Кредитное рабство в США: что скрывается за "гладкой" статистикой

Коэффициенты обслуживания долга зависят главным образом от трех факторов: суммы долга в долларах, процентной ставки по этому долгу и суммы располагаемого дохода. Логика заключается в том, что рост располагаемого дохода поддерживает рост задолженности.

Значительное снижение коэффициента обслуживания долга с пика в 13,2% в 4 квартале 2007 года до рекордно низкого уровня в 9,9% в 4 квартале 2012 года было вызвано несколькими факторами:Потребители “уменьшали долю заемных средств” в основном за счет списания своих долгов в результате дефолтов и банкротств.

Количество домовладений упало до минимумов, невиданных с 1960-х годов. По мере того, как домохозяйства становились арендаторами, их ипотечные долги были погашены.Ипотечный долг сократился на 1,2 трлн долларов, или на 11,3%, с 10,6 трлн долларов в 2007 году до 9,4 трлн долларов на конец 2014 года. С тех пор он вырос до 10,1 трлн долларов.

Потребительский долг, не связанный с ипотекой, сократился на 150 миллиардов долларов, или на 5%, к концу 2010 года, поскольку студенческие ссуды продолжали расти, в то время как автокредиты и задолженность по кредитным картам резко сократились. 

С тех пор он вырос на 47% по сравнению с предыдущим пиком.Процентные ставки также упали. Это позволило оставшимся домовладельцам рефинансировать по более низкой процентной ставке, а покупателям жилья - получить ипотечные кредиты с более низкой процентной ставкой. 

Процентные ставки по многим потребительским кредитам также снизились.Располагаемый доход вырос с 10,7 трлн долларов в конце 2007 года до 14,6 трлн долларов в конце 2017 года (без учета инфляции), в основном благодаря дополнительным 9,2 млн рабочих мест и росту номинальной заработной платы.Все это выглядит неплохо с точки зрения долгового бремени. 

Итак, красная линия проведена, чтобы показать, что американский потребитель – эта единая, аморфная, монолитная структура, работа которой заключается в поддержании всей мировой экономики, – силен и не прогнется.Но есть и другой способ взглянуть на это — и не как на монолитную структуру. Многие потребители не имеют долгов, у них много денег и хорошая работа. 

Другие потребители имеют большие суммы долгов, плохую работу или вообще не работают и оплачивают продукты, списывая их со своих кредитных карт. Проблемы с кредитами всегда затрагивают наиболее уязвимых потребителей. Во время ипотечного кризиса уровень просрочки достиг пика в 11,5% в 2010 году. 

Это событие спровоцировали не те 60% домовладельцев, которые значительно погасили свои ипотечные кредиты или не задолжали денег за свои дома. Это был финансовый хаос среди меньшей части наиболее незащищенных слоев населения.

Чтобы взглянуть на долговое бремя по-другому, давайте посмотрим на потребительский долг, не связанный с жильем, потому что именно здесь сейчас играет музыка. Чтобы на мгновение исключить влияние процентных ставок, давайте рассмотрим сумму долга, а не ежемесячные платежи, в процентах от располагаемого дохода.И внезапно риски проявляются немного отчетливее.

На конец 2017 года отношение задолженности, не связанной с жильем, - возобновляемых кредитов, таких как остатки по кредитным картам, а также автокредитов и студенческих займов - к располагаемому доходу достигло нового рекорда в 26,3%, по сравнению с 23% в конце 2010 года и с 24% в 2007 году, пике до того, как все это развалилось во время Великой рецессии.

Таким образом, соотношение потребительского долга, не связанного с жильем, к располагаемому доходу - бремя, которое эти потребители несут на своих плечах по отношению к своим доходам, – выше, чем когда–либо, и только исторически низкие процентные ставки удерживают его управляемым.

Но процентные ставки сейчас растут, и многие из этих потребительских долгов имеют переменные ставки.Это объясняет феномен, который уже проявляется: как эта токсичная смесь – растущие процентные ставки и рекордно высокий потребительский долг по отношению к располагаемому доходу – теперь снова начала поражать наиболее уязвимых потребителей. 

И для них обслуживание долга становится очень трудным делом.

В первом квартале уровень просрочки по кредитным картам в банках, отличных от 100 крупнейших, то есть в 4788 небольших банках, вырос до 5,9%, что выше, чем на пике во время финансового кризиса, а уровень списания средств с кредитных карт вырос до 8%. Эти небольшие банки продавали товары наиболее уязвимым потребителям, которые были отвергнуты крупнейшими банками.