Валериан Осинский: первый террорист Российской империи

26 мая 1879 года в Киеве был повешен Валериан Андреевич Осинский, которого знаменитый раскаявшийся революционер Лев Тихомиров назвал первым русским террористом. Действовал он недолго, но сумел стать ролевой моделью для всех последующих политических террористов страны

Валериан Осинский родился 10 ноября 1852 года в отцовском имении неподалеку от Таганрога, который, как и Ростов-на Дону, на тот момент входил в состав Екатеринославской губернии.

В некоторых источниках сообщается, что его отец был генералом. Род Осинских действительно присутствует в списках дворян Екатеринославской губернии, а некий полковник Андрей Осинский числится среди кавалеров ордена Святого Георгия IV класса, которым он был награждён в ноябре 1648 года.

Однако в "революционных житиях" Осинского указано, что отец семейства был инженером, но рано ушел от службы и удалился в свое имение, где со временем от скуки и тоски начал "закладывать за воротник" и превратился в "брюзжащего тунеядца, самодура, искавшего в диких выходках спасения от пожиравшей его скуки".

Будущий террорист был чрезвычайно впечатлительным ребенком:

"Всюду находил случай применять свои гуманные наклонности, любовь свою ко всему страждущему и угнетённому, которая на всю жизнь осталась его отличительной чертой, а в детские годы переходила почти в нервную экзальтацию. Случалось ли детям разорить гнездо, Валериан плакал об участи бедных птенцов и умолял детей не делать им зла; ссорились ли дети между собой, Валериан глубоко огорчался и не успокаивался, не помирив враждующих".

Валериан отнюдь не рос в сельском невежестве. Большое влияние на него оказывал старший брат. Кроме того, по соседству с ними жил судебный следователь, который охотно давал подростку почитать книги из своей богатой библиотеки.

В общем, совместными усилиями Валериана удалось подготовить к экстерну в таганрогской гимназии. Но, как это нередко случалось с самоучками, древние языки он завалил, и вместо учебы в университете ему пришлось получать высшее техническое образование.

Выбор его пал на Петербургский институт путей сообщения. Однако, отучившись один курс, бросил его, поскольку на него снизошло прозрение.

В один прекрасный момент Осинский вдруг понял, что железные дороги – это зло и изобретение дьявола. Подрядчики обманывают заказчиков, заказчики – подрядчиков, все вместе обманывают строителей, а те отвечают им той же монетой. А разгадка одна – кровавый царизм. В общем, как вспоминали его товарищи, "попытаться личным влиянием обуздать своекорыстие деятелей, собственным примером дать образец честного исполнения общественных обязанностей Осинский не хотел, потому причину злоупотреблений определял в общих недостатках социального устройства и подобную попытку считал паллиативом, могущим воздействовать на следствие, а не на причину зла".

Осинский вернулся на юг, где некоторое время проработал в ростовском земстве. Там он познакомился с революционерами, которые рассчитывали воспользоваться этим знакомством и внедрить в земство своих людей.

В конце концов интригу раскусили, и он бросил работу, окончательно уйдя в подполье. Сблизившись с народниками, Осинский сразу же сколотил свою группировку, планируя заняться политическим террором.

Конечно, покушения на коронованных особ случались и до Осинского. Но идея цареубийства – это одно, а идея террора против всех без разбора представителей власти – это совсем другое.

Не случайно Лев Тихомиров, народоволец, впоследствии перешедший на консервативные позиции и разочаровавшийся в революции, вспоминал, что политический террор родился на юге страны и Осинский сыграл в этом непосредственную роль:

"Хотя, казалось бы, в русской интеллигенции безразлично перемешались все племена Империи и уроженцы всех её областей, однако в характере и настроении революционеров Северной и Южной России замечалась большая разница.

В Петербурге и Москве они отличались стремлениями к широкой организации, которая бы совокупными силами могла предпринять общий переворот.

На Юге – в Киеве, Харькове, Одессе – господствовало бунтовское настроение, в котором люди не хотели дожидаться какой-нибудь широкой подготовки сил, а рвались просто в бой, уверенные, что таким образом увлекут за собой и других, все больше и больше, пока не вспыхнет общая революция. Эта разница в настроении и характере Севера и Юга бросалась в глаза, и террористическое движение вышло именно с Юга.

Мне кажется, что первым террористом был Валериан Осинский, начавший действовать в Киеве, хотя родом он был, кажется, екатеринославец. Он сначала действовал в земстве, потом нашел, что эта работа ничего не дает и что нужно начинать революцию, то есть просто вооруженной рукой атаковать правительство, и такими силами, какие найдутся, — пять ли, десять ли человек, а то хоть и один.

Он все-таки, однако, подбирал кружок и основал фирму "Исполнительный комитет социально-революционной партии". Этот исполнительный комитет никакой партией, разумеется, не был выбран. Валериан Осинский просто наименовал свой кружок исполнительным комитетом, вырезал печать (помнится, перекрещенные топор и револьвер) и начал действовать".

Исполнительный комитет социально-революционной партии действительно был фейковой структурой с громким названием. По сути это был кружок самых близких сторонников Осинского, всего несколько человек.

Среди них имелись и известные фамилии. Например, Дмитрий Лизогуб – выходец из влиятельного рода (его брат Фёдор впоследствии был министром иностранных дел и председателем Совета министров при гетмане Скоропадском).

Начать революцию решили с Киева.

23 февраля 1878 года на помощника прокурора Киевской судебной палаты Михаила Котляревского было совершено покушение, когда он возвращался домой из театра вместе с женой.

Возле дома их дожидались трое – Осинский, почтальон Медведев и революционный слесарь Ивичевич, ранее убивший агента полиции. Однако террористам не повезло, в темноте они произвели несколько выстрелов, после чего ретировались. Пули никого не задели.

Три месяца спустя было совершено новое покушение.

Теперь на адъютанта Киевского жандармского управления Гейкинга. На этот раз Осинский не принимал в нем непосредственного участия, ограничившись подготовкой. На роль убийцы выбрали персонажа поопытнее и похладнокровнее – Григория Попко, также известного под революционной кличкой Голопупенко.

Попко уже имел опыт убийств, поскольку в свое время прикончил товарища по революционному кружку, заподозрив в нем агента полиции. Попко подкрался к прогуливавшемуся по улице Гейкингу и ударил его ножом в спину, после чего бросился бежать. Пытавшегося перегородить ему путь прохожего крестьянина он, недолго думая, застрелил, после чего ранил ещё и городового, который едва его не настиг.

Это революционное убийство вызвало скорее недоумение, никакими зверствами Гейкинг не был отмечен. Позднее отрекшийся от народовольцев Тихомиров сетовал:

"Убийство Гейкинга было большой мерзостью. Этот Гейкинг совершенно никакого зла революционерам не делал. Он относился к своей службе совершенно формально, без всякого особого усердия, а политическим арестованным делал всякие льготы".

Следующей акцией Осинского стала организация побега из Лукьяновской тюрьмы группы революционеров во главе с Дейчем и Стефановичем – фигурантами т.н. чигиринского заговора (революционеры распространяли в Киевской губернии фальшивые манифесты от имени императора, призывавшие к организации крестьянами тайных ячеек и обществ для истребления буржуазии и помещиков).

Ему с соратниками удалось внедрить на должность тюремного надзирателя своего человека с подложными документами, который и вывел заключённых из тюрьмы.

Осинский тем временем начал подготовку к покушению на харьковского губернатора Кропоткина (кузена знаменитого анархиста). Но, хотя генерала всё же убили, это произошло уже после ареста самого Осинского и его команды.

Сгубило их тщеславие.

После каждого теракта они расклеивали на улицах прокламации с эмблемой топора и револьвера. И помимо этого рассылали различным чиновникам письма с угрозами на "фирменном бланке".

В общем, в один прекрасный момент полиция поймала студентов, расклеивавших террористические прокламации. У тех оказался целый ворох писем и прочей документации. После её изучения стало ясно, что следы ведут в Киев.

В конце концов после долгой слежки и тщательного анализа удалось выйти на подозреваемых. В январе 1879 года на киевской улице был задержан Вовк, он же Иннокентий Волошенко (назвавшийся для конспирации Вишняковым), – правая рука Осинского и некий Байков, который со своей подругой – генеральской дочкой Софьей Лешерн попытался оказать вооруженное сопротивление. Под именем Байкова скрывался сам Осинский.

Осинский оказался настоящим "гением" конспирации.

У него на квартире хранились ВСЕ документы по революционной деятельности: переписки, списки, инструкции. Довеском шли револьверы, кинжалы, несколько порций яда, прокламации и т.д. В общем, полный набор.

Остатки группировки Осинского взяли чуть позже, причем они оказали ожесточённое сопротивление и арестовать их удалось только после перестрелки в духе боевиков.

26 мая 1879 года Осинский был повешен в Киеве. Его подругу Лешерн тоже приговорили к смерти, но заменили наказание каторгой. С этого момента Осинский стал культовой фигурой, "Аполлоном русской революции". Как вспоминал Тихомиров, "имя Валериана Осинского долго было окружено ореолом по всему революционному Югу, и перед ним с почтением стали потом преклоняться и северные террористы".

Евгений Антонюк