Путин, Лукашенко, Крым и Куликово Поле

История – это политическая экспертиза событий прошлого. Если хочешь узнать, что будет в будущем, посмотри в прошлое. Только наивные исторические материалисты уверены, что «нынче не то, что давеча», что теперь у них всё новое и потому непредсказуемое. Историю надо учить не по Марксу, а по Екклесиасту: «Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас».

Россия, 2019 год. Русское государство вновь в состоянии распада на удельные княжества. Путин и Лукашенко встречались 7 декабря в Сочи для обсуждения вопросов интеграции. При этом Лукашенко за свои реальные действия обвиняется российскими нелиберальными экспертами в предательстве союзнических интересов, уходе на Запад, стремлении стереть русскую идентичность белорусов и заменить её польско-литовской.

Русь, 1380 год. На Куликовом поле на Дону у реки Непрядвы встречаются войска хана Мамая и московского князя Дмитрия, впоследствии прозванного Донским. Там происходит битва, после которой все расходятся в разные стороны. Начинается битва историков, война трактовок, сражение за смысл, за то, кто кого победил, и в чём заключалась победа.

Если отбросить исторические мифы, густо облепившие с самого 1382 года это сражение, то всё станет очень сложным и неоднозначным. Оказывается, рязанский князь Олег предал московского князя Дмитрия и вступил в тайный сговор с Мамаем. Рязанцев не было на Куликовом поле. И это понятно – Олег считал себя таким же суверенным государем, как Дмитрий, и интеграционные стремления Москвы рассматривал как притязания на исконные рязанские земли. И верил, что имеет такое же право изменить Дмитрию, как король испанский изменил королю французскому. Представляете, что было бы сейчас на месте России, победи эта точка зрения?

Кстати, о русской пятой колонне. Не только Рязань неоднократно предавала Москву. Нижегородские князья также вступали в заговоры – сильная Москва мешала новгородцам выстраивать свою политику с Европой и с германской Ганзой. Сокрушение Москвы делало новгородцев, пользуясь метафорой Константина Мочара, «ещё одной Россией с превращением в Антироссию», тем, чем ныне стала Украина.

Мамай (некая аналогия современных Польши и Прибалтики) вовсе не был правителем всей Золотой Орды (ныне коллективного Запада), всего Великого поля. Он владел только правобережьем Волги, названном у ордынцев Дешт-и-Кипчак. С юго-востока Мамая подпирал Тохтамыш (ЕС с Германией во главе) с его Синей Ордой, объединившейся с Белой Ордой (Британия). За спиной Тохтамыша стоял Тамерлан (аналог нынешних США). Вот кто был главным хозяином всей Орды.

И как раз накануне Куликовской битвы Тохтамыш напал на Мамая и отбил у него Сарай и Хаджи-Тархан, а также все кочевья на левом берегу Волги (Итиля). У Мамая сразу стало не хватать денег. То есть, перед Куликовской битвой Мамай был серьёзно ослаблен. Именно Тамерлан окончательно добил державу Мамая.

Но это не все детали той картины. Оказывается, за спиной Мамая стояли генуэзцы. Те самые, которые смогли через торговлю проникнуть в Византию и подчинить её своим интересам, и повторить это они хотели с Владимирской Русью. Именно потому они толкали Мамая на Русь, и именно из этих генуэзцев через герцога Оранского впоследствии вышли нынешние британские Виндзоры. Меняются гербы, а интересы и политика остаются.

К дележу Руси на Куликово поле спешил и литовский князь Ягайло, только вот до сих пор неясно, с кем он собирался объединяться – с Мамаем или с Олегом Рязанским. Но пройдя тысячу вёрст, Ягайло на битву… опоздал. Ему «не хватило времени» пройти последние сорок вёрст. Что это? Ведь участие Ягайло в этой битве могло изменить всю мировую историю. Сколько раз уже внезапное неучастие третьей силы в ключевом сражении меняло её ход?

Надо сказать, что Ягайло у нас принято называть на языческий манер – тогда Литва ещё не покорилась католическим завоевателям, это случится столетием позже. Ягайло вёл свои войска из вполне белорусского Витебска и был третьим братом Дмитрия и Андрея – московских князей. И на православный манер Ягайло звался Яковом.

В Литве в канун Куликовской битвы шла ожесточённая внутренняя борьба за власть. Внезапный бурный расцвет государственности Литвы с таким же быстрым и внезапным её закатом очень напоминает историю нынешних Украины и Белоруссии и требует объяснений. Конфликт наследников Гедимина и Ольгерда упирался в отсутствие твёрдого закона о престолонаследии. Вполне по-республикански, власть попадала в руки очередного - талантливого или бездарного - захватчика, чьи амбиции и самолюбие позволяли победить в этой войне.

Литва стремилась к постоянному расширению на Восток за счёт земель бывшей Киевской Руси. Пала Литва потому, что вместо того, чтобы объединить два этноса и создать одну веру, создали три этноса и две враждующие веры. Вся эта территория становилась подарком для Польши.

Удивительная аналогия с современными Украиной и Белоруссией. Именно на этом основании можно уверенно прогнозировать крах нынешней государственности этих бывших частей единой Империи. Они делают все старые ошибки, уже не раз заканчивавшиеся для них распадом. Именно Россия собирала эти распавшиеся осколки и интегрировала их в единое общерусское пространство.

И вот теперь разговор Лукашенко с Путиным об интеграции полностью копирует такой разговор между Олегом Рязанским и Дмитрием Московским, если бы он мог состояться в те давние времена. Князья говорили бы друг другу то же самое, что теперь говорят друг другу президенты России и Белоруссии. А за стенами их крепостей – те же Польша, Литва, Орда в виде НАТО, и Мамай в образе ведомой Германией Европы. Нет ничего нового под солнцем.

А если нет ничего нового, то все циклы повторяются с неизбежностью. Период очередного распада на удельные княжества сменится новой интеграцией под эгидой России не потому, что она лучше, а потому, что она сильнее и лучше чувствует общерусские интересы.

Возвращение Крыма испугало всех, кому был выгоден распад России. В том числе и сепаратистским региональным элитам, ставшим суверенными княжествами. И то, что их суверенитет – фикция, не меняет ничего в их противостоянии Москве. Притяжение Москвы опасно для них тем, что апеллирует к русской идентичности, преобладающей над наскоро насаждаемыми этническими реконструкциями удельных князей.

Куликовская битва не стала победой Руси – через 2 года московское княжество было сожжено нашествием Тохтамыша, которого и поддержали новгородцы. Так в чём же заключается победа Руси в этой битве? Лев Гумилёв так определил это событие: на Куликово поле вышли воины разных русских княжеств, а уходили с этого поля граждане единого русского государства. Вот в чём победа Куликовской битвы – так же, как и победа возвращения Крыма. Процесс восстановления единой общерусской государственности начался на Куликовом поле, и через семь столетий он так же начался на побережье Крыма.

Без Куликовской битвы Дмитрий с Олегом никогда бы не договорились об интеграции. Они и при жизни не договорились – объединяли страну через столетие другие цари, Иван III и Иван IV, уже в конце XV века. Но начался процесс на поле Куликовом, Дмитрием Московским по прозвищу Донской.

Точно так же сейчас Владимир Путин Московский по прозвищу Крымский начал переговоры с Александром Лукашенко Минским об очередной интеграции русских земель. Интересы целого опять столкнулись с интересом части. Что может продвинуть переговоры к результату? Только совместное участие в битве с общим Мамаем, за которым опять стоят генуэзские чёрные аристократы.

Проходят века, меняются политические циклы, переходя от распада Руси к собиранию и от собирания к распаду. Сейчас начался новый цикл собирания, и как бы долго он ни длился, какие бы поколения русских правителей не сменяли друг друга, от исторической неизбежности не уйти. Собирание началось, и оно состоится. То, что было, то и будет. Екклесиаст не даст соврать, он свидетель. А если так, то какой смысл тратить время на сопротивление, если оно всё равно бессмысленно?

Специально для ИА REGNUM