Фото С. Карпухин / ТАСС
Прошло ровно 102 года с того дня, когда большевики взяли власть в Петербурге и начался отсчёт советской эпохи. Но 29 лет назад она завершилась уже буржуазным переворотом. Беда этой новой эпохи в том, что в стране осталось достаточно много людей, кто может сравнить «красный советский» проект и новый – «олигархический воровской».
По сути, жизнь большого числа граждан страны полна недоумения – как огромная страна оказалась во власти пары десятков сверхмиллиардеров? Почему не стало бесплатных образования и здравоохранения? Отвечают на эти вопросы только левые. Но и они скоро могут замолкнуть – российский «политикум» полнится слухами о планах новых хозяев жизни «переформатировать» левые партии, в том числе в КПРФ сменят руководство, чтобы всё осталось как есть.
Тем временем у нас остаётся надежда, что авторитетный президент В. Путин всё же изменит к лучшему страну с её гипертрофированной несправедливостью правящего класса ко всем остальным. Это и стало ключевой темой встречи главного редактора «АН» А. Угланова с дипломатом, российским политиком Николаем ПЛАТОШКИНЫМ.
Полную версию видеоинтервью главного редактора «Аргументов недели» Андрея УГЛАНОВА с дипломатом, российским политиком Николаем ПЛАТОШКИНЫМ смотрите на Youtube канале ЗА УГЛОМ. А в статье публикуются основные фрагменты интервью.
– НИКОЛАЙ Николаевич, из властных коридоров идут слухи, что власти начали подготовку к очередным выборам – и в Госдуму, и президента Российской Федерации. И серьёзно боятся роста влияния КПРФ, поэтому якобы хотят трансформировать эту партию в соглашательскую. Почему коммунисты до сих пор пугают «кремлёвских»?
– Они коммунистов боялись всегда, потому что всё может быть отнято, что «нажито непосильным трудом» в ходе незаконной приватизации, грабежа страны, которые идут уже 30 лет. С Навальным и прочими либералами можно поделиться – они такие же, просто хотят свой кусочек, а здесь речь о смене системы. Ещё боятся, что Компартия на пороге смены руководства и в её лидеры придут более решительные силы, где не будет ни соглашательства, ни конформизма с Кремлём. Если это произойдёт, то ничего хорошего им от этого не будет, потому что народ хочет справедливости – я говорю не только про КПРФ, а вообще про «красных», потому что надоело это всё. Плюс к Сталину – 70% симпатий, к Советскому Союзу – 64%, видят же, что творится. Поэтому власть хочет не мытьём, так катаньем помешать «красным» взять реванш. Сейчас стоит вопрос так: отменим ли мы 1991 год? Сейчас не стоит вопрос, кто сколько процентов получит на выборах. Ясно, что за карьеристов и приспособленцев ни один дурак, ни один нормальный не проголосует, поэтому «красных» надо менять. Так думают власти предержащие.
Идеи у них примерно такие. Поручить, например, православным националистам создать что-то типа «Союза Михаила Архангела» XXI века. Этакую антизападную партию. И второе – создать молодёжную и антисоветскую современную партию – вот смысл. Да – левую, но Советский Союз у неё будет – дерьмо, «совок», в котором мобильных телефонов не было, и… власть найдёт таких людей. Ко мне не обращались, и я думаю, не обратятся.
– Хочу спросить о судьбе людей, которые помогают КПРФ, например Павла Грудинина? Окунулся он в эту дерьмовую политику, какие-то договорённости, говорят, были с Кремлём. Но что-то пошло не так, и в результате он разгромлен, разорён. Везде говорят, что он плохой, а многие люди верят тому, что «говорит телевизор». Какая судьба у таких людей, кто идёт против власти, я имею в виду на политическом уровне?
– Могу сказать, что Грудинин «сам себе режиссёр». Ему, что называется, виднее. Но если ты замахнулся на пост президента, то сдаваться нельзя, люди тебе поверили. Я ему лично говорил, что его спасение, на мой взгляд, только в наступлении. Когда человек сильный, бескомпромиссный, за ним идут миллионы. Почему Ленин победил? Потому что каждый день жил революцией, а не так: сегодня делаю революцию, завтра совхозом занимаюсь, послезавтра на лыжах поехал покататься. То есть революция на месяц откладывается. Так не бывает. Либо не надо было баллотироваться и заниматься совхозом, либо, если уж ты разбудил надежду миллионов людей, надо идти до конца.
– А у вас есть совхозы, как у Грудинина, или какая другая собственность, за которую завтра в вас вцепятся и скажут, что должны миллиард, и вы попались?
– Когда я баллотировался в Хабаровском крае на выборы в Госдуму, они против меня чего только не пытались найти. К примеру, что живу в гостинице за 54 тысячи в сутки. Искали, не нашли. Что я пью шампанское по утрам. Всё напрасно. Но Хабаровский край в результате выборов попал под влияние полукриминальных элементов. Среди выбранных депутатов – имеющие судимости и много чего ещё.
– Николай Николаевич, только что был опрос общественного мнения Левада-Центра. Опрос о страхах. На первом месте стоит страх потерять здоровье. На днях в Калининграде прошло совещание Госсовета, посвящённое здравоохранению. Одновременно озвучена идея создать госкорпорацию, которая будет отвечать за здравоохранение. И попутно – почему человека, который громил государственное здравоохранение, Голикову, никто не трогает?
– Это, к сожалению, методика Путина. Министры, похоже, его не боятся. У Ельцина была совсем другая методика, и министры его сильно боялись. Он мог вызвать человека к себе, и тот уходил уже не министром. Возможно, это вторая сторона экстремальности.
Когда пришёл Путин, его поручения с самого начала выполнялись не все. То есть даётся поручение – в течение месяца что-то сделать. Через месяц, особенно Минфин, пишет – просьба продлить срок выполнения. И Путин продлевает. У него логика такая: если вы работаете в моей команде, с вами ничего не случится, никогда. Голикова была замминистра финансов, это человек-бухгалтер, и у неё задача не дать вам денег. Такие люди управляют страной, и что от них хотеть?
Когда шла реформа здравоохранения, где не только Голикова виновата, задача была следующая – сэкономить деньги. А они что сделали? Ввели страховую медицину – вот корень зла. Что это такое? Я обязан, хочу я этого или нет, платить со своей зарплаты в Фонд обязательного медицинского страхования – ФОМС. По логике оттуда эти деньги должны идти в больницы, в поликлиники. Нет, они идут частным страховым компаниям. Это прямое следствие навязанной нашей стране преступной философии – частный бизнес всегда лучше и его надо внедрять во все сферы жизни.
А что такое частный бизнес? Вот я – частный страховщик и беру халявные деньги, которые дядя Коля Платошкин и прочие вынуждены мне давать. Не потому, что они хотят, – их заставляют! После этого дядя Коля идёт, предположим, в больницу. Больница направляет запрос в страховую компанию, у вас застрахован дядя Коля и ему надо сделать томографию. Дайте на это денег. Те говорят, а вы докажите, что она ему нужна. То есть любой страховщик заинтересован в одном – собрать как можно больше страховых премий и как можно меньше из них выплатить за лечение больных.
Это первый вариант, а второй, что везде процветает, такой. Приходит к врачу страховая компания и говорит, не будете ли вы за вознаграждение рекомендовать не это вот лекарство, а вот это. Когда я работал в США, президент Обама реформировал там именно дурацкую страховую медицину. Я читал данные Конгресса США о том, что страховые компании в сговоре с производителями лекарств и аппаратуры выписывают пациентам ненужные или вредные препараты, направляют на сдачу ненужных анализов на 2 триллиона долларов в год! Для них это была бездонная яма, которая американцам ничего не давала, кроме обогащения частных страховых компаний и производителей лекарств.
Врачам сейчас платят зарплату какую? Задача – принять как можно больше пациентов в единицу времени. То есть платят по головам, а не за то, что с ними сделали. Принимаете за час, к примеру, 10 человек, значит, вы классный специалист, принимаете 5 человек, значит, вы придурок и у вас должна быть низкая зарплата. При этом их не волнует, что у одного пациента может быть это, у другого – другое. С больничными койками то же самое. Почему их стали сокращать? Решили, что человек должен лежать в больнице не более 10 суток. Значит, он должен за это время либо выздороветь, либо помереть. Если ни того, ни другого не происходит, то иди домой, там и лечись, освободи койку другому человеку. Надо вернуть бюджетное здравоохранение, которое было до этой дурацкой реформы, произошедшей во времена Путина. С нас берут деньги, вычеты, и пусть они идут в бюджет Министерства здравоохранения, а оттуда – в больницы. Зачем эта «страховая прокладка»?
– Скажите, из идеи с госкорпорацией по здравоохранению что может получиться?
– Есть у нас один певец свободного рынка. Это Анатолий Борисович Чубайс, который ни одного дня в жизни в частной экономике вообще не работал. Но всё время говорит, что государство – это неэффективно, что это плохой собственник, при этом работал и работает исключительно в госструктурах. «Роснано» должна всем 188 миллиардов рублей. Компания Чубайса получает из госбюджета, от нас с вами, от налогоплательщиков бесплатные деньги на занятие бизнесом. Но бизнесом не занимается, а вкладывает государственные деньги в иностранные акции и облигации! Или кладёт тупо на депозит. Да я так тоже могу бизнесом заниматься.
– Почему Путин его терпит, Чубайса?
– Он когда-то ему помог, когда был главой президентской администрации при Ельцине.
– Это хорошая черта характера – не бросать старых друзей, кто тебе помогал.
– Почему мы-то должны давать Чубайсу такой подарок в виде компании «Роснано»? Мы-то тут при чём?Мало того – Чубайс сегодня просто гуру такой. Говорит, что и образование должно быть платным. Это же услуга. Любая услуга стоит денег. Платите. Видите, какая, если можно так сказать, философия людоедская? Всё надо продавать, и как можно дороже. А если вы не можете себе этого позволить, это ваши проблемы.
У нас регулярно возникает дефицит бензина. У нас! И керосина авиационного, понимаете? Потому что в советское время было как? Мы же продавали нефть за границу по мировой цене, естественно. Но почему внутри страны она должна быть мировая? Какого чёрта? Если вы на прибыль заточены, это понятно.
В Китае так и происходит: регулируется внутренняя цена на бензин, но внешняя – нет. Конечно, частникам это не нравится. Ну, извините, мало ли что вам не нравится. У нас наоборот. В Хабаровском крае есть месторождения угля, открытые ещё в советское время, в сорок первом году. Ургальское месторождение. Там угля на сотни лет. При этом весь уголь идёт в Китай, в Японию, Южную Корею, Тайвань. Губернатор края жириновец Фургал перед отопительным сезоном 2019 года вдруг повышает для населения цену на уголь до 4, 5 тысячи рублей за тонну. Я думаю, что такое? Так это в пересчёте на доллары цена, по которой поставляется уголь в Южную Корею.
Сегодня угольные разрезы – частные предприятия, принадлежащие олигарху Мельниченко. Он говорит: «Пожалуйста, я и в Хабаровск могу поставлять, но по такой же цене, как в Южную Корею! А то, что у вас в Хабаровске зарплаты другие, сорри, я за зарплаты не отвечаю. Я за цену отвечаю». В результате получается так, что там посёлок есть, Новый Ургал, можно сказать, прям на угле стоит. В нём самые высокие цены на отопление.
– Вы упомянули Мельниченко. Это человек, который купил несколько лет назад какую-то огромную яхту, на самом деле огромный корабль, похожий на утюг. А сегодня то ли правительство, то ли Госдума будто бы удумали освободить от транспортного налога ввозимые в страну частные самолёты, частные вертолёты, частные яхты. Чего они творят – Путин же говорит, что в стране денег не хватает.
– Они говорят: почему бы не освободить, мы же это не производим... Поэтому от отсутствия пошлин наши производители страдать не будут. У нас ни яхт никто не делает, ни бизнес-джетов. Чего не освободить-то? Притом что мельниченковский СУЭК, который уголь добывает, вообще на Кипре зарегистрирован. Почти ничего в бюджет Хабаровского края не платит, ни одной копейки.
И это касается того, что «денег нет». Их и нет. Откуда быть? Весь бюджет Хабаровского края, да и любого региона, – это, как правило, налог на доходы физлиц. То есть люди работают, у них высчитывают 13%. Бюджет Хабаровска как города, где живут 600 тысяч человек, такой: 4 миллиарда – налоги на доходы физлиц, 1 миллиард – штрафы с физлиц. Потому что уличные камеры, как и в Москве, напихали везде. Ещё миллиард – налоги на имущество физлиц и полтора миллиарда – налоги на бизнес.
– А богатеи, владельцы «суэков», налоги не платят?
– До свидания! Вот ещё, например, тоже. Несколько компаний смертным боем бьют рыбу в устье Амура. Но это не рыбная ловля! В точно известное время лососёвые идут из океана в Амур. Они не могут не идти, у них природа такая. Их не надо искать. Что делают? Делают «заездки» так называемые. Вбивают в устье столбы, чтобы поставить стационарную сеть с узкой горловиной. И рыба бедная идёт прямо на разделочный стол. Её потрошат, забирают икру, а рыбу выкидывают.
То есть в Хабаровске в 600 километрах от устья Амура рыбы уже нет. Там рыба стоит дороже, чем в Москве, понимаете? Так вот я к чему говорю? Начали выяснять, раскручивать, а сколько же эти персонажи платят налогов? Вы представляете, что такое красная икра? Это, мягко говоря, не соль и не спички. Платят 6%, даже не 13%! А знаете, почему? Они зарегистрированы под единый сельхозналог. Убой рыбы под ноль – это считается там сельским хозяйством! А единый сельхозналог распространяется на малый бизнес, где работают менее 250 человек. Поэтому они на работу никого не берут – только на вахту по договору. Чтобы платить мало налогов.
– А может «Единая Россия» выступить против государственных образований, которые дерут с людей деньги? Против платной медицины? Против убоя рыбы и воровства российских недр? Я думаю, что если бы они выступили с такой инициативой, то перехватили бы её у коммунистов и у кого угодно.
– Вы думаете, они этого сами не понимают? Поговоришь на местах, все критикуют правительство. «Ну а что? Мне сказали – я делаю». Вы думаете, эти главврачи ничего не понимают? Да это они мне всё рассказывают: «Ну а что мы можем сделать? У нас такие законы. Нас заставляют, куда нам деваться?»
Я думаю, что у В. Путина есть один вариант – изменить политику. Хотя он и привык полагаться на Кудрина, Грефа, Набиуллину и Чубайса. Но, когда говорят, что страна на грани социального взрыва, надо что-то делать. Посмотрите: Греф за цифровой коммунизм, при этом в Сбербанке увольняют массу людей, заменяют их автоматами. Набиуллина гробит собственный рубль и получает премии от международного банковского сообщества. Про Чубайса мы говорили.
Путин может изменить политику или страна изменит его. Если он это сделает, начав с отмены пенсионной реформы, шанс есть. Если человек популярен и говорит: «Я вас призываю голосовать, например, за Сидорова!» Народ скажет: «Ну да». А если он скажет: «Я – творец пенсионной реформы и повышения НДС, платного здравоохранения и очень прошу вас продолжить этот курс и избрать Сидорова», кому же это понравится?
– Всё равно «Сидоровыми-преемниками» хотят быть многие. Вы кого видите?
– Мы, левые силы, сделаем всё возможное, чтобы преемника не было. Чтобы к власти пришёл левый президент. И я в этом плане говорю не о левых фриках, которые несут чушь про золотой рубль, борьбу с Рокфеллерами, про Центральный банк – филиал ФРС... Это бред. С другой стороны – монетаристы. Ни тех, ни других нельзя подпускать к правительству на пушечный выстрел.
Должны прийти левые, солидные, справедливые силы с тем, чтобы с первого дня наших левых реформ народ не почувствовал ухудшения своей жизненной ситуации. В нашей конкретной стране это можно сделать. Надо развернуть экономику от сырья. Раскручивать внутренний бизнес. Сделать, извините за это слово, драйвером экономики внутренний спрос. Тогда сама экономика будет требовать повышения доходов населения. Потому что люди с доходами – это потребители. Только они будут внутренние, а не внешние, вот и всё.
Так называемую элиту, у которых за границей дома, жёны и родственники, нужно заменить на тех, у которых дома, жёны и родственники здесь. Ввести прогрессивное налогообложение, как во всех странах, отменить пенсионную реформу.
Мы с вами ещё не будем знать, куда деньги девать.
– Ну что же, я хочу поблагодарить вас и пожелаю вам успехов!
Интервью брал Андрей Угланов
Интервью давал Николай Платошкин
Оценили 3 человека
5 кармы