Художник и странник Герман Завьялов.

Герман Николаевич Завьялов родился в семье сельских учителей в деревне Зарянка Тюменского района Омской области. Окончил Пензенское художественное училище (1954 – 1960), Московский государственный художественный институт им. Сурикова (1960 – 1966) в мастерской профессора Д.К. Мочальского. 

С 1966 года работал в томских художественно-производственных мастерских. Неоднократно избирался в правление Томской организации Союза художников РСФСР, являлся членом выставкома зональных выставок, членом комиссии по живописи правления Союза художников РСФСР.

Его мастерская была оборудована прямо на 18-метровой яхте, где он писал этюды, не сходя на берег. Свои картины Герман Николаевич создавал во время ежегодных одиночных плаваний по сибирским рекам.

Задолго до Федора Конюхова Завьялов проплыл в одиночку на парусах вдоль побережья Ледовитого океана, ходил в Восточно-Сибирском море, боролся со штормами на великих сибирских реках, отправлялся в места, о которых многие коллеги по живописи могли составить представление только по его картинам. Путь не просто далекий, но и чрезвычайно опасный: если на Лене, Енисее или Оби бывают суровые шторма, то, что и говорить об Обской губе или Карском море.

На реках, особенно на Оби, его хорошо знали; капитаны встречных судов приветствовали гудками, а в прибрежных сёлах встречали как дорогого гостя.

Трудно назвать другого художника, чьи персональные выставки с успехом проходили бы и в Москве, и в далеких сибирских селах, куда добраться можно только самолётом или летом по реке.

Без этих плаваний художник уже не представлял своей жизни, а ведь ему был восьмой десяток. Кстати, из-за этих одиночных плаваний его нарекли «Отшельником», вложив в это имя и удивление, и уважение, и определенную зависть.

Не стоит думать, что Герман Николаевич Завьялов и в обыденной жизни вел себя по-отшельнически. Коллеги свидетельствуют, что он был добродушен, гостеприимен и хлебосолен. Всегда готов был помочь, причем, не только советом.

Герман Завьялов - автор более 3000 картин. Лучшие из них являются достоянием художественных собраний музеев Томска, Омска, Иркутска, Комсомольска на Амуре, Кемерова, хрянятся во многих отечественных частных коллекциях, а также в частных собраниях Франции, Германии, Швейцарии, Польши, Израиля, Японии. 

Самое большое собрание его работ находится в далеком сибирском поселке Парабель, лежащем на притоке Оби в Нарымском крае. Для нашего прагматичного времени это и на самом деле уникально: в сибирском селе создана картинная галерея, в которой уже более 500 работ современных художников, в том числе – более 60 картин Завьялова. 

В год галерею посещает более 12000 человек – более чем достойная цифра. Не часто услышишь, что из галереи в сибирском селе на выставки в Москву возят картины. За последние годы прошли три выставки в Центральном доме художника на Крымском валу, выставлялись его работы и в Совете Федерации.

Интерес к работам Завьялова большой, их приобретают музеи и картинные галереи, охотно покупают коллекционеры, в том числе иностранцы, видимо, их, как и нас, очаровывают бескрайние сибирские просторы, красота нетронутой тайги и могучих рек, колоритные пейзажи зимнего Крыма. 

Часть выручки от продажи картин художник тратил на благотворительность. Он помогал Центральному военно-морскому госпиталю. После одной из последних выставок в фонд госпиталя были перечислены 75 тысяч рублей, полученные за морской пейзаж «Бухта», который приобрел коллекционер из Пакистана.

Во время путешествий  происходило немало интересного, и Герман Николаевич очень красочно рассказывал об этом. Вот какая любопытная встреча произошла у него во время одного плавания: «Как-то спускаюсь в дельту Лены. Слышу, собаки подают сигнал. Смотрю: вдоль скал движется какой-то серый комок. На всякий случай карабин положил рядом. Комок подъехал ближе. Оказался якутом. Весь в серых шкурах, и сам на сером олене. «Надо детишек со стойбища вывезти в школу», – толкует на плохом русском оленевод. Суда в тех местах редкость, оленеводы каждую оказию используют. Да мне и самому любопытно в стойбище побывать.

 По его словам, выходило, что до места часа два езды. Долго лезли в гору. После шестичасового перехода достигли вершины. С горы хороший обзор. Вижу свой бот. И три маленьких беленьких кружочка – это чумы. А вокруг них вроде как кусты – на самом деле олени с ветвистыми рогами. Я напустился на якута: «Ты зачем в гору затащил? От моей стоянки до стойбища – метров пятьсот». А он отвечает: «Я люблю сверху на все посмотреть».

Казалось бы, незатейливый рассказ о забавном эпизоде, произошедшем в ходе одного из путешествий. Да ведь и сам Герман Николаевич Завьялов в чем-то похож был на этого якута с берегов Лены, тоже готов забираться в любую даль, тратя время и силы, а порой и рискуя жизнью, чтобы увидеть первозданную красоту родной земли и отобразить её на своих полотнах. 

Одиночество – непременное условие работы для художников, гораздо более существенное, чем художественная среда, которую может дать мегаполис.

«Я стал капитаном именно для того, чтобы меня не останавливали»-признавался Герман Николаевич. Его называли «самым старым капитаном на Томи». Длительное путешествие — в основе годового цикла художника Завьялова. Есть что-то эпическое в этом движении по воде навстречу новой картине.

В ежегодных поездках на катере его вдохновляла сибирская природа во всех состояниях, в любое время суток. Он писал ее с разных точек зрения, преимущественно со стороны реки.

Кроме природы писал Завьялов и картины, в которых без пафоса, обобщённость, ярко и  характерно передана атмосфера повседневной жизни северной деревни. 

Автору был близок язык старших современников,  «художников сурового стиля». Дальше он шёл своим путем, стремительно менялся, но масштабность видения, лаконичность и классическая выверенность композиции,, выразительность живописного решения и энергичный ритм остались навсегда.

Жаль, что художник уже не с нами. Некому теперь бороздить на катере сибирские реки и не радовать ему почитателей его таланта прекрасными картинами.

Источник