Капитан-инженер Борис Васильев

Борис Львович Васильев — русский и советский писатель. Участник Великой Отечественной войны.   

Свою повесть «А зори здесь тихие» Борис Васильев посвятил жене. Её так и звали — Зоря, Зоря Альбертовна Поляк. Она же стала прототипом одной из пяти главных героинь — девушки-зенитчицы Сони Гурвич. Тихой, интеллигентной, романтичной, но до самопожертвования смелой. До этого о женщинах на войне не то что в книгах, даже в разговорах вспоминали редко. Да и сам Васильев изначально брал за основу реальный фронтовой эпизод, который произошел с мужчинами. Группа раненых бойцов под Кировом ценой собственной жизни сумела предотвратить диверсию на железной дороге.

ВАСИЛЬЕВ: Я начал работать с этим сюжетом, уже написал страниц семь. И вдруг понял, что ничего не выйдет. Это просто будет частный случай на войне. Ничего принципиально нового в этом сюжете не было. Работа встала. А потом вдруг придумалось — пусть у моего героя в подчинении будут не мужики, а молоденькие девчонки. И всё — повесть сразу выстроилась. Женщинам ведь труднее всего на войне. Их на фронте было 300 тысяч! А тогда никто о них не писал.

На фронте он был, считай, с самого первого дня и сам видел подвиги и мужчин, и женщин. За месяц до начала войны ему исполнилось 17 — возраст не призывной, но смоленский паренёк попросился в добровольческий отряд комсомольцев, задачей которого было всего лишь эвакуировать исторический архив из прифронтовой полосы. Никто не предполагал с какой стремительностью немцы будут наступать на этом участке. Фашисты рвались к Москве. И 3 июля Борис с товарищами уже оказались в окружении, чтобы выбраться из него, им понадобилось четыре месяца. 120 дней блужданий по глухим лесам и болотам! А вокруг война. Сплошные поля сражений в районе Смоленска растянулись с севера на юг на 600 километров и на 250 — с запада на восток.

ВАСИЛЬЕВ: Это голод, голод и еще раз — голод, потому что ты без снабжения, без связи, без поддержки, без медицинской помощи, наконец, и любая рана может оказаться для тебя смертельной. А ещё это усталость и чувство обреченности, это сон урывками, когда спишь-то вполуха и вполглаза. А дороги патрулируются немцами, и наш путь должен проходить через непроходимое. Тогда есть шанс уцелеть. Крохотный, но есть.

Добраться до советских частей комсомольский отряд смог только глубокой осенью. После долгих проверок в НКВД, Бориса, как несовершеннолетнего, попытались было отправить домой. Но Васильев попросился на военные курсы, чтобы пройти подготовку не дожидаясь повестки. Сначала была полковая кавалерийская школа, затем — пулемётная. В октябре 1942 года в звании сержанта он попадает на фронт.

Будущий писатель вновь оказался в тех местах, где год назад выбирался из окружения. В тех же лесах и болотах, но уже профессиональный военный, участвовал в тяжелейших боях. За неделю его полк потерял восемьдесят процентов личного состава. Из каждых пятерых бойцов в живых оставался лишь один. Васильеву везло. А может быть это было не только везение, ведь не случайно в его «тихих зорях» появились такие слова:

ВАСИЛЬЕВ: Война — это не просто, кто кого перестреляет. Война — это кто кого передумает.

Новый 1943 год Борис Васильев встретил в 3-Ей гвардейской воздушно-десантной дивизии. Ей командовал прославленный военачальник, на тот момент гвардии полковник, Иван Конев. Насколько тяжёлым тогда было положение соединения можно судить из докладов комдива в штаб армии.

КОНЕВ: Дивизия продолжает атаки. Попытки прорвать оборону противника успеха не имеют. Артиллерия ведёт слабый огонь. Танки испытывают недостатки горючего. Эвакуация раненых затруднена.

Под командованием Конева эта дивизия пройдёт всю Европу и закончит войну 9 мая 1945 года в Австрии. Увы, проделать весь этот путь вместе с ней Борису Васильеву не довелось. Во время воздушного десанта под Вязьмой он приземлился с парашютом прямо на минное поле. Прогремел взрыв. То, что остался жив, иначе как чудом не назовёшь. Но контузия оказалась слишком тяжёлой, чтобы продолжить воевать в действующей армии. После госпиталя вернуться в войска ему больше не разрешили. Он остался в тех трёх процентах мальчишек, рождённых в начале 20-х годов, кому суждено было выжить в этой кошмарной бойне.

ВАСИЛЬЕВ: Мне и вправду выпал счастливый билет. Я не умер от тифа в 34-м, не погиб в окружении в 41-м, парашют мой раскрылся на всех моих семи десантных прыжках, а в последнем — боевом, в марте 43-го я нарвался на минную растяжку, но на теле не оказалось даже царапины.

Впрочем, окончательно прощаться с военной службой Васильев не собирался. Он поступил в Военную академию бронетанковых войск. Отучившись, работал испытателем боевых машин на Урале. Ушёл в запас только в 1954 году. В рапорте написал, что хочет заняться литературой. К тому времени у него накопился сокровенный багаж того, чем хотелось поделиться со всеми. Конечно главным, что разрывало душу, была недавно пережитая война. В тот же год он написал свою первую пьесу, она называлась «Танкисты». Васильев отправил её в Театр Советской армии, где по ней сделали спектакль под названием «Офицер». Но в самый последний момент, без объяснения причин, постановку запретили. Лишь спустя почти двадцать лет по её мотивам сняли знаменитый фильм о смене поколений в послевоенной армии.

Его книги о войне редко имели счастливый финал, Васильев не щадил читателя, иначе это было бы нечестно перед памятью тех, кто не вернулся. Потому и история про «тихие зори» о женском жертвенническом противостоянии насилию, убийствам, всему тому, с чем несовместима девичья сущность, до сих пор заставляет плакать. Васильева вдохновляла личная муза — его дорогая Зоря Поляк. Он встретил её на инженерном факультете бронетанковой академии в 43-м, и с тех пор они больше не расставались. Отважная девушка однажды спасла ему жизнь, когда Васильев снова чуть не наступил на немецкую мину. После контузии писатель плохо видел, но она вовремя удержала своего избранника от рокового шага и смело пошла вперёд, держа его за руку. Значит, слова Васильева: «Меня ведут по жизни мои герои и жена Зоренька», — можно понимать не только в переносном смысле. Она ушла навсегда в январе 2013 года, через два месяца не стало и его. Просто без неё его личные зори стали невыносимо тихими…

Источник