18-20 ноября в столице Перу — Лиме — прошел очередной саммит АТЭС. В понедельник на пресс-конференции по итогам работы саммита речь зашла об известном интересе Японии к Курильским островам, на что президент России Владимир Путин заявил, что острова — "это результат Второй мировой войны, и мы считаем, что это на сегодняшний день суверенная российская территория, закрепленная в международных документах. Но мы готовы вести диалог с нашими японскими партнерами, мы говорим о том, что различные варианты возможны".
Российский лидер напомнил, что в 1956 году был заключен документ между СССР и Японией, "где предполагалось, что Японии будут возвращены два острова, не говорилось, на какой основе, под чьим суверенитетом останутся эти два острова, на каких условиях они будут переданы".
Между тем во вторник, 22 ноября, стало известно, что Россия разместила на Курильских островах береговые ракетные комплексы (БРК) «Бал» на острове Кунашир и «Бастион» на острове Итуруп. А личный состав берегового ракетного комплекса «Бастион» готовится к очередным стрельбам. Информацию опубликовала официальная газета Тихоокеанского флота «Боевая вахта».
Береговые ракетные комплексы "Бал" и "Бастион" предназначены для контроля территориальных вод и проливных зон. БРК были приняты на вооружение ВС РФ в 2008 году. БРК "Бастион" предназначен для поражения надводных кораблей различных классов и типов. Суммарный боекомплект двух комплексов включает до 88 ракет. Дальность поражения комплекса "Бал" составляет до 120 километров.
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что размещение ракетных комплексов РФ на Курильских островах не должно повлиять на развитие двусторонних отношений Москвы и Токио, однако "безусловно, у этого есть свое обоснование".
В ответ министр иностранных дел Японии Фумио Кисида объявил, что в связи с поступившей информацией его страна примет соответствующие меры. «Мы придаем этому серьезное значение, и после уточнения будем реагировать соответствующим образом», — приводит слова министра РИА Новости со ссылкой на агентство Киодо.
Комментирует ситуацию востоковед Анатолий Кошкин:
Общество обсуждает три события, где ситуация разворачивается вокруг Курильских островов. Сначала мы услышали слова президента Путина на саммите АТЕС, где было заявлено о готовности обсуждать с Японией курильскую проблематику. Потом появилась новость о размещение антикорабельных систем на островах Кунашир и Итуруп. И, наконец, мы узнаём о негативной реакции Японии на это размещение. Как всё это связано и связано ли вообще?
У меня не сложилось впечатления, что Владимир Путин предлагает Японии окончательно и бесповоротно вернуться к договорённостям 56-го года. Тогда, как известно, по личному настоянию лидера СССР Никиты Хрущёва были сделаны уступки японской стороне, и до сих пор мы расхлёбываем ту ситуацию. Путин говорил не о том, что он готов «сдать» эти два острова, а о том, что единственным документом, который определяет наши отношения с Японией (в том числе и по проблеме Курил), является Совместная декларация 1956 года, 60-летие которой мы отметили в октябре нынешнего года. Почему-то у нас не обратили внимания на замечание президента о том, что, хотя эта Совместная декларация была ратифицирована как в Японии, так и в Советском Союзе, там не прописано, каким образом будет происходить передача островов Шикотан и Хабомаи и чей суверенитет будет установлен на этих островах. Японцы, кстати, очень удивились словам Путина, потому что для них вопросы суверенитета Курил вполне понятны. Для Путина, как юриста – он подчёркивает это, – эти вопросы ещё подлежат обсуждению.
Я недавно вернулся из Японии, и довелось наблюдать, что японцы неоправданно создают ажиотаж по поводу декабрьского визита президента РФ на Японские острова, порождая атмосферу эйфории: дескать, Путин привезёт долгожданный подарок – Курильские острова. И это подтверждается опросами общественного мнения: две трети японцев ждут такого подарка, хотя оснований для оптимизма у них нет. В начале ноября в Токио приезжала председатель Совета Федерации РФ Валентина Матвиенко, и она со всей определённостью заявила японцам, что о каком-то возвращении, передаче островов, изменении суверенитета на этих территориях и речи быть не может.
Наблюдателей насторожило то, что на саммите АТЭС Владимир Владимирович сказал буквально следующее: «Мы знаем позицию японской стороны, которая говорит о четырёх островах. Это всё предмет наших переговоров». Я считаю, что так называемые «четыре острова» предметом переговоров быть не могут. У Японии нет никаких оснований – ни юридических, ни политических, ни моральных – претендовать на самые крупные острова Курильской гряды Кунашир и Итуруп. Единственная зацепка для японцев – это необдуманная уступка Хрущёва 60 лет назад по Шикотану и Хабомаи. Но за 60 лет произошли серьёзные изменения. Поэтому, кто бы ни хотел вернуться к этим договорённостям, это просто-напросто не получится. Но японцы считают, что два острова у них уже как бы в кармане, и надо добиваться ещё и Кунашира с Итурупом.
И у нас, и в Японии мало обращают внимание на весьма существенный момент, а именно на то, что в 1977 году в мире были введены 200-мильные экономические зоны. И теперь мы, отдавая даже один остров, отдаём богатейшую акваторию вокруг него. Причём – надо ещё обязательно отметить, – у нас про Шикотан и Хабомаи говорят «два острова». Но Хабомаи – это не один остров, это 19 островов и 5 морских скал. И вокруг каждого кусочка суши – 200-мильная экономическая зона. Следовательно, это очень ценные как в экономическом, так и в военно-стратегическом отношении территории. Поэтому, если Путин заявляет, что он готов вести переговоры не только о Хабомаи и Шикотане, но и о Кунашире и Итурупе, то здесь я с ним согласиться не могу. Думаю, что Путин и не собирается вести с Японией переговоры по поводу Кунашира и Итурупа.
Размещение антикорабельных систем на Курилах напрямую никак не связано с переговорами о принадлежности островов. Хотя есть люди (и в Японии, и у нас), которые уже начинают иронизировать по этому поводу и говорят, что это дополнительный, весьма весомый аргумент на предстоящих в декабре переговорах. В действительности размещение военных систем было запланировано гораздо раньше, в прошлом году. Это плановое мероприятие, и оно вполне оправдано, потому что обороноспособность этих территорий была очень ослаблена в 90-е годы. В известной степени возрождение былой обороноспособности нашего государства проявляется во всех регионах. Поэтому не надо беспокоиться ни Японии, ни кому-либо ещё. Это вполне законное деяние нашего государства, озабоченного обороноспособностью страны. И у нас подавляющее большинство народа относится к этому позитивно.
Но в Японии ситуация совсем другая. Не далее как сегодня глава МИДа Японии Фумио Кисида негативно оценил этот российский шаг. Я бы ему ответил так, по-простому: прежде чем быть озабоченным укреплением нашей обороноспособности и появлением дополнительных вооружений на нашей суверенной территории, пусть лучше озаботится наличием американских военных баз на территории Японии.
Нам никто не может диктовать, что и как мы будем размещать на нашей собственной территории. Это похоже на нервные реакции японцев по поводу поездок Дмитрия Медведева и Сергея Шойгу на Курилы. У Японии такая манера реагировать на любые проявления подтверждения нашего суверенитета на этой территории. Они сами себя загнали в ситуацию, когда стали заложниками этой проблемы. Хочу сказать, что эта проблема создана не японцами – она создана в 50-е годы американцами, а именно тогдашним госсекретарём Джоном Даллесом, который был не заинтересован в улучшении отношений СССР и Японии в условиях холодной войны. Поэтому он, по сути дела, запретил японцам подписывать уже согласованный мирный договор и заставил выдвинуть дополнительные, совершенно неприемлемые для нашей страны требования ещё и Кунашира с Итурупом.
Налицо тупик, Япония в силу своих политических резонов не может отказаться от идеи «северных территорий». А у нас ни один ответственный лидер не может острова отдать. Может быть, следует вообще отодвинуть эту тему? Возможно ли развивать отношения с Японией – экономические, культурные и разные прочие, – не делая вопрос о мирном договоре первостепенным?
Плохо разбирающиеся в существе наших отношений с Японией люди говорят, что это невозможно, что это сдерживает развитие наших отношений. Я придерживаюсь иной точки зрения. Японский бизнес весьма прагматичен, и он не подчиняется японскому правительству и премьер-министру. Если будут созданы благоприятные условия для японского бизнеса, для инвестиций, для работы на нашей территории, японцы будут с удовольствием зарабатывать на Дальнем Востоке и в Сибири. Чтобы не быть голословным, приведу в пример 70-е годы. В разгар холодной войны, кампании по возвращению так называемых «северных территорий» Япония делила первое и второе место с ФРГ по торгово-экономическому сотрудничеству Советского Союза с капстранами. До сих пор успешно работают предприятия, построенные японцами на нашей территории. Поэтому, если мы сами создадим благоприятные условия для японских предпринимателей, как это сделали в своё время китайцы, вопрос мирного договора и Курил отойдёт на второй план, и мы будем работать на взаимовыгодных основах. Надо вести дело ни к тому, чтобы сдавать наши территории, а к созданию таких экономических, психологических и политических условий, чтобы японцы поняли, что им надо с нашей страной не враждовать, а дружить и сотрудничать в экономике, культуре, науке, экологии.
Мой опыт подсказывает, что на человеческом уровне добрые отношения с японцами вполне возможны. У меня в Японии много друзей, причём верных друзей, проверенных и в радостях, и в горестях, как говорится – несмотря на то, что по политическим вопросам у нас бывают расхождения. В известной степени японцы тянутся к нашей стране, хотят знать о ней больше. Проблема в пропаганде. Японские СМИ, я считаю, самые сильные в мире, и они могут промыть мозги своему народу за весьма короткий срок. Неудивительно, что среди молодых японцев есть такие, кто считает, что атомные бомбардировки по Японии наносил СССР, а не США. Кстати, я первым обратил внимание на этот факт, когда работал журналистом в Японии. Их логика такая: дескать, Америка – дружественная страна. С Китаем тоже, в 80-е годы, когда я там работал, отношения у Японии улучшались. А по поводу СССР с утра до вечера шла пропаганда «советской угрозы». И всё это, конечно, сказывалось в детском сознании.
При этом антияпонской пропаганды в России не ведётся. Более того, у нас подчас ведётся пропаганда прояпонская. Это может быть в отдельных случаях даже вредным, когда речь идёт о так называемом территориальном споре. Но лишь от 12% до 15% японцев испытывают какие-то позитивные чувства к нашей стране и нашему народу. А в нашей стране, по опросам, более 60% уважают Японию, проявляют интерес к ней и стремление жить в мире и дружбе, активно сотрудничать с нашим соседом на Дальнем Востоке.
Благодаря недостаточно подготовленным журналистам создаётся впечатление, что в отсутствие мирного договора якобы сохраняется какое-то формальное состояние войны России с Японией. Это полная чепуха, а может быть, и геополитическая ловушка. Ибо состояние войны было остановлено 60 лет назад подписанием совместной декларации 56-го года, где в первом пункте провозглашается, что состояние войны между СССР и Японией прекращается. Были восстановлены в полном объёме дипломатические, торгово-экономические, политические отношения. Поэтому нельзя спекулировать по поводу того, что 70 лет прошло, а у нас мирного договора нет. И вообще, на мой взгляд, этот мирный договор нужен больше не столько нам, сколько японцам. При этом важно понимать, что для них мирный договор – не цель, а средство, способ добиться удовлетворения своих в известной степени реваншистских требований. Хотелось бы верить, что президент Путин, назвавший два дня назад в Лиме Курильские острова суверенными российскими, это хорошо понимает.
Оценили 16 человек
17 кармы