Германия, изнасилованная пай-девочка

«Новогоднее ЧП в Кельне изменило мнение американцев о Германии. Примерный союзник США грозит стать центром нестабильности — с последствиями и для самих США», — пишет Deutsche Welle. И вопрошает: что сталось с пай-девочкой, которая так лихо управилась с греческим кризисом и сумела сохранить единство ЕС?

«Новогоднее ЧП в Кельне изменило мнение американцев о Германии. Примерный союзник США грозит стать центром нестабильности — с последствиями и для самих США», — пишет Deutsche Welle. И вопрошает: что сталось с пай-девочкой, которая так лихо управилась с греческим кризисом и сумела сохранить единство ЕС?




 

Росс Дузет из New York Times считает, что Германия стоит на краю пропасти — страна безнадежно надорвалась, с интеграцией сотен тысяч беженцев она не справится. А в качестве доказательства ссылается на события в Кельне. Главный виновник этого и главное препятствие на пути к более реалистичной политике по отношению к беженцам, в глазах Росса Дузета, — сама Ангела Меркель. Он первым в американских СМИ прямо требует ее отставки.

Эстафету подхватили другие СМИ в США. Wall Street Journal пишет, что Ангела Меркель после кельнских событий оказалась «под огнем». Washington Post усматривает самую большую угрозу политической карьере Меркель за все время ее правления. Los Angeles Time констатирует: «маятник качнулся в другую сторону».

Признаться, у меня эта самоубийственная немецкая, да и в целом европейская политика вызывала недоумение. Которое я для себя несколько конспирологически объяснял влиянием, которое Белый дом имеет на Ангелу Меркель и других политиков Старого Света. Дескать, приказали принять миллионы мусульман, имея в голове собственную вредительскую думку. И европейцы послушно открыли для них границы, обильно посыпав это восточное блюдо соусом толерантности и сочувствия.

Ну а что тут неправдоподобного? Готовится же Евросоюз подписать с американцами соглашение о Трансатлантическом партнерстве, и тоже во вред о себе. Не говоря о «Мистралях», санкциях против России и других проявлениях полного подчинения европейских стран воле США.

Но тут подоспело весьма убедительное чтиво, которое я сначала разыскал у уважаемого Сергея Васильева (seva-riga), а потом и в первоисточнике. Речь идет о тексте Ну что, еще не верится, что это конец? Михаила Веллера. Который последовательно подводит нас к единственно верному выводу: к своей гибели (а речь идет именно о гибели) западная цивилизация упорно, шаг за шагом двигалась с 50-х годов прошлого века. (Хотя я бы напомнил о суфражистках, а это вторая половина века XIX-го. Однако не будем придираться.)

Все эти шаги описывает автор в своей объемной работе. Сомнений нет: саморазрушительная кампания по приглашению и приему беженцев — не злая воля политической элиты, а логичное завершение революции духа. Европейцы не могут и не желают ей сопротивляться. Даже несмотря на то, что конец виден всем.

Ибо сопротивление означало бы и конец неолиберальной, постмодернистской идеи, от которой они не в силах отказаться. Движение Je suis Charlie было вовсе не символом сопротивления мусульманам-экстремистам, а проявлением решимости в борьбе за личную свободу каждого человека на земле, вне зависимости от того, нужен людям европейский идеал свободы или нет.

Крах иллюзий неизбежен. Но если мы и заметим изменения в восприятии европейцами своего и окружающего мира, то только после сознательного убийства древней цивилизации ее собственными жителями. Когда-то по-настоящему свободными и независимыми, но оказавшимися в плену ошибочной идеологии.

Михаил Веллер

НУ ЧТО, ЕЩЕ НЕ ВЕРИТСЯ, ЧТО ЭТО КОНЕЦ?

Болезненное неравнодушие русских к мигрантскому нашествию в Европу есть наглядное свидетельство нашей европейской самоидентификации. Мы можем клясть Европу, поправлять и презирать — можем завидовать и страдать, не умея вписаться в ее процветание. Но она прочно существует в нашем подсознании как благополучный альтернативный мир — дающий веру и надежду, что лучшая жизнь реальна, есть к чему тянуться; теоретически есть куда сбежать на хорошую жизнь. Это мир белых христиан, у нас с ним одно представление о жизни и человеческих отношениях.

У нас одна литература, одна живопись и музыка, одна философия и наука, один технический прогресс, моды, каноны красоты и представления о добре и зле. И даже буквы, и даже обряды свадеб и похорон. Один Бог.

Мы — единое культурно-идеологическое пространство. А противоречия — так европейские страны гораздо больше воевали между собой, нежели Россия с любыми из них. Речь сегодня о нашествии на НАШ мир.

Оптимисты полагают, что старушка-Европа прокашляется и переварит, видала и не такое: в конце концов, беженцев не так много на 500-то миллионов процветающего европейского населения. И — да: прокормить сегодняшнее количество — не проблема. Это — взгляд честного или злонамеренного идиота.

Огромность и нерешаемая сложность проблемы мигрантов — отнюдь не в сегодняшней толпе.

Мигранты — это армия вторжения. Ее авангард. Они едут сюда не перевариваться — отнюдь! — они едут сюда переваривать Европу. Желудочный сок уже впрыснут в обреченное тело.

Последний этап заката Европы наступает вот сейчас — на наших глазах. А социальные процессы развиваются по экспоненте. Пик процветания цивилизации сменяется крахом с удивительной скоростью — историки знают..

Причина не в мигрантах. А в сгнившем мозге Европы.

Чтобы понять происходящее — необходимо взглянуть на ближайшие истоки. А это — культурная революция битничества, 50-е годы США. Кучка гомосексуалистов и наркоманов с асоциальными взглядами и творческими наклонностями сформулировали этику и эстетику контркультуры. Три культовые фигуры — Алек Гинзберг, Уильям Берроуз, Джек Керуак. Грязный секс, грязный мат, грязные фантазии, грязные лузеры-бездельники, и будь проклято это общество, в котором я несчастен.

В этом обществе — все возможности процветания: но эти люди с больной психикой, с вывихнутыми мозгами, видят единственный способ утвердить себя, молодых и пришедших: нагадить всем на головы и обвинить в своей душевной неполноценности.

Но! Жизнь — движение, это изменения! А традиционные эстетика и идеология культуры были в кризисе, уперлись в исчерпанность, величие и совершенство были уже достигнуты в прошлом — а дальше-то что? А ведь искусство — это сотворение нового! И каждое юное поколение требует — нового!

Мы изменим ваше общество — мы разрушим его.

Великая революция хиппи 1968 года в США и Франции канонизировала контркультуру. Хрен ли только искусство!.. Долой культуру буржуазную! То есть: долой карьеру и вообще честную работу, долой патриотизм (война во Вьетнаме надоела), долой лицемерную семью с ее верностью и изменами, долой богачей-кровососов и социальное неравенство. И главное — долой любые запреты делать все, что человеку хочется и доставляет удовольствие. Будет братство и счастье.

Курить траву, трахаться и играть на саксофоне. Ничего не делать: буддизм! Плесень пресыщенной цивилизации пошла в рост.

В 1962 году чернокожий Джеймс Мередит был зачислен в Миссисипский университет при личном участии президента Кеннеди. Несколько тысяч солдат и национальных гвардейцев охраняли маршрут его первого прихода на занятия; в возникших беспорядках двое было убито и четыре сотни ранено. В 1965 возникли «Черные пантеры» с их радикальным черно-расистским крылом. В 1967 был застрелен Мартин Лютер Кинг. И лишь в 70-е годы ХХ века права белых и черных американцев были реально уравнены. Борцы за справедливость победили. Но. Если процесс пошел — его уже не остановить. Давай дальше!

Здесь не место давать характеристику Франкфуртской философской школе и излагать суть взглядов Хоркхаймера, Адорно и других ее столпов. Пытаясь суммировать общий итог: за десятилетия неустанной деятельности видных мыслителей — университетская профессура и молодежь Запада прониклась левыми социалистическими взглядами «неореволюционизма».

Разрушение буржуазного государства с его институтами и моралью — философски обосновывалось и морально приветствовалось! А поскольку в обществе потребления не стало пролетариата с его прогрессивной сущностью — движущей силой революции является продвинутая молодежь и маргиналы.

Мы прекратим буржуйскую эксплуатацию человека человеком и устроим справедливое братское общежитие свободных людей. Мораль отцов лицемерная, их культура ханжеская, их законы душат человека — а ведь превыше всего законное природное право человека на удовольствие. Удовольствие — это и есть счастье и смысл истории. Началось вымирание. Без войн, эпидемия и голода. А просто рожать неохота. И в 1971 году выходит эпохальная книга, библия политической философии — «Теория справедливости» Джона Ролза. Практическим следствием этого многостраничного труда было практическое внедрение в мозги и в практику второй части второго принципа справедливости по Ролзу. А именно: перераспределение ценностей в государстве должно производится в пользу малоимущих путем отчуждения у многоимущих. Грубо , никому не падать и не ругаться матом, от каждого по способностям — каждому по потребностям. Ну, в реальных и разумных пределах. Вот такой вульгарно-коммунистический тезис, которым нам плешь проедали на уроках обществоведения в советской средней школе. Но здесь он был подан в обрамлении массы ученых аргументов и рассуждений. Вы понимаете: социальные отношения должны быть как в семье, где сильный и богатый заботится о слабых и не зарабатывающих детях, или больных братьях, и так далее. Не требуя отдачи — а из любви и человечности. И интеллектуалы Запада зауважали себя за понимание этих взглядов и практическое их применение. Свято веря: это истина, умная и хорошая. Дармоеды и паразиты всех мастей взвыли от счастья. Удовлетворение их потребностей за счет работяг получило не только силу закона — но силу моральной максимы! Бесплатные: квартира, образование, медицина, продуктовые талоны, гуманитарная одежда — и денежное пособие на карманные расходы! А на хрена работать? Принудительный труд — мерзкая отрыжка тоталитаризма. Ты пашешь? Ну и плати налоги, сволочь! А я заслуживаю помощи.

Психологию личности, а в общем и психологию социальную Теория справедливости Ролза учитывать не желала. Блаженная маниловщина оказалась выполнима в эпоху чрезвычайно эффективного производства и перепроизводства.

Работяги приходили в бешенство от необходимости содержать наглых паразитов. Им объясняли, что это закон, а они должны быть добрее и человечнее; стыдно-с, господа труженики! это ведь ваши братья сосут ваши соки.

И вот в 1969, на волне расовых и молодежных волнений, на волне культурно-морально-идеологической революции Запада, нью-йоркские гомосексуалисты подрались в своем баре с полицейскими. И очень быстро оформили себя как маргиналов, угнетенных, меньшинство по принципу сексуальной ориентации. То есть: объект сочувствия для людей передовых взглядов. Даешь борьбу за равенство! Гомосексуалистов били в истории много, но только та драка случилась в назревший исторический момент. Содом и Гоморра пообещали Господу, что так ему это с рук не сойдет!

Движение гомосексуалистов, поданное как борьба угнетенного меньшинства за свои права, совершенно вписалось в контркультуру, антибуржуазную контрмораль, борьбу за права личности на все удовольствия и помощь угнетенным как принцип справедливости. Для апологетов «нового мышления» отношение к гомосексуалистам стало лакмусовой бумажкой: ты за свободу и права человека — или нет?! При этом. В 70-е годы голубые боролись за право не служить в армии. В 2000-е — наоборот, за право служить. В 70-е боролись вообще против брака. Потом — добились узаконивания однополых браков. Главное — они добились, что сначала Американская ассоциация психиатров, а затем и Всемирное общество здравоохранения, после долгих прений и голосований, минимальным перевесом голосов исключили гомосексуализм из перечня психических патологий и признали «вариантом нормы».

Агрессивный феминизм борется против любой дискриминации женщин: за право служить в армии, делать карьеру, пропорционально представительствовать в руководящих органах и поднимать штангу. Пропагандируется образ самостоятельной женщины, рожающей одного ребенка к сорока годам.

Движение «чайлд-фри» утверждает модель полноценной жизни вообще без детей. Брак уже вообще необязателен, это буржуазная клетка для свободных людей! Мы живем кто с кем хочет и пока хочет — именно это нравственно. Начинается распад семьи, растет число внебрачных детей: скоро в Скандинавии их будет уже больше половины. Внебрачное сожительство матери-одиночки с отцом своих детей экономически выгоднее для обоих, особенно если один или оба они безработные. Такова государственная система пособий, налогов и льгот. Фактически: государство материально поощряет распад семьи. И вообще — жизнь стала богаче и легче, удовольствий больше, охота пожить и для себя. Два ребенка в семье становятся нормой, а часто и один.

Рождаемость резко падает! Европейские народа уже не воспроизводят себя — их численность сокращается.

НАЧАЛОСЬ ВЫМИРАНИЕ. Без войн, эпидемия и голода. А просто рожать неохота. В последний раз так было при упадке и конце Римской Империи.

ВЫМОРОЧНАЯ КУЛЬТУРА. Вот к чему мы пришли. Со всеми нашими равенствами, свободами, ценностями и принципами.

И параллельно! параллельно! со всеми этими видами равенства! и не просто — а «преимущественного» равенства! шло политическое покаяние. Ибо иные, меньшие, слабые, бедные, угнетенные — по справедливости имели право на братскую помощь и любовь сильных, а особенно раньше их угнетавших. И вчерашние колонизатора стали рвать на себе волосы и наперебой пытаться сделать хорошее для бывших колонизированных. И стали принимать их к себе, селить, давать гражданство и обеспечивать всем. И запрещалось вспомнить, что двести лет назад неграмотные дикари кушали друг друга и продавали белым в рабство, что и делали бы поныне, если б не проклятые колонизаторы…

Каких-то тридцать лет — и милые обитатели Африки и прочих Пакистанов с Алжирамипревратили районы и целые города в помойки и слезать с халявы не собираются, терроризируя забредшее по глупости «коренное население».

Но! Им необходимо помогать — это же наши братья, обделенные судьбой! «Мультикультурализм» и «ксенофобия» — изобретение безграмотных идиотов, накачавшихся благими намерениями.

Ошибочек здесь две. Первая наиболее обстоятельно показана в книге Ричарда Линна «Эволюция. Раса. Интеллект». Книга изобилует ужасными статистическими таблицами. С ужасными данными. Если средний IQевропейца, белого то бишь — 100. Китай, Япония, Южная Корея — 105. Африканцы — 70, арабы и афроамериканцы — 85. Цифры усредненные, в книге все подробно разделено по странам, возрастными и социальным группам, с комментариями и оговорками. После такой книги автора следует судить по статье «фашизм, расизм, обман». Но горе в другом. Эти многочисленные статистические выкладки — никем никогда не опровергались. Их нельзя читать! Их нельзя упоминать! Каждый, кто помянет — тоже фашист! А вот данные не опровергнуты…

Заметьте: автор — белый. Китайцы-корейцы-японцы у него умнее белых. И — они нигде не вызывают социальных волнений. Пашут. Не бунтуют. Нормальные люди. На уровне больших чисел — по «теории справедливости» более умные будут отдавать что-то менее умным. Всегда.

Про трудовую мотивацию и этику некоторых этнических меньшинств, их психологию трудового отношения — мы вообще молчим.

Ошибочка вторая. В экстазе благостного самообмана толерантные социологи решили идентифицировать людей политкорректно — исключительно по гражданству. В государстве все равны? — раз в Америке все американцы, то в Англии все англичане, во Франции все французы. Но. Человек идентифицируется по целому ряду аспектов: пол, возраст, профессия, доход, место жительства, национальность, религия, цвет кожи, страна проживания. И. «Гражданин Великобритании» — это подданство. Гражданство как юридическое понятие. А «англичанин» — это принадлежность к народу: его языку, культуре, истории, растворенность в нем, идентификация себя как его порождения и части. Традиции, обычаи и привычки — это твое, единственно родное. Гражданств можно иметь хоть пять — за деньги и связи. А народ у тебя один.

«Доминантная самоидентификация» — ввел я такое понятие. Это когда «наши йоркширские парни», взорвавшие лондонское метро, были не ваши! Они — имели гражданство вашей страны. Но были — сначала мусульмане, потом пакистанцы, и уже только потом граждане Великобритании. Пакистанские мусульмане взорвали поганых неверных, среди которых жили. А не хрен было пускать их жить и считать «своими». Дураков и в алтаре бьют. Ислам провозглашает единство всех мусульман — противопоставляя «неверным». Отношение ислама к неверным гибко и при нужде позволяет все.

Ты можешь млеть от своего благородства, полагая исламского мигранта бедным своим братом. (И млеют!..) Но его братья — мусульмане, а к отношениям с тобой он снисходит для своей пользы.

В самогипнозе своих политических фантазий американцы и вообще Запад решили, что демократия — это самое лучшее политическое устройство общества. И их долг — помочь всем достичь счастья и изобилия, что возможно лишь через построение демократии.

Умный, умный, а дурак, сказал майор Пронин. Как нет единого лучшего лекарства от всех болезней, единой лучшей еды для жирных и дистрофиков, лучшего дома для тропиков и тундры — так нет и не может быть одного лучшего политического устройства для всех народов во все времена и при всех условиях. Разные формы демократии, аристократии и авторитаризма могут быть оптимальными для разных условий.

Попытка внедрить западную модель демократии в России отлично способствовала ее повальному и небывалому разворовыванию.

Попытка внедрить демократию в тоталитарных государствах Ближнего и Среднего Востока — логично и неизбежно привела к кровавой анархии. Большее зло. Ибо. Только сильный и жестокий правитель мог держать племена и народы своей страны в мире и повиновении. Только вооруженную руку признают над собой разнородные образования, которым европейцы по линейке нарезали границы государств после разрушения Османской империи и деколонизации.

Как бифштекс может убить дистрофика, как атмосферное давление может убить водолаза — так демократия может убить народ, стоящий на родоплеменном уровне и обладающий родоплеменным сознанием. Ну и побежали. Тем более приглашали в Европу.

Демократия в Европе отчетливо загнила с момента, когда в 1979 году венгерская проститутка и «порноактриса» — со скандальным торжеством избиралась в итальянский парламент, бравируя своей профессией и осталась в итальянской политике на четверть века. Мигрант гадит на голову хозяину ровно в той степени, в какой хозяин ему позволяет.

Достоинство Европы отчетливо отсутствует с 2002 года, когда палестинские террористы захватили Храм Рождества Христова, взяв монахов в заложники. Много дней шли переговоры, тема кощунства не поднималась, ни один из террористов не пострадал — отпустили и даже приютили в Европе. Представим себе зеркальную ситуацию — христианские террористы захватили мечеть в Мекке. Сколько христианских погромов учинили бы в ответ мусульмане по всему миру?

Инстинкт самосохранения отказал Европе, когда отменили смертную казнь даже для самых страшных убийц — жизнь убийцам заранее гарантирована, что бы они ни творили.

Воля к победе оставила Европу со времени, когда горстка террористов смеет выставлять требования государству — шантажируя его жизнью заложников. Вместо угрозы уничтожения в ответ всех партнеров, друзей, родных и близких террористов, что всегда — всегда в истории! — гарантировало нужный результат, государство позорно виляет хвостом и выговаривает условия, отпуская из тюрем уже захваченных ранее убийц, которых следовало пристрелить сразу.

Вместо того, чтобы топить «сомалийских пиратов» на месте — один ручной пулемет на судно — Запад болтает и отвозит их в «евротюрьмы», если кого удастся поймать; а так платит выкуп.

Вместо того, чтобы расстреливать при первой возможности всех террористов — членов ИГИЛ, и вышвыривать из страны всех, кого спецслужбы подозревают в терроризме — интеллектуалы рассуждают, как вернуть наших граждан в общество.

Разум оставил Европу, когда после взрывов в лондонском метро королева Елизавета выступила с обещанием, что «террористам не удастся заставить нас отказаться от наших ценностей». Под «ценностями» следует понимать готовность и впредь принимать, брать на содержание и оберегать исламских мигрантов, презирающим англичан и цинично ими пользующимся. Зато мигранты уже требуют от христиан отказаться от их ценностей: не праздновать Рождество, не продавать спиртное и свинину, не ходить в купальниках по пляжу и не загорать в парках — и злобно требуют!

«Мультикультурализм» и «ксенофобия» — изобретение безграмотных идиотов, накачавшихся благими намерениями. Эти понятия в принципе отвергают социум как систему — и человека как органическую составляющую в единстве социума. Это — упорное намерение атомизировать и разобщить социум, где связи между людьми елейно сводятся к взаимной любви и взаимопомощи. Это отрицание социального организма и попытка заменить его гибридом. Сложить существо из головы льва, ног оленя, туловища слона и павлиньего хвоста. Химера.

Но социум — это людская система, где каждый знает, чего ожидать от другого; где правила общежития едины, едины традиции и привычки. Общежитие — это единое представление о праздниках и буднях, императивах и табу, кухне и досуге, одежде и юморе: это единая среда обитания, где человека не поджидают неприятные и непонятные неожиданности.

Человек есть одно целое с окружающей средой — материальной и информационной, биологической и социальной. Социум — это культурное единство. Никак иначе.

Инокультурные группы, позиционированные как равноправные — неизбежно стремятся изменить страну согласно своим взглядам — или плюнуть на нее и просто пользоваться благами. Спаянные религиозным братством и круговой порукой этнические общины часто терроризируют «цивилизованное» христианское большинство, которое их приютило.

Чужой — это стрессовый фактор, он напрягает: надо быть настороже, чтоб никто никого не обидел, не заступил красную черту: ваши с ним представления о вежливости и трусости, доброте и слабости, допустимом и недопустимом — часто разные. Твой народ, с которым ты един, освоил и защитил эту землю и живет здесь по своим правилам. И когда мигрант, не имея отношения к твоей истории, не разделяя взглядов и правил твоего народа, утверждает свое житье в твоей стране по чужим ей правилам — при этом объявляя себя таким же полноправным хозяином, как ты — это разрушает социальную сущность народа, противоречит социальному инстинкту каждого его члена.

Любая же агрессия мигранта к аборигену воспринимается как агрессия чуждого этноса к твоему родному — на твоей же земле! А поведения ряда народов, исповедующих ислам, крайне агрессивно и конфликтно.

Старый вопрос: нужна ли терпимость по отношению к тому, кто нетерпим к тебе? И пользуется тобой до времени? Большинство мусульман совершенно всерьез относятся к мысли о грядущем создании Всемирного Халифата.

Уже в ряде европейских городов — вплоть до миллионного Бирмингема — мусульманских школьников больше, чем коренных. Еще десять – пятнадцать лет — и исламское большинство создаст зоны шариата. И это будет расплата!

Они вам покажут гей-парады, оскорбляющие их чувства! Вы у них поскачете впереди собственных задниц! Радуйтесь, если дома ночью под одеялом живы будете. Они вам покажут феминизм, чайлд-фри и в шортах на улице! Юбка до земли, замуж — и молчать, пока мужчина не спросил! Они вам покажут рокеров в спущенных штанах! Вот тут обрежут — действительно больше ничего не вырастет! Они вам покажут свободный секс, быстрый и защищенный! Выбор будет — забить камнями или продать в бордель.

У Аллаха нет меньшинств и большинств — все живут по заветам Его, открытым нам Пророком (да святится имя Его!) — или вообще жить не должны!А пока — мы живем в ваших домах и едим ваш хлеб: работайте на нас, неверные. Они едут в Европу — после них остаются загаженные площади и разгромленные поезда: их кормили и везли бесплатно.

«Европейские ценности» приканчивают Европу. Они подобны передозу морфия.

Большинство — крепкие молодые мужчины. Их число можно умножать на десять. Они получат вид на жительство, выпишут к себе родителей и братьев, женятся и нарожают детей. Вот так возрождается старая песня: «Дрожите, дряхлые кости!» Кстати — дядя Ясира Арафата, муфтий Иерусалима, держал на стене Гитлера и был принят Гиммлером в канцелярии СС.

Мигрант гадит на голову хозяину ровно в той степени, в какой хозяин ему позволяет. Сегодня толерантный европеец боится сделать замечание мигранту, боится хоть как-то задеть гостя-иноверца — ну так сам виноват, что становится презираем и терроризируем. Не мигранты прикончат Европу. «ЕВРОПЕЙСКИЕ ЦЕННОСТИ» ПРИКАНЧИВАЮТ ЕВРОПУ. Они подобны передозу морфия, когда избыток кайфа ввергает организм в сладостный сон смерти.

Выход не только в жестком соблюдении квоты и запрете нелегальной миграции. Только жесткая ассимиляция приезжих может сохранить наш мир. Терпимость приемлема, лишь пока приезжие не замещают тебя. Прием десяти миллионов европейцев-христиан как беженцев — вообще не был бы проблемой для нынешней Европы, но лишь вопросом бытовым и временным.

Европейские политики со смесью благоглупости и лицемерия не желают признавать, что проблема — именно в чужой и агрессивной идентичности.Прометей поздоровел и подобрел настолько, что решил кормить своей печенью всех стервятников, и они с удовольствием ждут, на сколько им хватит всего тела.

Когда самозащита называется фашизмом — значит, у власти волки в овечьих шкурах. Их речи овечьи — а зубы смерти все ближе. Фашизм сменился удивительной формой анти-фашизма. Если фашизм стремился к уничтожению других народов — то современный анти-фашизм стремится к уничтожению своего народа, в том числе и с помощью чужих. Если фашизм решал свои задачи оружием и кровью — то современный анти-фашизм (нео-антифашизм) решает свои задачи лаской и шоколадом. Но результат достигается убойный! Эффективность метода восхитила бы отцов фашизма! Мягко и неукоснительно подавляя сопротивление вплоть до любого инакомыслия, нео-антифашизм проводит геноцид собственного народа — объясняя народу, что в этом его счастье и свобода. Народ исчезает физически — под гимн свободе и правам человека. Создатель Ордена иезуитов умер бы от зависти. То есть. Дело не в засилье мигрантов — но в самовнушенном бессилии Европы. Сил до фига — а духа, воли, страсти — нету. Завоевавшая господство контркультура — лишь опережающее отражение распада цивилизации (так было во все времена). Сегодняшний распад морали — это идейный распад цивилизации, за которым быстро и неотвратимо следует распад реальный, политико-экономический (и так тоже было во все времена). И когда Европа заставляет себя, заставляет свои народы, всячески подавляя их инстинкт самосохранения, где он еще есть, самозамещаться мигрантами — прощая им хамство, агрессивность, наглость, не смея задеть их взращенное самолюбие, предпочитая их интересы интересам собственных граждан — не по паспорту граждан, а по жизни, культуре, судьбе — это все лишь овеществление зова смерти; тяги к самоуничтожению.

Разрушение культуры, разрушение морали, разрушение семьи, поощрение паразитов, уравнивание извращений с нормой, абсолютизация личного благополучия и удовольствия превыше всего — и как результат физическое вымирание — в этом всем мусульмане вообще и мусульманские мигранты в частности повинны не были нисколько.

Кто твердо вознамерился сдохнуть — тому ничем не поможешь.

Мы любим и ценим не нынешних импотентных европейских уродов — но их великих предков, создавших самую прекрасную, мощную и величественную цивилизацию в истории человечества.

Ближайшие годы предъявят окончательный результат: сдохнет Европа со своим изуродованным представлением о мире, который она называет «европейскими ценностями», и станет исламской — или еще найдет в себе силы послать этот бред подальше.

А пока — мусульманские беженцы едут ее приканчивать.

pavel_shipilin