Гений в одном, гений и во всем остальном, в том числе и первый на Парнасах......

Наш Великий Русский Гений, не только в химии невтонил, но быстро и стихи писал... 

Ода 

Всепресветлейшей Державнейшей Великой Государыне Императрице Екатерине Алексеевне в новый 1764 год.

"Пою наставший год: он славен,

Он будет красота веков,

Твоим намерениям равен,

Богиня, радость и покров!

Не обинуясь предвещаю,

Что глас мой править поручаю

Послушнице твоей, судьбе;

И можно ль, чтобы наши лета

Российского отраде света

Не уподобились тебе?

Геройских подвигов хранитель

И проповедатель Парнас,

Времен и рока победитель,

Возвыси ныне светлый глас,

Приближи к небесам вершины;

И для похвал Екатерины

Как наша радость расцветай.

Шуми ручьями с гласом лиры,

Бореи преврати в зефиры,

Представь зимой в полнощи рай.

Среди торжественного звуку

О ревности моей уверь,

Что ныне, чтя, Петрову внуку

Пою, как пел Петрову дщерь.

Ни моего преклонность века,

Что слабит дух у человека,

Ниже гонящий в гроб недуг,

Ниже завистьливы злодеи,

Чрез вредны воспятят затеи

Почтительный к монархам дух.

Усыновленна добродетель

Российский украшает свет,

Тому начало и свидетель

Избранием Елисавет.

Усердие всего народа

Крепит, как кровная природа.

О скиптр, венец, о трон, чертог,

Сужденны вновь Екатерине,

Красуйтесь о второй богине!

Той Петр вручил, сей вверил бог!

Сам бог ведет, и кто противу?

Кто ход его остановит?

Как Океанских вод разливу

Навстречу кто поставит щит?

Где звуки? где огни и страхи?

Где, где всегдашний дым и прахи?

В них вышний не благоволил!

В свою не принял благостыню;

Но щедря кротку героиню,

Покрыл, воздвиг, венцем почтил.

Превыше облак восходящий

Недвижно зрит от звезд Атлант

На вихрь, в подножиях шумящий;

Так блещущий ее талант

Души и тела красотою,

Над мрачною налогов мглою

В лучах небесных вознесен,

Туманы, бури презирает,

И дни нестройны применяет

На ясность радостных времен.

О ты, пресветлый предводитель

От вечности текущих лет,

Цветущих, дышущих живитель,

Ты, око и душа планет,

Позволь ко твоему мне дому,

Ко храму твоему златому,

Позволь, приближившись, воззреть!

Уже из светлых врат сафирных

Направил коней ты эфирных,

Ржут, топчут твердь, спешат лететь.

Ты, с новым торжествуя годом,

Между блистающих колес

Лазуревым пустился сводом,

Течешь на крутизну небес;

Стремясь к приятствам вешней неги,

Одолеваешь зиму, снеги.

Таков Екатеринин нрав,

Народну грубость умягчает

И всех к блаженству приближает

Теченьем обновленных прав.

Потом сильнейшими лучами

Сияя в большей высоте,

Прольешь источники полями

В цветущих злаков красоте,

Листами увенчаешь лесы;

В кустах кругом младой Пересы

Возбудишь сладкогласных птиц.

Туда растущим сел богатством,

Туда ты привлечешь приятством

Поющих юнош и девиц.

Екатеринины доброты

Сняли к нам из мрачных туч;

Но больше тем ее щедроты,

Чем выше и яснее луч:

Державы своея весною

К довольству, славе и покою

Обильно сыплет семена,

Печется, ограждает, греет.

О коль богатый плод поспеет

В тебе, Российская страна!

Когда с превыспренних несносной

Приближится на землю жар,

То дождь прольешь нам плодоносной,

Подняв, сгустив во облак пар.

Умеришь тем прекрасно лето,

Как сердце росское нагрето

Екатерининым лучем.

Ты сладостной росой прохладу,

Она щедротою отраду

Подаст и удовольство всем.

Украсить тщась лице земное,

Ночную сокращаешь тень;

Она о подданных покое

Печется, ночь вменяя в день.

Россияне, народ послушной

Монархине великодушной,

Примером неусыпных пчел

В трудах царице подражайте

И сладость счастья умножайте

Успехами полезных дел.

Уже по изобильном лете

Достигнет Солнце, где Весы

Равняют день и ночь на свете,

И следом летния красы

Приспеет по трудах отрада,

Как сладостной из винограда

Потоками прольется сок.

Тогда дыхания способны

С богатством в пристани удобны

Поставят корабли на срок.

Я слышу нимф поющих гласы,

Носящих сладкие плоды,

Там в гумнах чистят тучны класы:

Шумят огромные скирды.

Среди охотничей тревоги

Лесами раздаются роги,

В покое представляя брань.

Сию богине несравненной

В избыток принесут осенной

Земля, вода, лес, воздух дань.

В сии часы благословенны,

Когда всевышний оградил

Помазаньем твой верьх священный

И славою венца покрыл,

Когда по ожиданьи многом

Снабдил дражайшим нас залогом,

Младого Павла даровав;

Какого мы добра представить

Не можем и творца прославить,

Толикие дары прияв.

На трон взошла Екатерина

Не токмо, чтоб себя спасти

От бед, что ближила судьбина,

Но чтоб россиян вознести.

Предвидя общие напасти,

Чем угрожали вредны страсти,

Готова с нами пострадать,

Чрез отменитое геройство

Себе и нам дала спокойство,

Как истинная чадам мать.

Блаженны мы, что ей послушны:

Покорность наша к счастью путь!

О вы, страны единодушны,

Согласием едина грудь

Обыкши жить в монаршей воле,

Ликуйте: Правда на престоле,

И ей Премудрость приседит,

Небесными блеснув очами,

Богини нашея устами

Законы вечные гласит:

«Цветут во славе мною царства,

И пишут правой суд цари;

Гнушаясь мерзостью коварства,

Решу нелицемерно при.

Могу дела исчислить задни

И что рождается повсядни;

О будущем предвозвещу;

Мои полезны всем советы;

От чтителей моих наветы

Предупреждая отвращу.

Господь творения начало

Премудростию положил;

При мне впервые воссияло

На тверьди множество светил;

И в недрах неизмерной бездны

Назначил словом беги звездны.

Со мною солнце он возжег.

В стихиях прекратил раздоры,

Унизил дол, возвысил горы

И предписал пучине брег».

Премудрый глас сей Соломонов,

Монархиня, сей глас есть твой.

Пребудет твердь твоих законов,

Ограда истины святой.

Он предварил тебя веками,

Превзойдешь ты его делами,

В чем власть господствует ума,

По ясных знания восходах

В поверенных тебе народах

Невежества исчезнет тьма.

Твой труд для нас обогащенье,

Мы чтим стеною подвиг твой;

Твой разум наше просвещенье

И неусыпность наш покой.

О Пиндар, если б в оны веки

Под сею властью жили греки,

То б пел ты о своих богах,

Что могут завсегда в забаве,

Не мысля о земной управе,

Свой нектар пить на небесах.

Какие представляет виды

Отрадой восхищенный ум?

Не вы, угрюмые друиды,

Не мрачной лес, не грозной шум;

Не из дымящейся пещеры

Зверообразны изуверы

Дают глухим вытьем ответ;

Ко мне пророчицы согласны,

Кастальские сестры прекрасны

С Парнаса льют и глас и свет.

«Смотри, смотри, внимай, вещают,

В обширны росские края,

Где сильны реки протекают,

Народы многие поя;

Из них чрез гор хребты высоки

Прольются новые потоки

Екатерининой рукой,

Дабы, чрез сочетанны воды

Друг другом пользуясь, народы

Размножили избыток свой.

Дабы сердец, как струй, союзы

Удобный нам отверзли ход,

Дабы усердные мы музы

Повсюду приносили плод.

И се богиня несравненна,

Возлюбленна и просвещенна

Сияет радостным лицем,

Обитель нашу посвящает

И дверь ученьям отверзает

Во всем владычестве своем.

На полночь кажет Урания:

Се здесь сквозь холмы льдов, сквозь град,

Руно златое взять Россия

Денницы достигает врат;

Язоны, Тифисы, Алкиды,

В российской волю Амфитриды

Отдавшись, как в способной ветр,

Препятства, страхи презирают

И счастьем Павловым кончают,

Чего желал великий Петр.

Озрися на страну десную,

Где напыщенный исполин

Седит и чает, что земную

Рукою держит власть един;

Толстыми окружен стенами

И отдаленными морями,

В ничто вменяет прочей свет;

Не зная, что обширны силы

Без храброго искусства гнилы,

Каким Европы край цветет.

Китай, предупреждая бедство,

Не тратя времени, блюдись

Гордыней раздражить соседство,

И гневу росского страшись.

Бесплодны степи и пустыя

ИI тучи стрел твоих густыя

Послужат в неизбежной стыд.

И сей послушный наш любитель,

Каков твой бег и победитель,

С Парнаса свету возвестит».

Сии желания сердечны

Героев дух и суд небес

Исполнит и поставит вечны.

В надежде таковых чудес,

Россия оком умиленным

И сердцем, в счастьи услажденным,

Какой в восторге кажет вид!

Взирая как на нежны крины,

В объятиях Екатерины

Младому Павлу говорит:

«О ты, цветущая отрада,

О верность чаяний моих,

Тебя родила мне Паллада

Для продолженья дней златых;

О плод божественныя крови,

Расти, крепись в ее любви,

Вослед трудов ее взирай,

Как с радостью носить державу,

Хранить свою с моею славу

Ее примерам подражай.

О чада ревностны, усерды,

Славенов в свете славный род,

О корень, верностию твердый,

Владетель многих царств и вод,

Покрытый орлими крылами,

Украшенный ее делами,

Чем долг богине возвратить?

В трудах полезных обращайся

В сей год и завсегда старайся

Достоинства ее почтить».

Талан высокое рожденье,

Дала натура красоту,

Елисавета присвоенье,

Как небо духа высоту,

Планета быть любезной миру,

Судьба корону и порфиру;

Что ж, россы, посвятим ей в дар?

За наш покров, за царство стройно

Что можем принести достойно?

Усердия бессмертный жар!

Катитесь, счастливы светила,

Во весь Екатеринин век;

Живительная ваша сила

С приятностью эдемских рек

Вливайся в сердце ей и в члены,

И в очи, духом ободренны,

И на прекрасное чело:

Чтоб здравие ее бесценно

Для нашей пользы беспременно,

 Как вечная весна, цвело!"

Виват!!! 

Вот только завистник один  из понаехавших тень на Светило наводит :

" Ломоносов был великий человек. Между Петром I и Екатериною II он один является самобытным сподвижником просвещения. Он создал первый университет. Он, лучше сказать, сам был первым нашим университетом. Но в сем университете профессор поэзии и элоквенции не что иное, как исправный чиновник, и не поэт, вдохновенный свыше, не оратор, мощно увлекающий. Однообразные и стеснительные формы, в кои отливал он свои мысли, дают его прозе ход утомительный и тяжелый. Эта схоластическая величавость, полуславенская, полулатинская, сделалась было необходимостию: к счастию, Карамзин освободил язык от чуждого ига и возвратил ему свободу, обратив его к живым источникам народного слова. В Ломоносове нет ни чувства, ни воображения. Оды его, писанные по образцу тогдашних немецких стихотворцев, давно уже забытых в самой Германии, утомительны и надуты. Его влияние на словесность было вредное и до сих пор в ней отзывается. Высокопарность, изысканность, отвращение от простоты и точности, отсутствие всякой народности и оригинальности — вот следы, оставленные Ломоносовым. Ломоносов сам не дорожил своею поэзией и гораздо более заботился о своих химических опытах, нежели о должностных одах на высокоторжественный день тезоименитства и проч. С каким презрением говорит он о Сумарокове, страстном к своему искусству, об этом человеке,  который ни о чем, кроме как о бедном своем рифмичестве, не думает!... "

Источник: http://pushkin-lit.ru/pushkin/text/articles/article-075.htm

Источник: http://pushkin-lit.ru/pushkin/text/articles/article-075.htm