Во времена давние... и поныне.

Во времена давние, как говорят, была империя велика, что покрыла собой шестую часть всей тверди земной, когда-либо известной, и неизвестной. И была та империя воинством сильна, и для всякого соседа страшна силою своей. И размерами своими опасение внушала всякому государству иному, но не было в ней ладу. Ибо знать родовитая, что когда-то от героев славных и мудрых начало в ней имела, развратилась силою и богатствами в ней. Да, пресытившись достатком, что от трудов предков и подвигами ими сотворённых, унаследовали, погрязли в распутстве и роскоши. А о державе и служении отечеству более не помышляли. И с тем пришла империя та в упадок скорый и в запустение, и много несправедливости творилось в ней, потому как не было в ней царя мудростью просвещённого, да волею наделённого. И каждый последующий император всё более отходил в ней от промысла божьего, и голодал люд простой, обираемый и бесправный, всякую несправедливость терпя. И были от того смуты великие, и мор опустошал владения её, и голод, и тяжбы иные.

И родился в империи той на самой её окраине и глуши в семье бедного башмачника мальчик. И был он умом светел, и всякая наука давалась ему легко, и тем радовал материнское сердце, чья дерзость простой женщины не простиралась в мечтах далее, чем жреческого посвящения для её сына. Так, по наставлению её, стал он постигать мудрость жреческую, да слово божье. И чем больше постигал, тем более видел несправедливость всякую. И спрашивал наставников своих, отчего несправедливость та происходит, да отчего народ, трудом честный, бедствует. Но не могли наставники его из жрецов дать ответы на вопросы его, а учили смирению, а за дерзость иную бранили.

И стал искать он ответы свои в книгах жреческих и не находил там ответа. И направили его тогда боги, внемля упорству его. Вложили в руки его книгу запретную от любомудра из земли немецкой. И была в той книге знание, не каждому доступное, а тем только, кто ради людей всех готов отречься от благ земных, да ради справедливости праведностью нужду терпеть. И прочёл ту книгу он, и открылось ему. Понял он, что нет мудрости в храмах, ибо пусты они, и нет там бога. Понял, что за малую оплату, оправдают жрецы любое преступление, любую несправедливость, и давно отошли в служении своём от божьего промысла.

А как понял то, поддавшись порывам юности буйной, покинул он храм, да прибился к люду разбойному, что грабил богатых, и тем думал, что справедливость несёт. И так как был одарён он и честностью надёлён, сделался скоро у тех людей вожаком. И была его людям удача в разбойном промысле их. И был он той удачей славен. Да решили боги испытать дух его, отдали его в руки стражей имперских, да был он заточён и сослан. Но духом не смирился, а из всякого заточения бежал, из всякой ссылки выбирался упорством своим и волей. И так возмужал и стал зваться вождём стальным.

А меж тем, началась в империи очередная смута, да был безволен царь в ней и подлостью славен. И от того не мог порядка в державе навести и мудрых не слушал, ибо пороками был развращён, а от вседозволенности и власти безумству поддался. Видя то, холопы царские, что от престола империи кормились, царя того свергли, а народ в подчинении удержать не смогли, ибо сами грешили не менее господина своего, и дела семей своих ставили выше дел государственных.

Разверзлась бездна из несправедливости трёхсотлетней, годами накопленная, да полилась кровь людская реками полноводными, брат на брата восстал, сын на отца. И всяк со всеми сражаться начал, мстя за обиды прошлые. Распалась великая держава на три десять княжеств, что воевали меж собой жестоко, не жалея ни жён, ни детей, ни стариков. И так было, пока пришли вожди под стягом красным, что человека в дерзости своей ставили наравне с богом и выше…

И столь дерзки были те вожди воинства красного, что отрицать смели богов и волю их. И говорили, что человек сам волен, судьбы своей решать. Но любы были Маре-богу и бога-Туру за дерзость их. И молотом златым, и серпом медным благословлены были и хранимы.

И пришёл он юношей к тем вождям, и возмужал с ними, в сражениях сталью закалясь. И стал среди них первым среди вождей.

И многие изначально шли с ним вровень. Одни желали воевать далее, славы, земель, богатств, а с тем и отстали. Другие, освободить всех рабов в мире, какие есть, дабы не было господина над человеком. Да не спросили, хочет ли раб того, ибо раб сам в мечтах желает быть господином над рабами. И не приняв это знание, отстали и они, запнувшись. А третьи хотели дать дань врагам, так как устали от войн, и с тем духом ослабли. А четвёртые, потеряв рассудок от крови, видели вокруг себя врагов, и, сцепившись меж собой, сгинули от того. А пятые в гордыне погрязли, да отстали тем.

И остался он один. И как сам нужду в детстве имел, и не ел в детстве досыта, пожелал, чтобы всякая семья в державе хлеб белый на столе имела. К тому и шёл.

И правил, не щадя ни себя, ни других. И возродилась держава трудами его, и стала сильнее прежней. Но сам стал думать, что станет после него.

Ведь, испокон есть лишь один путь.

Плохие времена рождают сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. А слабые люди создают плохие времена. И так есть, и будет, и не изменить то.

И стал думать он, придёт ли кто, подобный ему, дабы возродить из пепла державу, когда придёт година лихая.

Ну, а концовку вы и сами знаете…