Законы большой войны

У полноценной большой войны другие правила, нежели у ограниченных спецопераций, не говоря уже о военных манёврах.
Большая война требует оружия как можно больше, как можно быстрее и как можно дешевле. Именно для того, чтобы его было больше.

Пока ещё осталось немного времени...

Из Ирана пришла новость, которая еще недавно была бы воспринята у нас с иронией. А сегодня на фоне того, как беспилотники, похожие на иранские, громят на фронте СВО наших врагов, уже не до насмешек.

«В Иране в состав Военно-морских сил Корпуса стражей исламской революции (ВМС КСИР) официально вошла новая плавучая база "Шахид Махдави" (Shahid Mahdavi), созданная путём перестройки гражданского судна, в данном случае бывшего контейнеровоза Sarvin дедвейтом более 41000 тонн. Названа она в честь военнослужащего ВМС КСИР Надера Махдави, погибшего в одном из боестолкновений на море с американцами в 1987 г. Это многоцелевой корабль длиной 240 метров и шириной 32 метра, на который установлены артиллерийские установки и ракетные комплексы, он способен нести различные легкие лодки и катера, БПЛА и вертолеты».

Некоторое время назад, но в другую историческую эпоху, то есть до начала СВО, автор этих строк написал статью, над которой местные «военные эксперты» тоже иронизировали. Хотя речь там шла о простых, в общем-то, вещах. О том, что в военное время «не до жиру, быть бы живу». И что в бою сгодится всё, что на пользу делу.

Конкретно в том материале 2020 года говорилось об уникальном опыте учебного морского десанта на Каспии, в ходе которого смекалистые моряки Каспийской флотилии, находясь в стесненных обстоятельствах по причине отсутствия штатных десантно-высадочных средств, придумали спускать плавающие БТР на воду с борта неприспособленного для этого судна: 

«Завидную изобретательность проявили моряки российской Каспийской флотилии в ходе недавних стратегических учений «Кавказ-2020». Пожалуй, впервые в истории морских десантных операций десантирование боевой техники проводилось с борта плавучего крана-погрузчика.
Десять бронетранспортёров морской пехоты БТР-82А был размещены на палубе транспорта вооружения ВТР-79 проекта «Дубняк» и ещё пять на ВТР-179. С палубы плавсредств БТР по одному с помощью крана опускали на поверхность моря, где они выстраивались в боевую линию и двигались в сторону берега.

Относительная безопасность этой уникальной для современного флота операции обеспечивалась тем, что спуск бронетехники на воду происходил на закрытом от прицельного огня противника борту корабля. К тому же передовые позиции неприятеля на берегу к этому времени уже были подавлены первой волной десанта и боевыми вертолётами».

Повторю, тогда этот учебно-боевой опыт был воспринят, мягко говоря, скептически. И вот грянула СВО, наступила новая эпоха. Потребности армии измеряются уже не учениями или расчётом организаторов военного парада. В такую эпоху враг не прощает недоработок и не дает времени на их исправление.

В 2019 году мне приходилось писать и о проблемах, которые могут возникнуть с нашими суперсовременными и в то же время сверхсложными авиационными комплексами, каковых у нас так немного именно оттого, что они столь сложны в производстве и эксплуатации.

«Основная проблема, связанная с производством современных полноформатных авиационных ударных комплексов, заключается в чрезвычайной сложности технологической цепочки их выпуска, включающей сотни заводов и прочих смежников. В условиях войны эта цепочка становится весьма уязвимой и может полностью выйти из строя даже в случае утраты одной или двух ключевых производственных площадок… А это обстоятельство в свою очередь переводит вопрос о выпуске упрощенных, дешевых и достаточно массовых (ибо только массовость заменит недостающее качество) боевых самолетов из плоскости абстрактно-вкусовых в плоскость вынужденных и фактически безальтернативных решений.

Можно сколько угодно толочь воду в ступе, доказывая бесспорное превосходство тяжелых универсальных авиакомплексов типа того же Су-34, или даже Су-25. Но что толку, если после серии высокоточных ударов и разрыва технологических цепочек, производить их будет просто негде? Ровно то же самое касается и проблемы аэродромов. Нынешние комфортабельные бетонные полосы, с которых так красиво взлетают наши «суперпепелацы», уже на вторую неделю войны останутся только в ностальгических воспоминаниях. А эта авиация даже с приличных шоссейных дорог не очень-то приспособлена воевать. Не говоря уже о грязных и пыльных грунтовых площадках. А ведь именно они были главными аэродромам «подскока» для фронтовых штурмовиков времен второй мировой».

О необходимости идти именно по такому пути – максимального упрощения, удешевления и массовости боевых систем думали еще в советские времена. И разрабатывали соответствующие проекты.

«В конце восьмидесятых годов у военного руководства страны получила распространение концепция, что в случае ядерного удара по СССР, Союз распадался на четыре промышленно изолированных региона — Западная область, Урал, Дальний Восток и Украина. По планам руководства каждый регион, даже в тяжёлых постапокалиптических условиях должен был иметь возможность самостоятельно производить недорогой самолет для нанесения ударов по противнику. Этим самолётом и должен был стать легко-воспроизводимый штурмовик».

У полноценной большой войны другие правила, нежели у ограниченных спецопераций, не говоря уже о военных манёврах. Большая война требует оружия как можно больше, как можно быстрее и как можно дешевле. Именно для того, чтобы его было больше.

Можно, конечно, в мирное время строить один суперсложный авианосец или универсальный десантный корабль двадцать лет или, например, десяток суперсовременных истребителей в год. А если таких кораблей требуются десятки, а самолетов многие сотни? И не через годы, а сейчас? Что тогда?

Вот иранцы и показывают, что тогда: использовать всё, что есть под рукой, всё, что мало-мальски подходит. Тот же контейнеровоз перестроить в десантный вертолетоносец. Или наделать огромное количество миниатюрных катеров, каждый из которых своей ракетой может проделать большую дыру в американском «супер-пупер» корабле за 10 миллиардов долларов. И делать это лучше еще до начала войны.

Это именно то, что придётся делать любой стране, которая втянется в большую войну.

Какой смысл громоздить сверхсложные, дорогостоящие проекты, если на войне они, скорее всего, окажутся одноразовыми? Если в серьёзной войне могут быть уничтожены производственные цепочки, без которых создание таких уникальных конструкций в принципе невозможно.

Думать об этом надо уже сегодня. Пока еще осталось немного времени.