На правом берегу Енисея в районе впадения реки Тубы находится гора Тепсей, о которой у жителей Хакасии существует множество легенд и сказаний. Кроме наскальных изображений, протянувшихся на 5-7 км, на скальных уступах западной и южной части горы присутствует множество рунических надписей. Самые ранние петроглифы этой горы датируются 3-2 тысячелетием до н.э. (изображения принадлежат нескольким культурам: поверх неолитических лосей карасукские олени, по ним тагарские всадники, по ним таштыкские сюжеты).
Так что, гора примечательна. В 1968 г. у подножия горы проводила разкопки экспедиция ЛОИА АН СССР, руководителем которой был Михаил Петрович Грязнов. Именно тогда, при изследовании таштыкского склепа и были впервые обнаружены необычные артефакты - деревянные плакетки с тончайшими гравировками, на которых были изображены люди и животные. Эти планки были обуглены, разкололись на фрагменты и сохранились не полностью. Часть фрагментов была утрачена. То, что сохранилось, поражает мастерством гравировки и детальностью. Эти изображения манерой изполнения напоминают наскальные рисунки, поэтому плакетки отнесли к изделиям местного населения. Первое толкование изображениям и сюжетам плакеток дал в своей Михаил Грязнов. "предлагаемая публикация является предварительной. Когда будет закончена реставрация и изучены все материалы, несомненно, будут сделаны не только существенные дополнения и уточнения в представленных рисунках, но также и некоторые их исправления. Тепсейская «галерея» рисунков настолько нова, интересна и своеобразна, что совершенно необходимо скорейшее её опубликование, хотя бы в основных её чертах." В последующем рисунки изследовались с различных сторон.
М.П. Грязнов "Миниатюры таштыкской культуры".
В сгоревших склепах таштыкской культуры уже неоднократно находили обугленные остатки мелкой деревянной скульптуры и украшенных резьбой деревянных изделий. Поэтому, приступая в 1968 г. к разборке таштыкского склепа под горой Тепсей на Енисее, мы с особым вниманием осматривали каждый уголёк в надежде, что и нам посчастливится обнаружить памятники художественного мастерства таштыкских умельцев. Результат превзошел все ожидания. В склепе, помимо уже известных по прежним находкам деревянных скульптур оленя или быка и серии фрагментов деревянных орнаментированных изделий, сохранились деревянные планки, одна полностью и шесть во фрагментах, с нарисованными на них многофигурными композициями повествовательного характера. Эти рисунки знакомят нас с неизвестным ранее, новым видом памятников изобразительного искусства, с самобытным художественным стилем таштыкских племён Енисея.
Исследованный склеп находился у подножия Тепсея на правом берегу Енисея, 30 км ниже Минусинска. Рядом с ним ещё такой же склеп, нами не раскопанный. Вокруг них два-три десятка небольших детских могил (12 из них мы раскопали) и много невидимых на поверхности ямок, в которых находилось один-два горшка и несколько костей барана, реже коровы — остатки положенного рядом с горшком мяса. Таких поминальных приношений в ямках нами открыто 33. Все эти категории памятников — склепы для взрослых, грунтовые могилы детей и поминальные приношения — однотипны по инвентарю и, следовательно, синхронны. Это пока первый случай так полно исследованного могильника таштыкской культуры.
Склеп обычного для таштыкской культуры устройства. На поверхности степи на его месте виднелось пологое возвышение подпрямоугольной формы, размером 20х18 м, высотой около 50 см. Посередине пологая же западина глубиной до 70 см. Всюду из земли проступали беспорядочно разбросанные камни. Местами виднелась правильная кладка стен из плитняка. Это каменная ограда, сложенная насухо из плитняка. Сохранилась её нижняя часть, местами на высоту до 60 см. Она почти квадратная, со сторонами длиной в 14 и 13 м. Внутри ограды располагался склеп, сооружённый в яме глубиной в 1,2 м. Вдоль стен ямы поставлен тын из плотно подогнанных брёвен. К нему прислонён изнутри сруб в два венца в виде клети, сложенной из толстых (30-35 см) брёвен с просветами между ними, равными толщине брёвен. Внутренние размеры построенной таким способом камеры были 7х7 м, то есть около 50 кв. м. Пол камеры выложен из круглых неотёсанных бревен. Потолок настлан из толстых (25 см) брёвен поверх двух толстых матиц, концы которых опирались на верхние края стен, а средняя часть покоилась на трёх столбах-подпорках каждая. Стены и потолок с наружной стороны закрыты берёстой. Поверх всего этого склеп заложен плитняком, слоем толщиной до 50 см, и прикрыт вынутой из ямы землёй. По форме и размерам это сооружение походило на древние жилые землянки эпохи бронзы и раннего железа, отличаясь от них лишь тем, что кровля была плоской, а не сводчатой или двускатной, и, по-видимому, не было свето-дымового отверстия. Вход был сделан сбоку, посередине юго-западной стены, но устройство его проследить не удалось. Хорошо был виден только пологий сход со ступеньками, выложенными песчаниковыми плитками. (можно посмотреть тут )
Склеп сгорел, как и все другие исследованные на Енисее склепы. Сгорел под землёй при недостатке кислорода. Поэтому значительная часть деревянных и других горючих материалов, как это происходит в угольных ямах, превратилась в крепкий звонкий уголь, но не сгорела дотла. В отличие от угольных ям здесь процесс горения был неравномерным. По-видимому, после того как во время пожара средняя часть потолка рухнула, в камере оказались участки, куда кислород поступал в достаточном количестве, обеспечивая полное сгорание. В углы склепа и местами вдоль стен огонь не проник. Дерево там не обуглилось, но сильно истлело. Поверхностные слои его полностью разложились. Мелкие предметы исчезли без следа. В средней части склепа на значительных участках имелся доступ свежего воздуха. Здесь все органическое сгорело дотла, земля прокалилась докрасна. Лишь там, где горение протекало при недостатке кислорода, все органическое обуглилось, но не сгорело, а порой идеально сохранило свою микроструктуру, как внутри, так и на поверхности. Сохранились деревянные конструктивные детали склепа и разнообразные положенные в склеп предметы...
Самые интересные из найденных в склепе вещей — деревянные планки с рисунками — также оказались в разных местах могилы... Здесь надо было перебрать все угольки, чтобы среди массы угля от рассыпавшихся бревен потолка обнаружить фрагменты обугленных деревянных изделий. Первую находку сделал ближайший помощник И. Портнягина, молодой рабочий из г. Абакана, А.В. Шарапов. Это был уголёк размерами 35х35х25 мм, на одной грани которого сохранилась верхняя часть рисунка фигуры человека, вырезанной тонкими линиями, на другой — нижняя часть рисунка бегущего коня. Дальше расчистка могилы пошла увереннее. Неподалеку от первого уголька с рисунками были обнаружены и другие фрагменты того же предмета, потерявшие связь друг с другом... отдельные мелкие фрагменты по крайней мере ещё двух планок с рисунками находились в разных местах северной половины склепа...
Сейчас для нас ясно, что склеп в могильнике Тепсей III, а, следовательно, и найденные в нём рисунки на планках, относятся примерно к III-V вв.н.э., т.е. предшествуют знаменитым рисункам на костяной луке седла в Кудыргэ у тюрков Алтая, появлению у кыргызов на Енисее многофигурных композиций, изображающих сцены охоты богатырей (бронзовые барельефы Копёнского чаатаса, серебряный «кубок Мессершмидта») и созданию великолепных росписей в пещерах Синьцзяна и на стенах домов древнего Пенджикента.
Костяная лука седла в Кудыргэ
Первая планка, как уже отмечено, сохранилась в небольших фрагментах. От всех других она отличается тем, что это не дощечка, а трёхгранная призма, и названа она здесь планкой только для единообразия в обозначении рассматриваемых предметов с рисунками. Ширина граней этой призмы предположительно 5-6 см. На одной грани изображены бегущие влево один за другим кони. На второй — идущие или бегущие влево же воины и какие-то, пока непонятные, сооружения или предметы. Рисунки третьей грани также не определены. Уже и по этим немногим фрагментам можно было предполагать наличие здесь цельной многофигурной тематической композиции, что находками последующих планок с рисунками полностью подтвердилось.
От второй планки сохранилась средняя часть в 46 см длиной и несколько мелких фрагментов. Ширина ее 5,5-6 см. На одной стороне изображены бегущие вправо звери — два оленя (безрогие самки) и медведь (рис. 3, 1). На другой стороне — более сложная композиция (рис. 3, 2). Большая часть фрагмента заполнена фигурами, изображёнными в движении налево в такой последовательности. Три коня в ряд (сохранилась правая нижняя четверть изображения). За ними предмет, в который они может быть впряжены (?). Далее верхняя часть фигуры человека со штандартом (?) в руках. Затем пробел — одна или две фигуры не сохранились. Два непонятных предмета. Воин с луком в одной руке и стрелой в другой, с колчаном на поясе. Голый человек (с отрубленной рукой?) со стрелой в груди. Стреляющий из лука воин. Далее конь, повёрнутый направо, и перед ним нога идущего воина.
Также на 46 см в длину сохранилась и третья планка. Сохранился и один конец её. Ширина 5-5,5 см. На одной стороне 4 фигуры бегущих вправо оленей самцов. Один из них, передний, возможно, лось (рис. 3, 3). На другой стороне, на конце планки, слева, бегущий налево медведь (рис. 3, 4). За ним идущий направо человек с каким-то большим предметом на спине, или выходящий из этого предмета. Предмет узорчато украшен. Навстречу этому человеку идёт или бежит конь, с какими-то украшениями или предметами на холке и крупе, но не с седлом. На нём или над ними небольшой хищник (гепард?, собака?). Далее бежит налево, за конём, воин (со стрелой в руках?). За ним другой воин, в прыжке, стреляющий налево из лука. Наконец, последняя сохранившаяся фигура, — воин, стреляющий из лука направо. В его бедре торчит стрела. (полное описание рисунков плакеток можно прочитать в източнике - Взор)
Рис. 3. Рисунки на планке 2 (1, 2) и планке 3 (3, 4)
Рис. 4. Рисунки на планке 4 (1, 2) и планке 5 (3, 4)
Рис. 5. Планка 4. Рисунки на второй её стороне. Воины пешие и на лодке.
Рис. 6. Наверху — планка 4. Рисунки на первой её стороне. Осёдланный конь и всадник Внизу — планка 5. Рисунки на первой её стороне. Олени
Рис. 7. Планка 6. Воин в доспехах.
...Все изображения дошли до нас в виде линейных рисунков. Контуры фигур и некоторые их детали вырезаны тонкой линией острием ножа. Но было бы ошибкой думать, что тепсейские рисунки именно такими линейными и были в своё время. Они плохо видны сейчас на обугленных планках, но ещё менее различимы были на свежем дереве... Ножом на дереве делался набросок только основных контуров рисунка, детали же его выполнялись красками. Впрочем, в некоторых случаях резаными линиями изображались и отдельные мелкие детали, панцирные пластинки на доспехах воина (рис. 7) и волосы на голове воина и на хвосте коня и др...
Нет сомнения, что рисунки на тепсейских планках повествовательные, рассказывающие о каких-то событиях, исторических или легендарных, но не мифологических. Вероятно, это иллюстрации к популярным в то время историческим преданиям, рассказам, легендам, а, может быть, и к историческим песням. Еще более вероятно, что это просто рассказ или воспроизведение в картинках наиболее интересных преданий и легенд. Археологическими памятниками, конкретнее памятниками изобразительного искусства, уже засвидетельствовано наличие в Южной Сибири. героического эпоса в эпоху ранних кочевников (V-I вв.до н.э.) и в тюркское и кыргызское время (VII-X вв.н.э.) [10]. Теперь можно говорить о том, что у древних народов Сибири в III-V вв. н. э. был еще один жанр в фольклоре — исторические предания, рассказы или легенды.
Перед нами редкий в археологии случай, когда изобразительное искусство не является декоративным, прикладным, орнаментальным. Тепсейские планки с рисунками не были предметами утилитарного или декоративного назначения. Рисунки на них не служили украшением какого-то предмета. Единственное их назначение заключалось, по-видимому, в том, чтобы в картинках передать содержание исторических преданий. Это были миниатюры, выполненные на длинных планках, которые удобно было держать за рукоятку и рассматривать сначала картины на одной стороне, а потом, перевернув планку, на другой. В этом отношении тепсейские миниатюры отличаются от близких иногда по содержанию картин в настенных росписях Пенджикента и Варахши. Декоративность росписей выражена не только в том, что изображения заключены в орнаментальные пояса, но и в орнаментальной композиции самих изображений, в ритмическом повторении сходных сюжетов. Тепсейские же художники совершенно не применяли какие-либо орнаментальные украшения для своих миниатюрных картин, хотя бы в виде простых линий или рамок. В их композициях нет ни ритма, ни симметрии. Композицию своих картин они строили исключительно лишь в соответствии со смысловым содержанием изображенных предметов.
Табличка с текстом на тохарском языке
В архиве Топрак-калы в древнем Хорезме имеется документ, написанный на дощечке с ручкой, подобной тепсейским планкам, но меньше по размерам и иных пропорций. Документ относится ко II или III в., то есть близко к тому времени, когда создавались тепсейские рисунки. Отсюда можно предполагать, что во II-V вв. древние народы азиатских степей и пустынь, возможно, широко использовали деревянные дощечки для письма и миниатюр, как в своё время в других местах и у других народов этой цели служили папирус и пергамент, а только для письма — глиняные таблетки и берестяные листки...
Тепсейские рисунки представляют собой новый для нас стиль древнего искусства в Азии, ранее неизвестный, несмотря на то, что некоторые его памятники были открыты ещё в прошлом веке и давно уже опубликованы. О них речь будет несколько дальше. Для тепсейских рисунков характерны своеобразные приёмы изображения человека и животных.
В изображениях человека плечи его и бёдра всегда даются в фас, а голова и ноги в профиль. Руки раскинуты по сторонам тела, иногда обе направлены в одну сторону. При такой условности изображения художник всё же получал самые разнообразные позы и положения, всегда динамичные, стремительные, полные жизни. Такие условности в изображении фигуры человека не свойственны ни искусству скифского времени в Сибири, ни китайскому искусству ханьского и тем более танского времени. Их нет, конечно, и в более совершенном искусстве раннесредневековых настенных росписей в Синьцзяне и Средней Азии.
Тепсейские рисунки отличаются удивительной легкостью композиции. Люди и животные изображены как бы в воздухе — нет под их ногами земли, нет той плоскости или уровня, по которому бы располагались действующие фигуры. Этим искусство тепсейских художников отличается от тяжелых композиций в искусстве всех древних цивилизаций и сближается с легким живым построением фризовых композиций в античном искусстве.
Можно вполне уверенно утверждать, что тепсейские рисунки местного енисейского исполнения. Это следует из того, что все они выполнены в своеобразной манере, несвойственной народам других мест Евразии. Наиболее своеобразен прием изображения ног у коня и зверей. Передние по отношению к зрителю ноги анатомически правильно, а ноги второго от зрителя плана механически сдвинуты и поставлены рядом с первыми, как бы оторванные от корпуса животного (рис. 6, наверху). Может быть, это дальнейшее неудачное развитие изобразительного приема, употреблявшегося в предшествующий исторический период. Ранние кочевники Алтая и тагарские племена на Енисее, наряду с изображением ног, вполне анатомически правильным, допускали несколько условный прием как бы дублирования ноги — рядом с передней по отношению к зрителю ногой они повторяли такие же очертания нижней части второй ноги, вплотную примкнутой к первой. Искажений анатомического строения животного при этом не получалось. Тепсейские же художники всю ногу второго ряда отодвигали в сторону рядом с ногой первого ряда и получали искаженное положение ног. В более поздних памятниках искусства древних племён Саяно-Алтая этого уже не наблюдалось. У зверей и коней на пластинке из Кудыргэ правая и левая ноги изображены параллельно, близко одна к другой, без искажения анатомического строения [12]. В изображениях кыргызского времени на бронзовых бляхах Копёнского чаатаса и на серебряном кубке в г. Красноярске у всех коней и зверей задние ноги изображены своеобразным стандартным приемом — нога переднего плана полностью, а заднего плана видна за ней лишь частично, то спереди, то сзади (часть бедра спереди, лытка сзади, копыто спереди) [13]. В более же совершенном искусстве настенных росписей Синьцзяна и Согда ни одного из указанных примитивных стандартов в изображении ног животных уже не наблюдается...
Планки тепсейского склепа, судя по манере и приёмам изображения, по технике выполнения, расписаны не менее, чем шестью разными художниками. Отсюда можно заключить, что искусство миниатюры было широко распространено в таштыкском обществе. Имелось, очевидно, довольно значительное число более или менее искусных исполнителей.
Тепсейская «галерея» рисунков, несомненно, представляет собой одно из звеньев общей линии развития изобразительного, повествовательного искусства азиатских народов. Ценность её заключается не только в том, что мы получили теперь представление об искусстве малоизвестного в этом отношении периода, да ещё в местности, удалённой от культурных центров того времени. Она особенно интересна тем, что знакомит нас не с парадным искусством росписей дворцовых помещений и богатых домов, как это имело место в раннем средневековье Средней Азии, и не с храмовыми росписями религиозного содержания, как это было в древнем Синьцзяне, а с массовым народным искусством основных слоёв патриархально-феодального общества. Тепсейские миниатюры, близкие к ним наскальные рисунки творились не для возвеличения господствующего класса, а для удовлетворения эстетических и познавательных потребностей самого народа.
Източник: http://kronk.spb.ru/library/gr...
Оценили 16 человек
31 кармы