «царевич шибанский Кудаит», «касимовский царь Шигалей», «астраханский царевич Кайбулла», «царевич Дербыш-Алей», не говоря уже о десятках тысяч рядовых татар под их началом. Летописец тех событий большое внимание уделял чингизидам, дабы угодить своему царю, потому что русские военачальники никак не могли сравняться с первыми в знатности. То есть для московского сознания тех лет азиатский царевич был выше по знатности любого боярина-рюриковича.

Известно, что род Олсуфьевых (или Алтуфьевых, Алсуфьевых, Олтуфьевых) по легендам происходил от выходца из Орды думного дворянина (или дьяка) середины XV в. Михаила Ивановича и по старшинству считался выше рода Романовых. Другая ветвь Алсуфьевых с XV века служила великим князьям Рязанским, выходцы из этого рода занимали важные посты в Рязани. Во всяком случае, Дмитрий Олсуфьев точно значился среди «тысячников – лучших слуг» Ивана Грозного (1550).

Так вот, однажды в годы правления Александра III некий представитель рода Алтуфьевых, напившись в каком-то трактире, начал сильно буянить. Его попытались урезонить, указывая на висевший на стене царский портрет: «Как, мол, тебе не стыдно буянить и охальничать перед лицом государя?» На это Алтуфьев ответствовал: «А плевал я на вашего государя»! И тут же был арестован по делу «об оскорблении Величества». Дело наглеца попало на стол императору. Полистав его, Александр III поморщился и начертал на папке: «1. Дело прекратить. 2. Алтуфьева освободить. 3. Впредь моих портретов по кабакам не вешать. 4. Передать Алтуфьеву, что я на него тоже плевал». (Эта историю опубликовала одна из газет Москвы в конце 1995 г.).

Юсуповы происходили из ногайских татар. Нарышкины - от крымского татарина Нарышки. Апраксины, Ахматовы, Тенишевы, Кильдишевы, Кугушевы, Огарковы, Рахманиновы - дворянские роды из волжских татар.

Родоначальник будущего дворянского рода и княжеской династии Кочубей, воспетый Пушкиным как патриот России, а ныне разоблаченный на Украине, как предатель украинской нации, строго говоря, был не совсем украинцем. В Общем Гербовнике говорится об его деде - знатном татарском бее, выехавшем из Крыма на Украину и названном в крещении Андреем, и об его отце - Леонтии, служившем "в знатных малороссийских чинах".

Дворянский, а затем графский род Зубовых происходит от татарина Амрагата, баскака во Владимире, в XIII в. принявшего крещение с именем Захария и бывшего родоначальником Зубовых и Баскаковых.

Как в статье «Известные россияне – выходцы из татарских родов» пишет Л.Коншина, общим предком могли похвастать дворяне, носившие фамилию Куракины, Голицыны и Булгаковы. Их роды берут начало от Ондрея Курака, сына ордынского хана Булгака.

Татарская кровь текла в венах Дениса Давыдова, Александра Куприна, Александра Бородина. Историк Карамзин производил свой род от крещеного татарина Кара-Мурзы, Кара-Мурзин со временем превратилось в Карамзин. Бахметьевы считали своим предком знатного татарина Аслан-Бахмета, приехавшего на Русь в XV веке.

Сабанеевы основателем их рода почитали татарского мурзу Сабан-Али, выехавшего из Золотой Орды в Касимов при Василии Темном и имевшего двух сыновей: Робчака - родоначальника Сабанеевых, и Тагая - родоначальника Бакаевых и Тарбеевых.

Предок рода Селивановых Кичибей, а по крещении названный Селиваном, выехал из Большой Орды Шелехматовой во дни великого князя Федора Олеговича Рязанского и был при сем князе боярином.

Родоначальник Тимирязевых - осевший в Москве татарский князь Темир-Газа, Темиргазов, татарскими корнями чванились дворянские семьи Чаадаевы, Вельяминовы (от Вели-Амин - ученый и святой), Басмановы (басман - давящий).

Даже к концу XIX века в России насчитывалось примерно 70 тысяч дворян, имеющих татарские корни. Это составляло более 5% от общего числа дворян всей Российской империи. (Халиков А.Х. 500 русских фамилий булгаро-татарского происхождения - Болгар-татар чыгышлы 500 рус фамилиясе. Казань, 1992).

Многие фамилии давались по профессиям. Так, фамилия Бакшеев произошла от слова «бакшей» (писарь), Караулов — от «каравыл» (стражник), Бекетов — от «бекет» (так называли воспитателя ханского сына), Тухачевский — от «тухачи» (знаменосец).

Вопреки известному заблуждению, замечу, что в России было несколько сот еврейских династий, получивших потомственное дворянство за заслуги перед империей. Их основателями обычно были выходцы из чиновничества, художники, врачи, купцы. С 1860-х все евреи, получившие медицинское или другое высшее университетское образование, могли быть приняты на гражданскую службу. При зачислении на государственную службу евреи-специалисты получали чин от VIII до X класса. IX класс приносил личное дворянство, а награждение орденом св. Владимира 4-й степени (до 1900 г.) или чин действительного статского советника давали право на потомственное дворянство. Именно таким путем обрели привилегированный статус большинство выявленных всеобщей переписью 1897 г. московских евреев-дворян (196 потомственных и 2905 личных дворян, указавших еврейский язык в качестве родного).

Самое сердечное отношение к себе встретили молдавские бояре Матвей Кантакузин (потомки которого стояли за спиной первой русской революции, а потом и второй...!!) и Скарлат Стурдза, эмигрировавшие в Россию в XVIII веке. Дочь последнего была фрейлиной императрицы Елизаветы, впоследствии стала графиней Эдлинг. Семья Мечниковых имеет молдавские корни. Их предок, Спотар Милешту, фактический первый министр при князе Стефаните, попал в немилость и, спасая свою жизнь, переехал в Москву (во времена царя Алексея Михайловича). Царь сделал его своим переводчиком; позже, уже при царе Петре, Спотар выписал из Молдавии в Москву своего племянника Юрия Стефановича, а Петр пожаловал ему чин мечника (один из рангов судьи). Именно после этого молдавский род Спотаров получил новую фамилию — Мечниковых.

Родоначальник дворянского рода Воейковых Воейко Войтягович, по сказаниям древних родословцев, выехал к Димитрию Донскому из Пруссии. По другим источникам, этот знатный род - болгарского происхождения (Вопросы истории, 1969, №3, с.192).

Козодавлевы считали себя потомками германца Кос-фон-Лавен, Коломнины вели род от знаменитой итальянской семьи, Дедюлины претендовали на родство с герцогами де-Люинь.

Графы Панины возводили родословную к итальянской семье Панини, приехавшей из Лукки еще в XIV веке. Каразины происходили из греческого рода Караджи. Чичерины свой род ведут от итальянца Чичери, в свите Софьи Палеолог приехавшего в Москву в 1472 году.

Первый известный предок рода Назимовых Георгий Гусь Назимов выехал из Греции на службу князю Гедемину в 1320 г. в Литву, затем служил Ольгерду. Его внук Глеб Стефанович выехал в 1409 г. служить в Москву великому князю Василию Дмитриевичу, был пожалован вотчинами в Гуской волости Владимирского уезда. Братья Глеба Ян и Казимир Стефановичи остались в Польше. Потомок Глеба Михаил Александрович Назимов - один из декабристов.

Поэт Яков Полонский вел родословную от «польской службы ротмистра», что выехал вместе со своей ротой в Москву при Иване Грозном. Ознобишины родоначальником считали Филиппа Ознобишу, прибывшего на Русь из Польши в 1423 году. Основатель русской ветви рода Глинок Викторин Владислав, перешедший в православие и русское подданство около 1654 г., "выезжий из Короны Польской", владел поместьями в Смоленской губ., служил в рядах Смоленской шляхты и был прапрадедом отца композитора, отставного напитана Ивана Николаевича Глинки (1780-1833).

Род Корсаковых вышел из Литвы (корсь - название балтийского племени, обитавшего в Курземе), впрочем, одна из ветвей рода представила документы, свидетельствующие, что она ведет происхождение от предка, приехавшего в Москву из Рима, и в 1677 г. высочайшим повелением получила разрешение именоваться Римские-Корсаковы. По преданию, жившему в роду поэта Константина Бальмонта, Иван Баламут, прадед его отца (Ян Балмутис), был сержантом кавалерийского полка лейб-гвардии Екатерины II и переселился на Херсонщину из Курляндии (Баделин В.И., Куприяновский П.В. К родословной К. Бальмонта. - Русская литература, 1987, № 2, с. 210-212).

На примере одной из центральных губерний империи можно видеть, что роды иноземного происхождения составляли почти половину столбового губернского дворянства. Анализ родословных 87 аристократических фамилий Орловской губернии свидетельствует, что чужеземное происхождение у 41 рода (47%) - выезжие дворяне, крещенные под русскими именами, а местные корни у 53% (46) потомственных родов.

12 из выезжих орловских фамилий ведет генеалогию из Золотой Орды (Ермоловы, Мансуровы, Булгаковы, Уваровы, Нарышкины, Ханыковы, Елчины, Карташовы, Хитрово, Хрипуновы, Давыдовы, Юшковы); 10 родов выехало из Польши (Похвисневы, Телепневы, Лунины, Пашковы, Карякины, Мартыновы, Карповы, Лавровы, Вороновы, Юрасовские); 6 семей дворян из «немец» (Толстые, Орловы, Шепелевы, Григоровы, Даниловы, Челищевы); 6 – с корнями из Литвы (Зиновьевы, Соковнины, Волковы, Павловы, Масловы, Шатиловы) и 7 – из других стран, в т.ч. Франция, Пруссия, Италия, Молдавия (Абаза, Воейковы, Елагины, Офросимовы, Хвостовы, Безобразовы, Апухтины).

Историк, изучивший происхождение 915 старинных служилых родов, приводит такие данные по их национальному составу: «229 были западноевропейского (включая немецкое) происхождения, 223 - польского и литовского, 156 - татарского и другого восточного, 168 принадлежали к дому Рюрика. Иными словами, 18,3% были потомки Рюриковичей, то есть имели варяжскую кровь; 24,3% были польского или литовского происхождения, 25% происходили из других стран Западной Европы; 17% от татар и других восточных народов; национальность 10,5% не установлена, лишь 4,6% были великороссами» (Н. Загоскин. Очерки организации и происхождения служилого сословия в допетровской Руси).

Если даже посчитать потомков Рюриковичей и лиц неизвестного происхождения за чистых великороссов, из этих выкладок все равно следует, что более двух третей царских слуг в последние десятилетия Московской эпохи было иностранного происхождения. В восемнадцатом веке... пропорция иностранцев в служилом сословии возросла еще больше – (Р. Пайпс. Россия при старом режиме, с.240).

Белокаменные саркофаги и печальные статуи Донского некрополя

В отличие от кладбищ других крупных столичных обителей, некрополь Донского монастыря в советское время избежал масштабных «реконструкций», когда основную массу захоронений ликвидировали либо обезличивали. Благодаря этому по сей день старое Донское кладбище представляет собой редкий по сохранности «резерват» дворянской Москвы.

Кладбище росло от Малого монастырского собора, и места вокруг него (и в нем самом) традиционно считались наиболее почетными и престижными среди московской аристократии. Со временем здесь сформировался уникальный по значению и сохранности дворянский некрополь XVIII–XIX веков.

Среди многочисленных захоронений представителей знаменитых аристократических родов России особое место занимают родственники великих людей: известный поэт Василий Львович Пушкин – дядя Александра Сергеевича; мать Ивана Тургенева Варвара Петровна, выведенная им в образе жестокой барыни в «Муму»; бабушка Льва Толстого Пелагея Николаевна; двоюродная сестра Александра Грибоедова Софья Римская-Корсакова, послужившая ему прототипом Софьи в «Горе от ума»; сестра и внучка великого полководца Суворова.

Недалеко от надгробных памятников поэтов Михаила Хераскова и Александра Сумарокова стоит каменный саркофаг на могиле печально известной «Салтычихи» (Дарьи Салтыковой) – жестокой помещицы, замучившей множество своих крепостных крестьян. Приговоренная к пожизненному заключению, она содержалась в Ивановском монастыре в Москве, где и умерла.

В фамильной усыпальнице Голицыных (Михайловская церковь) покоится прах княгини Натальи Голицыной, послужившей Пушкину прототипом старой графини в его «Пиковой даме».

Захоронения в некрополе продолжились и в советское время. В 1921 году здесь нашел место последнего упокоения «отец русской авиации» выдающийся ученый Николай Жуковский. Рядом с ним надгробие великого русского художника, одного из основателей Товарищества передвижников Василия Перова…

По материалам:

Сергей Шрамко «Господа Российской империи. Происхождение и состав» https://proza.ru/2013/08/18/59...