Европа стонет от невиданного прежде наплыва азиатских и африканских беженцев. Сирийцы и ливийцы, иракцы и афганцы стараются любыми путями попасть в сытые страны Западной Европы. Страны Евросоюза не знают, что делать с сотнями тысяч беженцев, спасающихся от кровопролитных войн, которыми охвачены их родные страны. В целях хоть как то снизить миграционную нагрузку на отдельные страны, где сконцентрировалось максимальное количество беженцев, Евросоюз ввел квоты на размещение беженцев – теперь каждая страна Евросоюза обязана принять у себя беженцев. Сколько – зависит от размеров самой страны, численности ее населения, экономических и социальных условий. Однако решение о введении квот вызвало очень негативную реакцию у стран Восточной Европы, которые и прежде не отличались симпатией к мигрантам из Африки и Азии. Так, премьер-министр Венгрии Виктор Орбан заявил, что не имеет ничего против квот на прием беженцев, но считает, что квоты не должны устанавливаться без обсуждения и в качестве обязательных. Также венгерский премьер-министр сомневается в том, что беженцы – мусульмане из стран Ближнего Востока смогут интегрироваться в европейское общество и подчеркивает, что видит в столь значительном притоке беженцев определенную опасность для сохранения европейской цивилизации, тех ценностей, которые на протяжении столетий были присущи европейской культуре. Вместе с тем, в Европе все чаще раздаются голоса и о том, что беженцев должна принимать Россия.
Антироссийские силы обвиняют РФ в том, что именно по вине Москвы в Сирии происходит вооруженный конфликт – Россия не дала оперативно свергнуть Башара Асада, поэтому и разгорелась на территории страны гражданская война, давшая огромное количество беженцев. Тем не менее, абсурдность подобных утверждений не означает, что в целом Россия должна абстрагироваться от проблемы ближневосточных и североафриканских беженцев. Ведь рано или поздно она и так с ней столкнется – Европа «не резиновая», и беженцы, особенно если они кажутся в странах Восточной Европы, вполне могут попытаться проникнуть и в Россию. Во-вторых, есть все же соображения гуманитарного характера, по которым Россия, если она претендует на роль и статус великой державы, также не может оставаться в стороне, когда мир столкнулся с такой серьезной проблемой как многотысячные потоки беженцев из охваченных войной ближневосточных и североафриканских государств.
В бегстве миллионов сирийцев виноваты США и ЕС
Президент РФ Владимир Путин заявил, что «мы видим сегодня предпринимаемые попытки чуть ли не возложить вину на Россию за возникновение проблемы. Якобы проблема беженцев возникла из-за того, что Россия поддерживает законные власти в Сирии. Люди из Сирии бегут прежде всего от боевых действий, которые навязаны в значительной степени извне путем поставок вооружений и специальной техники, люди бегут от зверств террористов» (цит. по: Путин отверг обвинения в причастности России к проблеме беженцев в Европе // http://www.ntv.ru/novosti/1522216/). Президент Сирии Башар Асад высказался о проблеме беженцев еще более откровенно – он считает, что непосредственную вину за появление миллионов беженцев несут, в первую очередь, сами европейские страны. Ведь Евросоюз, наряду с США, является одним из фактических инициаторов и спонсоров волны «революций», последовавших в арабском мире и приведших целый ряд государств Ближнего Востока и Северной Африки к кровопролитным гражданским войнам (Ливия, Сирия, Йемен) или массовым беспорядкам и дестабилизации политической ситуации (Египет, Тунис). Только в одной Сирии за последние четыре года, в течение которых продолжаются боевые действия, свои дома покинуло около четырех миллионов человек. Большинство из них эмигрировали из воюющей страны – прежде всего, в близлежащие страны Ближнего Востока, а также в страны Западной и Восточной Европы.
Россия, как ближайший союзник Сирии, разумеется, не остается в стороне от помощи населению этой многострадальной страны. Так, недавно в Сирии открылся палаточный лагерь для беженцев, расположенный в городе Хама. Построенный российскими специалистами на территории ипподрома, лагерь рассчитан на 500 человек, но в случае необходимости может принять до тысячи беженцев. В сорока километрах от Хамы идут боевые действия, поэтому в лагерь могут прибывать, прежде всего, те мирные жители Сирии, которые спасаются из самой зоны боевых действий и территории, захваченной фундаменталистами. На площади в 500 квадратных метров разместился лагерь из 25 жилых палаток. В нем действуют кухня, душ, оборудованы спальные места. Лагерь обслуживают волонтеры из гуманитарной миссии. В лагере есть электрогенераторы, имеется запас топлива для обеспечения бесперебойной работы полевых кухонь. Кстати, готовят в полевых кухнях русскую кашу – подавляющее большинство сирийцев пробуют ее впервые, но, по данным СМИ, вполне довольны русской кухней. 12 сентября два российских самолета доставили в Сирию 80 тонн гуманитарной помощи, 15 тонн из которых предназначаются для обеспечения именно лагеря в Хаме. В основном в лагерь прибывают беженцы из провинции Идлиб, которые встречают радушный прием волонтеров. Скорее всего, созданием одного палаточного лагеря дело не ограничится – Россия оказывает Сирии всестороннюю помощь, в том числе и непосредственно в плане борьбы с антиправительственными вооруженными формированиями.
Почему сирийцы не бегут в страны Персидского залива?
В настоящее время наибольшее число беженцев из Сирии принимают соседние страны. По данным 2013 г., наибольшее число беженцев разместили Ливан, где находится более 840 тысяч сирийцев, Иордания, разместившая 570 тысяч человек, Турция – 540 тысяч, Ирак – не менее 200 тысяч беженцев, Египет – 130 тысяч беженцев. В настоящее время количество сирийских беженцев в этих странах многократно увеличилось. Только в одной Турции находится 1,9 млн. беженцев, в Иордании, Ливане, Ираке и Египте – свыше двух миллионов сирийцев. Многие политологи и журналисты задаются вопросом, почему беженцев не размещают богатые и малонаселенные страны Персидского залива – одни из инициаторов антиасадовской войны в Сирии. Саудовская Аравия, Катар, Кувейт, ОАЭ – все эти страны вполне могли бы разместить беженцев, предоставив им рабочие места. Тем более, что в этих странах, как и в Сирии, также говорят на арабском языке, а культура имеет много общих черт. Но ни Саудовская Аравия, ни другие страны Персидского залива не занимаются в настоящее время организацией помощи беженцам в тех масштабах, которые вполне могли бы себе позволить, учитывая свой уровень финансово-экономического благосостояния.
Напротив, когда началась война в Сирии, Саудовская Аравия укрепила свои границы. Конечно, королевство не могло оставаться полностью в стороне от решения проблемы беженцев, но те шаги, которые КСА предпринимает в отношении сирийских беженцев, не соотносятся с реальными возможностями саудовской монархии. Так, Саудовская Аравия предоставила питание для 20 тысяч беженцев, размещенных в палаточном лагере в Иордании. Но та ли это помощь, которую можно было бы ожидать от самого богатого арабского государства? Политолог Александр Сотниченко – один из крупных российских специалистов по Ближнему Востоку, обращает внимание на международно-правовые причины такой политики стран Персидского залива (Сотниченко А. Ученики Вашингтона на Ближнем Востоке // http://izvestia.ru/news/591179). Ведь ни одна из этих стран в 1951 г. не подписала Конвенцию Организации Объединенных Наций о статусе беженцев. Между тем, на основании данной конвенции и предусматривается размещение беженцев в странах Евросоюза, организация их социального обеспечения. Страны же Персидского залива, конвенцию не подписывавшие, совершенно не обязаны ни принимать беженцев, ни решать вопросы их обеспечения и размещения. Поэтому граждане Сирии в Саудовской Аравии и других странах Персидского залива могут находиться лишь нелегально, без социальных выплат и помощи со стороны государства. Более того – чтобы попасть в Саудовскую Аравию, граждане Сирии обязаны получать визы на въезд, поэтому все въехавшие без виз считаются, по саудовскому законодательству, преступниками. За безвизовый въезд их ожидает депортация из страны. Получается, что страны Персидского залива, сыграв важнейшую роль в эскалации конфликта на Ближнем Востоке, в решении вопроса размещения беженцев и других последствий гуманитарной катастрофы, вызванной войной в Сирии и Ираке, остаются в стороне. Хотя и без участия в сирийском конфликте, они, будучи богатейшими арабскими и мусульманскими государствами, могли бы разместить спасающихся от войны соплеменников и единоверцев. Власти Объединенных Арабских Эмиратов ответили критикующим их политикам и журналистам, что ОАЭ и так вносит достаточный вклад в помощь беженцам, осуществляя финансирование крупного лагеря для беженцев, расположенного на территории Иордании. То есть, страны Персидского залива предпочитают помогать самым простым способом – предоставлять деньги, но не впускать беженцев на свою территорию.
Более понятна позиция Израиля. Израиль долгое время находился в состоянии конфликта с Сирией – и при отце Башара Асада Хафезе, и при самом Башаре Асаде сирийско-израильские отношения нельзя было назвать дружественными. Кроме того, Израиль постоянно становится объектом атак со стороны радикальных фундаменталистских организаций и светских вооруженных организаций, ведущих борьбу за освобождение Палестины. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху отказался впускать беженцев на территорию страны, объяснив это маленькой территорией и наличием многочисленных проблем. Но израильская оппозиция, в первую очередь левые партии, настаивают на размещении в стране сирийских беженцев, аргументируя, что еврейский народ сам веками находился в изгнании и кому, как не евреям, знать о бедах людей, спасающихся от войны и от произвола фанатиков. И все же, Израиль оказывает посильную помощь сирийским беженцам. Так, на сирийско-израильской границе развернут полевой госпиталь, в котором оказывается медицинская помощь раненым и больным беженцам. Однако, левая оппозиция настаивает на более масштабных шагах страны в направлении решения проблемы беженцев. По мнению израильских левых, размещение сирийских беженцев – это дело чести для Израиля и еврейского народа. Впрочем, учитывая, что среди беженцев могут быть потенциальные террористы и экстремисты, выдающие себя за мирных жителей, нельзя не отметить и наличие вполне реальных рисков, с которыми может столкнуться Израиль в случае открытия границ для сирийцев. Тем более, что Израиль и так страдает от наплыва мигрантов из Северо-Восточной Африки – в страну регулярно проникает большое количество беженцев и трудовых мигрантов из Судана, Сомали, Эритреи, Эфиопии. Их присутствие в небольшом Израиле представляет достаточно серьезную социальную проблему, учитывая отсутствие у беженцев и мигрантов работы и, как следствие, участие молодежи в уличных преступлениях на территории израильских городов.
Россия пока не привлекает сирийцев
Что касается размещения сирийских беженцев на территории собственно России, то пока количество выходцев из Сирии, прибывающих в РФ, конечно, несравнимо с тем колоссальным потоком, который устремился в страны Европы. В Европу беженцы направляются двумя ключевыми путями. Во-первых, через Балканы – путь из Сирии в Турцию и далее в Грецию, Сербию, Венгрию в настоящее время является наиболее эксплуатируемым. На втором месте – путь через Средиземное море в Италию. Последним направляются, прежде всего, не сирийцы, а беженцы из Ливии, Сомали, Судана и Эритреи. Италия и Венгрия сегодня несут наибольшую нагрузку в приеме беженцев из стран Африки и Ближнего Востока. Уже из Италии и Венгрии беженцы направляются в другие страны Европы. Россия находится в стороне от основных путей бегства из воюющих стран Арабского Востока, поэтому численность беженцев в стране пока не столь значительна.
Руководитель Федеральной миграционной службы МВД РФ Константин Ромодановский заявил, что Россия не представляет особого интереса для сирийских беженцев. По данным ФМС РФ, за 2015 год в Россию въехали 7103 сирийца, а выехали 7162. Всего же на территории Российской Федерации по данным на 4 сентября 2015 г. находится 12 тысяч граждан Сирии. Две тысячи сирийцев получили в России временное убежище. Но далеко не все из приезжающих в страну сирийских беженцев собираются оставаться в России на сколько-нибудь продолжительное время. Гораздо интереснее для сирийцев страны Северной Европы, поэтому многие из беженцев пытаются затем из России перебраться в Норвегию. Россия становится страной транзитной миграции, а наибольшее количество беженцев скапливается в Мурманской области – именно отсюда ближе всего до Норвегии, где беженцы надеются получить радушный прием. Стремление к переезду именно в Норвегию или Швецию объясняется тем, что в скандинавских странах гораздо лучше решается задача по социальному обеспечению прибывающих из стран Азии и Африки беженцев. Многие беженцы убеждены в том, что в скандинавских странах им удастся получать внушительные пособия, чего они будут лишены в Российской Федерации. По данным российских пограничников, ежемесячно примерно 130 беженцев из стран Ближнего Востока, в основном – граждан Сирии, пересекают российско-норвежскую границу со стороны Мурманской области. Норвежские власти даже собираются лишить российских таксистов виз, поскольку таксисты перевозят сирийцев из Мурманской области в Норвегию. В Мурманск сирийцы прилетают из Москвы, куда, в свою очередь, прибывают из Сирии. В Россию они приезжают на законных основаниях, поэтому пограничники не имеют права их задерживать, а сирийцы используют пребывание в России, чтобы поскорее выехать на территорию Норвегии. Прибытие в Норвегию через территорию России оказывается более выгодно в финансовом плане, чем проезд через Турцию на Балканы и затем – в страны Центральной Европы. Поэтому те сирийцы, которые находятся в России или прилетают в Москву, предпочитают затем следовать через Мурманскую область – в Норвегию или через Санкт-Петербург – в Финляндию.
Помимо «транзитных мигрантов», значительная часть сирийцев, которые прибывают в Россию, - это представители народов Северного Кавказа и Закавказья, крупные диаспоры которых традиционно проживают в Сирии. Речь идет, прежде всего, о сирийских «черкесах» - потомках адыгских, абхазских, кабардинских мухаджиров – переселенцев с Кавказа, ушедших на территорию Османской империи после поражения в Кавказской войне и обосновавшихся на территории как самой Турции, так и ряда ближневосточных государств, включая Сирию. В Османскую империю тогда ушли почти все представители таких адыгских этнических групп как шапсуги, абадзехи, натухайцы, бжедуги, бесленеевцы, темиргоевцы, убыхи. Кроме того, в Сирии традиционно проживала большая армянская диаспора, многие представители которой также поспешили эмигрировать в Россию после начала боевых действий. Посол Сирии в России Риад Хаддад в интервью сообщил о таких цифрах: «в России сирийские беженцы есть. Но не такое большое количество. Это кабардинцы, которые сейчас вернулись в Кабардино-Балкарию. До войны они жили в Сирии своей жизнью. 400 семей уже переехали сюда, в Нальчик» (Цит. по: Сажнева Е. В России тоже есть несколько тысяч сирийских беженцев .
Достаточно большое количество сирийских черкесов прибыло и в Республику Адыгею, где им были выделены места под расселение в ауле Панахес. Несмотря на то, что предки сирийских черкесов проживали на этих землях, сегодня черкесы приезжают из Сирии на общих для всех иностранных граждан основаниях. Сначала они получают разрешение на временное проживание, затем – вид на жительство, а в конце своего пути на историческую родину – гражданство. Большинство сирийских черкесов в Адыгею и Кабардино-Балкарию приезжают через Турцию. В Кабардино-Балкарии есть кому встречать соплеменников – здесь проживает небольшая группа сирийских черкесов, эвакуировавшихся еще в начале 1990-х г. с Голанских высот и давно получившая российское гражданство. Освоившись в России, потомки мухаджиров оказывают помощь соплеменникам в переезде в Адыгею или Кабардино-Балкарию. Вместе с тем – и у переселения сирийских черкесов в северо-кавказские республики есть обратная сторона. Хорошо известно о деятельности черкесских национальных организаций, требующих признания событий Кавказской войны геноцидом черкесского населения. Понятно, что Российской Федерации не выгодно принимать на своей территории группы беженцев, которые могут стать потенциальной основой оппозиционных организаций националистического толка. Возвращение мухаджиров – один из тех концептов, на которых сегодня держится современный черкесский национализм. Конечно, если бы на территории ближневосточных государств не началась кровопролитная война, большинство потомков мухаджиров никогда и не задумалось бы о возвращении в Россию. Даже те несколько тысяч сирийских черкесов, которые прибыли в течение последних двадцати лет в Россию, это очень маленькое количество по сравнению с многомиллионной черкесской диаспорой, которая сегодня населяет практически все страны Ближнего Востока и даже Северной Африки – черкесы живут в Турции, Сирии, Иордании, Ливане, Израиле, Ираке, Египте, Ливии и многих других государствах. Традиционно они играли важную роль в армии, полиции, спецслужбах ближневосточных государств, из диаспор черкесов вышли многие турецкие и арабские генералы. Естественно, что зарубежным черкесам если и есть смысл возвращаться на историческую родину, то только в исключительных ситуациях. Одна из таких ситуаций и наступила после начала гражданской войны в Сирии и Ираке. Конечно, среди миллионов беженцев, покинувших территорию Сирии, есть и значительное количество черкесов. Но все же следует отметить, что черкесы в большей степени ориентированы на временный выезд в Турцию, чем в Россию. Этому способствует и политика благоприятствования Турции в отношении черкесов из диаспор ближневосточных государств. Премьер-министр Турции Ахмет Давутоглу прямо заявил, что Турция – дом для черкесов, и они всегда могут рассчитывать на помощь турецкого государства. Что касается абхазов, некоторая часть которых также проживала в Сирии, то их готова принять Республика Абхазия. Разумеется, для этого придется провести определенную работу в плане адаптации людей, которые поколениями жили в совершенно другой стране и другой культуре, к условиям жизни на новом месте пребывания. Однако совместными усилиями государства, общественности, представителей диаспоры эту проблему, безусловно, можно решить в позитивном ключе.
Средства массовой информации сообщают о том, что до конца 2014 г. в России находилось не менее 2 тысяч сирийцев. Большинство из них приехали в Россию еще до начала войны в Сирии – в качестве наемных работников. Однако когда на родине начались боевые действия, у них не осталось иного выхода, как остаться в России. По словам журналиста Муиза Абу Джадала – гражданина Сирии, проживающего в РФ и занимающегося вопросами организации помощи сирийским гражданам, еще в 1990-е гг. на территории Российской Федерации появилась сеть швейных фабрик, созданных выходцами из сирийского города Алеппо. Из этого же региона Сирии было и большинство наемных рабочих, приглашенных на швейные фабрики. В России выходцы из Сирии обосновались в Ногинске и Лосино-Петровске. До начала войны они содержали свои семьи в Сирии, регулярно отправляя на родину денежные переводы, однако «арабская весна» внесла свои трагические коррективы и сегодня рабочим приходится не отправлять деньги в Сирию, а вывозить в Россию своих родных и близких. В Ногинске оказались семьи сирийских рабочих – а это большое количество детей, поскольку пять – семь сыновей и дочерей – нормальное количество для средней сирийской семьи. Естественно, что сирийцам понадобилось и образование для своих детей, но здесь граждане Сирии столкнулись с противодействием структур Министерства образования и науки, поскольку в соответствии с российским законодательством, образование на территории России могут получать граждане РФ или дети лиц, официально трудоустроенных в Российской Федерации. Сирийцы, проживающие в Ногинске, попытались выйти из этой ситуации по-своему. Журналист Муиз Абу Джадал в конце 2014 г. в арендованном помещении начал обучать детей 6-12 лет и даже нанял для них преподавательниц арабского и английского языка. Почти все учащиеся – дети сирийцев, работающих на ногинских швейных фабриках. Об импровизированной школе, открытой Муизом Абу Джадалом, сообщило несколько российских средств массовой информации. Правозащитные организации попытались привлечь внимание к действительно острой проблеме помощи беженцам, однако выставили виновными сотрудников местных отделов образования и миграционной службы, хотя последние только выполняют свои должностные инструкции и не имеют права руководствоваться эмоциями при осуществлении своей профессиональной деятельности. Да, детей (и взрослых), спасающихся от войны, действительно жалко, и плохо, что дети не могут обучаться в российской школе. Однако таков закон – сначала сирийским гражданам следует легализовать статус членов своих семей на территории Российской Федерации.
Массовый прием беженцев может повредить России
Российская миграционная служба отнюдь не горит желанием выдавать разрешения на пребывание большого количества сирийских граждан на территории страны. Следует отметить, что у подобной позиции российских властей существуют вполне весомые аргументы. Во-первых, социально-экономическая ситуация в современной России не позволяет безболезненно для российской экономики принять большое количество беженцев из другого государства, которые не владеют русским языком, не имеют представлений о жизни в России. Кем будут работать эти люди в стране, где далеко не все собственные граждане могут найти работу? В лучшем случае, они будут трудоустроены в сфере неквалифицированного труда, но и здесь неизбежно возникнет несколько проблем: 1) далеко не все беженцы, особенно из числа молодежи, захотят работать на непрестижных и малооплачиваемых должностях; 2) налоги с мизерных зарплат неквалифицированных рабочих также будут мизерными; 3) возникнет трудовая конкуренция с российскими гражданами, которая может повлечь за собой дестабилизацию межнациональных отношений в стране. Во-вторых, в России находятся сотни тысяч беженцев с Донбасса, которые также нуждаются в социальном обеспечении, трудоустройстве, размещении, причем европейские страны, в отличие от России, не приняли никакого участия в решении проблем донецких и луганских беженцев. Беженцы с Донбасса, прибывая на территорию пограничных областей Российской Федерации, находят кров и пищу, а затем получают возможность следовать в другие регионы страны, трудоустраиваются и, учитывая отсутствие языковых и этнокультурных отличий, спокойно адаптируются к условиям жизни в российском обществе. Адаптация сирийских беженцев может вызвать существенные затруднения – ведь, прежде всего, их будет необходимо обучить русскому языку, хотя бы на уровне, достаточном для бытовой коммуникации, а детей – для понимания программы начальных классов школы. Кто возьмет на себя обязанности по адаптации сирийских беженцев, пока непонятно. У общественных организаций для этого нет ни кадровых ресурсов, ни финансовых и организационных возможностей.
В-третьих, существуют большие опасения относительно наличия в потоке беженцев из стран Ближнего Востока активистов и сочувствующих радикальных фундаменталистских организаций, в том числе и ведущих боевые действия на территории Сирии и Ирака. Россия и так имеет целый ряд проблем, связанных с распространением религиозного экстремизма на Северном Кавказе и в мигрантской среде, а принятие значительного количества сирийских беженцев лишь усугубит ситуацию. Впрочем, пока от проживающего в России небольшого количества сирийцев проблем практически нет. По крайней мере, сирийцы не фигурируют в криминальных сводках и стараются вести законопослушный и достойный образ жизни. Многие из них являются квалифицированными специалистами, приносящими пользу российской экономике и достаточно адаптировавшимися к условиям жизни в российском обществе. Но в данном случае речь идет о тех сирийцах, которые давно живут в России, получали здесь образование, трудоустроились, вступили в брачные отношения с гражданами Российской Федерации и постепенно адаптировались к жизни в российском обществе. Как будут себя вести сирийцы, только прибывшие в страну, неизвестно. Нет никаких гарантий, что вместе с беженцами на территорию страны не проникнут религиозные экстремисты, деятельность которых может нанести серьезный ущерб стабилизации межнациональных и межконфессиональных отношений в Российской Федерации. Поэтому многие сирийцы сегодня получают отказ в убежище на территории Российской Федерации от Федеральной миграционной службы МВД РФ. Те из них, кто может быть обоснованно заподозрен в связях с экстремистскими и террористическими организациями, действующими на территории Сирии, задерживаются правоохранительными органами и выдворяются за пределы страны – в Сирию, где ими уже занимаются соответствующие сирийские спецслужбы.
Убежище для наиболее уязвимых
В целом, позиция руководства России по вопросу размещения сирийских беженцев может рассматриваться как вполне обоснованная. Действительно, основную ответственность за возникновение конфликтной ситуации в Сирии и последующую гражданскую войну в стране несут США, страны Евросоюза, государства Персидского залива. Именно они осуществляют финансовую, организационную и информационную поддержку антиасадовской вооруженной оппозиции. Во-вторых, Россия в одиночку «расхлебывает» последствия гуманитарной катастрофы в Донбассе. Европейские страны, как уже говорилось выше, не оказывают никакой существенной помощи донецким и луганским беженцам. В-третьих, большую роль играют и соображения политического характера. По понятным причинам, российская власть опасается появления в стране слабоконтролируемой многочисленной диаспоры выходцев из арабских стран Ближнего Востока. В то же время, Россия не может полностью изолироваться от решения проблемы сирийских беженцев – ее участия требуют, хотя бы, соображения политического имиджа страны на мировом уровне. И здесь вполне обоснованным может быть выборочный подход к размещению сирийских беженцев. К примеру, Россия может давать разрешения только на временное размещение женщин и детей, ограничивая право на въезд в страну для мужчин трудоспособного возраста. Если прием беженцев осуществляется с гуманитарными целями, то женщины и дети – это как раз те категории беженцев, которым нужна именно гуманитарная помощь. Молодые и трудоспособные мужчины могут либо выполнять свой долг по службе в вооруженных силах Сирии, сражающихся против фундаменталистов, либо эмигрировать в страны Евросоюза в поисках работы и затем оттуда высылать денежные средства для поддержки своих семей в России. Правозащитники скажут, что не гуманно разделять семьи, но и ставить национальную безопасность страны, общественный порядок под угрозу возможных негативных действий со стороны некоторых беженцев – также не очень дальновидно.
Другой вариант – введение квот на прием беженцев из национальных и религиозных меньшинств Сирии, которым может грозить неминуемая гибель в случае занятия мест их традиционного проживания фанатиками. К примеру, Россия может оказывать более эффективную поддержку сирийским христианам. На протяжении веков Россия позиционировала себя в качестве защитницы христианства на Ближнем Востоке. Целый ряд политических и военных конфликтов с Османской империей был обусловлен, в том числе, и стремлением защитить балканских, закавказских и ближневосточных христиан от дискриминационной политики Стамбула. Сегодня в Сирии фактически уничтожается христианство. Боевики фундаменталистских организаций разрушают церкви и монастыри, сжигают христианскую литературу, убивают, калечат и грабят христианское население. Между тем, Сирия – древнейшая христианская земля и исчезновение христианства в Сирии будет равнозначно концу христианства на Ближнем Востоке. Нельзя забывать о том, что среди сирийских христиан – арабов, армян, ассирийцев – много образованных и квалифицированных людей, которые в случае эмиграции в Россию, после определенной адаптации, смогут вносить свой посильный вклад в развитие российской экономики. Ливанские и сирийские христиане, в XIX-XX вв. мигрировавшие в страны Латинской Америки и Западной Африки, добились там занятия прочных позиций в частном секторе экономики. В современной ситуации примером помощи христианам Ближнего Востока является Венгрия. В этой стране, по словам премьер-министра Виктора Орбана, в течение нескольких последних лет нашли убежище 1500 семей ближневосточных христиан, прибывших по рекомендациям восточнохристианских церквей. 18 сентября 2015 г. стало известно, что первую семью сирийских беженцев – христиан по вероисповеданию принял Ватикан. Муж, жена и двое детей были размещены в квартире одного из домов на территории самого маленького в мире государства.
У России уже есть опыт размещения христиан – беженцев из стран Ближнего Востока. В XIX – первой половине ХХ вв. в Российскую империю, а затем и в Советский Союз направлялось несколько волн мигрантов – преимущественно, из Турции и Ирана. Ассирийцы и армяне, спасавшиеся от преследований со стороны властей и религиозных фанатиков, нашли убежище в российских городах и селах. Так, в Краснодарском крае есть село Урмия – единственное в России место компактного проживания ассирийцев, хотя внушительные диаспоры представителей этого древнего народа проживают в Москве, Ростове-на-Дону, некоторых других крупных городах. Уже в 1990-е гг. в России обосновалось большое количество курдов и езидов, среди которых – не только уроженцы бывших закавказских и среднеазиатских республик Советского Союза, но и выходцы из Турции, Сирии и Ирака. В Ярославской области Международный Союз курдских общественных организаций купил бывший пионерский лагерь «Солнечный», на территории которого появилось компактное поселение курдов, поддерживающих Рабочую партию Курдистана. Внушительная диаспора курдов проживает в Тамбове, а также в Краснодарском крае и Республике Адыгее.
Принимая беженцев из Сирии, российские власти, в первую очередь, должны тщательно проверять их биографии, определять потенциальную проблемность и нежелательность их пребывания на территории Российской Федерации. В основу миграционной политики должно быть положено обеспечение защиты страны от проникновения экстремистских элементов, которые могут способствовать дестабилизации социальной и политической ситуации в России. Также России из политических соображений следовало бы воздержаться от приема на своей территории граждан Сирии, которые находились или находятся в оппозиции действующему президенту Башару Асаду и его правительству. Если жизни и здоровью представителей антиасадовской оппозиции что-либо угрожает на территории Сирии, то они могут выехать в страны Евросоюза, США, в Турцию, но не пользоваться правом на убежище в стране, являющейся одним из ключевых союзников Асада. Тем более, что деятельность сирийских граждан, являющихся представителями антиасадовской оппозиции, на территории Российской Федерации также может вызывать определенные подозрения.
Тем временем, в России нашлись и влиятельные силы, выступающие за разрешение приема сирийских беженцев. Газета «Известия» 10 сентября 2015 г. сообщила о том, что Совет при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ) в ближайшее время предпримет обращение к руководству страны с просьбой разрешить прием сирийских беженцев на территории Российской Федерации. По мнению члена СПЧ Максима Шевченко, Россия могла бы разместить до десяти тысяч беженцев из Сирии, в первую очередь – сирийских черкесов. Шевченко подчеркивает, что основная масса сирийских черкесов в Сирии проживала в сельской местности, поэтому, обосновавшись в южных регионах России, черкесы не будут мигрировать в столицу, а займутся сельскохозяйственным производством. Размещать беженцев предполагается в Адыгее, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии и Краснодарском крае – на исторических землях адыгских народов. Однако, Юг России – это достаточно многонаселенные земли. В отличие от центральной полосы, а тем более – Урала и Сибири, свободных мест для освоения здесь практически нет. Не вызовет ли прибытие большого количества беженцев из Сирии недовольства со стороны местного населения? Ведь, что скрывать, уровень социального обеспечения в российской провинции нуждается в улучшении и для граждан страны, а здесь – иностранцы, которых необходимо размещать, адаптировать к российской жизни, учить их детей, трудоустраивать взрослых членов семей. В общем, вопрос о размещении сирийских беженцев остается дискуссионным и, следует надеяться, органы государственной власти выслушают все точки зрения и примут взвешенное решение в интересах России и ее народа.
Автор: Илья Полонский
Оценили 9 человек
13 кармы