Французский пирог с грибами

Эдуард прошлый год вёл себя плохо. Зачем-то подрался с Дедом Морозом. Хотя тот сам виноват. Мог постучать и спросить, мол, - это каюта номер 16 или, пардон, я ошибся? Вместо этого ввалился и с порога стал матом поздравлять какого-то Альберта. Глупо получилось, в общем. Глупо, потому что в позапрошлом году Дед Мороз тоже ошибся каютой. Наступил в лифте пуленепробиваемым валенком на ногу, принадлежащую Эдуарду.

Это непорядок, когда Деды Морозы под Новый год лежат у лифта задумчивые и непричесанные, говорил участковый. Дети, говорил участковый, не должны знать, что Красный нос – это не метафора. Мамы детям уши закрывают, сказал участковый, а бабушки закрывают детям глаза. Дети в полной темноте рыдают. Они не могут понять, почему Мороз-воевода второй год не может донести до них подарки. Дети не хотят больше вести себя хорошо. Весь следующий год они будут плевать с балконов и подносить кошек к пылесосу. В общем, участковый пообещал Эдуарда посадить, если тот в сторону Деда Мороза даже криво посмотрит.

Но в этот раз Эдуард решил быть хорошим. Чтобы развлечь жену, он испечет новогодний пирог. Она придет, спросит, сколько Дедов Морозов убито сегодня, а он ей – раз! – и пирог из кухни. Жена, конечно, в обморок. Она всегда так делает. Какой бы Эдуард сюрприз жене не готовил, реакция у неё всегда одна. Но сегодня особый случай. Жена упадет не от того, что он вернулся как в прошлый раз, ночью и в женских трусах. В ту ночь особый статус Эдуарда подчеркивали 3D-розочки на их передней части и легкомысленная сеточка на задней. Под утро супружеская рука нечаянно нащупала рукой эти странности и включила свет. Он надувал перед женой щеки и придумывал логичное объяснение. В голове мелькали картины то нечаянной путаницы с бельём в троллейбусе, то нетривиального преподношения подарка жене… Словом, ставил себя на место той, что сейчас объясняла мужу, почему пришла домой с девичника в поношенных боксерах.

Но сегодня будет приятный обморок. Это когда, например, стоишь в джунглях, а на тебя горилла мчится. Огромная, грудь из буйволовой кожи, зубы как у лошади. Слюнявая, лохматая, пахнет полковой конюшней. Вот она все ближе, ближе, и вот у тебя уже ноги подогнулись, чувствуешь – вот он, легендарный инфаркт! А горилла останавливается около тебя и спрашивает: «У вас не найдется лишнего билета на «Щелкунчик»?». И ты в мокрых кроссовках на согнутых ногах отвечаешь: «Возьмите мой». И такая радость, такое облегчение под одеждой... В общем, что-то похожее.

Он решил, что будет французский пирог с грибами, потому что в холодильнике были только грибы и мазь Вишневского. Интуитивно он выбрал грибы. Открыл сайт с рецептами и приступил к делу. Через полчаса тесто было готово.

Эдуард перешел на следующий уровень. «Тесто должно отдохнуть». Эдуард прочитал афоризм восемь раз. Три слова находились в предложении рядом без какой-либо очевидной связи. Они изо всех сил пытались раздвинуть горизонты его фантазии. У них ничего не получалось.

Перед Эдуардом лежал исходник, похожий на задницу с целлюлитом. Эдуард искал правильное решение. Он выбирал между - вставить в это дело сигарету и включить Эннио Морриконе, позвенеть тибетскими чашами и просто отхлестать дрянь скалкой. Тут главное не ошибиться. Эдуард чувствовал, как приходит новогоднее настроение. Когда хочется кого-нибудь убить.

Тесто не фраер, чтобы отдыхать – решил он, набил его грибами, сунул противень в печь и включил. Покурил на балконе и вернулся, чтобы досмотреть рецепт. Последний пункт гласил: «запекать до готовности».

А вот это был удар под дых.

Пирог менял свой цвет от молодого кофе с молоком до старой коровьей лепешки стремительно. Практически уже в бессознательном состоянии Эдуард пролистал все кулинарные сайты. Это были женские сайты. Поэтому температура там колебалась от 180 до 240 градусов, а время запекания от сорока минут до двух часов. Эдуард не знал, чей пирог он готовит. Кухня постепенно наполнялась дымом отчаяния и запахом горящей кирзы.

- Да чтоб вы сдохли все!.. – закричал Эдуард, распахивая окно.

Схватив полотенце, он выдернул из печи дымящийся противень и с разбегу швырнул его в открытое окно пятого этажа.

Внизу раздался глухой удар и поросячий визг.

Эдуард осторожно перегнулся через подоконник.

Было еще хуже, чем показалось сначала. У подъезда лежал без шапки Дед Мороз. Его лысая голова и ильямуромская борода были облеплены обугленными шампиньонами. Лежащий в стороне парик дымился и завершал портрет большой хлопушки, которую дернули за хвостик. Над обесчещенным Дедом Морозом визжала обезумевшая Снегурочка. На ней был голубой тулупчик по пояс из секс-шопа и по пояс голубые сапоги оттуда же.

Эдуард и в этом году вёл себя плохо...

©️  Вячеслав Денисов