На Западе отыскали информационный повод наброситься на Китай. Причём, тот факт, что это сделал олигархический «рупор» - газета Wall-Street Journal (WSJ), с поддержки которой Дональда Трампа прошлогодней осенью началось его возвращение на политический Олимп, придаёт особый «шарм» публикации с тенденциозным заголовком «Си Цзиньпин заткнул рот китайскому экономисту, который осмелился усомниться в цифрах ВВП».
До инаугурации остаётся менее двух недель, и издание, полагающее, что Трамп начнёт свой второй срок с атаки на Китай, спешит засвидетельствовать ему своё почтение. Авторша – этническая китаянка, занимающаяся в WSJ политэкономическими обзорами по КНР, которые, разумеется, выдержаны строго в русле западной «политкорректности». Подходы к ней были сформулированы ещё в первое президентство Трампа, в мае 2018 года. Тогда представительная делегация из США, явившись на переговоры в Пекин по вопросу развязанной Вашингтоном торговой войны, с порога предъявила пять требований, два из которых являются иллюстрацией того стиля и целей, которые США пытаются проводить в международных делах. Во-первых, от Китая потребовали прекратить государственную поддержку высокотехнологичного сектора (который «в печёнках» сидит у Запада ввиду повышенной конкурентоспособности), во-вторых, открыть туда доступ «иностранным инвесторам». Переводим на язык либеральной экономики: отменить внутренние инвестиции, заменив их внешними. Даже оставим в стороне вопросы национальной безопасности, очень важные, как мы понимаем. Но вот это что такое? Это экономический миропорядок Pax Americana: гегемон формирует правила игры – те, что ему выгодны, навязывает их окружающим, а когда они не соглашаются, объявляет «оппортунистами» и развязывает «новогодний» мешок с санкциями.
Китай противоядие нашёл. Предложили: o’key, если вас так волнует неэквивалентный торговый обмен, купим у вас на триллион, готовьте списки. За океаном мучились примерно месяц, на выходе гора родила мышь максимум на 300 млрд. «Ну, вот видите, — развели руками в Пекине, — у вас-то и покупать, оказывается, нечего». В США с тех пор затаили обиду, и поскольку «в лоб» на Китай особо не нажмёшь, сбились на «инфоповоды», кусать по мелочёвке. Вот это сейчас тот самый случай. Китайский экономист Гао Шаньвэнь из SDIC – государственного инвестходинга КНР, выступая на конференции в вашингтонском Институте международной экономики Петерсона, выразил сомнения в реальности официальных показателей ВВП, которые в прошлом году зафиксировали рост на 5,2%, а в этом году запланирован показатель в 5,0%. По словам Гао:
ВВП Китая, вероятно, в среднем составлял около 2% за последние два-три года, хотя официальные цифры «близки к 5%. …Если мои предположения верны, я думаю, было бы разумнее ожидать темпов роста от 3% до 4% в ближайшие годы, в течение следующих трёх-пяти лет. Но мы знаем, и я думаю, что официальная цифра всегда будет около 5%.
За это западные СМИ, включая WSJ, растрачивающую на этой дешёвой конъюнктуре прежнюю респектабельность, и зацепились, не обнаружив способности к глубокому анализу. Что поделаешь: политический заказ застит глаза. Между тем, на что здесь следует обратить внимание? Во-первых, нет никаких оснований для заголовка (который, как известно, 90% текста) с использованием оскорбительных эпитетов. Заголовок придуман в издевательски конъюнктурных целях. Идёт холодная война – назовём вещи своими именами, на острие которой США противостоит Китай в экономике и Россия в военной сфере. Поэтому, если честно, крупный экономист, который едет с докладом в США, должен для начала представить дома то, о чём он там будет говорить, потому, что к его словам прислушиваются, а принцип «не навреди» - он не только для медицины. Если от Гао, учитывая его авторитет, подобного не потребовали – это уже показатель отнюдь не в пользу западных спекулянтов на теме запретов. Но в таком случае у ответственного функционера, как и у ответственного учёного, всё-таки должен срабатывать принцип самоцензуры. Если всё обстоит так, как пишут в США, то в данном случае этот принцип не сработал, и нет ничего удивительного или предосудительного в том, что надо разобраться, в чём причины. На наш скромный взгляд, главная – в инерции докризисного мышления, когда существовали иллюзии, будто в мире единства больше, чем противоречий. Так на самом деле не было никогда. Ибо императив глобализма, открыто поднятого на западные знамена во второй половине 1960-х годов, запустил глобализацию как проект западной гегемонии. На века. Глобализация, как известно, — это глобалистская фаза развития крупной цивилизации, в данном случае Запада, снимающей ресурсную и иную ренту с окружающих с помощью колониального принуждения или, на нынешний манер, контроля над печатным станком. Напечатать 100-долларовую банкноту стоит 11 центов, а продаётся она в мире за полновесную сотню баксов. Кому не лень – посчитайте норму прибыли. Никакого «равенства» в глобализации никогда не было, нет сейчас, и никогда не будет. Но иллюзии остаются, и американские эксперты, эксплуатирующие неосторожное высказывание Гао, оскорбляя власти КНР, отрабатывают свой хлеб и таскают каштаны из огня для своих хозяев, у которых от исхода китайско-американского противостояния зависит их собственная судьба. И кошелёк, как её важнейшая составляющая.
Во-вторых, как пишет по этому поводу известный российский экономист и политолог Михаил Хазин, ситуация с расхождением официальных и неофициальных данных – «это типовая ситуация, в России и США похожая картина. Но она полностью подрывает возможности объективно смотреть на экономическую ситуацию». Хазин имеет в виду динамику макроэкономических показателей, анализом которых именно из-за этого и занялся. С точки зрения политики же, не обо всём, особенно в стране, ведущей в условиях острой фазы международной напряжённости военные приготовления от всяких случайностей, можно говорить публично. Есть государственная и военная тайна, закрытые статьи бюджета и непубличная статистика. Ключевая дилемма, хорошо известная старшему поколению с советских времён, — ножницы между строкой военных расходов в бюджете и реальными тратами на оборону, скрытыми в расходных статьях соответствующих министерств и ведомств. Разница цифр, указанная Гао Шаньвэнем, — это никакое не «очковтирательство», как пытается представить WSJ, ущипнув китайские власти, а если она действительно имеет место, — поправка на этот режим секретности. Повторим, вполне естественный в тех условиях, в которых происходит современное развитие.
В-третьих, важно и то, что проблемы всегда имелись и имеются в любой экономике. Если говорить о гражданском секторе Китая, то речь идёт о строительной отрасли в сфере реализации недвижимости, а также о сложностях в сведении концов с концами в региональных бюджетах. На прошлогоднем «экономическом» пленуме ЦК КПК эти вопросы рассматривались, по ним приняты конкретные решения. Были решения и общего характера, по сути уравнявшие в правах на льготы частный бизнес с государственным, но вот эти вещи западные критиканы замечать почему-то не торопятся. Понятно, впрочем, почему, если вспомнить, какой хай в 2021 году в США был поднят из-за провозглашенной Си Цзиньпином политики всеобщего благосостояния, существенно повысившей социальную ответственность бизнеса. Однако Гао, правда, не в вашингтонском выступлении, а в другом формате, поднял и весьма острые, причём, общие для всех стран, вопросы специфического социально-экономического поведения молодёжи. И вот об этом, наверное, ввиду универсальности поднятых проблем, почему-то западные СМИ помалкивают, в отличие от бурно обсуждаемого «люфта» в цифрах китайского ВВП. Между тем, проблема состоит в молодёжной безынициативности:
Анализ региональных данных показал, что чем моложе население провинции, тем медленнее рост потребления. …Сейчас в Китае много активных стариков и безжизненных молодых людей… Молодые люди затягивают пояса и едят лапшу при выключенном свете…
Только бы пальцем о палец не ударить! И прикрываются желанием «работать на себя, а не на государство». Наплевав на общество при этом. Хотя здесь, похоже, более применима другая, старая советская поговорка: «Где бы ни работать – лишь бы не работать».
Это не только в Китае. Старшее поколение тянет из себя жилы, среднее обозначает работу, а молодёжь в барах обсуждает, куда бы ещё поехать, чтобы получше «отдохнуть». От чего, правда, и где умудрились так «устать», — непонятно. В России – та же самая проблема, что и в Китае. И в обеих наших странах это издержки значительного роста жизненного уровня. У нас в «тучные» нулевые, в Китае – в последние годы, по мере успеха кампании по преодолению бедности. Обеспеченное детство способствует инфантилизму, давно доказано. Причём, «обеспеченное» не в абсолютном смысле, до этого далеко везде в мире, а в относительном. В сравнении, скажем, с ситуацией тридцатилетней или пятидесятилетней давности.
Почему на Западе не замечается, скажем, того, что Гао Шаньвэнь поднимает эту актуальнейшую, по-настоящему общечеловеческую проблему? Очень просто: такой тип молодёжного поведения «глубинными» концептуальными элитами поощряется и активно внедряется, даже концепции разрабатываются. Деклассированный «прекариат», он же, частично, «креативный класс», занятый в основном гешефтами. Вместо «косного» промышленного пролетариата, живущего производительным трудом, который у молодёжи «не в почёте» и т.д. Западным элитам нужно не развитие, а неразвитие, просим извинить за тавтологию. Ибо развитие в созданном ими тупике невозможно, оно сломает в нём ограничители. И ограничителей. Смеем предположить, что эффективных рецептов эволюционного выхода из этого тупика нет ни у кого; в России нащупывают этот выход на рельсах кадровой политики с выдвижением участников СВО.
Потому, что мнение китайского экономиста, которое он высказывает на международных площадках, цепляет весь нынешний миропорядок, созданный Западом, пытающимся его продлить, вот поэтому Запад и обращает внимание в его выступлениях только на те моменты, которые ему выгодны с точки зрения информационной войны против «стран-оппортунистов». Двух мнений быть не может.
Владимир Павленко
Оценил 1 человек
2 кармы