I. Вот ведь удивительная штука. Священник, который хочет служить родному народу, описывает положение этого народа почти в тех же словах, в которых описывали его революционеры. В его описании и кулаку место находится, и кулацкой кабале. А пьянство рассматривается не как причина нищеты и бесправия, а как их следствие...
И, что характерно, безрадостная картина наблюдается не в каком-нибудь захолустье, а в окрестностях губернского города.
СРЕДИ ПРОСТОГО НАРОДА
<...>
Священноисповедник Николай родился в 1869 году в селе Бережки Бежецкого уезда Тверской губернии в семье церковнослужителя Василия Лебедева. Семья была бедной, и Николай был принят учиться в Тверскую Духовную семинарию на казенный счет. В 1893 году он с отличием окончил семинарию, и начальство предложило ему, как лучшему ученику, продолжить образование за государственный счет в Духовной академии. Но, имея благодарное сердце, юноша поспешил отдать прежде всего долг Церкви и народу, воспитавшим и выучившим его. Отказавшись от заманчивого предложения, он сначала поступил псаломщиком в храм, где в то время служил его отец, а через полгода был рукоположен во священника ко храму Казанской иконы Божией Матери в селе Власьево в пригороде Твери; здесь и прошла вся его пастырская, педагогическая и благотворительная деятельность.
Четверть века спустя отец Николай, поясняя мотивы своего поступка, писал: «Я родился в деревне и детство свое провел среди простого народа. Испытавши и нужду и горе, я близко принимал к сердцу нужды и бедность народные. Еще на школьной скамье у меня созрело решение отдать все свои силы на служение темной, забитой, бесправной и бедной деревне. Когда я поступил в 1894 году во Власьево священником, в приходе моем было два кабака, две пивных и мелочная лавка одного кулака и ни одной школы; дети оставались неграмотными, учиться негде было... Народ костенел в невежестве, предавался пьянству, а вместе с этим хозяйство в деревне падало, росла бедность и преступность. Бедняцкая часть населения была в кабале у местного кулака, который под большие проценты ссужал бедняков семенами, овсом, товарами из своей лавки и в своем кабаке иногда в долг спаивал народ... Я решил бороться со всеми этими темными сторонами деревенской жизни и во что бы то ни стало вырвать народ из их цепких лап».
В 1894 году отец Николай построил во Власьеве земскую школу, а через несколько лет добился закрытия в приходе всех кабаков и пивных. И под угрозой, что покинет приход, он добился от крестьян письменного обязательства и впредь не открывать у себя кабаков. В 1904 году священник построил вторую земскую школу в деревне Большие Перемерки. В 1897 году он организовал Власьевское общество трезвости, которое вскоре открыло свои отделения и во многих других городах и селах губернии. В 1903 году число членов общества трезвости превысило 10 тысяч человек. В 1901 году священник устроил приют для алкоголиков с мастерскими (столярной, шорной, сапожной, переплетной, швейной, кузнечной) и с сельскохозяйственными занятиями для тех из них, которые не знали никакого ремесла. Для них он отдал в приют весь свой скот и сельскохозяйственный инвентарь, чтобы дать возможность ослабевшим, опустившимся людям освободиться от своего недуга, встать на ноги и начать новую жизнь.
В 1907 году отец Николай открыл приют для беспризорных детей — детей, покинутых своими родителями, детей алкоголиков, детей улицы; сюда были собраны дети от пяти до двенадцати лет. Для них была открыта школа, устроены мастерские, велось сельское хозяйство. Архиепископ Тверской Алексий (Опоцкий) с радостью поддержал инициативу священника и благословил отпечатать написанное им воззвание об открытии приюта, его целях и задачах в «Епархиальных ведомостях» и отдельной брошюрой.
Одним из главных недостатков тогдашнего общества была его малопросвещенность. Все просвещение народа было сосредоточено только в Церкви и около Церкви. Но как только крестьянин отходил от Церкви, переставал посещать храм, интересоваться духовным, он тут же оказывался окруженным какой-то беспроглядной тьмой. Чтобы хоть как-то содействовать просвещению народа, и в особенности крестьян, отец Николай основал в 1910 году журнал «К Свету», который издавался им до революции 1917 года.
<...>
Полный текст жития священноисповедника Николая (Лебедева) опубликован в книге: Игумен Дамаскин (Орловский). «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Книга 5». Тверь, 2001 г.
https://foma.ru/sredi-prostogo...
II. Мелкий, но любопытный штришок. Межсословная гармония, она такая.
Священномученик Митрофfн (Краснопольский), архиепископ Астраханский
<...>
Первоначальное образование Дмитрий получил в сельской школе, а затем благодетель устроил его в Бирюченское духовное училище. Окончив училище в 1884 году, Дмитрий, как один из первых учеников, был принят в Воронежскую Духовную семинарию на казенный счет. Выходцу из крестьянской среды, ему здесь много пришлось претерпеть от своих одноклассников, чьи отцы были потомственными священнослужителями. Это обстоятельство сформировало у него характер несколько замкнутый. Но зато не брали его одноклассники и в общие забавы и шалости – и, таким образом, у него оставалось больше времени и сил на добросовестное усвоение наук; живя в бедности, он хорошо понимал, что хорошее образование является главным для него капиталом, способным в будущем обеспечить его социальное и материальное положение. Благочестивым же воспитанием в семье он вполне был приуготовлен на служение Богу и Его Святой Церкви.
<...>
https://azbyka.ru/days/sv-mitr...
III. Ну а рука об руку с межсословной шагает и межнациональная гармония. А как же!
Николай Адамович Симо, Кронштадтский (1875 - 1931), протоиерей, священномученик
Свящ. Николай Симо. Фрагмент фотографии хора эстонского православного прихода в Кронштадте в 1903 или 1904 г. в бывшей англиканской церкви. Эстонский национальный музей
<...>
23 ноября 1897 года был рукоположен во священника к Андреевскому собору в Кронштадте на место отца, переведенного в это время служить в эстонский приход при гатчинском Павловском соборе.
В штате собора о. Николай не состоял, а служил приписным священником, что являлось для него немалым испытанием и настоящей школой смирения. Дело в том, что, будучи приписным священником, да еще эстонской национальности, он находился в Андреевском соборе на положении бесправного клирика и претерпевал различные и постоянные унижения от своих собратий. Полноправное, штатное духовенство относилось к нему высокомерно, иногда даже презрительно, называя "чухной". Служить давали только по воскресным дням, час с небольшим, между ранней и поздней литургией. Во время службы обыкновенно подметали собор, приготавливая его к поздней литургии, не обращая внимания на эстонскую службу. Никому не отказывавший, о.Николай днем и ночью ходил по квартирам кронштадтских верующих, выполняя те или иные требы, что вызывало недовольство других членов причта. Нелегко было служить и все время испытывать недоброжелательство "собратий", которые были недовольны тем, что к их церкви был приписан бедный эстонский приход.
Неблагоприятные обстоятельства, в которых оказался священник со своей эстонской паствой, привели его к мысли о необходимости постройки отдельной церкви для живших в Кронштадте православных эстонцев, а их там было в то время около восьмисот человек.
<...>
Оценили 2 человека
3 кармы