Венесуэла некогда была одной из наиболее процветающих стран Латинской Америки. Её процветание, основанное на нефти, по запасам которой Венесуэла находится на первом месте в мире, начало испаряться в 80-е годы прошлого столетия. Считается, что причиной перелома стало падение цен на чёрное золото, которое даёт более 90% всех экспортных доходов страны.
Были и другие причины, которые скрываются. В 70-80-е гг. ХХ века латиноамериканские диктатуры (Чили, Бразилия, Аргентина, Боливия, Уругвай, Парагвай) при поддержке спецслужб США провели операцию «Кондор», в ходе которой было уничтожено около 70 тысяч человек – политиков, профсоюзных и общественных деятелей, журналистов, дипломатов, учёных. Проведение операции координировал тогдашний госсекретарь США Генри Киссинджер, и обвинительная документация на него до сих пор хранится в Международном уголовном суде (МУС). Операция «Кондор» задела Венесуэлу, активизировала пятую колонну в стране, спровоцировала беспорядки. Однако организаторы беспорядков добились обратного эффекта – вместо укрепления проамериканского режима к управлению страной пришёл политик лево-социалистической ориентации Уго Чавес, который провёл национализацию нефтяной промышленности страны.
Во времена правления Чавеса ветер дул в паруса венесуэльской экономики: цены на нефть были высокими, что позволяло стране достаточно эффективно противостоять атакам Вашингтона. После смерти Чавеса в апреле 2013 года президентом стал его единомышленник Николас Мадуро. Ему в наследство досталось немало проблем – прежде всего, огромный государственный долг (70% ВВП на начало 2013 года) и бюджетный дефицит (13% на начало 2013 года). Тем не менее 2013 год на фоне высоких цен на нефть прошёл для Венесуэлы не очень плохо – ВВП страны вырос на 1,6%. Однако в 2014-2015 годах экономическое положение из-за падения мировых цен на нефть резко ухудшилось. По данным Центробанка Венесуэлы, за 2015 год инфляция в стране составила 180,9 %, скакнули цены на потребительские товары. В феврале 2016 года пришлось на 37% девальвировать боливар. По итогам 2016 года инфляция в Венесуэле уже превысила 800%.
США тем временем подливали масла в огонь. В марте 2015 года тогдашний американский президент Барак Обама подписал указ о санкциях против ряда лиц из окружения президента Венесуэлы на том основании, что в стране ущемляются права человека, преследуются «политические оппоненты», нарушается свобода прессы, применяются насилие и аресты. Были составлены чёрные списки. Собственность фигурантов этих списков и их счета в США подлежали замораживанию. Кроме того, гражданам США было запрещено вступать с фигурантами чёрных списков в деловые отношения.
25 августа 2017 года новый президент США Дональд Трамп подписал указ о введении новых финансовых санкций в отношении Каракаса. Дополнительные санкции стали ответом на создание летом 2017 года в Венесуэле Конституционной ассамблеи и «последующую узурпацию этим органом полномочий демократически избранного Национального собрания». Указ Трампа запрещает сделки с новыми долговыми обязательствами и ценными бумагами, выпущенными правительством Венесуэлы и её государственной нефтяной компанией PDVSA, которая входит в ряд совместных предприятий с крупными иностранными корпорациями. Кроме того, были запрещены сделки, затрагивающие действующие долговые обязательства госсектора Венесуэлы, а также касающиеся выплат дивидендов венесуэльским правительством.
Не буду перечислять многие другие детали американской возни вокруг Венесуэлы. Все они в совокупности показывают, что Вашингтон взял курс на финансовое удушение Венесуэлы. Конкретнее – на организацию дефолта страны по её суверенному долгу. Какова величина этого долга на сегодня, точно сказать невозможно. Официальной статистики на этот счёт Каракас не публикует. Аналитики оценивают общий госдолг Венесуэлы (включая долг PDVSA) в 100-150 млрд. долл. На рынке обращаются облигации правительства и PDVSA на 60-70 млрд. долл., известно о двусторонних кредитах Китая более чем на 60 млрд. долл. (правда, некоторая часть из них, вероятно, уже погашена) и долгах примерно на 5 млрд. долл. по кредитам международных организаций, в частности Межамериканского банка развития. Венесуэльский долг России, по данным на сентябрь 2016 г., составлял 2,84 млрд. долл., кроме того «Роснефть» предоставила Каракасу несколько авансов на общую сумму 6 млрд. долл. за будущие поставки нефти.
В 2017 году ситуация для Венесуэлы сложилась критическая. На начало осени венесуэльские власти признавали, что до конца года надо осуществить выплаты по долгам на сумму 15 млрд. долл. с пиком платежей в последние месяцы года, в частности в октябре – 1,8 млрд. долл., в ноябре – 1,9 млрд. долл. (притом, что валютные резервы Центробанка в 2017 году колебались в диапазоне 10-12 млрд. долл.).
Эксперты обратили внимание, что по итогам 2017 года Венесуэла может оказаться рекордсменом в том, что касается доли доходов от экспорта, направляемых на погашение и обслуживание долга. При этом динамика доходов Венесуэлы от экспорта нефти падает (млрд. долл.): 2012 г. – 97,3; 2013 г. – 88,8; 2014 г. – 74,9; 2015 г. – 38,5; 2016 г. – 28,1. Если исходить из прежних темпов падения экспортной выручки, то в 2017 году она может опуститься до 20 млрд. долл. Получается, что выплаты по долгам в 2017 году составят 75% экспорта страны. Это действительно беспрецедентно высокое значение.
Венесуэлу подвели под дамоклов меч дефолта. Дело осложняется тем, что санкции, введенные указом президента Трампа 25 августа 2017 года, заблокировали для Каракаса возможности проведения переговоров о реструктуризации долга с держателями долговых бумаг Венесуэлы. Любая реструктуризация долга означает замену старых бумаг на вновь выпускаемые, а приобретение новых бумаг будет прямым нарушением санкций.
Хотя у Венесуэлы с Международным валютным фондом официальных отношений нет уже в течение последних 10 лет, МВФ пристально следит за ситуацией. Если раньше в МВФ говорили, что самой сложной страной в мире с точки зрения долга является Греция, то теперь там утверждают, что Венесуэла – ещё более сложная страна. Чтобы восстановить импорт до уровня 2015 года (35 млрд. долл.), увеличить потребление и частично восстановить основные фонды, Венесуэле потребуется ежегодная поддержка по платёжному балансу в размере 22 млрд. долл. Кроме того, нужно финансировать бюджетный дефицит, который сейчас составляет около 7% ВВП. В итоге Венесуэле понадобится помощь в размере 30 млрд. долл. в год.
А дальше эксперты, работающие на МВФ, рассуждают так. Получить такие средства возможно лишь в том случае, если Каракасу удастся убедить Международный валютный фонд и его акционеров, включая США, предоставить Венесуэле «исключительный доступ» к международным средствам, а взамен предоставить американским корпорациям «исключительный доступ» к экономике Венесуэлы. Максимальный кредит на страну ограничен 435% от квоты страны в МВФ. В случае с Венесуэлой это было бы 23 млрд. долл., другие международные институты могут предоставить по 2 млрд. долл., США и страны Европы – до 5 млрд. долл. по двусторонним кредитам. В итоге общая сумма кредитов в рамках всей программы могла бы достичь 32 млрд. долл. Примерно такие расчёты появляются в неофициальных документах МВФ, доводимых до сведения Николаса Мадуро и его окружения.
МВФ ходит кругами вокруг Венесуэлы, но Мадуро понимает, что ему предлагают блестящий крючок. На такие крючки уже попадались многие страны, в том числе Греция, Аргентина, Румыния (когда последняя ещё была социалистической). Концы всех историй «сотрудничества» с МВФ были одинаково печальными, причём с Грецией история ещё не закончилась.
Согласно имеющимся данным, Венесуэла продолжает осуществлять выплаты по долгу, но иногда допускает просрочки, оказываясь на грани дефолта. Рейтинговые агентства выставляют стране крайне низкие оценки, которые можно назвать «частичным дефолтом», «пред-дефолтным состоянием» или чем-то в этом роде. Полного дефолта пока нет. Полный дефолт грозит арестом зарубежных государственных активов, а активы у страны немалые: прежде всего НПЗ государственной компании PDVSA, находящиеся на территории США, и там же сеть бензоколонок, на которые поступает топливо с НПЗ (в США идёт примерно 40% экспорта нефти из Венесуэлы). Кроме того, аресту и конфискации может подвергнуться нефть, перевозимая на танкерах. Будут также перехватываться валютные платежи за экспортную нефть, направляемые на счета PDVSA.
Наконец, под арест могут попасть международные резервы Венесуэлы. Кстати, ещё во времена Уго Чавеса большая часть резервов была переведена в золото для того, чтобы защитить их от возможных арестов и конфискаций. На сегодняшний день, по некоторым оценкам, на жёлтый металл приходится около 70% резервов Венесуэлы.
Осенью 2017 года настоящим спасением для Каракаса стало то, что на просьбы реструктурировать долги откликнулась Россия. В конце октября Министерство финансов РФ заявило о готовности реструктурировать двусторонний долг на сумму примерно в 3 млрд. долл. По новым условиям погашение будет осуществляться в два этапа. Для первой части задолженности будут «достаточно льготные условия с небольшой суммой погашения», а основная часть выплат будет «перенесена на второй этап расчёта».
Неоднократно навстречу Каракасу шёл также Китай, проводя реструктуризацию долгов. В целом Венесуэла становится ареной острой борьбы между США, с одной стороны, Россией и Китаем – с другой. Это борьба с высокими рисками и большим напряжением для каждой из сторон, но игра стоит свеч. Речь идёт о громадных запасах (1) венесуэльской нефти. Исход борьбы неясен, но что такое американский империализм, Венесуэла поняла уже очень хорошо.
(1) Доля Венесуэлы в мировых доказанных запасах нефти в 2014 году была равна 17,5%. Саудовская Аравия занимала второе место с долей в 15,7%. А США были лишь на девятом месте с 2,8%.
По материалам: Фонд стратегической культуры
Оценили 5 человек
6 кармы