Никто уже не сомневается, что пламя цветных революций добралось до Казахстана. Не успели заглохнуть «земельные» митинги, как в многострадальном Актюбинске происходят теракты, в результате которых погибли 17 человек, и на другой же день спецслужбы объявляют о раскрытой попытке государственного переворота.
Разумеется, прежде всего общественность интересует оценка перспектив протестной среды, так внезапно проявившейся в «спокойном» Казахстане, и связанных с ней рисков.
Поводом для выступлений против «земельной реформы» послужили как будто бы имеющиеся у населения опасения, что земля в Казахстане якобы будет передана арендующим её иностранцам. Тот факт, что из предложенных реформ такие подарки никак не вытекают, а общественности, занятой ежедневно растущими ценами, вообще не до этого, протестующими, разумеется, игнорировался. Алгоритм до боли знакомый: кто теперь помнит, с чего начался киевский майдан? Зато все знают, чем он закончился.
Вот некоторые особенности казахстанских «земельных» протестов:
1) обширная география, охват периметра почти всего Казахстана: юг (Алма-Ата, Чимкент), запад (Уральск, Актюбинск, Атырау), восток (Павлодар, Семипалатинск), центр (Астана);
2) значительная протяжённость во времени – почти месяц;
3) очень малая вовлечённость населения;
4) связь протестующих между собой, причём давняя и прочная;
5) чёткая организация протестов – едва они затихали в одном городе, как тут же возникали в другом;
6) попытка связать первоначальный предлог для недовольства (земельная реформа) с общим «народным недовольством» обстановкой в стране;
7) акции проводились в очень театральной форме, если так можно выразиться. Оппозиционеры, кажется, взявшие пример прямиком с Рахметова, на полном серьёзе примерили на себя роль «жертвы за народ», чему немало способствовали их повальные аресты (надо ещё разобраться, кто дал такое распоряжение, сыгравшее им только на руку);
8) протесты тут же получили в СМИ широчайшее освещение, совершенно не соответствующее действительному интересу к ним в обществе;
9) многие фигуранты были ранее задержаны за различные правонарушения, в основном за финансовые преступления – растраты госсредств, мошенничество, – или за разжигание межнациональной и социальной розни.
Общую картину «земельных протестов» в Казахстане по организациям, персоналиям, связям и реакциям можно посмотреть здесь: https://vector-eurasia.org/int...
Сразу бросается в глаза противоречие между решительным настроем оппозиции и её оторванностью от общества. Вообще-то это довольно странно: зачем затевать антиправительственные акции, если их заведомо не поддержат?
Другая странность, несвойственная протестным выступлениям в других странах последние 10 лет, – их неагрессивный характер. Хоть силовики и сообщили о схронах с оружием и «коктейлями Молотова» (https://lenta.ru/news/2016/05/... в апрельско-майских протестах они нигде не были задействованы. Всегда беспроигрышный аргумент сакральной жертвы на сей раз отдали актюбинским терактам 5 июня.
Честно говоря, на попытку цветной революции, даже предварительную, казахстанские выступления как-то не тянут. Скорее уж это похоже на разведку сначала бескровным, а затем кровавым боем. Но кого можно прощупать таким образом и зачем?
Кое-что прояснилось, когда, вслед за «земельными» акциями, случилась целая серия вооружённых нападений в Актюбинске, уже отметившимся в 2011 г. (http://www.ktk.kz/ru/news/vide... http://rus.azattyq.org/a/terra... https://tengrinews.kz/crime/po... Ответственность за них взяла на себя неизвестно откуда взявшаяся «Армия освобождения Казахстана» (http://www.newsru.com/world/06...
Дело в том, что основная часть казахстанской оппозиции не утруждает себя политическими программами, а попросту принадлежит к ярым националистам, от которых до «борцов за независимость» путём радикализации ислама меньше, чем один шаг. Туман окончательно рассеивается, если поднять фамилии участников конфликта в Жанаозене в том же 2011 г.: их состав мало изменился по сравнению с «земельщиками» (https://zhanaozen1216.wordpres... Так как и Жанаозен, и Актюбинск находятся в одном регионе (запад Казахстана), то, похоже, борцы за демократию, недолго думая, использовали уже опробованную площадку.
По следам трагедии в Жанаозене в выступлениях оппозиционеров обращают на себя внимание ключевые фразы, нацеленные на уши зарубежных спонсоров. Они явно закладывают программу дальнейшей «цветной» стратегии в Казахстане:
«Не будем говорить, насколько успешно использовала оппозиция Жанаозен в своих политических интересах — в наших условиях то, что они смогли сделать, уже хорошо. Куда более важно отметить другое: баталии вокруг забастовки нефтяников показали полную разобщенность казахстанской оппозиции. Каждая партия работала исключительно по своей индивидуальной программе. Никакой координации действий, никаких общих мероприятий, отсутствие единого плана. Более того, именно Жанаозен показал, что разногласия между отдельными ветвями оппозиции порой доминируют над общей оппозиционной целью.» (ссылка та же).
Очень откровенно, не так ли? Напомним, сказано это было ещё в 2011-м году. Что и говорить, отмеченные недостатки были успешно преодолены в ходе «земельных протестов» и актюбинских терактов 2016-го.
Напрашиваются два наблюдения.
1. Похоже, что оппозиция Казахстана накрепко связана с экстремистскими течениями, окопавшимися в основном на западе республики. Доказательством тому служат: а) националистическая ориентация большинства «земельных протестантов», б) их участие в конфликте в западноказахстанском Жанаозене, в) тесная сопряжённость во времени оппозиционных акций и терактов в Актюбинске.
2. Казахстанские выступления были скорее внешней калькой с цветных революций в Грузии, на Украине, в Киргизии. Надуманный предлог не привёл к массовым демонстрациям. Оппозиционеры, как попугаи, повторяли лозунги, обкатанные в других странах. На первом этапе не было ни вооружённых столкновений, ни кровавых акций, ни массовых митингов. Общий уровень агрессии был весьма низкий. Обострение обстановки и жертвы достались второму, «актюбинскому» этапу, и были свалены на исламистов.
Честно говоря, если бы за дело взялись американские спецслужбы, они бы запросто довели ситуацию по крайней мере до открытой попытки переворота. Ибо в подобных мероприятиях участвуют вовсе не возмущённые граждане, а оплаченные отморозки, готовые за десять долларов кричать всё, что угодно, а за сотню – стрелять в кого угодно. Найти их, как правило, труда не составляет.
Вырисовывается следующая «картина маслом»: так называемые «протесты против земельной реформы» и актюбинские теракты не ставили своей целью подъём общества для революции. В этой первой «пробе пера» казахстанская оппозиция должна была проверить прочность своих связей, гибкость тактики, разнообразные возможности и широкие перспективы дальнейшего использования.
Что ж, им это удалось.
Для того, чтобы трезво оценить риски раскручивания революционной ситуации в РК, пора уже отказаться от мнения о «стабильном и безопасном» Казахстане. Братскую солнечную и изобильную Украину тоже никто не считал опасной, до тех пор, пока она не стала таковой. Те, кто думает, что Назарбаева минует чаша сия, плохо представляют себе изменения в казахском коллективном бессознательном, происшедшие за 25 лет после распада Советского Союза. Акцент на традиционном воспитании, тщательно взлелеянном всё теми же изощрёнными политтехнологами и психологами под предлогом возрождения национальной культуры, сотворил с казахами злейшую шутку.
Помимо подготовки почвы для внедрения идей ИГИЛ, здесь есть ещё одна завуалированная опасность. Американцы сделали поистине гениальный ход и сыграли на внешнем сходстве капиталистической дисциплины, заточенной на заработок, и азиатской дисциплины, основанной на беспрекословном подчинении младшего старшему. Восточное добродушие и некоторая безалаберность, расцветшие при социализме под покровительством Москвы, за годы американизированного «суверенитета» сменились безоговорочным иерархическим послушанием и запуганностью. Самостоятельная критическая оценка ситуаций и событий, особенно у молодёжи, в казахском обществе в течение 25 лет не приветствовалась и потому атрофировалась.
На практике это означает, что казахское население оказалось полностью открыто внешним влияниям. Воздействовать на него может практически любой, кого назовут авторитетом. Ни пример злосчастной Украины, ни кровавый Карабах, ни братская позиция России и связи в рамках ЕАЭС роли решающего тормоза, увы, не сыграют. На них просто не обратят внимания без указания вышестоящих.
Поэтому сформированное наверху мнение, скажем, о необходимости переворота, скатится вниз за считанные дни, не встречая препятствий и объективной критики. Проблема только в том, какой процент казахстанской элиты склонен к смене власти. Стоит лишь достигнуть в ней критической массы, и большая часть простых казахов просто-напросто скажет, что «наверху лучше знают»...
Судя по природе, качеству и составу происшедших протестов, «наши партнёры» в Казахстане как раз намерены заняться выявлением неустойчивых политиков, прислушивающихся к «цветным» идеям. Их поиски, прощупывание и обработка, очевидно, будут проводиться через указанных выше оппозиционеров, уже занятых подъёмом и активированием всех своих связей в политическом мире Казахстана. Сообщение о раскрытой попытке госпереворота только подтверждает эту мысль (https://news.mail.ru/politics/... К сожалению, попытка эта, скорее всего, не единственная и, скорее всего, не основная.
В случае с Казахстаном базой для объединения с радикальной оппозицией вряд ли станут политические, религиозные убеждения или даже жажда наживы. Решающую роль должны сыграть субъективные факторы: личная неприязнь к действующему правительству или, напротив, дружеские контакты. Нельзя забывать о том, что ключевым принципом построения общества в азиатском и в особенности казахском коллективном бессознательном является архетип принадлежности к клану, которого нет ни у украинцев, ни у молдаван, ни у русских или европейцев,
Это очень сложный и практически не изученный вопрос, пока что ускользающий от внимания наших аналитиков. Тем не менее, следует помнить, что США начинали организацию госпереворотов вовсе не с захвата экономики, как это может показаться, а с тщательного и скрупулёзного изучения менталитета народа, намеченного в качестве объекта манипуляций.
Что можно противопоставить этим усилиям? С уверенностью можно сказать, что переворот не получится там, где в подсознании населения установка на поддержку власти значительно мощнее, чем сомнения в ней. Это происходит только в тех случаях, когда образ правительства связан с позитивными сторонами архетипов. Что касается Средней Азии, Украины, Прибалтики, то в этих странах зарубежные «коллеги» прочно соединили архетипы «отца» и «наставника» прежде всего с образами США и Запада, а не действующей власти, и теперь сломать эту связь чрезвычайно затруднительно. Народы этих стран не могут объединить «хорошую Америку», помогающую им построить «светлое будущее», с мировым агрессором, беспардонно лезущим в дела чужих государств.
К сожалению, анализ процессов, происходящих в менталитете населения, либо делается формально, на уровне «доисторического материализма», либо вообще не проводится. Два-три года назад российской аналитикой была сильно недооценена степень обработки украинцев. Результат – десятки тысяч погибших, неутихающая стрельба на Донбассе, санкции, разрыв всех связей с Украиной и миллионы мигрантов. Нет нужды говорить о негативном эффекте этих трагических событий собственно для России.
На сегодня существует огромный риск недооценить успехи «наших друзей» в деле манипулирования осознанием казахского народа. «Карту революции» в Казахстане нам уже предоставили, попробовав его «на оппозицию» и «на ислам». И дай Бог, чтобы и Казахстану, и всему постсоветскому пространству наконец-то стало очень страшно. Иначе – в который раз! – будет поздно.
Оценили 42 человека
55 кармы