Реквием по плохому Тайсону. Часть III

Один

Посреди всех этих побед произошли два события, которые коренным образом изменили всю жизнь Тайсона, но в полной мере их последствия он ощутил не сразу, а с течением времени.

В 1982 году от рака умерла Лорна Тайсон. «Я никогда не видел, чтобы мать была счастлива со мной», - сказал Майк в интервью «Спортс Иллюстрейтид» в 1985 году, - «никогда не слышал, чтобы она с гордостью говорила: «Это мой мальчик, мой младший сын!» Она знала меня только как дикого парня, который куролесил по улицам и возвращался домой в новой одежде, за которую, как она знала, он не заплатил. У меня никогда не было возможности толком поговорить с ней и узнать ее получше. Профессионально это на меня не повлияло, но эмоционально это меня гнетет и уничтожает как личность».

Другая смерть оказалась еще страшнее. Я уже говорил, что 4 ноября 1985 года умер Кас Д’Амато. 77-летний старик подхватил на ветру воспаление легких, которое оказалось роковым для его усталого организма.

«Мне страшно его не хватает», - сказал Тайсон вскоре после смерти Д’Амато в том же интервью «Спортс Иллюстрейтид», - «Мы столько лет работали и работали, над тем и над этим. Он был моим хребтом. Все, над чем мы работали, дают такие хорошие плоды сейчас. Если бы он это увидел, он был бы так счастлив. Когда я просыпался утром, он готовил мне завтрак. А теперь его нет рядом. Господи, со мной все будет в порядке, но, в конце концов, кого это волнует? Мне нравится моя работа, но победы не приносят мне радости. Я полностью выкладываюсь в боях и показываю все, на что способен, но когда все кончается, Каса нет рядом, чтобы сказать мне, как я сработал, и нет матери, которой я бы мог показать газетные вырезки о себе».

Камиль Юалд, хозяйка дома, где жил Тайсон, вскоре после смерти Д’Амато рассказывала, как сидя перед телевизором на диване то и дело обнаруживала, что Майк незаметно к ней подкрался и положил свою здоровенную голову ей на колени: «Он мурлычет, как котенок. Он просит его погладить. Ему так нужна нежность и ласка. Ох, как я за него беспокоюсь. Мне не нравится, что люди, с которыми он ходит, не думают ни о чем, кроме того, как получше провести время. Я боюсь того, что произойдет, если он разозлится на людях. Я видела его в ярости, и я знаю, о чем я говорю. Он научился вести себя на ринге, но не научился вести себя в жизни. Кас умер прежде, чем смог научить его этому». Но Кас умер не прежде, чем понял своего приемного сына. В свое время Тайсон еще в этом убедится.

А пока Камиль Юалд даже сама не могла представить себе, как она была права, и как скоро начнут сбываться ее самые худшие предчувствия. Впрочем, можно ли назвать предчувствием то, что идет от знания?

Здесь нам придется абстрагироваться от того, что мы знаем о Тайсоне сейчас, потому что тогда, в середине 80-х, он был или, точнее, казался другим человеком, прежде всего на ринге. Тогда своим поведением на ринге Тайсон больше всего напоминал товарища Сухова из «Белого солнца пустыни» или, может быть, его верного друга Саида. Трудно даже представить себе более флегматичного победителя. Как Сухов и Саид, поубивав всех врагов вокруг себя, теряли всякий интерес к бездыханным телам, так и молодой Тайсон, только что весь воплощенная ярость, после того, как обессиленный соперник падал, терял к нему всякий интерес и шел в свой угол. В американском кинематографе на таком отношении к поверженным кино-врагам сделал себя имя Клинт Иствуд, американский эквивалент товарища Сухова. А теперь представьте себе, что кто-то также ведет себя в жизни. Эффектно. Не думаю, что Тайсона учили этому специально. Его учили только мгновенно прятать свою ярость в тот момент, когда она становилась больше не нужна, но получилось красиво.

Бой с Марвисом Фрезером 26 июня 1986 года длился всего 30 секунд. Ума не приложу, почему Джо Фрезер выставил своего сына против молодого Тайсона. Он ведь не мог не понимать, чем это для него закончится. Тем более, что у Марвиса уже был опыт встречи с Лэрри Холмсом, который нокаутировал его в 1 раунде. Тем не менее, бой состоялся. Марвис выглядел так, как будто попал под каток. Возможно, он сломался слишком быстро, быстрее даже, чем ожидал сам Тайсон, но непосредственно после боя произошло маленькое событие, на которое тогда не обратили особого внимания.

Сразу после остановки встречи, когда вокруг Тайсона стояло много людей, его лицо неожиданно перекосило, он подпрыгнул в воздух, а затем затопал ногами, как бешеный конь, глядя на зрителей. Его быстро уняли, но это был срыв, первый срыв на людях. Зверь, которого Кас Д’Амато загнал вовнутрь, впервые вырвался наружу.

Следующим соперником Майка 17 августа 1986 года стал Хосе Рибальта, крупный и очень неплохой боксер. Тем не менее, поначалу казалось, что все скоро закончится. Во втором раунде Тайсон провел свою коронную комбинацию, всегда вызывавшую дикий восторг зрителей: двойной правый апперкот, по корпусу и в челюсть. Рибальта упал, но встал на ноги.

Развязка наступила только в 10 раунде. После левого бокового Хосе снова оказался на полу, встал и на вопрос рефери, хочет ли он продолжать, ответил: «Да, мать твою, да!» Однако через несколько секунд арбитр все равно остановил встречу, так как Рибальта пропустил правый кросс и еще серию ударов, после чего перестал отвечать на атаки.

Вроде бы все в этом бою было хорошо, но как-то не так. Что-то начало происходить с Тайсоном. Это был по-прежнему виртуоз ринга, но все-таки его теперешняя тактика сама собой вызывала сравнение с бульдозером. Защита ку-ку стала в этой встрече лишь элементом его техники, а не ее основой. Впрочем, тогда на это практически не обратили внимание. Ну, попался крупный и духовитый соперник, вот Майк и разнервничался, и попер в прямолинейную атаку, с кем не бывает?

Раньше этого не бывало, прежде всего, с ним самим. Он всегда точно знал, что и зачем он делает, а сейчас он просто пошел крушить. Конечно, он мог себе это позволить, но как боксер он сделал первый, пусть самый маленький, шажок вниз. Просто Майк Тайсон – это был такой талант, что он мог себе позволить деградировать больше десяти лет, как оно и случилось в действительности, и он все равно все еще имел шанс побить кого угодно.

6 сентября 1986 года он провел ничем не примечательный бой с ничем не примечательным Альфонсо Рэтлиффом. Рефери остановил встречу во 2 раунде, спасая соперника Майка от тяжелого нокаута.

На этом и закончился претендентский этап карьеры Тайсона. Бой с чемпионом мира по версии WBC Тревором Бербиком был назначен на 22 ноября в Лас-Вегасе на спортивной арене отеля Хилтон.

Новая эра или маленькое лирическое отступление

Куда же без него? И дело здесь не в том, что мне очень хочется поговорить о себе любимом. Вовсе нет. Просто для нынешнего поколения Тайсон – это что-то вроде кумира их дедушек. Да, страшно, да, великолепно, но какое отношение это имеет к ним со всеми их электронными игрушками?

По сути, нынешний двадцатилетний человек воспринимает Тайсона так, как мы в 80-е годы воспринимали Рокки Марчиано или даже Джо Луиса. Чтобы восполнить этот пробел я и расскажу о том мире, уже почти забытом, который потряс Майк Тайсон.

5 ноября 1986 года с почти неработающей (как потом оказалось, временно) левой рукой, которая осталась после режимного объекта, я добрался до дома из армии. В голове еще гудел дембельский аккорд, а я шел вдоль своего родного дома. Этот путь свой я не забуду никогда. Ранний морозный воздух, ветки кустов, небольно хлестнувшие, точнее, погладившие, по лицу, привычные и непривычные ступени, ведущие в подъезд… Потом были слезы мамы, которая держала меня так, словно я мог исчезнуть, и… В общем, вы поняли.

Тайсон должен был драться 22 ноября 1986 года, то есть, всего через две с небольшим недели после моего возвращения. Наверное, я расскажу о мире, который несколько отличается от того, к которому привыкли советские граждане. Особенно склонные романтизировать ту эпоху с ее колбасой по два двадцать (2 руб. 20 коп.) и хлебом по тринадцать копеек. Но тот мир тоже существовал. Мир боксерского болельщика.

Этот мир очень изменился. Остались все прежние кумиры: Лэрри Холмс, Майкл Спинкс, Рэй Леонард, Томас Хернс, но они как-то уменьшились. А на их фоне высилась фигура нового героя, затмевающая горизонт!

Вот именно так. Он был не только больше них, но больше самого бокса. Во много раз больше. То, что большинство из нас его никогда не видело (видеомагнитофоны тогда были БОЛЬШОЙ редкостью), делало Тайсона еще больше. А ему, кстати, было только двадцать лет, и он готовился к первому своему титульному бою – по версии WBC в тяжелом весе с обладателем чемпионского звания Тревором Бербиком. Тем самым, с которым Мухаммед Али провел свой последний бой.

Информацию мы брали, откуда придется. Я, например, из газеты “TheMorning Star”. Кто-нибудь помнит такую? Это была газета английских коммунистов, издававшаяся целиком на советские деньги. В недалеком будущем как их не стало, так не стало и газеты. Но в ноябре 1986 года она все еще существовала. Между прочим, я помню, что она писала. Что победит Тревор Бербик! Да-да, английские коммунисты всегда отличались оригинальностью мышления. Когда этого не произошло (я не думаю, что из этого стоит делать большую тайну), автор витиевато и долго изъяснялся по этому поводу.

Ну и, наконец, последнее. Бой я увидел тогда же. Не в прямом эфире, но все же. Я помню, что успел прочитать о встрече до этого в журнале “SportsIllustrated”. Да-да, точно. Там еще была его здоровенная спина Тайсона на разворот, как символ некоего будущего, которое пришло. Значит, бой я увидел где-то в начале декабря. Как? В одной компании мне предложили «посмотреть Тайсона», и я, конечно же, согласился. Помню, запись была очень хорошего качества. Но какая, в сущности, разница? Все, что надо, там было видно, будь качество нулевым. Я сидел на полу, между двумя очень довольными жизнью гогочущими девчонками. Сначала мы посмотрели первый бой Лэрри Холмса с Майклом Спинксом, а Тайсона хозяин аудитории и видеомагнитофона, к неудовольствию гостей, приберег напоследок.

Бой продолжался неполные семь минут, и это были самые насыщенные семь минут в моей жизни. Действительно самые. Никогда, ни раньше, ни позже, я не был так потрясен увиденным. Даже мои симпатичные соседки перестали ржать. Просто ошалело смотрели. Когда бой закончился, секунд пять все молчали, а потом заговорили все как-то сразу.

Что говорили? Да какая разница, что говорят люди, когда они потрясены? В памяти остались лишь обрывки фраз, одной из которых был односложный «Уле-е-ет!!!» Никогда мы не видели ничего подобного. И, боюсь, уже не увидим. Мы как будто попали в невиданный смерч, а потом, все, почему-то живые и не покалеченные, оказались в той же самой комнате. Надеюсь, я понятно объяснил. Что могут сказать такие люди? Вот именно то мы и говорили. Впрочем, пора рассказать о самом матче.

ОПЯТЬ НОВАЯ ЭРА

Тревор Бербик был перевозбужден, как юнец, который слишком рано для своей хрупкой психики вышел на самый высокий уровень, а двадцатилетний Тайсон был спокоен, как ветеран. Можно сказать, что победитель был виден еще до боя.

После гонга Тайсон практически без разведки пошел в атаку. Точнее, полетел. Как орел на куропатку. Какой отпор может дать куропатка? Ясно, что никакого. А Тайсон был воплощением силы. Нет, он был самой силой.

Бербик, значительно превосходивший его в росте и чуть-чуть уступавший в весе (189 см против 178 см и 99 кг против 100, соответственно), на нестойких и каких-то мельтешащих ногах отступал. Майк догнал его и всадил левый хук, частично ослабленный тем, что Тревор двигался «задним ходом». Тем не менее, создалось впечатление, что и то, что пришлось на челюсть Бербика, произвело на него удручающее впечатление. Чуть позже Тайсон нанес правый кросс, скорее даже боковой, но Бербик в панике успел в последнюю секунду, а точнее даже, долю секунды отклониться назад, в результате чего удар прошел вскользь, и тут же перепугано контратаковал. Несколько ударов попали в голову Тайсона, но все они были в значительной степени ослаблены частично мелкими, но грамотными движениями самого Тайсона, все той же защитой ку-ку, частично тем, что Бербик бил из поскока, а не стоя прочно на ногах и явно боялся слишком вкладываться в удары, чтобы его не занесло. Тем не менее, это был его лучший эпизод в этом бою, единственный, который он выиграл. Ну, или, во всяком случае, не проиграл.

На Майка, как и следовало ожидать, все это произвело очень мало впечатления. Тайсон был мощен и спокоен, как тайфун. Вскоре он провел комбинацию из правого кросса и левого хука, оставивших на лице Бербика какое-то растерянное выражение. Дальше было еще много серий и одиночных ударов: сначала правый боковой, затем несколько сумбурная серия слева и справа, пришедшаяся вскользь, затем левый боковой, наконец, еще одна комбинация из правого кросса и левого хука, от которой Тревора, судя по выражению его лица, стало мутить.

К тому времени и зрители и сам Бербик забыли, когда он в последний раз попытался атаковать. Лучше бы и не вспоминали. По крайней мере, Бербик. Где-то за полминуты до конца раунда он попытался нанести длинный левый боковой, но Тайсон нырнул под него и нанес свой левый хук, от которого глаза Бербика чуть не выскочили из орбит. После секундной паузы Тайсон продолжил атаку и на голову Тревора обрушились один за другим правый кросс, левый хук, еще кросс и еще хук. От последнего пятившегося назад Бербика закрутило влево, и он на заплетающихся ногах описал полукруг вдоль канатов. Казалось, что он упадет, но в последнюю секунду он поймал равновесие и удержался на ногах. Тайсон достаточно сумбурно бросился на него, обрушивая один удар за другим, но от спешки попадал неплотно. Бербик же старался только войти в клинч, что пару раз ему удалось. В клинче застал бойцов и гонг. Тайсон какой-то тигриной походкой отправился в угол, а Бербик что-то сказал ему вслед, судя по всему не очень приятное. Майк даже не повернул головы.

Второй раунд, как и первый, начался штормовой атакой Тайсона. Майк достал Тревора длинным ударом справа, пришедшимся точно в цель. Чувствуя, что Бербик потрясен, Тайсон продолжил атаку и провел длинную серию. Тревор в панике отступил, некоторые из ударов Майка прошли мимо, но и тех, что попали, хватило с лихвой. После правого кросса Бербик наконец упал. Вот так неожиданно. Если бы он задержался на ногах еще на долю секунды, то получил бы еще и левый хук, и это был бы уже точно нокаут, а так получился только нокдаун.

Бербик быстро встал, но всем, и, похоже, ему в том числе, было ясно, что это ненадолго, но он хотел бороться до конца, что делает ему честь. Майк атаковал, а Тревор при малейшей возможности клинчевал. Тайсон иногда попадал, и слева и справа, и одиночными ударами и сериями, но в целом не столько бил по цели, как учил Кас, сколько просто давил своей мощью, как бульдозер. В конце концов, он снова достал Бербика ударом справа и завершил атаку серией с акцентом на правом кроссе. Тревор уже держался на ногах на одном честном слове.

Майк провел свой двойной апперкот справа, но от второго, в челюсть, Бербик успел отклониться назад. Однако это была серия не из двух, а из трех ударов. Третий, левый хук, нанесенный после мгновенной паузы, которого он не видел и не ожидал, потряс Бербика до основания.

Он упал не сразу, а где-то через секунду, но как упал! Он попытался встать, но упал снова, влево на канаты, встал, сделал несколько заплетающихся шагов и опять упал, на этот раз направо. Популярный рефери Миллз Лейн, показал ему, что бой закончен и сказал: «На сегодня хватит». Бербик, находившийся в каком-то сомнамбулическом состоянии, попытался встать снова и, если бы не Лейн, упал бы в четвертый раз, но тот его поймал и прижал к канатам, потому что не мог держать его самостоятельно. Бой был закончен.

В 20 лет 4 месяца 22 дня от роду Тайсон стал самым молодым в истории чемпионом мира в тяжелом весе, побив рекорд Флойда Паттерсона более, чем на полтора года. Пусть пока он только чемпион по версии WBC, это никого не волнует. Зашедшийся от восхищения увиденным телеведущий сказал: «В боксе наступила новая эра». И это никакое не преувеличение. Только теперь эпоха Али, наконец, закончилась и наступила эпоха Тайсона, совсем другая эпоха с совсем другим героем.

Впрочем, пока еще Майк Тайсон не в полной мере вышел за рамки бокса, он просто заполнил собой весь бокс, хотя тогда даже заработки его были далеки от заработков звезд прошлого и настоящего. Так, за бой с Бербиком он получил 1,5 миллиона долларов, на 600 тысяч меньше самого экс-чемпиона, и на 10 миллионов меньше, чем самая яркая звезда того времени полусредневес Рей Леонард получил в 1981 году за бой с Томасом Хернсом. Но теперь все эти звезды вдруг разом ушли в прошлое. Тайсон в мгновение ока затмил их всех и уже через два года побил все их рекорды по заработкам, потому что это была его эпоха, а не их. И Леонард, и Хернс, и великий средневес Марвин Хэглер – все вдруг разом отошли на второй план, а на первом в одиночестве оказался Тайсон, который пока еще очень медленно и не слишком заметно для окружающих, уже начал забывать то, чему его научил Кас Д’Амато, как в боксе, так и в жизни.

Тогда, в конце 1986 года, критиковать Тайсона было не принято. Победителей, тем более таких, которые потрясли тебя до основания, не судят, но все же бой с Бербиком наглядно показал, что кое-что из своей блестящей техники он уже потерял или, точнее, начал терять. Мысль эта в свое время мне самому показалась несколько спорной, и я обратился к такому эксперту, как наш выдающийся тяжеловес 70-х Игорь Высоцкий.

В начале 2002 года мы вместе с ним несколько часов смотрели бои Железного Майка разных лет, после чего Игорь сказал: «Тайсон очень менялся со временем. Лучше всего он был в самом начале, еще до того, как стал чемпионом мира. Потенциал физический у него, конечно, колоссальный, удар сильнейший. Это было у него всегда. Есть и сейчас. Но в молодые годы он лучше умел выйти на нужную ему дистанцию, ударить и попасть. Защита у него была гораздо лучше, чем сейчас. Уклоны и нырки он выполнял просто великолепно, а сейчас этого не видно. Да и бил он тогда гораздо резче, и удары его были покороче. Потом появилась размашистость. Уже в первом его бою за титул, с Тревором Бербиком в 1986 году, он совсем другой стал, а дальше – больше. Это просто агрессор: он идет и бьет и больше ничего не делает. Прет как на стенку, давит, ломает соперника. Вообще и раньше, и сейчас он работает не совсем так, как невысокие тяжи. Обычно как – если соперник крепко выше тебя, стой и жди, выдергивай его на себя, а потом контратакуй, а Тайсон сам шквал устраивает. Он чувствует свою силу, но ведь на каждое действие есть противодействие».

Но тогда, саморазрушительный процесс был еще только в самом начале и ничего удивительного в том, что этого практически никто не заметил. Тем более, что Майк по-прежнему был не то что на голову, а на десять голов выше всех своих противников. Впервые о том, что Тайсон стал что-то терять как боксер, заговорят только в 1989 году, когда это уже станет очевидным, но пока до этого еще было очень далеко.

Александр Беленький