Мне приснился страшный сон

Мне приснился страшный сон. Сон о том, как пришли свобода и демократия.

В один ничем не примечательный день взорвали Путина и почти всех, кто входил в его ближний круг или мог считаться его советником. Одновременно. В разных местах страны, а кое-кого прямо в самолёте. Два или три десятка взрывов с сотнями сопутствующих жертв. Ну то есть почти всех. Осталось двое из ближнего круга. Один из «либералов», другой из «ястребов». Один выступил по одному государственному каналу, а другой по другому. И они обвинили друг дружку в убийстве Путина и попытке переворота. Призвали своих сторонников объединяться в борьбе с террористами и изменниками. За «либерала», вот забавно, вступились националисты, а за «ястреба» - левые. Все они организовали добробаты, сводные отряды и патриотические дружины и стали устраивать митинги, драться на улицах и, в итоге на улицах началась стрельба. Полиция и Росгвардия поддержали «либерала», а армия и ФСБ – «ястреба». Ну не напрямую друг с другом схлестнулись, а начали задерживать и распихивать (с периодическим отстрелом при массовых попытках к бегству, чтоб не сильно тратиться на кормёжку) по подконтрольным тюрьмам активных противников своих лидеров. Тогда на сцену вылез какой-то писатель и сказал, что хватит гражданской войны и нужно всем вместе объединиться против общего врага. Его взорвали вместе с домом, где он жил. А потом убили всех лидеров добробатов, сводных отрядов и патриотических дружин. А потом убили всех что-то более или менее значащих руководителей силовых структур. А потом добрались и до «либерала» с «ястребом». И в стране не осталось власти. И она развалилась на десятки территорий, на которых стали править где остатки военных, а где и бандиты. А потом НАТО, Китай и Япония ввели контингенты экологов для предотвращения экологических катастроф от нефтепроводов, газовых месторождений, АЭС и ядерного оружия. И экологические катастрофы тут же начались. А потом над страной развесили геостационарные зомбоспутники и все мы наконец-то стали жить счастливо в нашей демократической Ингерманландии, но на этом месте я проснулся гордым от того, что живу в обществе победившей свободы. Голова болела от воздействия зомбоспутника, во рту пересохло от воздуха свободы, и я долго не мог понять, почему за окном не стреляют.