Севастопольский вальс. 80-летию освобождения Севастополя посвящается. Часть 8

Воспоминания моей мамы, Акчуриной (Марчевой) Валентины Дмитриевны, жителя осаждённого Севастополя, на начало войны 8 лет.

Как ко мне Богородица приходила... рассказать о Победе

Однажды я стояла на дворе и увидела на небе колесницу: три запряженные лошади с распущенными гривами, карета. Сидит женщина со спущенными ногами. Одной рукой держит лошадей, в другой посох, на голове корона. Всё в коричневом тоне.

Я обомлела, побежала наверх к бабушке Марфуше, говорю: Там колесница! Женщина в карете! Бабушка посмотрела на меня, как на дурочку и махнула рукой. Пока я с бабушкой говорила, оглянулась, на небе никого уже нет.

Я никогда никому от этом не рассказывала, чтоб меня ещё раз за дурочку не приняли. Уже много лет спустя мне знакомая ясновидящая сказала, что это была Матерь божья.

И вскоре после этого пошло наступление нашей армии, освобождение нашего города. Не получилось у них быть хозяевами. Удирали баржами, всем, что плавало у них. Сажали вниз немцев, а сверху живую защиту, население города. Немцы думали, что гражданских бомбить наша армия не будет.

Нас строили на площади Котовского около трамвайного депо в три ряда. Людей увозили на огромных студебеккерах. Первый ряд увезли, мы ждём. Второй ряд увезли, мы ждём своей участи. Рядом немец с автоматом и огромной овчаркой. Она смотрит на тебя и в любой момент может разорвать. Стоим, ждём. Пришла команда: сегодня больше не надо. Отпустили домой. и так было 3 раза. Из тех, кого увезли, домой никто не вернулся, погибли. А мы остались живы.

Пока мы стояли, ждали своей участи, немцы ходили по домам, забирали все ценные вещи. У нас забрали швейную машинку, на ней мама шила, вышивала.

Указала на то, что можно у нас взять, соседка. Мама отказалась ей вышивать, а она работала у немцев, отплатила маме.

Когда немцы накануне освобождения Севастополя уплывали баржами, удирали, сколько людей увезли они из города живой защитой. А сколько было угнано в Германию как рабочую бесплатную силу. Нашу соседку Валю Черкасову тоже угнали. Потом она вернулась домой, пережив рабство. Ей было полегче - она знала немецкий и работала прислугой. А сколько не вернулось!

Минирование

В городе немцы начали минировать всё что могли. И мы видели их за этой работой. На рельсах стоит дрезина, доверху груженая боеприпасами. Киркой и лопатой делали подкоп в углу вагоноремонтного депо. В тупике был круг для разворота вагонов, они его взорвали, как только вошли. А здесь они бились долго, ничего не получалось. Земля твёрдая, скала.

А мы на пригорке сидим и наблюдаем. Выкопал яму, вложил бомбу, потянул за шнурок и всё взлетело. А они копают, копают и никак не получается. А потом подошёл к ним ещё один немец, что-то им сказал, они быстренько сели на дрезину и уехали.

Спасибо наша земля неподдающаяся! А мы обнялись и горько заплакали. Мы понимали, что если бы у них что-то взорвалось, то вместе с нами.

И когда после войны шли по городу, то почти на каждом доме было написано: Мин нет. И ты знаешь, что это такое.

Победа

И снова жестокие бои, кровавые. Теперь немцы на вершине Сапун-горы и легко расстреливали наших бойцов. Несметное количество солдат снова погибло на Сапун-горе, освобождая город.

Напор нашей армии немцы не выдержали, сдались.

Огромные потери наших бойцов. Земля покрыта убитыми. Видели, как уничтожали немецкие самолёты. Бои шли жестокие.

И вдруг к нам в дом зашли несколько наших бойцов. Мы плакали, обнимались. Напоили, накормили, чем могли.

Через некоторое время - ракета Победы. Город освобождён!

Что здесь началось, словами не передать! У нас была веранда, бойцы из каждого окошка стреляли из винтовок, кричали, радовались. Была просто канонада! Расстреляли все свои запасы патронов. Это ощущение до сих пор со мной. Пишу, а слёзы льются ручьём.

Потом они увидели дыру в стене, предложили свою помощь отремонтировать дом. Дедушка отказался. Сказал: ребята, спасибо, я потом потихоньку сам сделаю.

Этого забыть нельзя. И по-другому переписать нельзя. 

С Днём Победы!