Захваченным пограничникам отрезали головы: легендарный бой 12-й погранзаставы против моджахедов

Они в ожесточенном бою потеряли большую часть своих товарищей, но 18 пограничников, в большинстве раненые, контуженые, продолжали упорно обороняться. И только когда подошли к концу боеприпасы, лейтенант Мерзликин собрал оставшихся в живых и прорвал позиции боевиков. После того как резерв погранотряда очистил заставу от моджахедов, в окопах были обнаружены тела 22 пограничников и 3 военнослужащих 201 российской дивизии, прибывших накануне на усиление. Такова, вкратце, суть события. Расскажем о нем подробнее.

В 90-е годы на территории Афганистана активно функционировали учебные лагеря террористов. Они располагались в районах городов Мазари-Шариф, Кундуз, Кабул, Хост и Кандагар, финансировались сторонниками международного террориста Усамы бен Ладена. Обстановка на границе могла «взорваться» в любой момент. Поэтому российские пограничники укрепляли таджикско-афганскую границу. В начале 1993 г. в их адрес со стороны афганских боевиков и формирований таджикской оппозиции все чаще начали раздаваться угрозы, требования не препятствовать проходу через границу боевых и террористических групп из Афганистана. В Таджикистане участились нападения на российских солдат и офицеров. К лету напряжение на границе достигло предела.

В ответ на просьбу начальника 12-й заставы Московского погранотряда старшего лейтенанта Михаила Майбороды доукомплектовать заставу, на которой постоянно было лишь около 80% положенного по штату личного состава, незадолго до трагедии туда направили на усиление офицера и боевую машину пехоты (БМП) с экипажем из трех человек от 149 мотострелкового полка.

За несколько дней до нападения начальник заставы получил от террористов очередное бранное радиопослание примерно такого содержания: «Русские Иваны, уходите домой, иначе всех вас ожидает смерть». Пограничники привыкли к тому, что их радиоволны, частота которых не менялась с афганской войны, используют моджахеды, не только передают угрозы, но и постоянно прослушивают.

В 3.15 13 июля командование погранотряда получило данные о начале перемещения нескольких групп моджахедов на Шуробадском направлении. К тому времени связи с начальником 12-й заставы уже не было, а в 4.15 с поста на высоте 2816 поступило сообщение о взрывах и стрельбе с ее стороны. Чуть позже в эфир прорвалось: «На нас напали. Ведем бой...» Погранотряд был поднят по тревоге.

Вспоминает Андрей Мерзликин, в то время лейтенант, заместитель начальника 12-й пограничной заставы:

— Нападение на заставу произошло внезапно. Услышав стрельбу, я схватил автомат и выскочил на территорию заставы. В течение нескольких минут, пока личный состав вооружался и выходил в окопы, нас прикрывал экипаж БМП, который сражался до последнего, пока машину не подбили из гранатомета. Разделавшись с БМП, моджахеды сосредоточили огонь на казарме, и вскоре она запылала, так же, как и все остальные постройки.

Выйдя в окопы, пограничники открыли шквальный огонь. Первое время было непонятно, откуда ведется огонь. В окопе я встретил брата Михаила Майбороды, а вскоре и самого начальника заставы. Он поставил конкретные задачи сержантам и направился руководить обороной заставы на наиболее напряженный участок, со стороны границы. Через несколько минут я узнал, что Миша погиб, и принял командование на себя.

Застава вела бой до тех пор, пока не кончились патроны и гранаты. После того, как стало ясно, что в ближайшее время помощи ждать неоткуда, а тем, кто останется на заставе грозит неминуемая гибель, я принял решение прорываться в тыл.

В минуту недолгого затишья я собрал всех раненых и оставшихся в живых бойцов, рассказал о своем решении прорываться. Несколько человек, которым было трудно передвигаться самостоятельно, добровольно предложили прикрыть наш отход...»

В 4.20 начальник Московского отряда принял решение выдвигаться к месту боя. О нападении на заставу был проинформирован командир взаимодействующего с отрядом 149-го мотострелкового полка (МСП). Он заверил, что его резерв выйдет к пограничной комендатуре «Шуробад» не позже 10.30.

В 8.20 резерв погранотряда вместе с взаимодействующими подразделениями вышел к месту сосредоточения. Противник заранее организовал засады, заминировал наиболее труднопроходимые участки дороги. Поэтому колонна боевых машин с трудом пробиралась к месту боя. Ей то и дело приходилось останавливаться, чтобы саперы проверили дорогу, а вертолеты поддержки разогнали очередную засаду.

Когда колонна была уже на подходе к заставе, в 14.20 поступило сообщение, что группа пограничников ведет бой в районе ворот, возможно, это последние силы заставы, прорывающиеся через боевые порядки моджахедов. В 14.50 к резерву отряда подошла бронегруппа поддержки 149-го мотострелкового полка, и начальник отряда, собрав все силы в кулак, решил прорываться на помощь оставшимся в живых пограничникам.

Рассказывает Василий Масюк, в то время подполковник, начальник Московского пограничного отряда:

— В пяти километрах от расположения 12-й заставы нам навстречу вышла группа пограничников во главе с лейтенантом Андреем Мерзликиным. Он был явно контужен, с трудом выговаривал слова:

— Товарищ подполковник, личный состав 12-й пограничной заставы, оставшийся в живых, находится перед вами...

Строй из девятнадцати окровавленных, оборванных, едва не падающих от смертельной усталости солдат... Им с трудом верилось, что они уже у своих, что весь кромешный ад, через который им пришлось пройти, уже позади. Вскоре был вызван вертолет, и в 17.00 вышедшие из боя люди были эвакуированы...»

Дмитрий Коняхин, в то время кинооператор, вместе с резервом оказался на месте боя в числе первых:

— После встречи с вышедшей из окружения группой лейтенанта Мерзликина колонна двинулась дальше, и тут же замерла. Саперы обнаружили фугас. В это время по нам ударили пулеметы.

Масюк запросил по радио поддержку с воздуха. Связь отвратительная, почти ничего не слышно. Из переговоров мне становится понятно, что генералы колеблются, советуются с Москвой. Драгоценное время уходит.

Мое главное оружие в этом деле — видеокамера. Стараюсь снимать все. Думаю лишь о том, чтобы хватило пленки, да не подсели аккумуляторы.

Медленно, но верно движемся вперед. Саперы потихоньку расчищают дорогу, пограничные десантники дерутся, как черти. «Духи» оставляют одну высотку за другой. От огневого шквала полыхают горы. Горит высохшая трава, тлеют редкие кустарники и деревца. Кругом дым, смрад.

Выходим к заставе. До нее чуть более километра. Уже видны в объектив фигурки снующих по двору моджахедов. Узнаю их по белым одеждам и головным уборам, «пуштункам». Изредка слышны одиночные выстрелы. Значит, наши еще сражаются, нужно спешить.

Вдруг в горах что-то ухнуло, и тут же неподалеку от нас раздался взрыв. Миномет. Слава Богу, никого не зацепило. В ответ колонна огрызнулась всей огневой мощью. Сверху послышался рев моторов. Радости нет предела. Это «горбатые» (так военные называют боевые вертолеты Ми-24). Встаю во весь рост, снимаю воздушную карусель. Летчики утюжат отходящих «духов».

Борты ушли. Мы на высотке, с которой недавно били душманские пулеметы. Еще немного, и застава будет освобождена. Время пролетело быстро. Внезапно на горы опустились сумерки. При отходе моджахеды подожгли заставу.

Вскоре бойцы десантно-штурмовой группы выбили последних «духов» с ее территории и окопались. Бронетехнику рассредоточили и замаскировали на подступах.

Едва рассвело, начинаем обследование местности. Считаю убитых. На втором десятке сбиваюсь. Вот сгоревший вместе с экипажем БМП. У гранатомета лежит начальник заставы Миша Майборода, рядом с ним солдат с автоматом в окоченевших руках. Около сетки собачьего питомника — отрезанная голова пограничника. Кругом стреляные гильзы, неразорвавшиеся гранаты...»

Как только резерв погранотряда вышел к заставе, бойцы, отбиваясь от наседавшего врага, начали разминирование и поиск раненых. В 22.01 был найден раненый рядовой Аминов. В бессознательном состоянии его доставили в больницу поселка Иол. Около 10.00 14 июля к резерву с оружием в руках, но без единого патрона вышел рядовой В. Барбашов. В 12.00 — рядовой Бобоходжаев с пулеметом и коробкой с неизрасходованными 200-ми патронами. Около 13.00 — старшина заставы младший сержант контрактной службы Р. Ахунов без оружия и рядовой Пономарев с автоматом без патронов.

За мужество и героизм Указом Президента РФ № 1050 от 19 июля 1993 г. шести пограничникам присвоено звание Героя России. Четверым - сержантам Владимиру Елизарову и Сергею Сущенко, рядовым Игорю Филькину и Сергею Бородину — посмертно, а также оставшимся в живых лейтенанту Андрею Мерзликину и сержанту Сергею Евланову. 29 военнослужащих погранотряда были награждены орденом «За личное мужество», 17 — медалями «За отвагу».

http://naspravdi.info/novosti/...