Красная кнопка

(Рассказик)

Был у нас друг. В Канаду он приехал в начале 90-х как инженер-строитель. Прошёл, как и большинство из нас, интервью, после которого получил визу как нужный стране специалист.

Впрочем, когда мы с ним познакомились, он уже несколько лет работал водителем грузовика. Гонял на железном чудовище в Америку, возил грузы и был вполне доволен своей жизнью.

Звали его Михаил. Или Майкл, как он любил представляться.

Красавец, щеголь и весельчак, он не любил вспоминать свою жизнь «до». В будущее он тоже не заглядывал. Жил здесь и сейчас.

Зарабатывал хорошо, тратил, не раздумывая.

Я часто смотрела на него как на пример удачной эмиграции. Как-то удавалось ему легко и не напрягаясь идти по жизни.

Через несколько лет он купил таунхаус, увлёкся обустройством нового гнезда. Вроде бы познакомился с хорошей женщиной. Жизнь шла по хорошей, доброй колее.

Не скажу, что общались мы часто, но время от времени в телефоне раздавался весёлый голос: «Ну что, красавица, пора нам тряхнуть стариной! Бери своего любимого и тащи в ресторан такой-то. Жду вас! Будем праздновать мои именины.» И, хотя никаких именин у него не было, мы всегда с радостью подхватывались и мчались на встречу с другом.

Беда с ним случилась внезапно. И поначалу даже не казалась такой уж большой.

Как-то раз он ехал на своей новенькой Хонде в очередные гости, а на заднем сиденье стоял ящик пива. Где-то что-то нарушил. Был остановлен полицейским, который немедленно этот ящик пива углядел. При этом Миша был абсолютно трезв. Будучи профессиональным водителем, он никогда не пил за рулем.

Однако, по канадским законам, никто не имеет права возить в салоне алкоголь. Даже на заднем сиденье. Только в багажнике. Ни клятвы, ни заверения, ни битье себя в грудь, ни даже слезы не помогли. Полицеские были непоколебимы. Таков закон.

В общем, отняли у Мишки права. То ли на полгода, то ли на год.

Вместе с правами он лишился и работы, и с ней вместе всех источников существования.

За годы работы денег он практически не накопил. На счету лежала какая-то мелочь, которая быстро растаяла. За дом платить стало нечем. Какое-то время он продержался на том, что выручил за продажу новенькой Хонды и своего рабочего грузовика.

Он метался и искал работу. Когда тебе уже сорок пять и нет никакой специальности, найти работу в Канаде весьма проблематично.

Потом позвонил и сказал, что все как-то устроилось. Дом продал и ушёл на съемную квартиру. Сказал, что ещё не вечер - и исчез.

А ещё через год нам позвонил незнакомый голос и сказал, что Миша умер. Скоротечный рак. Позвал на похороны.

Наш телефон был в его записной книжке на странице с пометкой «близкие».

На похоронах народу было немного.

Из России приехала его единственная родственница, сестра, чтобы забрать прах домой, в родной Петрозаводск. Чтобы лежал в своей земле.

После чинного прощания в похоронном доме небольшая группа самых близких поехала в крематорий.

Сам крематорий - это нечто вроде адской кухни, без архитектурных и прочих излишеств. Просто стоит огромная печь в бетонном бункере. Рядом с печью висит жуткий огнеупорный фартук и пожарная маска. Служитель надевает всё это, и задвигает гроб в печку. Никаких речей и прочей ненужной хрени. Все скорбящие провожающие стоят вокруг с отвисшей челюстью.

И тут служитель-пожарник поворачивается к сестре покойного и спрашивает: «Хотите нажать кнопку?». Помню, когда она, уже и без того пришибленная всем происходящим, забилась-закричала и отпрянула в угол. Её держали под руки, а она кричала: «Нет, нет!» и все рвалась выбежать из серого страшного помещения. Тогда работник пожал плечами и спокойно нажал красную кнопку. Дело было сделано. Идут годы, а я всё помню этот её крик.

В эти дни исполняется десять лет , как наш друг ушёл от нас.

Вот, помянула.

Елена Фрумина-Ситникова, 2020, Торонто

https://dzen.ru/a/ZC5XvZ4pAHK9...