Дементий Башкиров
Предисловие. Всякий вид человеческой деятельности имеет две стороны – положительную, дающую человеку пользу, и отрицательную, приносящую человеку вред. Это высказывание равнозначно высказыванию «у каждой медали две стороны».
Сегодня будем рассматривать один из самых сложных и неоднозначных видов человеческой деятельности – производство атомного квтч. Этой работой занимается атомная энергетика (АЭ). Споры о том, чего больше дает АЭ – пользы или вреда, начались 75 лет назад и не прекращаются до сих пор.
Попробуем вникнуть в суть этих споров.
Основной вопрос, на который мы должны ответить – какую АЭ можно считать безопасной, или в другой постановке вопроса – какой безопасный предел не должна превышать АЭ, чтобы приносить человеку больше пользы, чем вреда.
В современной атомной отрасли работа по изучению имеющихся или потенциально возможных видов опасностей при производстве атомного квтч, и выдача разрешений на начало работ (лицензирование) называется Обоснованием Безопасности (ОБ).
Первая часть работы по обоснованию безопасности заключается в определение безопасного предела (контрольный уровень, КУ), который производство никогда не должно превышать.
Вторая часть работы по ОБ заключается в том, чтобы измерить имеющиеся уровни опасностей и доказать, что они никогда не будут превышать КУ.
Задача статьи (лекции) заключается в том, чтобы любой желающий мог разобраться в этом споре, мог быстро найти ответы на имеющиеся вопросы.
Нормативная база для ОБ
Цивилизованная страна соблюдает законы, общие для всей цивилизации, и законы, действующие в стране.
В настоящее время не существует единых международных санитарных норм для атомной энергетики, и каждая страна устанавливает свои нормы, правила и контрольные уровни.
В России действует Федеральный закон о радиационной безопасности населения, в соответствие с которым любой объект использования атомной энергии (ОИАЭ) должен соблюдать требования санитарных норм и правил,собранных в двух основополагающих документах по радиационной безопасности – НРБ-99/2009 и ОСПОРБ-99/2010 (нормы радиационной безопасности и основные санитарные правила обеспечения радиационной безопасности).
Пределы радиационной безопасности
Радиационная опасность АЭ обусловлена наличием четырех основных типов излучения – альфа, бета, гамма и нейтроны, (α, β, γ, n). Кроме того, существует рентгеновское излучение, спонтанное деление, потоки протонов, дейтронов, и других заряженных частиц.
Облучение человека может осуществляться как внешним источником ионизирующего излучения (ИИИ), так и внутренним.
ИИИ при внутреннем облучении может попасть в организм через легкие, через ротс водой и пищей, через слизистые оболочки и непосредственно в кровь через открытые раны.
Таким образом, для каждого типа излучения может быть два типа облучения человека и четыре типа поступления в организм. Для каждого из них существует КУ, или безопасный предел. В приложениях к НРБ, в таблицах приведены более тридцати тысяч значений различных пределов, дозовых коэффициентов и контрольных уровней для персонала и различных групп населения для разных типов поступления РВ в организм.
Сложности в радиационную безопасность добавляет то, что отдельно взятый радионуклид может иметь все типы излучения и способность к спонтанному делению, а торможение бета частицы сопровождается рентгеновским излучением.
Работа в условиях превышения безопасных пределов
При работе с открытыми ИИИ в допуске на радиационно-опасные работы указываются шесть КУ – внешнее гамма, нейтроны, концентрация альфа и бета аэрозолей в воздухе на рабочем месте, уровень загрязнений поверхностей по альфа и бета частицам. Такой документ является обязательным для разрешения работы персоналу, если хотя бы один из шести контрольных уровень на рабочем месте превышен.
Принцип обеспечения безопасности персонала в данном случае основан или на полном запрете работ, или ограничении времени контакта с ИИИ, применении защитных экранов, увеличении расстояния до источника, применением средств индивидуальной защиты, радиопротекторов и других организационно-технических мероприятий.
Единицей измерения КУ для профессионалов является [мЗв], то есть единица измерения дозы. Исходя из этого разрешенного предела и имеющихся на рабочих местах мощностях дозы, разрешающий работу инженер и измеряющий МЭД дозиметрист рассчитывают разрешенное время работы.
Переход к МЭД осуществляется в виде ограничений дозы за одну смену, за одну неделю, за один год. На таком большом промежутке времени не важно, за какое время профессионал наберет разрешенную дозу – за 3 секунды или за 365 суток.
Защита населения от выбросов ОИАЭ
Для защиты населения, для каждого ОАИЭ устанавливаются КУ по выбросам всех видов радионуклидов и типов ИИИ - α, β, γ, n. Контрольный уровень запрещает предприятию выбросы выше установленного предела, и для должностных лица, виновных в превышении КУ, предусмотрено уголовное наказание, зависящее от тяжести последствий для здоровья и жизни людей.
Единица измерения КУ – это активность ИИИ, попавшая в окружающую среду (ОС) в течение учетного периода – смены, суток, недели, месяца, квартала, полугода, года, всего периода эксплуатации.
Основным КУ для ОИАЭ является годовой предел выбросов различных типов радионуклидов.
Для принятия превентивных административных мер, для предотвращения выбросов выше КУ, на предприятии устанавливается административный уровень – предельный уровень выбросов РВ, составляющий 10%-50% от КУ. В случае превышения АУ виновные могут лишиться своей должности.
Обратите внимание на единицу измерения КУ. Он измеряется не в единицах дозы, а в единицах активности, и совершенно непонятно, какую дозу получает население в течение года при имеющемся контрольном уровне выброса.
Кроме того, в отличие от профессионалов, КУ измеряется не в единицах дозы [мЗв], а в единицах мощности дозы [мЗв/год].
Понятно, что сами по себе КУ и АУ никак не могут защитить население от выбросов ОИАЭ, они лишь позволяют установить безопасные пределы, за которые категорически нельзя выходить.
(По аналогии с дорожной разметкой, АУ это сплошная белая, КУ – двойная сплошная. Дисциплинированным водителям пересекать их нельзя, но реального физического барьера нет)
Безопасные пределы выбросов АЭС
Для каждой электростанции во всем мире установлены КУ и АУ, и эти пределы значительно различаются не только по предельному разрешенному уровню годовых выбросов, но и по единицам измерения КУ в разных странах. Различие достигает несколько десятков тысяч, и может получиться так, что для одной АЭС выброс будет превышать КУ в 100 раз, а для другой АЭС составлять всего 1% от ПДВ.
В России КУ, в виде предела разрешенного выброса РВ в течение года (предельно допустимый выброс – ПДВ), имеет размерность [активность/год], например, 1 Ки/год или Бк/год.
Но это не та единица измерения, которая реально измеряет радиационную опасность производства электроэнергии. В явном виде здесь нет никакой единицы измерения электроэнергии. Такая единица применима для тех объектов использования атомной энергии (ОИАЭ), которые не производят продукцию гражданского назначения.
Эта единица измерения противоречит логике НРБ и ОСПОРБ. В соответствии с НРБ, при обосновании безопасности необходимо доказать, что «польза превышает вред», поэтому разрешенный выброс должен иметь размерность [активность/квтч], где вред – это активность, а квтч - польза. Второй критерий – «минимизация вреда при одинаковой пользе» также подразумевает, что ПДВ должен иметь размерность [активность/квтч]
Например, АЭС может стоять целый год на ремонте, и никакой пользы не приносить. При этом ремонтные работы могут сопровождаться высоким уровнем выбросов. АЭС может выводиться из эксплуатации 60 лет, и при этом никакой пользы не приносить.
Кроме того, АЭС – это только часть ядерного топливного цикла, который производит электроэнергию для потребителей (одновременно и потребителей квтч и поглотителей выбросов РВ из АЭС).
При добыче урановой руды производство сопровождают выбросы РВ в ОС. Нормальная эксплуатация АЭС сопровождается выбросами. Аварии на АЭС сопровождаются выбросами. Вывод из эксплуатации АЭС сопровождается выбросами. Хранение, транспортировка, переработка и захоронение отработавшего ядерного топлива (ОЯТ) сопровождается выбросами, как при нормальной эксплуатации, так и при авариях.
Как приходит понимание опасности
В 2015 году небольшому коллективу специалистов из бывшего ХТО НИИАР дали задание обосновать безопасность (задним числом, работы были уже давно проведены) радиохимического производства по переработке старого плутония, очистке его от америция и других примесей. Необходимо было обосновать безопасность технологий получения Мокс-гранулята для изготовления вибро-твэл БОР-60, и собственно фабрикации самого Мокс-твэл и ТВС.
Так как я когда-то принимал участие в этих работах, то коллеги пригласили меня поучаствовать в обосновании безопасности.
- Зарплата не особо высокая, зато работа не пыльная. Бумажки и уговоры подписантов поставить подпись на титульном листе. У тебя большой опыт в этом деле.
- Но вы должны знать, что основным аргументом «убеждения» является тот факт, что работы уже давно сделаны и ничего страшного не произошло. Плюс клятва под присягой или на библии, что реальные работы никогда не будут начаты. И даже если будет когда-нибудь принято решение о возобновлении работ, лично Вы, как уважаемое мною ответственное лицо и грамотный человек, первыми узнаете об этом решении и сможете своевременно остановить развертывание работ.
- Вот видишь, ты прекрасно разбираешься в политической химии и крепок задним умом. Приступай к работе по конкретным пунктам.
У меня на тот момент не было работы, и ворота на улицу были открыты. 4 штуки ФЦП по Прорыву закрыли, и персонал дружно уходил за забор (не по своей воле), выполняя и перевыполняя планы по сокращению штатов.
Где допустимый предел, и какими единицами его измерять
В процессе написания отчета в обоснования безопасностиработы (который передал мне мой уходящий предшественник со словами – это невозможно выполнить, не нарушив закон, и рекомендациями немедленно увольняться), которая явно опасна для персонала и населения, и это было испытано на собственной шкуре, я поставил перед собой цель найти пункт закона, который в явном виде запрещает работу. Найти предел, который явно превышен на многие порядки.
Сначала я пытался найти безопасный уровень загрязненности актинидами территорий, на которых проживают люди. Но такой нормы не нашел. В документах есть только аварийные уровни.
Затем пытался перенести профессиональные уровни загрязнений, пропорционально уменьшенные для уровня годового поступления для населения. Но это не совсем правильно, разные пути поступления и много разных категорий населения.
Хорошую подсказку дал мне руководитель ОЗОС (отдел защиты окружающей среды), Чечеткин Ю.В., который предлагал установить пределы выбросов пропорционально мощности реактора. Действительно, справедливый критерий.
ПРОРЫВ, который гостил в НИИАР 7 лет, также помог определиться с правильной единицей измерения. Разрешенные выбросы должны быть привязаны к количеству произведенной электроэнергии, и по этому критерию ЗЯТЦ БР потенциально может на два порядка улучшить экологические показатели действующиих ТР.
В результате поиска и обсуждений со специалистами ПРОРЫВа экологических аспектов производства атомного квтч, единица измерения безопасного порога получила размерность мкгPu/квтч, или мКиPu/квтч. С прежней единицей измерения ПРОРЫВ существенно проигрывал имеющимся тепловым реакторам.
Но в нормативных документах, разрешенный порог в виде КУ с такой размерностью, отсутствовал. Обсудить эту единицу измерения с коллегами я не успел. Моя карьера в НИИАР закончилась. Социальные проблемы оказались сильнее проблем с недоделанным ООБ.
Жизнь конечна, проблемы бесконечны
Через 10 дней после смерти мамы в мае 2016 у сестры, на год старше меня, была обнаружена 4 стадия онкологии. Диагноз поставили врачи частной клиники непосредственно в день обращения. Дали остаточный прогноз на 1,5-3 месяца. Через 18 дней диагноз подтвердили врачи бесплатной клиники.
Сестра просила меня быть рядом с ней. Она несколько раз упрекала меня в том, что я зарабатываю деньги, разбрасывая радиацию, из-за которой она умирает так рано. Практически каждый день она просила меня уволиться с работы и быть рядом с ней.
Онкологическая клиника в ДД была сокращена в несколько раз за последние годы, и никакие врачи не брали на стационарное лечение заведомо умирающего пациента.
- Таких мы выдаем на руки родственникам, - объяснили мне в онкологическом отделении Димитровграда. – Медицина тут бессильна.
Я решил взять административный отпуск на полгода в связи с уходом за тяжелобольным, но такая опция для пенсионера и ветерана атомной отрасли, отсутствовала.
- Могу ли я уволиться с получением единовременной выплаты?
- Сейчас нет. Опоздали на две недели. Когда начнется очередная компания по сокращению, тогда да. – пояснили мне в управлении кадров.
Ждать очередной кампании пришлось 5 месяцев.
К уходу за сестрой были привлечены все родственники, рядом с ней круглосуточно кто-нибудь находился. Сестра умерла через 74 дня после мамы.
Несмотря на выявленные сотни метастаз в различных органах, в справке о смерти не было формулировок рак или онкология. Да и даже если бы и была такая формулировка, сестра не попала бы в статистику раковых больных МСЧ НИИАР в Димитровграде. Мы с ней прописаны в деревне, находящейся в 16 км от выхлопной трубы НИИАР, и в 33 км от онкологического центра в Димитровграде. Эта деревня обслуживается другой МСЧ. А стационарное лечение предусмотрено только в Ульяновске, областном центре, до которого 140 километров от порога моего дома.
Согласитесь, такие «удобства» не добавляют здоровья сельским жителям, не прибавляют оптимизма их родственникам, не прививают у людей любовь к столь близкому «атому».
Радиологический центр в Димитровграде мощностью 14 тысяч пациентов в год, который в соответствии с Дорожной Картой должен был начать работать осенью 2014, был введен в эксплуатацию с опозданием 4,5 года.
Когда гроб опускали в могилу, в голове неожиданно всплыло высказывание начальника Внешней Дозиметрии нашего объекта.
- Доза умирает вместе с человеком. Доза стартует с нуля в момент зачатия человека. Поэтому неправильно складывать индивидуальные дозы в течение тысяч лет. Для консервативного расчета принимаем 120 лет, хотя некоторые ученые считают, что без радиации человек жил бы в среднем более 300 лет. Тут нет никакого однозначного мнения ученого мира. Некоторые считают, что без радиационного фона человек жил бы меньше, чем живет сегодня.
Сестра не прожила и половину срока жизни человека, принятого для консервативного расчета годовой дозы [мЗв/год] населения.
Единица измерения выбросов АЭС
Копаясь в частностях ядерных технологий и сотнях тысяч страниц пространных нормативных документов, такую единицу измерения очень сложно обнаружить. По крайней мере, мне не удалось это сделать за 41 год учебы и работы в атомной отрасли. В России она не используется.
Однако, её давно используют наши американские коллеги (с середины 1970-х?), и она подходит для АЭС любого типа, которая производит электроэнергию.
Можно сказать, «совершенно случайно» 04.11.20 я обнаружил эту единицу измерения, которую искал пять лет назад, и самостоятельно вывел её (в других единицах, но в той же размерности), следуя логике отечественного НРБ и подсказкам коллег.
Привожу дословный текст из американского документа, некоторого аналога нашего НРБ, который предоставил Серебряков Б.Е. в статье Проатом от 01.11.20 «Как МАГАТЭ вредит отечественным санитарным нормам и правилам»:
40 CFR Part 190 - Environmental Radiation Protection Standards for Nuclear Power Operations.
(b) The total quantity of radioactive materials entering the general environment from the entire uranium fuel cycle, per gigawatt-year of electrical energy produced by the fuel cycle, contains less than 50,000 curies of krypton-85, 5 millicuries of iodine-129, and 0.5 millicuries combined of plutonium-239 and other alpha-emitting transuranic radionuclides with half-lives greater than one year.
Мы видим, что наши коллеги за рубежом давно решили проблему единиц измерения безопасных пределов в сфере производства атомной электроэнергии. Она служила барьером в виде двух сплошных белых линий уже более 40 лет, и никаких обоснований безопасности «задним числом» не предусматривала.
Стандарт для АЭС по защите окружающей среды предусматривает следующие контрольные уровни:
Общее количество радиоактивных веществ, попадающих в окружающую среду из полного уранового топливного цикла, на Гигаватт-год произведенной электрической энергии этим топливным циклом, должно быть менее 50 000 Кюри Криптона-85, 5 миллиКюри Йода-129, и 0,5 миллиКюри всех трансурановых радионуклидов с периодом полураспада более одного года, включая Плутоний-239.
Данный предел был рассчитан исходя из стандарта техногенного облучения населения в виде годового предела мощности эффективной дозы 1 мЗв/год для взрослого населения (0,1 мЗв/год для критических групп плод и первый год жизни), в течение периода распада долгоживущих актинидов 600 000 лет (0,6 миллиона лет).
Последняя линия и контрольная примесь
Простота спасёт технологию, говорил мой шеф, хваля разработанный процесс. Другой мой коллега оценивал технологию по количеству расходуемого спирта, третий по включению в процесс личных АС. Сколько технологов, столько и мнений.
Каждый субъект видит решение задачи со своей, сугубо личной точки зрения. В этом и заключается ограниченность и узость субъективной оценки.
Однажды американцы заказали нам радиопрепарат, и в примесях указали только один гамма-радионуклид.
- Как же так? А где традиционный список из 18 изотопов по требованиям GMP? Можно его игнорировать, так получается?
- А ты сначала очисти препарат от этой единственной примеси, а потом поговорим на эту тему. Спрашивают – спляши, не спрашивают – не сплясывай.
Через пару дней и нескольких стадий очистки, препарат содержал одну-единственную примесь. Для удаления её потребовалась ещё неделя.
- Удалось выполнить требования заказчика?
- С трудом, и с потерями.
- Это называется контрольная примесь. Если в препарате её нет, значит это продукт высшего качества. Все остальные примеси имеют степени очистки на порядки большие, и нет смысла их контролировать. У каждого препарата своя контрольная примесь.
Это как последняя линия в спектре. Если нет последней линии, значит не будет остальных линий этого элемента. – закончил теоретическую часть лекции по получению материалов специальной очистки шеф.
Американский стандарт безопасности АЭС
Посмотрите на 3 радионуклида, которые ограничивает в выбросах американский стандарт. Всего три из 3 тысяч радионуклидов, образующихся в ядерном топливе в процессе ядерных реакций.
Kr-85. Благородный газ с периодом полураспада 10,7 лет, радионуклид с бета-частицей выше Черенковского порога, с жестким гамма. Голубое (черенковское) свечение в воде, визитная карточка атомного реактора.
I-129. Галоген с периодом полураспада 16 миллионов лет, бета излучатель с мягкой гамма. Желто-зеленое свечение в воде.
Смесь актинидов с периодом более 1 года, все – альфа-излучатели. Это радиоизотопы Th, Pa, U, Np, Pu, Am, Cm, Bk, Cf. Периоды полураспада до миллиона лет. Розово-малиновое свечение в воде.
Логику стандарта можно объяснить следующим образом – последний представитель гамма-примесей, последний представитель бета-примесей, и все (обратите внимание - все до единого) альфа-примеси.
Продолжая логику, последней линией или контрольной примесью атомной энергетики американцы считают актиниды, то есть альфа-излучатели. Это самая грозная компонента загрязнения, которая выводит из строя территории и акватории на десятки тысяч лет.
Всё остальное распадется через сто - тысячу лет, останутся только самые долгоживущие актиниды (400 и более лет), долгоживущий изотоп Йода-129 (и Технеций-99, который перекрывает контрольная примесь Йод-129).
Почему весь топливный цикл целиком, а не только выбросы с АЭС? Тоже понятно, и совершенно справедливо.
Ведь урановый рудник работает на производство электроэнергии, транспорт руды и готового ядерного топлива также участвует в расходах не электроэнергию. Вывод из эксплуатации сопровождается выбросами. И самое главное – возможная радиохимическая переработка ядерного топливного цикла также попадает в пределы ограничений экологического стандарта.
Российские нормы безопасности для АЭС
У нас отдельные нормы для выбросов, для работающих АЭС, для уранового рудника, для радиохимии, и для всех остальных компонент ядерного топливного цикла.
Единицей измерения допустимых выбросов является [ГБк/год, эквивалентно мКи/год], а не [ГБк/квтч, эквивалентно мКи/ГВт*год]. Российские нормы безопасности, по сути, не относятся к предприятиям, производящим электроэнергию.
Принципиальная разница в решении безопасности
Американский стандарт ограничивает выбросы количеством произведенной электроэнергии. Проработал реактор 60 лет на номинале 1 ГВт, значит выброс актинидов за весь топливный цикл не должен превышать 30 мКи.
Обратите внимание – на все годы хранения ОЯТ. То есть, если через 200 лет суммарная утечка РВ из хранилища ОЯТ превысит 30 мКи, значит предел превышен.
Трудно сказать, кто будет контролировать в США утечки через 20, 200, 2000 и более лет, но ответственность уже возложена на ныне действующий реактор, производящий электроэнергию. Можно сказать, что атомщики США сами себя прокляли такой единицей измерения, и не оставили себе хорошего имени, если в будущем произойдет фатальная утечка РВ из хранящегося ОЯТ. Чтобы не выглядеть в глазах потомков палачами, атомщикам США необходимо сделать всё возможное, чтобы утечек РВ в будущем на сто тысяч лет не было.
Российские нормы ограничивают ежегодные выбросы каждого из отдельных этапов ЯТЦ, таким образом, строго говоря, не являются ограничительными. Они лишь ограничивают мощность выбросов, не ограничивая время действия этих выбросов. Для долгоживущих актинидов и сто тысяч лет не предел. Например,Np-237, дочерний продуктAm-241, имеет период полураспада 2,15 миллиона лет.
За 10 тысяч лет хранения ОЯТ от одного Гигаваттника допустимый выброс актинидов составит 5 Ки, при этом распадется лишь одна пятая часть плутония-239.
Переработка ОЯТ
Но всё это мизер, по сравнению с тем, что произойдет, если ОЯТ будут перерабатывать.При планируемой переработке ОЯТ БРЕСТ или БН-800 теоретически в отходы попадает 0,1% от суммарной альфа-активности. Разрешенный выброс пока не обоснован, если не считать опыт водных переработок военных заводов (в том числе Маяка) и опыт пиро переработок НИИАР. Ожидаемый выброс может легко превысить российский предел ПДВ ГХК 360 мКи/год в тысячи раз, а американский предел в миллион раз за один год.
Напомню, что суммарный допустимый выброс в США в виде 0,5 мКи/ГВт*год, при общей активности наработанных долгоживущих актинидов в ОЯТ порядка 0,1 МКи /ГВт*год, составляет 5 миллиардных долей от накопленной активности.
Реалии выбросов АЭС 2020 в России
В годовом отчете ГХК 2019 указан выброс актинидов в ОС, конкретно в атмосферу. 1,5 ГБк/год(40,5 мКи/год) за 2019 год.
Какой этап топливного цикла проводился? - Фабрикация Мокс-твэл и ТВС для БН-800, то есть один из трех компонентов ЗЯТЦ.
Радиохимическая переработка была проведена давно. Выброс не известен. Допустим для оптимизма, выброса актинидов не было.
Будем считать, что реактор БН-800 даст 0,8 ГВт-год электроэнергии, и уложится в американский предел 0,5 мКи/ГВт*год. Такое предположение справедливо, ведь американцы в своем ЯТЦ не перерабатывают ОЯТ и не фабрикуют новое топливо. Поэтому выброс 0,4 мКи/год относится только к реактору.
Согласно годовому отчету, суммарный выброс актинидов на топливный цикл 0,8 ГВт*год составляет 40,5 мКи (1,5 ГБк).
Получается, что только фабрикация топлива для БН-800 (реальные экспериментальные данные ГХК) дает выброс в 100 раз больше, чем разрешено по американскому стандарту.
Смотрим далее таблицу 5 годового отчета ГХК за 2019. Там указано, что выброс в 1,343 ГБк суммы плутоний-239 и 240 составляет 0,375% от предельно допустимого годового выброса. То есть выброс актинидов на уровне 360 ГБк/год считается предельно допустимым выбросом.
Таким образом, годовой ПДВ в ГХК превышает ПДВ американской АЭС почти в 20 000 раз.Но это не весь ЗЯТЦ. Это всего лишь одна из трех операций замкнутого ядерного топливного цикла. Что дают нам остальные две части натурных экспериментов, смотрите в отчете БАЭС за 2019, и отчете РТ за 2019.
Где мы и где завтра
Допустим, что годовой выброс ЗЯТЦ БН-1000 не будет превышать 50 мКи долгоживущих актинидов в год на один ГВт*год произведенной атомной энергии. То есть сохранится на нынешнем безупречно безопасном уровне 1000 лет. (одну тысячу лет).
За указанный расчетный период в ОС через вентиляционную трубу ГХК будет выброшено 50 Ки долгоживущих актинидов.
Парочка долгоживущих изотопов плутония-239 и плутония-240 имеет периоды полураспада 24,1 и 6,5 тысяч лет. То есть их активность за 1 тысячу лет практически не изменится.
Выброс Чернобыля показал, что 0,1 Ки плутония (~0,3 г) выводит навечно из оборота 1 км2 территории. Эффективная доза составляет от 50 до 500 мЗв/год в течение многих тысяч лет.
Таким образом, ЗЯТЦ одного реактора БН-1000 за расчетный период 1000 лет выведет из строя 500 км2на несколько десятков тысяч лет. И это при нормальной эксплуатации ЗЯТЦ.
Если взять предельно-допустимый выброс, который сегодня установлен для ГХК, в размере 360 ГБк/год, то есть почти 10 Ки/год, то за тысячу лет на таком безопасном пределе будет уничтожено 100 000 (сто тысяч) квадратных километров.
100 000 квадратных километров – это с учетом аварийного предела загрязнения территории от 50 до 500 мЗв/год. Если же считать по пределу загрязнения для населения, по ныне утверждаемым НРБ-99/2020, 0,3 мЗв/год, то это будет 15 миллионов квадратных километров. Практически вся Россия загрязняется ЗЯТЦ одного реактора мощностью один ГВт электрической мощности.
Заметьте, всё строго по закону, по одной из статей Закона о радиационной безопасности населения Российской Федерации.
Но явно под запретом другой статьи этого же Закона.
Вопросы к ЗЯТЦ
Какую из статей Закона РФ о радиационной безопасности населения применят для Прорыва? Поменяют единицу измерения с «бесконечной» на ограничительную, как сделали американцы 45 лет назад? Смогут российские ученые уложиться в требования безопасности американского стандарта, который жестче в 20 000 раз?
Выводы
Создаваемое сегодня производство ЗЯТЦ БН и ЗЯТЦ БРЕСТ нельзя рассматривать как безопасное, опираясь на имеющиеся экспериментальные данные, полученные в СССР.
Полученные в 2019 на ГХК экспериментальные данные, на опытно-демонстрационном участке по фабрикации Мокс-топлива, указывают на то, что американский предел для АЭС превышен в 100 раз, и составляет 1/200 от ПДВ ГХК в атмосферу.
Российский ПДВ для ГХК противоречит не только имеющейся норме НРБ-99/2009 в 0,01 мЗв/год (которая вырастет до 1 мЗв/год для выбросов актинидов за 100 лет безопасной эксплуатации ЗЯТЦ БН) но и планируемой норме НРБ-2020 в 0,3 мЗв/год (повышение в 30 раз, 1 мЗв/год будет достигнут за 3 года) для техногенного облучения населения.
Единица измерения ПДВ и других КУ для АЭС в виде [мЗв/год] или [мКи/год] противоречит нормам радиационной безопасности в части соотношения «Польза/Вред». Для оценки безопасности выбросов всех типов ядерных топливных циклов АЭС необходимо использовать единицу измерения ПДВ и КУ в виде [мКи/ГВт*год].
Единой нормы для ПДВ, одинаковой для всех производителей, участвующих в производстве электроэнергии на АЭС, в единице измерения мКи/ГВт*год (давно действующей в США), понятной для населения, чиновников и производителей, не существует в Законе РФ.
Существующие различные пределы в виде разных единиц измерения, которые при приведении к единой единице измерения мКи/ГВт*год, отличаются в десятки тысяч раз. Это не только мощнейший коррупционногенный источник, но и реальная угроза существованию населения России.
Источник: https://proatom.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=9443
Другие статьи этого автора:
Производство препарата Фосфор-33. Замкнутый Ядерный Цикл «S-33(n,р)P-33»
Производство препарата Фосфор-33. ЗЯЦ «S-33(n,р)P-33». Продолжение
Стратегии развития атомной энергетики
Америций-241 - основная проблема современной атомной энергетики
80 лет открытию деления урана-235
Основные проблемы ЗЯТЦ и пути их преодоления
Как атомную энергетику видит молодое поколение
Оценили 2 человека
5 кармы