Авантюра Эрдогана: главный враг всех лагерей в Турции — не человек и даже не идея

События в Турции, несмотря на их неожиданность, выглядят вполне понятными и по характеру, и по прогнозируемым последствиям. Все согласны в оценке: Эрдоган пошёл на качественное изменение всей внутренней политики современной Турции, выстроенной ещё Мустафой Кемалем Ататюрком. Арест Экрема Имамоглу по политическим, как всем очевидно, причинам, упакованными в правовую форму, означает решительный и рискованный шаг. Возникает мнение, что Эрдоган пошёл на это, боясь конкуренции на предстоящих выборах президента. Многие оценивали шансы мэра Стамбула победить на них как не просто хорошие, а победные.

Думается, это всё же преувеличение. Но да, на выборах Эрдогану пришлось бы непросто. Мобилизация всех ресурсов, неизбежная ожесточённая борьба — все ожидали этого. Теперь ситуация стала более жёсткой. Можно предположить, что решение было принято Эрдоганом после консультации со своим окружением — как ближайшим, так и более широким. Последовавшие действия позволяют сделать вывод об уверенности находящихся у власти людей в своём контроле над управленческой бюрократией, спецслужбами и главное — над армией. А судя по последовавшим решениям, ещё и над судебной властью.

Если замысел по ликвидации реальной оппозиции осуществится, то можно будет говорить об установлении режима личной власти Эрдогана. Выборы постепенно, но неизбежно, станут формальностью. Эрдоган будет оставаться президентом, сколько сочтёт нужным. Преемник будет выбираться семьёй. Но именно в этот момент и вырастет роль окружения, у которого может быть свой взгляд на будущее.

Например, уже сейчас многие обращают внимание на Хакана Фидана, который обеспечил Эрдогану не только лояльность спецслужб, но и их эффективность. Перейдя на более высокий пост главы МИД, Фидан, по общему мнению, стал одним из ключевых авторов ошеломившего всех успеха в Сирии. Разумеется, силу и потенциал этой фигуры понимают во всех лагерях — это для него и опасно. Поэтому Фидан не просто демонстрирует лояльность президенту и его семье, но и доказывает это конкретными делами. Впрочем, как учит История, дворцовые интриги имеют свою логику. Но это в любом случае дело будущего.

Разумеется, в случае успеха авантюры Эрдогана все предстоящие правовые процедуры будут оформляться без особых проблем. Для оппозиции же, как показывает опыт, ключевым фактором становится время. Первое возмущение было мощным и искренним. Не только сторонники арестованного мэра, но и многие нейтрально настроенные граждане воспринимают происходящее как решительный шаг Эрдогана по установлению личной власти — и потому поддержали протест.

Однако дальше встаёт вопрос организационный: фактор времени учитывает ведь и власть. Насколько люди готовы к протестам? Как долго и на что они готовы идти? Многое станет понятным уже 23 марта, когда суд должен определить меру ограничения свободы Имамоглу.

И всё же кое-что уже очевидно. После неудавшегося переворота 2016 года армия в Турции исчезла как политический фактор. Чистки завершили процесс её превращения в инструмент государства. Это несомненное историческое событие, ведь с момента создания Турецкой Республики армия была важнейшим участником внутренней политики и гарантом принципов Ататюрка. Теперь это в прошлом.

Становится ясным и то, что вмешательства Запада в ситуацию никто особо не рассматривает. От новой администрации США этого не ждут, Европу — не воспринимают всерьёз. Всё происходящее будет решаться внутри самой Турции. И ещё один общий момент для всех участников кризиса: проигравший теряет всё.

На что же обратить внимание России? На самое важное: и оказавшиеся сейчас на грани разгрома кемалисты, и злейшие враги Эрдогана гюленисты, и сам президент с его умеренным исламом и пантюркизмом, будучи непримиримыми соперниками, являются разными ипостасями одного целого — турецкого национализма. Весь их спор — лишь о путях и инструментах достижения одних и тех же целей. Главный же противник для каждого из них сегодня — не люди и не идеологии, а экономическая обстановка, великая и банальная.

Источник