Париж: пятница, тринадцатое

Читаю страшные новости из Парижа. Количество жертв взрывов и стрельбы растет. Захват заложников в театре, о чем передают СМИ, — чудовищно! Парижане, Франция, мы с вами! Держитесь!!! Ваша боль — наша боль», — написала в своем Фейсбуке представитель российского МИДа Мария Захарова.



Москвичи всю ночь несли цветы к французскому посольству и зажигали поминальные свечи. За загородкой, у самых ворот, примерно столько же, сколько на фото. Очереди, правда, нет — люди подходят, кладут букеты и молча уходят. Камер штук пять — телекорреспонденты пытаются взять интервью. Но интервью дают редко, коротко и не очень охотно. Это траур, а не пиар-акция.

У каждого теракта есть цель (их может быть несколько), заказчики и исполнители. Попробуем разобраться по горячим следам.

Сомневаюсь, что главной целью является паника во Франции. Демонстрация уязвимости Европы — дело второстепенное. Месть тоже — она используется для найма исполнителей, готовых умереть, не более.

Главной же целью атаки является реакция на панику. Какой она будет? Разумеется, жесткой.

У Франсуа Олланда сегодня есть шанс повысить свой рейтинг до небес, объявив войну «Исламскому государству» и другим террористам, орудующим в Сирии. Но он вряд ли его использует, потому что для этого ему нужно влиться в российскую коалицию, которая воюет эффективнее американской. Французскому президенту просто не позволят поменять союзников.

Объявил же Барак Обама: «Это не просто нападение на Париж, это не просто нападение на Францию, это нападение на все человечество и ценности, которые мы разделяем».

Россия западные ценности не разделяет, а значит, и союз с нею в борьбе с терроризмом невозможен.

Во времена де Голля, когда опасность алжирского терроризма была весьма высока, у Франции были мощные спецслужбы с развитой агентурной сетью. Но постепенно АНБ и ЦРУ взяли европейскую безопасность в свои руки. И не справились, когда война с экстремистами стала реальной и пришла в столицы Старого Света. Прослушивать европейских лидеров им показалось интереснее.

Уверен, что французы подумывают над восстановлением собственных спецслужб, что было бы правильно.

У нас с этим проще — ФСБ, ГРУ, СВР никогда не подчинялись внешним силам. Тем более, Национальный антитеррористический комитет, созданный в 2006 году. У него огромный опыт. Специалисты считаю, что атаки, подобной той, что произошла в Париже в пятницу, 13-го, в Москве быть просто не может.

Но мне, признаться, не хотелось бы проверять квалификацию наших спецслужб на собственном опыте. Фактически, нам продемонстрировано, что могло бы происходить в России, не вмешайся мы в сирийскую проблему на дальних подступах.

В данном случае я далек от мысли считать, что за терактом стоят США. Скорее, какая-то из заливных монархий, которая хотела бы, чтобы Европа включилась в войну в Сирии более активно. Ибо Россия не выполняет главного условия: Асад должен уйти.

В заказчики просится, разумеется, Катар, но, вероятнее всего, акция согласована со всеми местными союзниками.

Франция объявила чрезвычайное положение и закрыла распахнутые настежь границы. Обратите внимание: европейские страны все чаще вспоминают, что у них есть пограничный контроль. Такое впечатление, что сам ЕС находится под угрозой. Во всяком случае, Шенгенское соглашение действовать постепенно перестает.

Станет ли следующей жертвой Германия, где больше всего беженцев, а значит, и террористов? Пока не направляет свою армию в Сирию — вряд ли. Это значит, что страна фактически взята в заложники — «Исламское государство» не позволяет ей проявить европейское единство.

Толерантность и либеральная идея проходят проверку боем. Похоже, не пройдут.

Впрочем, это уже, мне кажется, очевидно всем.

Павел Шипилин