О происхождении языка

Дан ли язык человеку изначально, или люди сами придумали его для своих нужд? Споры о том, даны ли имена всем вещам в соответствии с их природой, или же они являются результатом общественного договора, велись еще с античных времен. И спор этот казался настолько неразрешимым, что в 1866 году Парижское лингвистическое общество наложило запрет на рассмотрение гипотез происхождения языка.

И действительно, если рассматривать язык в узком смысле, как исключительно человеческий дар, отличающий нас от всех других живых существ, то загадка его происхождения выглядит неразрешимой. Но, к счастью, ко второй половине 20 века развитие естественных наук, таких как эволюционная биология, нейрофизиология, информатика, биоинформатика и др., постепенно избавило нас от напыщенного антропоцентризма. И сегодня мы уже рассматриваем язык в более широком смысле – как способ коммуникации между различными участниками. Причем, участниками могут быть не только люди, но и животные, молекулы, и даже кибернетические системы. И в связи с этим исследование вопроса происхождения языка вышло на качественно иной уровень, на котором появление человеческого языка следует рассматривать лишь как один из этапов общего процесса развития методов коммуникации в природе.

Давайте зададимся вопросом: на каком этапе развития возникает потребность в наличии языка? Может ли человеческое общество обойтись вообще без языка?

И вот здесь всё зависит от того, что мы подразумеваем под «человеческим обществом». Имеем ли мы в виду человечество в целом, или отдельный народ, или отдельное племя, живущее изолированно, например, в джунглях Амазонки? Имеем ли мы в виду только живущих в настоящее время, или включая множество поколений, предшествовавших нам, и если да, то за какой период времени, на какой территории? Всё это имеет важное значение, если мы исследуем развитие языка.

Когда несколько поколений людей живут совместно, относительно компактно и изолированно от других народов, неизбежно формируется уникальная этническая культура, со своими традициями, языком, менталитетом. Для общения людей внутри одной такой культуры вполне достаточно какого-то очень простого, примитивного языка. И вовсе не потому, что эти люди сами по себе примитивны (физиологически все люди одинаково сложно устроены), а потому что нет необходимости в каких-либо разъяснениях, они без слов отлично понимают друг друга. Совместный опыт, культура, тесное родство и непосредственное общение в ходе ежедневной деятельности способствуют интуитивному пониманию друг друга.

Как говорит лингвист Дэниел Эверетт в своей книге «Как начинался язык», язык работает на ПРИЕМЛЕМОМ, а не на идеальном уровне. Большую часть информации мы получаем не через язык, а через совместную культуру, именно она обеспечивает понимание между людьми. Слова лишь направляют нашу мысль в желаемое русло, служат указателем, гиперссылкой, но если нет совместной культуры, то слова ничего не значат для собеседника. И в этом заключается главная проблема межкультурного диалога.

Вот мы и подошли к ответу на поставленный вопрос. Необходимость в развитии языка появляется в процессе МЕЖКУЛЬТУРНОГО ДИАЛОГА.

Национальные (этнические) культуры формировались в условиях изоляции, в силу географических или иных причин. Именно поэтому мы имеем такое разнообразие языков и менталитетов. Но в ходе глобализации эта разница менталитетов стала одной из причин недопонимания между народами.

Конечно, языковой барьер не является таким уж непреодолимым препятствием для взаимопонимания. Если люди стремятся к взаимовыгодному сотрудничеству, то они всегда найдут способ понять друг друга, придумать общий, универсальный язык, перенять друг у друга какие-то слова и обороты, социальные навыки, научные идеи и т.д. В этом и заключается межкультурный диалог, который всегда способствует развитию всех участников. И в первую очередь, он способствует развитию ЯЗЫКА и человеческого сознания.

Но, к сожалению, взаимоотношения между племенами и народами не всегда строились на основе взаимовыгодного сотрудничества. Очень часто поводом для контакта являлась (и является до сих пор) экономическая и политическая экспансия, для оправдания которой использовалась идея нравственного и интеллектуального превосходства одних народов над другими.

Дэниел Эверетт пишет:

«В процессе колониальной экспансии и географических открытий европейцы столкнулись с сообществами, которые очень сильно отличались от них. Для этноцентричных европейцев новые народы были весьма удивительны. Они совершенно иначе выглядели, обладали иным укладом жизни. Поэтому возник вопрос о том, является ли человеком всякий, кто выглядит как человек. Все ли обладают душой? Многие европейцы отвечали отрицательно. По крайней мере, они верили в неполноценность только что «открытых» людей и этим оправдывали их эксплуатацию, порабощение и колониализм вообще…»

О каком взаимопонимании и межкультурном диалоге могла идти речь? Но проблему видели не в ограниченности и безнравственности колонизаторов, а в «непреодолимой» языковой и культурной пропасти.

В основе идеи превосходства колонизаторов лежала все та же идея превосходства человека над природой, тот самый напыщенный антропоцентризм, который пеленой застилает глаза и мешает эволюции сознания, истинному пониманию законов природы.

Хваленый человеческий язык настолько несовершенен и беден, несмотря на все наши интеллектуальные и лингвистические усилия, что можно только удивляться, как люди еще понимают друг друга. Если бы нам приходилось полагаться только на словесные объяснения, на теории и формулы, то мы никогда не смогли бы понять друг друга. Но, слава Богу, помимо вербального языка есть еще невидимая сила, которую Дэниел Эверетт назвал «темной материей», «недоопределенным содержанием», а я бы предпочла называть это СМЫСЛОВЫМ, ЧУВСТВЕННЫМ СОДЕРЖАНИЕМ СОЗНАНИЯ. И оно развивается по законам природы, эволюции, независимо от наших теорий, моделей, запретов или указов.

Только тот язык, который направлен на совершенное выражение и максимальное осмысление этого чувственного содержания, способен стать универсальным языком межкультурного диалога без необходимости завоевания мира. И этот язык мы формируем в процессе межнационального общения, пытаясь понять не похожих на нас, пытаясь найти и выразить то, что нас объединяет, преодолеть противоречия, несмотря на все трудности.

Так может быть, теория эволюции языков говорит не о том, что когда-то был общий пра-язык, от которого произошли все нынешние, а о том, что есть мета-язык, который все мы пытаемся выразить, собирая по крупицам лучшие мысли, слова и идеи со всех культур? И именно поэтому удачные слова, мыслеформы закрепляются во многих языках, которые мы называем затем родственными, т.к. они действительно делают нас ближе и роднее?