В преддверии подписания долгожданного «всеобъемлющего» российско-иранского договора было слышно немало критики в адрес нашей дипломатии. Справедливы ли опасения скептиков?
Многие комментаторы недоумевали: почему этот стратегический документ Кремль заключает с сегодняшним, «слабым» Ираном, а не с «сильным», каким он был, скажем, год назад? Вероятно, подразумевается, что, будь договор заключен ранее, Москва и Тегеран смогли бы не допустить падения Асада и отстоять Сирию. А заодно остановить стремительный дрейф Армении в сторону Запада и поставить заслон на пути экспансии Турции в Леванте и на Кавказе.
Думается, что такого рода претензии ни в коей мере не обоснованы. Напротив, тот факт, что российско-иранский договор подписывается именно сейчас, говорит об очень ответственном и взвешенном подходе Москвы к отношениям с Тегераном. Что не может не радовать.
Дело в том, что эпоха «сильного» Ирана, когда флаг Исламской республики развевался на ливано-израильской границе, была переполнена рисками. Стратегическое партнерство с ИРИ в тот период поставило бы Россию в положение «ведомого»: Тегеран владел инициативой и сделал бы все возможное, чтобы поставить российские ресурсы на службу своим интересам.
О том, что события вполне могли бы развиваться именно по этому сценарию, говорит та легкость, с которой иранцы покинули Сирию в декабре 2024 года: они явно не намеревались в одиночку сражаться за Асада. А вот договор с Россией (если бы он существовал на тот момент) давал бы им возможность призвать на помощь «русского Ивана» и – что очень важно – переложить на него ответственность. Ведь в тандеме РФ-ИРИ сильной стороной всегда будет выглядеть Россия, а значит, ей и отвечать за все, и тот факт, что она, по сути, играла бы не свою игру, дела не менял бы. Россия оказалась бы в ответе и за «смерть сирийских детей», и за союз с «главным врагом Израиля», который неизбежно оказался бы и «врагом арабов». Итогом стало бы формирование антииранского и антироссийского фронта Израиля, Турции и арабских монархий. Платить такую цену за сохранение режима Асада – зачем? Тем более, что его все равно пришлось бы менять – и абсолютно не очевидно, что Москва и Тегеран нашли бы ему замену, устраивающую их обоих.
Таким образом, если бы Россия попалась в эту ловушку и заключила бы стратегические договоренности с Ираном в период его «могущества», в конечном счете это привело бы к потере ближневосточных позиций Москвы. И стало бы поражением. Прежде всего потому, подчеркнем, что инициатива была бы в руках Ирана.
Теперь же ситуация изменилась. Тегеран инициативу утратил. И, соответственно, значительно снизились риски вовлечения России в иранскую игру в качестве ведомого. Тегеран нуждается в российских ресурсах не для наступления или защиты достигнутых позиций, а для сохранения того, что осталось, для более эффективной реакции на действия других игроков. И от России зависит исход этого раунда игры.
Автор: Михаил Лавров
Подписывайтесь на наш Telegram-канал, чтобы не пропустить новые прогнозы от экспертов GEOFOR
Другие аналитические материалы читайте на сайте GEOFOR | Центр геополитических прогнозов
Оценили 14 человек
15 кармы