Сказы Истории. Почему церковь не канонизирует священников пострадавших до 1917 года от народной ярости

В 1991 году Церковь во всеуслышание заявила о «гонениях» со стороны большевиков. Написаны тонны книг, десятки икон, сняты фильмы о священномучениках, но как-то в стороне остались священники пострадавшие от народного гнева до 1917 года, хотя сама церковь в то время признавала, что это были гонения

Синодальный обер‑прокурор Александр Толстой говорил: «Для Русской церкви настали времена гонений, духовенство не бьет только ленивый: один бьет, а прочие поощряют бьющего» (Из записок преосвященного Леонида… М., 1907. С. 380).

Причём начались эти гонения ещё во второй половине XIX века. Вот что напечатал журнал «Духовная беседа»: «Все русские с презрением, с отвращением смотрят на духовенство» (1859. № 28. С. 47). Свидетельства эти относятся к началу правления Александра II, но далее антицерковный настрой лишь укреплялся, пока не вылился в массовые грабежи церквей и монастырей и убийства священнослужителей.

Таким образом, масштабное антицерковное движение началось задолго до 1917 года и выражалось в грабежах, поджогах, жестоком убийстве духовенства, в захвате церковных земель, отказе подчиняться церковным властям.

Самосуд вершила паства, крестьяне, в начале XX века к ним присоединился народившийся рабочий класс и правильный вывод сделал ректор Московской духовной академии протоиерей Александр Горский, когда утверждал: «Ожесточение против всего духовного, церковного… с каждым месяцем становится все сильнее» (Русское обозрение. 1896. Январь. С. 276).

Обратимся к архивным делам, многие из которых почти неизвестны широкой публике, но свидетельствуют о том, что в конце XIX – начале XX века происходили многочисленные нападения на священнослужителей.

Народная ярость по отношению к церкви

Уважаемые читатели. Канал Дзен не разрешает описывать сцены жестокости, поэтому излагаю крайне осторожно, хотя архивные материалы изобилуют неприятными сценами расправ.

В феврале 1900 года был убит благочинный протоиерей Василий Масловский, клирик Пензенской епархии (подробности опускаю) (РГИА. Ф. 797. Оп. 70. III отд. 5 ст. Д. 45. Л. 2 об.).

В Черниговской епархии, в Петропавловском монастыре, в том же 1900 году был убит монах Митрофан (Чубун) (РГИА. Ф. 797. Оп. 70. III отд. 5 ст. Д. 82). Чубун заведовал монастырской лавкой и считался состоятельным человеком. Обнаружили его в своей келье. Расправа над ним была крайне жестокой, следствие установило, что монах боролся со своим убийцей.

В том же монастыре 12 декабря 1900 года крестьянин с мещанином напали на иеродьякона Севастиана, ударив его по голове трехфунтовой гирей. Один при этом зажимал рот жертвы. Но крик в соседней келье спугнул преступников (там же. Л. 11).

9 октября 1900 года у себя дома был застрелен клирик Гродненской епархии Александр Рожанович, духовник своего благочиния (РГИА. Ф. 797. Оп. 70. III отд. 5 ст. Д. 95. Л. 246).

Антицерковные акции участились в годы первой русской революции 1905 года. В Грузии пострадало несколько монастырей.

В феврале1905 года состоялось нападение на священника Грузинского экзархата Николай Качахидзе. (РГИА. Ф. 797. Оп. 76. III отд. 5 ст. Д. 2а. Л. 26 об.).

В августе 1905 года нападению подвергся Василиско‑Златоустовский женский монастырь того же экзархата (РГИА. Ф. 797. Оп. 75. III отд. 5 ст. Д. 18в. Л. 40).

А в ноябре, тоже в Грузии, пострадал Гелатский монастырь, обстрелянный с трех сторон (РГИА. Ф. 797. Оп. 76. III отд. 5 ст. Д. 2а. Л. 29).

В том же 1905 году волна антицерковных нападений прокатилась по Тульской епархии. Группа вооружённых людей напала на церковную школу с применением огнестрельного оружия, были жертвы. (РГИА. Ф. 797. Оп. 75. III отд. 5 ст. Д. 18в. Л. 240 об.).

Жертвой преступников в январе 1906 года стал священник Кишиневской епархии Василий Козак, получивший несколько ран. Как установило следствие, целью нападения был не грабёж, а лишение жизни. (РГИА. Ф. 797. Оп. 76. III отд. 5 ст. Д. 2а. Л. 53).

Жестоким оказалось нападение в марте 1906 года на женский Покровский монастырь Ставропольской епархии, были жертвы (там же. Л. 144).

Формы нападения были разные, помимо вооружённых нападений были и поджоги. Так, например Алексеевский монастырь Уфимской епархии был подожжён 13 апреля 1906 года

Тогда же в Смоленской епархии в Сычевском районе пострадал от огня Троице- Сергиевский женский монастырь, а в Таврической епархии сожжён дом священника (там же. Л. 186).

В Воронежской епархии 17 апреля 1906 года было совершено нападение на благочинного протоиерея Матфея Федоровского, который вскоре скончался. В деле не указано, что целью был грабёж.

На конец 1906 года пришлась новая серия убийств духовенства. Лишили жизни архимандрита Лукиановой пустыни Владимирской епархии Афанасия и священника Черниговской епархии Николая Пиневича (там же. Л. 186 об.).

В Екатерино‑Лебяжской Николаевской пустыни Ставропольской епархии очень нехорошо были убиты четыре монаха. (там же. Л. 187).

После Первой русской революции народная ярость по отношению к церкви не угасла. В 1909-1910 годы Синодальный обер‑прокурор констатировал, что дошло «до открытого грабежа и насилия» (РГИА. Ф. 797. Оп. 72. III отд. 5 ст. Д. 95. Л. 4).

Страдали храмы и служители алтаря. В некоторых местах происходили настоящие погромы, которые продолжались вплоть до 1917 года.

В 1916 году убили священника Тамбовской епархии Димитрия Земляницына из Козловского уезда. Как повествуют материалы дела, преступники проникли в дом жертвы из сада, выставив оконную раму. Подробности не описываю. Были изощрённо убиты священник и его жена. Следствие установило, что в роли убийц выступили крестьяне. (РГИА. Ф. 796. Оп. 203. Д. 222).

В первой половине 1917 года управляющий Тамбовской епархией информировал Синод об убийстве семьи и прислуги иерея Арсения Миловидова. Убийцы были четыре человека в солдатских шинелях вооружённые револьвером и железными вилами. (РГИА. Ф. 796. Оп. 204. Д. 108).

Опять же на Тамбовщине весной 1917 года (до большевиков) зверски была убита семья дьякона Павла Архпнгельского (он, его жена и двое маленьких детей) Убийство было настолько жестоким, что не подлежит описанию, хотя в материалах дела всё описано подробно. (там же. Л. 1 об.)

В 1916 году некоторые епископы уже не докладывали об отдельных случаях нападений, а просто обобщали. Так в сентябре 1916 года Синод слушал рапорт епископа Подольского Митрофана (Афонского), в котором говорилось, что «некоторые из приходских священников подверглись со стороны толпы оскорблениям и насилию» (РГИА. Ф. 797. Оп. 86. III отд. 5 ст. Д. 129. Л. 1).

Сообщения шли сплошным потоком. В феврале 1917 года епископ Тобольский Варнава (Накропин) информировал высшую церковную власть, что крестьянин Григорий Меркулов прямо в храме убил кинжалом священника Тобольской епархии Владимира Декова. Цель грабежа здесь тоже не прослеживается. «Кровь на полу оказалась в семи местах» (РГИА. Ф. 796. Оп. 203. Д. 72. Л. 6).

Нападения на церкви, монастыри и дома священства редко обходились без крови.

7 апреля 1917 года опять разыгралась трагедия в Подольской епархии, был убит священник Иоанн Манчинский. Епископ Подольский констатировал: «Оказывается, что священник… убит не с целью грабежа… церковное имущество в целости и порядке» (РГИА. Ф. 796. Оп. 204. Д. 141).

В Нижегородской епархии наблюдались случаи «смещения священников мирянами» (РГИА. Ф. 797. Оп. 86. III отд. 5 ст. Д. 21. Л. 52).

В мае 1917 года архиепископ Казанский Иаков (Пятницкий) в отчёте Синоду писал: «В некоторых приходах… проявлялось самоуправство и полный произвол среди прихожан как в отношении… причта, так и в отношении церковной и причтовой собственности… крестьяне самовольно захватили церковную землю… оставив… причты без земли. В настоящее время беззащитное духовенство, кроме того, что терпит крайнюю материальную нужду, оно испытывает еще тяжелые нравственные страдания, перенося… оскорбления, унижения и обиды от народной распущенности» (РГИА. Ф. 796. Оп. 204. Д. 134. Л. 1‑1 об.).

В июле 1917 года опять погибла целая семья священника Василия Чулкова в Могилёвской епархии (самому маленькому ребёнку было 7 месяцев) (РГИА. Ф. 796. Оп. 204. Д. 109. Л. 1).

На монастыри осуществлялись групповые нападения. В июле 1917 года на Киево-Выдубицкий монастырь напало 30 человек.

В Китаевскую пустынь Киево‑Печерской лавры в ночь с 1 на 2 сентября того же года ворвались 20 человек с револьверами и кинжалами. Настоятеля пытали с целью узнать, где спрятаны монастырские сокровища (РГИА. Ф. 797. Оп. 86. III отд. 5 ст. Д. 123. Л. 24а, 30).

Грабежей по сравнению с убийствами было на порядок больше, это стало массовым явлением

12 июля 1917 года высший орган управления церковью констатировал: «Грабежи, разбои, насилия… стали достоянием нашей новой жизни… страна пошла по пути гибели » (РГИА. Ф. 797. Оп. 86. III отд. 5 ст. Д. 21. Л. 3 об.).

Дошло до того, что ограбили Московский Успенский собор, к охране которого были привлечены городовые. 12 октября 1917 года Синод рассматривал вопрос «О принятии мер к ограждению церквей от ограбления» (РГИА. Ф. 797. Оп. 86. III отд. 5 ст. Д. 123).

В Херсонесском монастыре Таврической епархии похитили «досточтимую» Корсунскую богородичную икону, украшенную самоцветами (РГИА. Ф. 797. Оп. 75. III отд. 5 ст. Д. 18 в. Л. 126). Икону, правда, потом вернули на место.

Синод попытался призвать прихожан к охране церковного добра, но призыв не был услышан. Это был народный гнев, который копился столетиями, и чаша народной ярости оказалась переполнена.

Специальным указом Синод строго-настрого запретил изготовление «разных соблазнительных фигур в посмеяние монашества сделанных». Это были куклы – фигурки монахов, у которых при нажатии на тайную пружинку, открывался живот и становилось видимым его наполнение — бутылки с водкой, мясные рульки, колбасы и прочие лакомства.

При этом наиболее передовые священники правильно понимали всё происходящее. Так, в 1905 году священник Михаил (Левитов) писал: «Духовенство не пользуется никаким влиянием, ненавидимо и презираемо народом, служит в глазах его олицетворением жадности, корыстолюбия. Духовенство деморализовалось до потери значительной части не пастырского только, но и человеческого достоинства».

(Левитов «Народ и духовенство» Казань 1907)

Левитов предсказывал, что при сохранении существующего положения вещей, «в случае полной революции и анархии, духовенство первое погибнет», поскольку «оно служило и служит громоотводом народного гнева».

В заключение

Таким образом и Священный Синод, и церковные историки оценивали этот период, длившийся со второй половины XIX века и до 1917 года как гонения на церковь. Это правда не значит, что их не было раньше – были, но не так массово.

Как видите, расправы над священством и их семьями были настолько жестокими, что не подлежат описанию, страдали даже дети.

Так почему же Русская Православная церковь не пишет об этих гонениях и об этих мучениках, не канонизирует их.

Вместо этого в общественное сознание внедряется миф о гонениях большевиков на православную церковь, которой по сути и не было, поскольку она раскололась на несколько церквей (об этом на канале есть несколько статей). Да и гонений на церковь не было, власть боролась с врагами.

Церкви были переданы лояльной к власти обновленческой церкви.

После 1991 года РПЦ развернула кампанию по причислению к лику святых священников, а по сути раскольников, которые занимались контрреволюционной деятельностью против советской власти, были осуждены по уголовным статьям и приговорены к высшей мере наказания. Они пострадали за свои политические взгляды, а не за Христа.

Вот только про священников, которые пострадали от народной ярости, она почему-то забыла.