Мария Демьяненко: я бесконечно счастлива, что дарю слушателям радость своим творчеством...

Молодая московская певица Мария Демьяненко — представительница знаменитой артистической и музыкальной династии Демьяненко. Ее дед, Сергей Петрович Демьяненко, был известным оперным режиссером. А дядя — выдающийся киноактер народный артист России Александр Демьяненко; родители Марии — классические музыканты: заслуженный артист России пианист Владимир Демьяненко и скрипачка Надежда Рябухина.

Продолжая актерскую династию, Мария поступила в ГИТИС, который окончили в свое время ее дед и дядя, и успешно дебютировала в театре. Однако ушла из актерской профессии, решила посвятить себя музыке — причем эстрадной музыке.

Направления, в которых она работает, — так называемая классическая эстрада и соул. Это жанры, очень популярные на Западе, но пока еще не слишком известные у нас в стране. О перспективах их развития и видении своей певческой карьеры Мария рассказала нашему журналу.

— Мария, начало вашей карьеры было необычным для эстрадного артиста. На эстраде обычно начинают с «Фабрики звезд», «Фактора А», выступлений в ресторанах, клубах, а вы начали с Большого зала консерватории…

— Я начала выступать как эстрадная певица в прошлом году в новогоднем концерте Юрия Башмета в зале им. Чайковского. Потом были два концерта в Большом зале консерватории совместно с капеллой им. Юрлова, о которых вы сказали…

— Они прошли с большим успехом…

— Это важные выступления, на известных концертных площадках. А в основном я пою по приглашению небольших джазовых клубов. Я только начинаю выступать: еще продолжаю учиться. Но стараюсь все больше и больше петь для публики…

— Вы окончили актерский факультет ­ГИТИСа… Вы себя позиционируете как певицу или поющую актрису?

— Как певицу — я сегодня занимаюсь исключительно певческим творчеством, а не актерским. Хотя, разумеется, каждая песня — маленький спектакль: не только демонстрация голоса, но и вокальное актерство.

Убеждена, что любая сценическая работа — работа в том числе и над образом. Всегда стараюсь не просто петь, а «переживать» песню — так, как это делают лучшие эстрадные артисты.

По окончании актерского факультета я успела немного поработать драматической актрисой: играла в антрепризном спектакле Валерия Владимировича Абрамова «Странные люди» по пьесе Максима Горького «Чудаки». Состоялся 21 спектакль — мы играли эту пьесу по всей России. Но на ней мои отношения с драматическим театром закончились…

— А с музыкальным? В музыкальных спектаклях, мюзиклах не пробовали свои силы?

— В самом начале своей певческой карьеры ходила на кастинги мюзиклов: чтобы, как говорится, на других посмотреть и себя показать. Но в конце концов решила, что для меня более всего подходит индивидуальное творчество.

У меня довольно редкий голос — мягкое, лирическое меццо, в большом музыкальном спектакле он теряется. Да и потом одну и ту же роль в музыкальном спектакле исполняет несколько певцов, значит, важна их взаимозаменяемость, «стандартные» голоса, они основаны на унификации исполнителей. А мой голос — нестандартный.

Мюзиклы, как и поп-музыка, — «не мои» жанры. Мне ближе всего соул — жанр, в котором на Западе работала Эмми Уайнхаус, работают Адель, Лана Дель Рей… Мне очень нравится этот жанр и интересно продвигать соул в России.

— Жанр соул предполагает «авторскую песню»…

— Безусловно. До сих пор я больше исполняла эстрадную классику, по большей части англоязычную.

Но при этом я сама пишу музыку и тексты, на русском и английском, и скоро буду готова представить публике именно авторские песни — полностью свои. Некоторые из этих песен я сейчас записываю в студии — для радио, также на одну из песен готовится видеоклип. Конечно, буду исполнять их и в своей концертной программе.

— Когда вы сможете представить их публике?

— Летом программа будет готова.

— А как получилось, что вы вдруг запели?

— Не вдруг: я пою с раннего детства, мне всегда это очень нравилось. Но в детстве, в школьные годы это происходило, что называется, за закрытой дверью.

Потом мое увлечение оценили родители и их друзья. Оказалось, что у меня неплохие данные — вокальная позиция, например, заложена от природы. При этом, конечно, пришлось и приходится много работать над голосом, качеством вокала…

По инициативе родителей я училась в музыкальной школе и занималась с вокальными педагогами.

— Но в конце концов все-таки пошли на актерский факультет…

— Одна из причин — я окончила школу в 15 лет, в этом возрасте учиться на вокальном факультете довольно опасно для голосового аппарата. А на актерском факультете тоже преподают вокал (правда, актерский) и сценречь… Уже не говорю о том, что актерская подготовка улучшила мое сценическое самочувствие. Актерский факультет, я считаю, дал мне гораздо больше, чем режиссерский или факультет музыкального театра.

Я училась в ГИТИСе на курсе знаменитого Бориса Афанасьевича Морозова — это была прекрасная школа, которая меня сформировала как профессионала.

А что касается музыкального образования, уже после ГИТИСа я стажировалась в Музыкальной академии им. Гнесиных — училась там академическому вокалу у Марии Викторовны Яненко. Тогда я еще предполагала, что буду заниматься академическим пением — тем более родители классические музыканты… Кстати, именно в Гнесинской академии, в ее концертном зале, состоялись мои первые выступления в качестве певицы.

Но постепенно мои интересы менялись, я решила заняться эстрадным вокалом и продолжила обучение вокальному искусству в Государственном музыкальном училище эстрадного и джазового искусства — у Натальи Зиновьевны Андриановой. Безмерно благодарна ей, что она меня взяла в свою группу, которая ко времени моего прихода была полностью сформирована. Занятия джазовым вокалом очень помогают раскрыть голос, низкие ноты, что особенно важно для меццо.

— Какое влияние на вас оказали родители?

— Я росла в среде классических музыкантов, оказалась буквально окутана классической музыкой еще до своего рождения — моя мама продолжала выступать, ездить на гастроли чуть ли не до самого последнего месяца беременности.

Родители были первыми моими слушателями и судьями. И я получила от них поддержку в моем стремлении связать свою жизнь с музыкой.

— И даже в увлечении эстрадой?

— Да. Среди друзей нашей семьи довольно много джазовых музыкантов, и потому эстрада всегда рассматривалась как вполне равноправный с классикой род музыкального творчества.

При этом родители — мои самые строгие критики. Их высокая оценка — большая редкость и самая высшая планка для меня.

Огромное влияние на меня как на музыканта оказал и продолжает оказывать великий Юрий Башмет. Все мое детство прошло на Николиной Горе на даче у Юрия Абрамовича. Он, можно сказать, стал моим проводником в мир музыки.