Сразу надо отметить, что военные летчики в СССР были элитой общества. У них была специальная, очень красивая форма; высокое денежное довольствие (по советским меркам, разумеется) и очень впечатляющий паек. Подавляющее большинство советских пацанов в сталинские времена мечтали стать именно военными летчиками. Однако у некоторых из них вместе с исполнением мечты серьезно изменились и взгляды на ситуацию в СССР.
Побеги советских летчиков к иностранцам имели место еще в Гражданскую войну, однако более массовым, в связи с активным применением авиации, это явление стало в годы Великой Отечественной войны. Как подсчитал историк Кирилл Александров, на сторону врага перешли 38 советских летчиков. Не все из них целенаправленно перелетали через линию фронта. Часть была сбита и после попадания в плен подвергнута идеологической обработке. Известнейший из них — герой Советского Союза Семён Бычков. В июле 1942 года С. Т. Бычков был признан военным трибуналом виновным в совершении аварии, повлекшей поломку самолёта, и осуждён на 5 лет исправительно-трудовых лагерей. Согласно применению примечания 2 к статье 28 УК РСФСР реальный срок был заменён условным с отправкой на фронт. 2 сентября 1943 года присвоено звание Герой Советского Союза с награждением орденом Ленина и медалью «Золотая Звезда» за лично сбитые 15 самолётов противника и 1 сбитый в группе.
10 декабря 1943 года сбит огнём зенитной артиллерии противника и раненым взят в плен. Согласился на сотрудничество с немцами, участвовал в перегонах самолётов с авиазаводов на полевые аэродромы Восточного фронта, а также в антипартизанских боевых действиях в районе Двинска. Командовал эскадрильей. В конце апреля 1945 года сдался американским войскам, вместе с другими «власовскими» лётчиками был интернирован во Франции, в сентябре 1945 года передан советским властям. 24 августа 1946 года С. Т. Бычков был осуждён Военным трибуналом Московского военного округа и приговорен по статье 58.1-Б УК РСФСР к высшей мере наказания — расстрелу.
Имелись и другие примеры. Так, в 1941 году улетел на Запад один из бомбардировщиков Су-2. В 1943 году советские летчики, находившиеся в Баку, совершили перелёт в Иран, где были задержаны. На исходе войны в марте 1945 года скрылся в западном направлении бомбардировщик Пе-2 с командиром Бацуновым и штурманом на борту. Предположительно, они планировали долететь до одного из нейтральных государств (например, Швейцарии или Испании).
В марте 1948 года двухместный учебно-тренировочный самолёт Як-11 Грозненского лётного училища совершил посадку в Турции. Пилот получил убежище и остался в Турции.
В первые послевоенные годы, когда Красная Армия продолжала находиться в Европе, побеги продолжились. Одним из самых знаменитых случаев стал побег в 1948 году на бомбардировщике Ту-2 двух лётчиков - участников войны. Этот случай привлёк широкое внимание западных СМИ, а книга воспоминаний летчика Пирогова стала одним из самых читаемых произведений советских перебежчиков. Лётчик подробно рассказал, почему разочаровался в советском строе, упоминая в том числе о моральном разложении армии и домогательствам к женщинам на освобождённых от немцев территориях. Сытая жизнь органов госбезопасности по сравнению с обычными военнослужащими также вызывала у него протест. Пирогов и Барсов вылетели с авиабазы на Западной Украине и долетели до американской военной базы близ города Линц в Австрии. Топливо в самолёте закончилось как раз на подлёте к аэродрому, но приземление оказалось удачным. Примечательно, что летевший с ними третий член экипажа, не будучи связан с заговорщиками, согласился сразу вернуться в Советский Союз. Его дальнейшая судьба неизвестна. А вот Барсов, после недолгого пребывания в США поверивший в обещанную ему амнистию, вернулся в Россию, где, по версии писателя Владислава Краснова, был расстрелян через год.
В том же 1948 году пилот самолёта Ли-2 Владимир Барашков успешно приземлился на японском острове Рисири.
Герой Советского Союза Щиров за время войны совершил 348 боевых вылетов, принял участие в 70 воздушных боях, сбив 18 самолётов противника лично и ещё 4 — в группе.
С июня 1944 года командовал 267-м истребительным авиационным полком. Именно Щиров вывез будущего лидера Югославии маршала Тито из контролируемой на тот момент нацистами части страны, и доставил его на союзническую авиабазу в городе Бари в Италии. Из материалов уголовного дела Щирова известно, что во время его службы в Москве на его жену «положил глаз» Берия, который стал добиваться её в своей привычной манере: направляя за ней одного из своих подручных в звании полковника. Этот подручный бесцеремонно появлялся в квартире Щирова, не представлялся и ни с кем не разговаривал, а сразу же увозил его жену по вызову Берии, присутствие мужа и других жильцов в квартире его совершенно не волновало. Тогда Щиров сказал жене: «Езжай к своему Берии и скажи, что для этих целей у тебя есть муж. Если через час не вернёшься, меня не увидишь никогда». Она вернулась через час, после чего визиты подручного Берии прекратились, но продолжались телефонные звонки, теперь уже от самого Берии. Щиров обратился к командованию ВВС с рапортом отправить его служить в авиационных частях, но его не отпустили. Для того, чтобы избавиться от докучавшего ему Щирова, Берия добился сперва отправки его в командировку вместе с группой офицеров авиации в Прикарпатский военный округ, а затем его увольнения с действительной военной службы в запас и перевода из Управления ВВС в Москве в Узбекистан, начальником Ташкентского аэроклуба ОСОАВИАХИМ. Там Щиров попытался улететь в Афганистан или Иран на самолёте У-2, но не сумел реализовать этот замысел. Впоследствии он был задержан при переходе границы по суше.
Щиров получил 25 лет и большую часть времени в заключении провёл в карцере и бараке усиленного режима (БУР). О том, как он себя вёл в заключении повествует один из его солагерников: "[Начальник БУРа] с садистическим удовольствием заливал пол в камерах бура ледяной водой — чтоб сидели на нарах, поджав ноги; по малейшему поводу надевал на своих подопечных наручники, избивал. <…> [Щиров] из бура практически не вылезал. Лагерный срок Щиров получил за то, что обиделся на Берию. Лаврентию Павловичу приглянулась красивая жена летчика, и её доставили к нему на дом. Про то, как это делалось, написано и рассказано так много, что нет смысла вдаваться в подробности. Как правило, мужья бериевских наложниц шума не поднимали, а Щиров поднял. Вот и попал в Минлаг. Он и здесь не унимался: о своем деле рассказывал всем и каждому, а как только в лагерь приезжала очередная комиссия и спрашивала, обходя бараки: «Вопросы есть?» — Щиров немедленно откликался: — Есть. Берию еще не повесили? Его немедленно отправляли в бур, но ведь и туда время от времени наведывались комиссии с тем же обязательным вопросом. И всякий раз Щиров выскакивал со своим: — Есть вопрос! Берию не повесили? Его били, сажали в карцер, но Герой не поддавался перевоспитанию."
После смерти Сталина воздушные побеги из СССР стали гораздо реже, но продолжались.
В период 1954/1959 гг. (точная дата неизвестна) МиГ-15 из состава 157-го истребительного авиаполка, базировавшегося в тот момент на аэродроме Сарата в Одесской области (УССР) был угнан в Турцию наземным техником лейтенантом Воробьёвым. Перелёт был успешным, пилот совершил посадку, получил убежище и остался в Турции.
В 1955 году авиамеханик на штабном самолёте Ан-2 перелетел из советской зоны оккупации Германии в американскую. По итогам инцидента все военнослужащие, имеющие полученный в аэроклубах опыт пилотирования самолёта или планера, но проходящие службу на должностях технического и лётно-подъёмного состава, были переведены из групп советских войск за рубежом для прохождения дальнейшей службы в удалённых от границы районах СССР.
27 мая 1973 года авиатехник ст. лейтенант Евгений Вронский произвёл взлёт на истребителе-бомбардировщике Су-7БМ № 52 с советской авиабазы в ГДР. Имея минимальные навыки пилотирования, полученные на тренажёре, Вронский весь полёт совершал на форсажном режиме работы двигателя и шасси после взлёта не убирал. Вскоре после пересечения границы ФРГ Вронский катапультировался в 11:47 по местному времени. Самолёт упал на лесной массив у города Брауншвейг. В связи с визитом Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева в ФРГ за неделю до инцидента, западногерманские власти не стали обострять начавшие было налаживаться советско-германские связи, поэтому обломки самолёта были возвращены советской стороне, однако выдать ст. лейтенанта Вронского СССР отказались, ему было предоставлено политическое убежище. По итогам допроса персонала авиатренажёра, выяснилось что угонщик практиковался на нём гораздо больше, чем лётчики, для подготовки которых он предназначался. После инцидента доступ к авиатренажёрам для авиатехников и других специалистов (кроме лётчиков) был полностью закрыт.
Наиболее широко известен побег Виктора Беленко. В 1976 году он совершил перелёт из Приморского края в Японию на сверхзвуковом истребителе МиГ-25. Из-за его действий потенциальный противник получил возможность досконально изучить устройство новейшего самолёта и засекреченной аппаратуры. Впоследствии истребитель вернули советской стороне. Выбрав солнечный день, Беленко сбежал во время учебного полёта, он снизился до высоты 30 метров, чтобы не быть зафиксированным приборами. Приземлившись 6 сентября в аэропорту Хакодате на Хоккайдо, лётчик попросил политического убежища. Уже через 3 дня он был отправлен в США. Советское правительство попыталось выставить лётчика насильственно похищенным японцами и американцами и организовало пресс-конференцию с его женой, просившей мужа вернуться. Но он остался на Западе, заявив в интервью, что «недоволен своей страной».
Авиапобеги за рубеж продолжались до самого распада СССР. Одним из последних лётчиков, получивших политическое убежище в США, стал капитан ВВС Александр Зуев, угнавший в 1989 году самолёт на авиабазе в Грузии и перелетевший в Турцию.
Источники:
https://weekend.rambler.ru/rea...
Оценили 9 человек
18 кармы