Женщины, и мы, мужчины при них.

Девчонки, как кажется, очень азартно-живучие, причем они не особенно пробуют себя в явном виде, как-то проживают в маловидимом для нас режиме. Некоторые вовсе даже не упоминаются, так, легко по жизни скакнули, что-то тебе прошептали на ушко, какие-то радости принесли, и вовсе не считают свое впечатление - долгим.

Мы-то, мужики, строим города, армиями  покоряем соседей, выдумываем Империи, идеи, чаще всего - устаревающие чуть не быстрее, чем компьютеры на столе у сына, придумываем науки, совесть, ограничения смыслов, продолжения Уставов, которые называем необходимыми, придумываем оружие, библиотеки, романы про бессмертную любовь (как правило, после третьей любовницы), путешествия, зоопарки с жирафами и крокодилами, спорим про конец истории или хотя бы закат Европы, про гитарную музыку дикого звучания (дисгармонию Коды от КингКримзон - до сих пор люблю), удобные кресла, самолеты и дирижабли, воображаем себе цивилизации или варварство, находим примеры пива и водки, едим салаты и пироги с капустой, и... Примерно после пирогов встречаемся за столом напротив взглядом с девчонкой какой-нибудь.

До того, как женился, влюблен был три раза. Однажды - совсем позорно, даже полагал, что она - мне необходима навсегда. А потом оказалось... Оказалось вот что.

С лучшим другом усаживался на лекцию по сопромату, стояла прекраснейшая московская осень, еще не ноябрь, аудитория была ярусная, сажусь со смехом, достаю тетрадку, ручку и листочек, чтобы делать необязательные пометки... А за мной на следующем ярусе сидит девица. И этой девице какой-то ее ангел прямо в сознание говорит - вот этот мальчик будет твоим мужем.

По ее словам, она даже немного поспорила, мол, я его не знаю, да он вообще с другого факультета, и он сидит, не видно, какие у него ноги, может кривые... Но вот раньше, она такого не говорила, не спорила, просто уперлась мне в затылок чуть сверху, и потом еще уронила на меня сумку, чтобы я ее поднимал и подавал ей, прямо в руки. А она-то, еще не особенно сразу ее взяла, делает вид, что замешкалась, смотрит своими глазищами и чуть конопушки на щеках пальцем потирает, наверное, от смущения.

Это сейчас она - седая и веселая, а раньше-то была - смущающаяся и рыжая, как опенок. И конопатая почти от шеи и до грудки, и танцовщица, и на первенстве в аглицой кафедре выиграла первое место, и крепенькая, как орешек, и ясная до самого донышка.

Ну все, после лекции, конечно, подхожу к ней, она даже не особенно поворачивается ко мне, как-то боком стоит, признаю в ней очарование. Женились уже на 5-м курсе, и к защите дипломов - моего и ее - носила она нашего старшего. И вот чему она меня научила...

Женщины - они не такие как мы (глубокая мысль, выдающая меня с головой), они хотят каких-то эфемерных качеств в жизни - веселья, смеха, детей, достатка (кажется, это обязательно), любви и даже приукрашиваний, путешествий (причем, лучше с тобой), детей опять же, ума и кухни, завязанных шнурков на кроссовках, обязательных поездок по родственникам, требуют, чтобы ты помнил день рождения бабушки мужа ее сестры, и чтобы не путал Настю, дочь ее двоюродной сестры,  с Настей, которая непонятно какая родственница, зато часто звонит и рассказывает, что ее сын защитил докторантуру по математическим графам, применительно ко входу кораблей в Антверпен, Гамбург и Мобил из Алабамы.

Женщинам нужна чистота и возможность уединения, тогда они начинают звонить, болтают звонкими голосами так, что мороз по коже, и вернувшись с кухни, с тяжким видом плюхаются в кресло перед телевизором, где ты тихонько смотрел, допустим, кровожадную драму, вытаскивают у тебя из рук пультик, рассеянно переходят на канал Азия, где струиться река Иравади, и объясняет тебе, что третьего ребенка Ирки с дачи уже следующий ее муж не признает за своего, и она не знает, кого еще придумать, чтобы этого ребенка кинуть на воскресенье, когда она полетит на Кипр, где какой-то турок ей обещал бесплатные ужины, если она будет покупать у него настоящую французскую косметику.

Женщины совершенно легко орут на тебя, чтобы ты не залезал в машине в лужу, чтобы ты держался скорости в 60 км по спидометру на Ленинградке, чтобы ты не следовал за тем грузовиком, потому что у него колеса грязные, и вообще, давай найдем стоянку, она не помнит, взяла ли подарки для внуков, может, забыла, придется возвращаться.

Женщина спокойно и даже чуть равнодушно может тебе объявить, что она почти случайно выбросила струны к гитаре, потому что они были такие спутанные, что ей не понравились, а то, что там, в этой спутанке, скорее всего, могло быть пять струн вполне годных и не тянутых, она не подумала.

Женщины бывают разными, чуть разнообразней, чем погода и шторы, при том, что потом улыбаются и кладут голову тебе на плечо. Они еще вдруг придумывают тебе занятия типа: - Давай ты полезешь в дальнюю антресоль, и скажешь, что там осталось, а то я уже не помню. Или так: - Кажется, у нас эти таблетки протухли, как думаешь, выбросить или ты превентивно их попробуешь?

Да, женщины. Кто говорит, что они всегда - милые и ласковые, тот не жил хотя бы с одной женой долго и плотно, как мне пришлось.

Нет, я не ищу сочувствия и тем более жалостливого участия. Я прошу признания моей закалки и трезвого понимания, женатики - мы, - в чем-то героические. Пусть это сразу и не видно.