Как русский «Шахматист» может уничтожить американский авиапром

МОСКВА, 11 августа 2021, Институт РУССТРАТ. Демонстрация истребителя Су-75 Checkmate (с англ. "Шах и мат" или, проще, «Шахматист»), безусловно, стала главной жемчужиной прошедшего международного авиашоу МАКС-2021. О нем рассказали практически все профессиональные и большинство общих СМИ.

Запад отреагировал традиционно, когда ему нечего противопоставить. Мол, «русские создали конкурента американскому F-35», что предопределило ключевую канву обсуждения. Сравниваются тактико-технические характеристики машин с особым упором на два момента.

По техническим параметрам русский «Шахматист» смотрится лучше, заведомо превосходя американца по параметрам маневренности и возможности одновременно сопровождать до 30 целей и обстреливать не менее 6 из них. К тому же его бортовой комплекс «видит» существенно дальше, как вообще, так и если поставить Су-75 непосредственно против F-35 Lightning II. Что автоматически обесценивает американскую концепцию воздушного боя как обстрел целей бортовыми ракетами преимущественно со средних и дальних дистанций.

Впрочем, сторонники неоспоримости именно американского военного превосходства пытаются козырять рекламным буклетом Lockheed Martin, в котором написано, что бортовая РЛС с АФАР AN/APG-81 способна вести одновременно до 100 целей, из которых целеуказание выдавать на 30 и вести обстрел до 8 из них.

Это в теории. Потому что на практике добиться заявленных характеристик по сей день не удалось. Фактический показатель примерно в 2–3 раза меньше, и даже он обеспечивается только в передней полусфере в пределе курсовых углов плюс–минус 34 градуса. Разработчик обещает «все поправить», но пока «воз и ныне там».

Да и вообще перечень важных недоработок по «Супермолнии» представляет собой толстенную книгу, в которой только перечень критичных для боеспособности недостатков занимает больше 200 пунктов. Как оказалось, даже на сверхзвуке F-35 Lightning II запрещается лететь дольше трех минут ввиду угрозы разрушения хвостовой части фюзеляжа. Еще, к примеру, F-35 в отличие от Chеkmatе, не способен совершить боевой разворот под углом атаки в 50 градусов и часто глохнет в воздухе, если длинна очереди из бортовой пушки превышает 11-12 выстрелов подряд.

Другое дело, что американский самолет уже выпускается серийно: 3 марта 2020 года из завода Lockheed Martin вышла 500-я машина. Из них 354 – в модификации F-35А, 108 – F-35B и 38 – F-35C. 353 самолета всех типов поставлены американским вооруженным силам и 147 – иностранным заказчикам. Тогда как выставленный на МАКС-2021 Су-75 «Шахматист» фактически является лишь прототипом: его программа летных испытаний запланирована на 2023 год, а серийное производство – на 2026.

Впрочем, корпорации «Ростех» крыть все это тоже есть чем. Несмотря на мощную рекламную шумиху, американец по фактическим техническим параметрам до уровня самолетов пятого поколения не дотягивает. Например, по причине неспособности летать на сверхзвуке в бесфорсажном режиме, а у «Шахматиста» такая возможность предусмотрена штатно.

Сравнение «по заклепкам» можно было бы продолжать еще долго, только все это не имеет практического смысла. F-35 и Су-75 относятся к совершенно разным классам машин и предназначены для решения разных задач.

F-35 – это тяжелый многоцелевой истребитель с претензией на универсальность, но главным образом предназначенный для дальних загоризонтных ударов под управлением внешних командных пунктов, например AWACS. Теоретически он может работать по земле и воде, но только в условиях заведомо чистого неба и при обязательной расчистке зоны удара от наземных средств ПВО.

Это должно хорошо работать против слабых противников, вроде «армии Саддама», но труднодостижимо в случае полномасштабной войны с равным по силе и технологическому развитию оппонентом уровня России или Китая.

В свою очередь, Су-75 относится к классу легких фронтовых истребителей, заточенных под решение задач ПВО на линии фронта, удержания там господства в воздухе, обеспечения коридоров и сопровождения тяжелых ударных машин (в том числе штурмовиков), а также оказания оперативной поддержки с воздуха сухопутным частям и ударов по надводным целям в радиусе оперирования.

Так что правильно сравнивать «Шахматиста» не с «Супермолнией», а с новейшими модификациями американского легкого истребителя F-16 Fighting Falcon Block70, которого, кстати, Су-75 превосходит почти по всем статьям.

Но и это, по большому счету далеко не главное. Ключевым на данный момент является совершенно другой вопрос: а этот новый «Шахматист» России вообще зачем?

За последнее десятилетие отечественный военпром выдал целый букет отличных самолетов, например, МиГ-35 и Су-35. Да и парк массовых истребителей ВКС Су-30СМ с конца текущего года начнет массово модернизироваться на версию Су-30СМ2 «Супер-Сухой», по тактико-техническим характеристикам также фактически переводящую их в пятое поколение, где бесфорсажный сверхзвук, всеракурсная дальнобойная бортовая электроника, РЭБ, интеграция в пилотно-беспилотные оперативные группы, цифровое поле боя и все такое прочее.

На их фоне Су-75 производит впечатление громкой рекламной акции. Особенно усиливающееся в связи с явно претензионным наименованием машины. Мол, смотрите, люди добрые, дремучая страна-бензоколонка с в клочья разорванной экономикой, а таки как лихо сумела обойти этих чванливых янки.

Просто, компактно, изящно, в меньших габаритах, и по деньгам примерно по 25-30 млн долл за укомплектованную машину еще до оптимизации производственных издержек. С явным намеком на ее последующее удешевление. Что на фоне уже предельно «оптимизированных» 89,2 млн долл за F-35A, 115,5 млн – за F-35B и 107,7 млн – за F-35C в базовой комплектации, выглядит откровенным щелчком по носу «дяди Сэма».

Да, сокрушительный «хук с правой» прошел, а дальше что? Вот тут и начинается самое интересное. Очень многое указывает на то, что «Шахматиста» ожидает повторение судьбы истребителя Су-30СМ, возникшего из изначально экспортной «индийской» версии Су-30МКИ.

Дело в том, что в кулуарах Минобороны уже давно ведется обсуждение базовой концепции принципиальной архитектуры ВКС как инструмента ведения войны. Условно, с некоторыми упрощениями, конкурируют два подхода.

Первый основан на определенном, хоть и не так чтобы особенно существенном, превосходстве тяжелых истребителей по оперативной эффективности, которую не следует путать с боевой.

Времена массовых армий, способных иметь одновременно в строю, как ВВС РККА 21 030 боеготовых машин (на 22 июня 1941 года), давно прошли. Слишком дорогое это дело даже для самых богатых экономик. На конец 2020 США располагали 2 717 боевыми самолетами всех типов, КНР – 1 571, РФ – 1 531, Индия – 672, КНДР – 572, Ю.Корея – 476, Пакистан – 447, Саудовская Аравия – 360, Египет – 338, и у закрывающего ТОП-10 Тайваня – 288 бортов.

Поэтому все штабы мира ищут возможность выжать максимум оперативных возможностей из минимума имеющихся средств. И тут тяжелые универсальные истребители кажутся лучше. Они могут действовать дальше, а мощь двигателя дает возможность одновременно подвешивать как дополнительные топливные баки, так и обширный арсенал оружия. Тем самым позволяя одному и тому же самолету, как прорывать плотную оборону для ударов по ключевым объектам в большой глубине обороны противника, так и решать задачи, характерные для легких машин.

Сторонники второго подхода справедливо возражают, что оружием является не столько сам самолет, как физический механизм, сколько вооруженные силы как составной инструмент ведения боевых действий. И с этой позиции, кроме преимуществ, концепция «только тяжелых машин» имеет свои существенные недостатки.

Тяжелым истребителям необходимы капитальные ВВП большей протяженности, которые, кстати, еще надо как-то прикрывать от уничтожения противником. Что далеко не так просто и всегда достаточно дорого. На выполнение усредненной типовой задачи тяжелые истребители тратят заметно больше топлива и прочих расходников, которые стоят денег и которые нужно своевременно подвозить. Да и их самих, из-за цены, «на одинаковые деньги», можно купить не так, чтобы много.

А самое главное, после достижения первостепенной цели – захвата господства в воздухе над ТВД, тяжелые машины начинают уступать по операционной эффективности легким. Для которых и аэродромы подходят попроще, и, если надо, можно работать вообще с автомобильных шоссе. И моточас там стоит дешевле, да и сами легкие истребители тоже менее дороги. А уж если обеспечить совместимость по бортовой электронике и гамме применяемых боеприпасов, так и вообще выходит совсем интересно.

Нет, вопрос о полной замене тяжелых истребителей легкими, безусловно, не стоит. В любом случае остается круг задач, где тяжелые явно выигрывают. Но если исходить из оптимальности суммарных расходов, а их дефицит является типовой стандартной проблемой армии любой страны мира, то оптимальным сочетанием, обеспечивающим «за те же деньги» максимальную эффективность ВКС в целом, является соотношение примерно 30% тяжелых истребителей, 65% - легких, и 5% - узкоспециализированных, типа носителей КР «Кинжал» или высотных скоростных разведчиков.

В эту концепцию Су-75 вписывается прекрасно. Одно плохо, военные пока с окончательным выбором не определились. Он прост лишь на самый общий взгляд. В практической плоскости его реализация потребует больших перемен в приемах и подходах штабной работы, в тактике применения ВКС вообще и «специализации» задач по типу машин.

Вот, например, тяжелые истребители, на подвесных баках, могут довольно долго барражировать в зонах ожидания до поступления заявок на воздушную поддержку от наземных частей. А работу легких как лучше обеспечивать? Тоже баки вешать, в ущерб объему боевой нагрузки, или рассредоточено на земле держать, в готовности к быстрому взлету по заявке? То и другое имеет свои организационные и технические требования, а также тянет за собой длинный список других, весьма неоднозначных и непростых задач.

Как уже отмечалось выше, армия – это не отдельный самолет, танк, корабль или мотострелок. В первую очередь, армия является сложным механизмом со множеством критично важных и тесно между собой связанных элементов.

Кстати, материализация Су-75 «в металле» играет любопытную роль. Пока сколько-нибудь готового «легкого истребителя» военпром Минобороне предложить не мог, а парк существующих МиГ-29 постепенно исчерпывал ресурс по модернизации и уходил со сцены, дискуссия о дальнейшем устройстве ВКС носила преимущественно академический характер.

Теперь же «такой самолет есть», а значит, настала пора заканчивать теоретизировать и переходить к четкой конкретике. Ибо дефицит денег никогда не прекратится, а необходимость повышать обороноспособность в ближайшей перспективе только усилится. И это хорошо, что на доводку прототипа потребуется примерно 1,5–2 года. Хватит времени закончить дискуссию в Генштабе. А пока с помощью «Шахматиста» Россия будет решать две другие задачи, в том числе, экспортную и Экспортную.

Первая экспортная. Как следует из выступления главы Минпромторга Дениса Мантурова, изначально англоязычное, да еще и столь явно провокационно броское, название машине присвоено не с потолка, а по явно видимой причине. Чтобы товар покупали, он должен иметь узнаваемость, понятность и четкую привлекательность.

«Шах и мат» в этом смысле – попадание буквально в десятку. Как и разговоры про «русский ответ американскому истребителю пятого поколения». На кого это рассчитано? На страны Юго-Восточной Азии, Египет, Иран, Южную Америку, и вообще всех, кто не в состоянии покупать американские дорогущие «Супермолнии», да и, по большому счету, не считающие нужными это делать.

Американцы пытаются доказывать отсутствие рыночной перспективы у класса легких истребителей на том основании, что «по их статистике» (данные по изданию Aviation Week) мировой рынок продаж боевых самолетов на период с 2020 по 2029 годы ожидается в объеме примерно 3206 машин, из которых 55% придется на F-35, около 11–12% - на французский Rafale, 10% - на F-15 и 9,5% - на F/A-18. В общем – 86% это будут тяжелые, в подавляющем большинстве американские, истребители. Сегмент легких (Gripen, Typhoon, KF-X, TF-X и F-16) потянет от силы на 10–11%, из которых F-16 занимает почти половину.

Вообще говоря, это правда, но как водится у западных маркетологов, далеко не вся правда.

Расчеты Aviation Week основаны на концепции сохранения неизменности американского геополитического доминирования, что автоматически обеспечит США монопольное положение на рынке, позволяющее навязывать свои F-35 даже тем странам, кому и уровень легких F-5 (в мире их эксплуатируется 396 машин) или Су-24 (392 шт) вполне достаточен.

Они бы, может, и согласились на F-16, тем более в версии Block70 Viper, только вот ведь напасть, цена кусается. В 2018 Агентство министерства обороны США по военному сотрудничеству (Defense Security Cooperation Agency) информировало Конгресс США о возможном контракте со Словакией на поставку 14 истребителей F-16V Block 70/72 Viper за 2,91 млрд долларов, или 207 млн долларов за комплект. И даже за такие деньги Соединенные Штаты не каждому соглашаются их продавать. Постоянно увязывая переговоры с большим объемом политических требований, прямо ущемляющих национальную независимость покупателя.

В общем, потенциально рынок легких истребителей в мире не просто есть. В течение ближайшего десятилетия он способен составить, по меньшей мере, от 800 до 1700 машин. И тут российский «Шахматист», с его реальным пятым поколением и прочими плюшками, пусть даже и по 30 млн долл за штуку, выглядит куда привлекательнее «Сражающегося Сокола» за 207 млн «плюс политический геморрой» или не превосходящего уровень старого МиГ-29 шведского JAS-39E «Грипен» (Gripen), за который в базе, даже с 60%-скидкой, просят 77 млн долл.

Так что название для Су-75 маркетологи ОАК придумали действительно метко. Экспортный потенциал у «Шахматиста» огромный. Машин 400–500 в сумме можно ожидать вполне.

И это только один, самый очевидный вид экспорта. Есть еще и другой.

Вторая Экспортная. Все эти красивые прогнозы продаж американского оружия профильными изданиями пишутся с как бы не замечаемыми усилиями Белого дома по давлению на своих «союзников».

В качестве примера. Бывший президент США Дональд Трамп в 2017 году во время своего визита в Саудовское Королевство, буквально вынудил саудитов подписать обязательство по закупке американских вооружений на 109,7 млрд долл, в данный момент Эр-Рияду решительно не нужного. Но политика – дело такое.

Так вот, продвижение весьма удачной российской машины имеет все шансы оказаться эффективным инструментом мягкой силы. Скажем, если «что-то такое» себе прикупит Египет, а эта страна прочно занимает место в ТОП-5 наиболее перспективных клиентов на международном «оборонном» рынке, то почти наверняка желание «заполучить такое же» возникнет и у ОАЭ, несмотря на все европейское там влияние.

И так далее, и тому подобное. Тут уместно провести аналогию с падающими костяшками домино. Безусловно, все это не будет простым и легким. Особенно если вспомнить индийские тендеры. Но общая динамика развития событий уже достаточно предсказуема. Спорить можно лишь про отдельные тактические частности.

А пока «Шахматисты» будут «уходить на экспорт», как и в истории с Су-30МКИ, сформируется и модернизируется производственная база, накопится эксплуатационный опыт, всплывут и вылечатся неизбежные детские болезни, допилятся некоторые новые разработки в той же электронике (в открытых источниках, например, на тему перспективной бесспутниковой навигации, уже рассказывается много чрезвычайно любопытного), и вряд ли кто удивится появлению обновленного «Шахматиста» с какой-нибудь дополнительной литерой после цифрового номера. Который уже и пойдет в строевые части ВКС РФ.

Словом, устроенное на МАКС-2021 шоу является заделом на очень серьезную перспективу. Пока американцам поставлен шах.

Александр Запольскис