Байки не опохмелившегося опера. ч.21. Службы. УСБ.

Смотрю на сотрудника УСБ. Он что то орет, просто пропускаю мимо ушей, используя любимейший прием розыскников. Уводишь взгляд на ухо или лоб и тупо рассматриваешь, после чего бросаешь немигающий  взгляд в зрачки собеседника и начинается игра в гляделки. Кто первый моргнул - проиграл, он психологически сломлен. Есть пара хитрушек о которых мало кто знает, благодаря им я обычно выигрываю. Опер отшатывается от меня, зная насколько я отморожен. Сзади зашевелились еще двое, они помоложе, поэтому подчиняются  важняку и собственной инициативы не проявляют. 

Меня колят уже почти 4 часа, поэтому я напоминаю, что задержание - максимум 3 часа, максимально накаляя ситуацию. Завозюкались. Важняк кивает. Один из оперков кладет руку на мое плечо и пытается развернуть к себе. Т.к. руки скованы, то свобода действий ограничена. Наклоняюсь со стулом вперед, после чего чуть доворачиваю и ставлю ножку стула на ногу сзади стоящему. Крик, маты. Учитывая, что я вешу под центнер, досталось ребенку не слабо. Залетают еще двое. Ухожу со стула и с размаху бьюсь головой о сейф. Боль адская, но результат впечатляющий, в крови пол кабинета. Начинаю орать. Пытаюсь выкинуть стул в окно, не попал.  Когда забежал начальник отдела, картина маслом - 2 опрокинутых стола, клубок тел на полу, все в крови и соплях. 

А вы что думали меня просто так можно поломать? Не, гестаповцы, фантазия у меня буйная. Вам в башку никогда не придет, что я могу выкинуть. Скорая. Офонаревший от увиденного, доктор перевязывает мне голову, я ему жалуюсь как меня тут жутко били, симулирую признаки ЗЧМТ, блюю прямо на стол важняку. Все симптомы я знаю прекрасно и доктор настаивает на госпитализации. УСБшники скрежещут зубами, но у них нет вариантов. Пытаются снова надеть браслеты, но в присутствии врачей силу применить боятся, а добровольно я не дамся. Мне нужна свобода действий. Вот и конвой. Хрена себе, с автоматами и в брониках. Боятся, что правильно. Утром я, при задержании, сильно их повалял. А как день хорошо начинался.

Спускаюсь по лестнице, лифты я с некоторых пор не люблю. Обращаю внимание на пьяного, лежащего на  лестничной площадке. В голове что то щелкнуло, но вчера вернулся поздно и до сих пор на кочерге. Посему хоть и насторожился, но необходимых мер не предпринял. На выходе с подьезда меня и повязали - двое сзади, двое с улицы. Одного я успел вырубить, но бодаться с остальными без подготовки тяжело, да и когда в спину стволом тычут, как то страшно. Свою макаронину из за пьянки я бросил в сейф, ну его на хрен эти проблемы с оружием. Одели браслеты, попытались натянуть пакет на голову, но получив пинок в живот, точнее чуть ниже, от этой идеи отказались. Приволокли на четвертый этаж в гестаповский коридор, отделенный от остального здания бронированной дверью.

В кабинете увидел своего давнего знакомого. Когда я уже был важняком он пришел к нам в отдел после вышки. На чем его вербанули гестаповцы я так и не узнал, но через полгода он сдал 8 человек с нашего отдела и 4 с соседнего. Понимая, что ему трындец, УСБшники забрали его к себе. Теперь он важняк, и пытается меня колоть. Ню ню. Напоминаю уродцу, как он прятался в шкафу, когда вся группа была отправлена на задержание. Там по нам стреляли. То что все живы и здоровы - случайность. Он нервничает. Подлость и трусость не любят нигде, даже гестапо не исключение. Мне нужно вывести его из себя  и начать свою игру. Тогда есть шанс. Мизерный, ибо влип я крепко, но шанс. Я заставил приоткрыть их почти все карты и теперь главное вырваться на пару часов, чтобы задействовать свои контакты. Поэтому и пошел на риск.

Скорая катится неторопливо. возле дверок автоматчики. Я усиленно изображаю больного. УСБшники не в курсе темы - привыкли, что менты ломаются быстро, но они не знают, что опера привыкли действовать нестандартными методами. Приемный покой.Заполняют бумажки, прошусь в туалет. Я знаю где он находится, посему изображая инвалида, бреду неторопливо, по дороге еще раз блюю, уже желчью, т.к. утром не позавтракал, а воды мне как то позабыли дать. Гестаповцы брезгливо сторонятся и остаются в дверях туалета, что мне и надо. Через минуту я на улице. Удачно, что приемные покои всегда на первом этаже. Хотя с третьего этажа я за жуликом тоже прыгал, как ноги не переломал - загадка.

Ухожу в сторону дачного массива. Денег нет, сотового тоже, ключей тоже. Хоть без браслетов и то удача. Где то за спиной суета. Удачи, ребятки. Остановка. Прошу дать сотовый. Вид у меня еще тот - весь в крови и с перевязанной головой. Какая то девушка дает. Делаю один звонок. Ухожу с остановки. Скоро будут. Через 20 минут 2 Крузака подбирают меня. Опера отдела уже внутри. Рассказываю ситуацию. Задумываемся, хотя и так все ясно. Меня увозят на уже знакомую мне хату. Остальные укатываются решать проблему. Через 4 часа жулики привозят меня на работу. Конец рабочего дня. Шмон в кабинете прошел еще утром, никто меня тут не ждет. Иду сразу к шефу. У него начальник УСБ. Сказать, что у них челюсти отпали - это так преуменьшение явное. Кладу на стол зачекованное заявление в краевую прокуратуру и справку с травмы о получении мною телесных повреждений в кабинете УСБ. Шеф злорадно ухмыляется. Гестаповец багровеет. Ну что торговаться будем? Сверху копии собственноручных показаний свидетелей, что их заставили дать показания гестаповцы. Терпилу, увы, пока не нашли. Спрятали хорошо. Да еще, как потом выяснится, и СОБРом прикрыли. Но ему передадут записку через жену, после чего он изменит свои показания.

Опять еду в УСБ, теперь уже в сопровождении СОБРят. Шалить не пытаюсь, ну их на фиг. Здоровье дороже. Уже в другой кабинет заводят, ну понятно, тот еще отмыть и привести в порядок нужно. Прокурорский достает протокол допроса подозреваемого. Зря зря. Молодой ты еще. Достал бы свидетеля - пришлось бы общаться, теперь 51-я (статья Конституции, которая разрешает не свидетельствовать против себя). Он моргает глазенками. А чего ты хотел? Я таких как ты десятки уже видел, тебя под молотилку бросили, т.к. опытные всегда откажутся против опера работать. Не знает, что делать. Напоминаю о времени задержания и о том что в краевой прокуратуре завтра начнут изучать материал. Ага, щас я распишусь, тащи понятых и оформляй все как положено. Забегали тараканы? Добавляю драматизма, изображая обморок. Ведут к начальнику управления. Широкополосный орет так, что стекла трескаются. Тупо пережидаю. Еще минут 30-40 и тебе придется заткнуться. Связи решают все. Скоро тебе позвонит человек, который каждый месяц привозит тебе чемоданчик. Не только тебе и ты не самый главный в его списке. Но я держу этого человечка на крючке и он мне должен. Скоро мы будем в расчете. Это он так думает. У меня в запасе еще пара крючков. Но их я так и не использую. 

Отдает команду печатать Приказ и мне: пиши рапорт вчерашним числом. Ты ничего не попутал, генерал? Я опер. Я никогда не сдаюсь. Опять орет. Башка то болит. Изображаю обморок, хорошо ковер, падать не больно. Несите, несите, сам я хрен пойду, еще и поблюю на ботинки, причем качественно так - шашлык еще не переварился. Зря на лестнице, падать больно, опять тупой головой бьюсь. Как больно то. Кровь опять пошла. сажусь и чепляюсь за перила, распевая песни. Собирается народ, когда еще такой концерт увидишь. Ошалевшие гестаповцы уже не знают что делать. О вот и прокурорский. Подписка о невыезде. Нормально. Расписываюсь и с песней покидаю здание конторы, в сопровождении УСБшников. Иду назад, требуя вернуть изьятое. Притаскивают пакет. Минут пятнадцать пересчитываю деньги, сотрудники, из тех кто меня знает, уже в лежку лежат у вахты. Остальные тупо ахреневают от такого шоу. Наконец то звонок. Ага карета подана. Ну давайте, теперь посоревнуемся. Выхожу 3 девятки на транзитах сажусь в среднюю, поехали. За нами целеустремленно движется бригада наружки. Ню ню. Поиграем. Через 10 минут хвост сброшен и я еду назад в контору. Мне срочно нужны телефоны контактов. Забираю записную и пешком ухожу в город.

Через неделю УД против меня прекратили. Против гестапо тоже. Нервы родным потрепали изрядно. Я им еще это припомню, но это другая история.