Кошь Тайка...

Уже сорок минут, как Лариса сидела в засаде, сжимая в руке веревочку. Веревочка тянулась через весь двор и была привязана к колышку, который подпирал край коробочки, а под коробочкой располагалась картонная тарелочка. А в тарелочке, как апофеоз Ларисиной инженерной мысли, лежала большая порция вонючего «Вискаса». Но поганка Тайка даже и не думала выходить из-под дома. Не голодная она, что ли?

Каждую зиму с окрестных дач на базу прибивались брошенные кошки. Еще пахнущие домом, растерянные и испуганные, они не умели добыть себе еды – человеческая рука давала им жизнь, и она же отнимала ее, захлопывая дверь машины перед носом ничего не понимающего зверя. Люди уезжали в город, а кошки оставались ждать на крылечке, но рано или поздно голод и холод выгонял их с привычных мест. И тогда они шли на базу.

Запах человеческого жилья манил их, как огонь манит бабочек – Лариса уже привычно складывала в холодильник все мясные остатки, и варила бичатам похлебку, а они каждое утро встречали ее, вылезая из-под администраторской. Так и зимовали они вместе, никому не мешая и никого не трогая.

Но вот закончился февраль: небо подпрыгнуло вверх и стало ярко-синим, с крыш закапало, и, поддаваясь ощущению беспричинного счастья, Лариса стала улыбаться просто так, всему подряд. Она кивала голым веткам и ноздреватым сугробам, шагая на базу с остановки, и тяжелый пакет с обрезью казался невесомым - а все потому, что наконец-то вылезло и радостно оскалилось с высоты лимонное солнце.

Но чем больше чернели и проседали сугробы, тем чаще из-под дома раздавалось зычное:
- Уау-аааа-ууа-ааааууууу!!!! – до котов тоже дошло, что на улице март месяц. Спустя две недели можно было смело хвататься за голову: гуляющие кошки не только раздражали начальство своими воплями, но и оставляли пахучие метки, а самое главное, в скором времени обещали размножиться до бесконечности. Лариса гоняла веником оборзевших любовников, но те, не моргнув глазом, предавались плотским утехам прямо посреди двора.

- Что ты развела в администраторской? У нас база отдыха, а не зверинец, - директор дал Ларисе десять дней, чтобы избавиться от кошек, а иначе пообещал всех отравить. – Что хочешь, то и делай, но чтобы к двадцатому числу ни одного хвоста тут не было!

Говорят, что крайняя необходимость развивает человеческие способности до бесконечности – Лариса сама бы не поверила, что за десять дней сумеет простерилить и распихать по передержкам двенадцать кошек. Но факт есть факт – сегодня ее никто не встретил с остановки, и это было даже дико, за зиму она привыкла каждое утро видеть радостные разноцветные хвосты.

Осталась всего одна, тринадцатая, Тайка. Была она совсем мелкая, костлявый подросточек угольно-черного цвета с янтарными глазками. Коротенькая жизнь успела побить ее от души и приучить к мысли, что человеку доверять нельзя ни в коем случае – за все время зимовки Тайка была единственной, кто ни разу не подошел к Ларисе. Она всегда выбегала из-под дома, хватала кусок и быстро пряталась, пока не отобрали – слабого грех не обидеть. Наверное поэтому и была она такая худосочная.

Лариса испробовала на Тайке все возможные способы ловли кошек: сначала она попыталась набросить на нее какую-нибудь тряпку. Пока Тайка примерялась, за какой конец лучше тащить куриную шею, с крыльца на нее упало пальто, и вслед за ним рухнула Лариса. Но не тут-то было, Ларисины коленки больно шмякнулись о землю, а проворная Тайка уже улепетнула в подпол со своей добычей.

Потом был опробован сачок для ловли бабочек, купленный у китайцев: капля валерьянки должна была приманить дикарку и усыпить ее бдительность. Но адское зелье превратило хрупкую кошонку в зверя – с молодецким криком: «Ай-на-нэ!» Тайка исполнила тройное сальто, перекусила сачок и была такова. Всю оставшуюся смену Лариса слушала ее торжествующие вопли.

А время шло, и сегодняшний день был последним из отпущенных директором - если Тайка не поймается до завтра, ей конец. Поэтому Лариса и сидела за крыльцом, вцепившись в веревку задубелыми пальцами:
- Ну выходи же, дурища! Я знаю, что ты там.
-Тая, Таечка! Девочка моя, кыс-кыс-кыс…
- Тайка, сволочь черномазая, выходи!

Бесполезно. Наглая кошь и не думала показываться, даже запах «Вискаса» ее не привлекал - зажралась она на казенных харчах и не ведает, какая беда нависла над ее глупой головой.

Март месяц – не лучшее время, чтобы сидеть на земле. За сорок минут Лариса успела совершенно околеть, из носа потекло, да и левая нога начала противно покалывать. Чтоб ей провалиться, паразитке, вместе с этой ловушкой! В домике администратора зазвонил телефон – хочешь, не хочешь, а надо идти, и Лариса повернулась, чтобы опереться на ступеньку…

… а прямо у нее за спиной сидела Тайка, флегматично созерцая воробьев, скачущих по забору. Черная шерстка блестела на солнце, отливая шоколадом, на худой спине резко обозначились лопатки – она сама была как маленький взъерошенный воробушек. У Ларисы перехватило дыхание: кошечка была так близко, что только протяни руку и хватай, но вопреки здравому смыслу, она опустила ладонь и нежно провела по спинке от ушек до хвоста:
- Хоть поглажу тебя разок, поганку…

Застигнутая врасплох, Тайка приросла к земле и задрожала всем телом, а Лариса, боясь, что это мгновение сейчас ускользнет, гладила и гладила ее, даже не думая хватать. Ладонь ее скользила по спине, голове, бокам, приминая распушившуюся на холоде шерсть, а дикарка все сидела, прижавшись брюхом к промерзшим доскам. Солнце капало с крыши прямо на них, и одурело-радостно орали птицы.

Вечером Лариса доложила начальству, что кошек на территории больше нет.
- Проверю, - хрюкнула трубка, - а то я уже на отраву потратился.
- Вот сам ее и ешь. – Она аккуратно запахнула пальто, чтобы не придавить хрупкое тельце, пригревшееся на груди. – Пойдем домой, Таечка, а то автобус уйдет, и придется нам шлепать по шпалам, как в той песне…

Во дворе все так же лежала позабытая ловушка.

- Завтра уберу, - подумала Лариса и глубоко вдохнула сладкий мартовский воздух. Весна пришла окончательно и бесповоротно, поймалась на халявный «Вискас» и теперь сидела во дворе на веревочке, ручная и смирная, а сонная Тайка сопела у нее за пазухой. И жить на белом свете было бесконечно хорошо!

©️  Жозе Дале