БЛОКАДНАЯ ИСТОРИЯ

Золотая осень на дворе. Стоят чудесные солнечные ясные дни. Тёплый ветерок ласкает лицо. Золотая и багряная листва шуршит под ногами, над головой синее бездонное мирное небо...

Только неспокойно сердцу, холодно и мерзко на душе...

Новоявленные отечественные комедианты-"соросята" вновь протягивают свои липкие ручки в светлой памяти наших отцов и дедов, мам и бабушек — наших Святых, наших Героев... Нам опять грозят потоком глумления от очередного «продвинутого креативного режиссёра» и молодых талантливых актёров с известными и не очень фамилиями. Фамилии и имена которых губы не хотят произносить, а пальцы рук не хотят писать... Как же манит неокрепшие молодые души желание лёгкой дешёвой славы на «цивилизованном» западном кинорынке, который жаждет увидеть очередной подлый пасквиль-подделку о великих и непростых страницах истории нашего истерзанного неправдой и несправедливостью народа...

Память дорогих людей и миллионов павших за нашу обильно политую людской кровью многострадальную землю не даёт молчать!...Вновь публикую воспоминания дорогих мне людей, прошедших горнило блокады Ленинграда опубликованные почти три года назад на страницах КОНТА...Итак,

БЛОКАДНАЯ БЫЛЬ

Петра град, город Пушкина — Святыня!

Возьми меня в себя, своё дай имя!...

Моя жизнь не возможна без тебя,

Мой Петербург, ты - Родина моя!

Кадрового военлёта Титова Ивана Васильевича и его семью война застала в Таллине. Жену Нину и малышей-близнецов Юрия и Гурия морем эвакуировали в Ленинград, из которого в своё время Иван был призван в Красную Армию. После тяжёлых оборонительных боёв наши войска и флот оставили Таллин. Авиаполк в котором служил Иван Васильевич был передислоцирован осенью 1941 года из Таллина в Пушкин (Царское Село) под Ленинградом.

Иван Васильевич служил техником на бомбардировщике ДБ-3 . Кроме своих технических, он хорошо освоил обязанности борт-стрелка на этом самолёте и в случае необходимости мог подменить выбывшего или раненого сослуживца. Однажды после успешного выполнения очередного боевого задания при возвращении на аэродром его самолёт был серьёзно повреждён огнём немецких зенитных орудий.

Пилот и штурман покинули повреждённый самолёт, раскрыли парашюты и как потом выяснилось благополучно приземлились на нейтральной полосе, с которой их забрали подоспевшие наши пехотинцы. Контуженный и оглушенный при попадании в самолёт, Иван Васильевич в отчаянии боролся с заклинившим люком, но горящий корпус самолёта не поддавался. Горящий самолёт, с рёвом, по пологой траектории стремительно приближался к земле и, срезав несколько молодых деревьев, рухнул на краю заросшего кустарником болота. Судьба на этот раз была благосклонна к герою нашего повествования. При ударе о болотистую поверхность самолёт не взорвался, носом зарылся в болото и продолжал гореть.

От страшного удара Иван получил несколько ранений и потерял сознание. Пришёл в себя от невыносимой боли, пронизывающей всё тело, и страшного жара и гари, передняя часть самолёта, двигатели были охвачены огненным смерчем. Ивану оставалось жить считанные мгновенья...

Собрав волю в кулак, сконцентрировав все духовные и физические резервы организма, не помня себя Иван из пистолета с остервенением стрелял в обшивку самолёта до последнего патрона, с ожесточением из последних сил обожжёнными руками и зубами удалось повредить обшивку самолёта, вывалиться из него и отползти в болотной жиже на некоторое расстояние и выбраться на относительно сухое место. Самолёт продолжал гореть и в какой-то момент раздался страшный взрыв. От жуткого удара и боли Иван вновь потерял сознание...

Через некоторое время от ощущения нестерпимой боли израненного и обожжённого тела он пришёл в себя. Опираясь на локти, удалось приподнять голову, Иван осмотрелся кругом.

Буквально в паре сотен метров от себя он увидел цепь немецких автоматчиков с овчаркой, стремительно приближавшихся к горящим обломкам самолёта. Придержав собак, к раненому подошло несколько фашистов. Увидев, что лётчик жив, направили автоматы, ближний немец обыскал его и, обратив внимание на эмблемы технаря - скрещённые ключ и молот, спросил: «Рус — техник?». Иван только кивнул головой. Техническая специальность военнопленного во многом определила его дальнейшую судьбу...

После недолгого лечения в немецком полевом госпитале Ивана, как потом выяснилось, отправили в Польшу, в лагерь для военнопленных, рядом с небольшим ремонтным заводом с аэродромом.

Как выяснилось после окончания войны, жена Ивана Нина получила в блокадной коммунальной квартире на Лиговке осенью 1941 две похоронки из авиачасти: первую в скорости после крушения самолёта на занятой немцами территории, и вторую , через месяц, когда лётчик и штурман были обстоятельно опрошены после возвращения в часть, когда они оба засвидетельствовали, что третий член экипажа подбитого самолёта был убит и упал вместе с самолётом...

Нина Васильевна, жена и односельчанка Ивана Васильевича, с которым она были знакома с детства, не поверила в смерть любимого человека, несмотря на очевидные свидетельства, уверенная в том, что муж чудом спасся и остался в живых, была человеком глубоко верующим и холодными блокадными ночами, плача над спящими мальчиками, вымаливала своего Ванечку у господа Бога... Голодной и холодной зимой 1942 года мальчики один за другим умерли от голода... А от Ивана не было никаких вестей...

Работая на заводе, возвращаясь на ночь в лагерный барак, Иван с товарищами тщательно изучили территорию завода и лагеря, порядок охраны и перемещения личного состава, тщательно обдумывали и планировали побег... Несколько раз , буквально не хватало толики везения, чтобы попытка состоялась, хотя итог побега оптимизма не вселял. Мучительно долго проходили долгие месяцы плена...

И вот наступили первые февральские дни 1943 года. Последнее время по непонятным причинам порядки в лагере и на заводе несколько смягчились. Меньше стало избиений и издевательств со стороны немцев, рабочие-пленники уже стали забывать об экзекуциях и расстрелах за нерадивость, проступки и брак в работе. И вот настало морозное утро когда с утра в казарме охраны послышались неразборчивые возгласы, крики, неожиданно зазвучала траурная музыка. Перед рабочей сменой на заводе в общей комнате собрали всех пленных. С информационным сообщением выступил начальник лагеря, который с мрачным выражением лица на ломаном русском языке рассказал всем , что германский вермахт понёс тяжёлые потери в битве на Волге под Сталинградом, но немецкий народ сплочён как некогда - соберётся с силами и нанесёт смертельный удар большевистской гадине.

И тут, я постараюсь максимально близко к оригинальному рассказу процитировать, как мне уже в 1978 году за праздничным столом 23 февраля в Ленинграде, в их квартире на Невском проспекте, дом 114, живописал дядя Ваня: «Он, гад, рассказывает со скорбным выражением лица, а меня ну просто распирает, ведь сколько времени пришлось жить под тяжёлым гнётом мыслей, ничего не зная об истинном положении вещей на фронте, о судьбе родных, вот радость наружу так и попёрла — не могу себя сдержать, все вокруг изображают печаль и скорбь, а меня так и распирает, он на меня пялится - а я улыбаюсь на все 32 и всё тут!. Не выдержал фашист, сорвался. Подскочил, ударом всего тела завалил на пол, подскочила охрана и давай упавшего сапожищами охаживать, а комендант всё в лицо норовил ударить. Били, долго-ли не помню, но пришёл в себя от ужасного холода на полу в карцере, боль во всём теле страшная, а во рту - жуткое крошево. Десятка полтора передних зубов вперемежку с кровью, кусками губ и ошмётков дёсен...»

Но по какой-то причине не расстреляли, и через неделю на черновые работы снова бросили. Возможно сказался серьёзный дефицит квалифицированных рабочих. Комендант вскорости отправился на Восточный фронт.

Новый немецкий комендант был из выздоровевших после ранения фронтовиков. У него к русским было, по какой-то причине, достаточно либеральное отношение. По крайней мере, советских военнопленных он по своему отношению почти не выделял, по сравнению с другими, работающими на заводе, пленными поляками. Ивана вернули на работу на завод.

В июне 1944 года, во время страшного авианалёта на завод и аэродром Ивану в обстановке всеобщего хаоса , взрывов и пожаров наконец удалось бежать. До темноты пересидел в лесу, вечером наткнулся на польский хутор. Рискнул, постучался в дом, на удивление пустили, помогли привести себя в божеский вид, умыться, накормили, дали гражданскую одежду и объяснили куда нужно идти в сторону линии фронта. С Божьей помощью, линию фронта пересёк благополучно.

Прошёл проверку СМЕРШ, поверили — и теперь уже рядовым был направлен на фронт в стрелковую часть. Бои за освобождение Польши и Чехословакии. Награждён двумя орденами Красной Звезды, медалями «За отвагу», медалью «За оборону Ленинграда». Победу праздновал в Праге.

А в августе 1944 года Нина Васильевна получила третью похоронку на мужа. Освобождённые товарищи Ивана по лагерю сочли Ивана Васильевича погибшим при авианалёте, о чём было составлено и отправлено соответствующее уведомление в освобождённый Ленинград. Но не смотря на весь ужас ситуации, Нина не поддалась отчаянию и по-прежнему верила, что Боженька не даст пропасть её суженному. И она всё вынесла, она победила в страшной схватке с войной, она дождалась своего Ванечку!!!

После войны, прошедшему ужасы плена фронтовику далеко не сразу удалось найти работу в любимом Ленинграде. После месяцев скитаний удалось устроиться завхозом и по-совместительству сторожем в вечернюю школу. При школе выделили и комнату в коммуналке. У любящей пары родилась доченька, которую любили и пестовали, на которую  даже пылинке не давали упасть...

Находясь порою рядом с этой замечательной парой , нам, молодым было в диковинку наблюдать за тем, как они относились друг к другу. Они ценили каждый миг, проведённый рядом со  своей "половинкой". и сейчас, спустя десятилетия, вспоминая Ивана Васильевича, всегда рядом представляешь тихую, незаметную, бесконечно добрую и заботливую Нину Васильевну.  Расставаясь даже на час-два они прощались друг с другом так - будто расставались навсегда...

Они и ушли от нас в вечность, как  и  жили - тихо, незаметно, вскорости друг за другом...  

А теперь отклонимся от основной линии нашего повествования.

Иван Васильевич вырос в большой крестьянской семье Титовых из подмосковного села Васильевского Уваровского района. В семье ветерана первой мировой войны Василия Титова росло шестеро сыновей и две дочери. У старшего сына Ивана в любимицах всегда была младшая  сестра Аннушка.

После окончания школы Иван жил и работал в Ленинграде. Он был по тем временам состоятельным и состоявшимся по меркам предвоенного времени человеком, авиатехником в звании лейтенанта. Анна после окончания школы, когда встал вопрос о выборе самостоятельного жизненного пути, посоветовавшись с родителями, поехала в Ленинград, под присмотр любимого старшего брата. В Ленинграде познакомилась с ярославским парнем Анатолием Пожаровым, слушателем Ленинградской промакадемии. В 1941 году молодые люди поженились, причём свадьбу сыграли в квартире у старшего брата Ивана.

В июне 1941 года Анатолий ушёл добровольцем на фронт. Сражался на Волховском фронте, под Любанью получив серьёзное ранение, попал в плен. Вынес ужасы фашистских концлагерей, в 1944 году был освобождён наступающими частями Красной армии. В составе штрафбата участвовал в битве за Кенигсберг. Был ранен, искупил «вину» кровью, после выздоровления поступил в обычную стрелковую часть. Войну закончил в Германии.

Анна работала на Кировском заводе в блокадном Ленинграде до середины зимы 1942 года. Однажды в день «получки» она потеряла все продуктовые карточки. Пару дней провела на воде и крошках — выхода не было, её ждала неминуемая смерть. Еле волоча ноги, она шла с работы домой, на встречу попался статный военный в овчинном полушубке. Мгновенно её осенила безрассудная идея — она подошла к серьёзному, торопящемуся куда-то по служебным делам офицеру, рассказала о своей ситуации и просто попросила взять её в воинскую часть — бойцом, санитаркой, кем угодно...Ей сказочно повезло — военный оказался командиром зенитного дивизиона, он взял её в подразделение в качестве наблюдателя-прожекторщика. В декабре 1943 года по ледовой Дороге жизни вместе с воинской частью Анна оказалась на Большой Земле. После переформирования и доукомплектования часть Анны участвовала в освобождении Левобережной Украины - Полтавы, Кременчуга, Белоруссии. В 1944 году была награждена медалью «За боевые заслуги». Войну закончила в Польше.

После войны Анатолий и Анна встретились в Москве. Анатолий очень долго искал работу по специальности в Москве. Почти после года исканий его взял на работу, под личную ответственность в качестве начальника цеха (!) директор номерного военного завода, сам фронтовик, у которого младший брат-фронтовик тоже хлебнул горя в фашистских лагерях...

В 1947 году постановлением Совмина завод перевели в Украину и Анатолий Пожаров вместе с женой Анной и сыном переехали в Черкассы на Днепре. Там они вместе работали в приборном цеху завода химреактивов, затем Анатолий Иванович участвовал в организации завода «Фотоприбор», был первым начальником его первого цеха...

И вот опять о парадоксах, причудах и взаимосвязях человеческих судеб. Ирина, младшая дочь Анны и Анатолия Пожаровых, после окончания школы поехала учиться в Ленинград в Ленинградский институт точной механики и оптики (ЛИТМО). Именно в ЛИТМО Ваш покорный слуга и автор этих строк встретился с ней. Мы с ней полюбили друг друга, создали семью. И как Вы думаете, где мы сыграли нашу студенческую свадьбу в Ленинграде в апреле 1979 года? — правильно, на Невском, дом номер 114, в квартире у нашего дорогого дяди Вани! И дядя Ваня произнёс главный тост на свадьбе своей племянницы Ирины, как и весной 1941 года на свадьбе любимой младшей сестры Анны...

Вот что такое для меня и Ирины, для всего нашего семейства Петербург-Петроград-Ленинград. Вот какую важную роль в судьбе нашей семьи сыграл этот великий город и один из сотен тысяч его воинов-защитников — Иван Васильевич Титов!

17.04.2016 года

P.S.: 27 января 2014 года в день 70-летия снятия блокады московский канал то ли «Дождь», то ли «Лождь», который спонсируется то ли г-ном Виноградовым, то ли китами глобального бизнеса Microsoft, Intel, Lufthansa, Cadillak, Jaguar и пр. ради саморекламы перед западными хозяевами глобального мира, то ли просто по недомыслию(?) решил провести опрос: «Не стоило ли отдать Ленинград нацистам, чтобы спасти тысячи жизней?».

Естественно, я не знаю — в каких семьях и в каком окружении росли господа, работающие в этом рупоре либерализма в России, я не могу ведать о том, какие книги они читали в детстве и юности, какие истории из своей жизни им рассказывали их родители, бабушки и дедушки, но ответственно заявляю - мы не отдадим Вам на информационное растерзание ни Петербург, ни Москву, ни Новосибирск, ни Екатеринбург!...

Не подсовывайте ваши идейки и опросы гражданам России - потомкам великих предков, построивших Державу Российскую, не оскорбляйте память миллионов погибших в Великой войне за существование страны. Езжайте холопствовать поближе к вашим идейным вождям и спонсорам!

И вот опять неймётся  очередным "креативным, продвинутым, недооценённым"...