Алексей Баталов был аристократом и понятным каждому парнем

Сегодня - 9 дней со дня смерти великого актёра.

                                                                                                                             Сергей Сычёв
                                                                                                                            24 июня 2017 г.

Он никогда не был просто актером. Когда говорят о Баталове, имеют в виду не обязательно Бориса из «Журавлей», Гусева из «Девяти дней одного года» или Гогу из оскароносного хита «Москва слезам не верит». Говорят о человеке, который для миллионов стал символом чести, мужества, ума, нравственности, лучшим образцом для подражания, который только был возможен в советском массовом искусстве.

Баталов на экране сразу бросался в глаза. Никакие перевоплощения не могли скрыть его врожденную интеллигентность в сочетании с каким-то особым борцовским стержнем. А ему с детства было понятно, что в этом мире можно остаться человеком только путем подвига. У Баталова были репрессированы два деда, бабушка, два дяди. Он с младенчества знал, где он живет.

Родители, артисты МХАТа, развелись, когда Алексей был еще совсем маленький, он рос с отчимом, писателем Виктором Ардовым. Ребенком он постоянно бегал в гости к соседям, семье Осипа Мандельштама. На всю жизнь запомнил Анну Ахматову – она подолгу жила у Ардова, специально для нее ставили топчан, когда она приезжала из Ленинграда. К Ахматовой в квартиру Ардова приезжала Цветаева, Баталов и ее запомнил. Зощенко, Пастернак, впоследствии Бродский. Диплом в школе-студии МХАТа Баталову подписала Ольга Книппер-Чехова. В такой среде нужно было расти и оставаться героем, аристократом, который не имеет права не только сдаться, но даже пойти на компромисс. Который знает, что пути к отступлению заранее отрезаны и можно рассчитывать только на то, что спина останется прямой.

Говорят, когда Иосиф Хейфиц позвал Алексея Баталова на роль рабочего в фильм «Большая семья», это было вызовом. Интеллигент из семьи репрессированных – и вдруг рабочий. Но почему-то десятки миллионов советских зрителей, которые посмотрели эту картину, поверили, что перед ними – самый простой парень из пролетарской семьи. Потому что очень хотелось, чтобы рабочий был именно таким, как Баталов. И чтобы физик-ядерщик был на него похож. Вообще, чтобы представитель каждой профессии был таким. Жертвенным, но простым, серьёзным, но ироничным, умным, но понятным. Не Баталов примерял на себя чужие костюмы, а как будто роли сами выправлялись, приближаясь к этому человеку. Даже голос у него был, как выражается Юрий Норштейн, «врачующим». Поэтому Баталова часто просили озвучивать мультфильмы, записывать сказки. В «Ежике в тумане» голос за кадром – это тоже он.

Вся страна знала, что суперзвезда советского кино Баталов влюбился в суперзвезду советского цирка Гитану Леонтенко и как он чрезвычайно деликатно за ней ухаживал. Она стала его второй женой, первый брак с Ириной Ротовой не удался. И, говорят, Баталов ходил на все представления с участием своей Гитаны, носил ей цветы, а его поклонницы были счастливы, что могут пойти в Цирк на Цветном бульваре и увидеть любимого актера, который сидит вместе со всеми и смотрит Гитану. Потом у них родилась дочь – крест для обоих на всю оставшуюся жизнь. Потому что у Маши с рождения детский церебральный паралич, и они втроем боролись с ним изо всех сил. Для Баталова дочь была важнее кино, важнее всего на свете, он делал все, чтобы хоть немного облегчить ей жизнь, тратил на это все деньги, хотя богатым он никогда не был. А в течение многих лет был попросту беден, что отмечают практически все его друзья.

Маша тоже не сдается. Она работает. Она стала писать сценарии, получала за это награды. А Баталов сделал для нее специальную решетку, чтобы пальцы точно попадали в нужные точки клавиатуры компьютера.

Он вообще мог сделать руками практически все, включая, например, мебель для собственного дома: кровать, шкаф. Постоянно возился в гараже со своей машиной. Первый автомобиль в его жизни, кстати, был старенький «Москвич», купленный на деньги Ахматовой сразу после армии. Баталов замечательно владел живописью – в молодости брал уроки у Роберта Фалька и делал большие успехи. Дома у него висит портрет Ахматовой, который Баталов написал сам. А в кино Баталов сам старался делать все трюки, для чего даже в течение долгого времени осваивал искусство канатоходца.

С середины 70-х годов Баталов преподавал во ВГИКе – и настолько отдался этой работе, что, скажем, у Меньшова в фильме «Москва слезам не верит» даже поначалу отказался сниматься. И даже когда фильм получил «Оскар», Баталов в самом зените своей славы, будучи кумиром для миллионов людей, в том числе за пределами СССР, практически ушел из кино. С того момента его роли на экране исчисляются единицами.

Дело, впрочем, не в том, что став ещё в 89-и году деканом актерского факультета, он не находил времени и сил для кино. Напротив, Баталов внимательно читал сценарии, выслушивал предложения – но всегда отказывался. С кинематографом ментов и бандитов он не хотел иметь ничего общего, просто не видел себя там. Ему предлагали огромные деньги за съемки в рекламе, но он, живя едва ли не впроголодь, даже слышать об этом не хотел. Его друзья специально искали для него роли, чтобы таким образом помочь Баталову материально, но тот всегда первым делом спрашивал, что за режиссер в фильме, и предпочитал в итоге оставаться вне экранов. Соглашался только на работу с документальным материалом, если ему были важны темы или личности, о которых эти фильмы снимались.

Вероятно, если бы не уважение к Эльдару Рязанову, то и в роли самого себя в телефильме «Карнавальная ночь 2» он появляться бы не стал. Участвовать в перестроечном, постперестроечном и новом российском кино для Баталова было бы унизительно, потому что для такого артиста места не осталось, а быть пародией на самого себя или, что ещё хуже, сделать вид, что он из другого теста, Баталов никогда бы не смог. Видимо, потому же когда-то он ушел из кинорежиссуры, хотя его «Шинель», «Три толстяка» и «Игрок» до сих пор помнят те, кому удалось их посмотреть. В СССР серьезные рефлексии по Гоголю, Достоевскому и тем более Олеше не слишком приветствовались, а в России были бы возможны только в виде фарса или дешевой мелодрамы. Лучше было растить артистов, которые, как когда-то Баталов, сами поменяли бы кинематограф, а не подчинялись бы циничным законам политики или бизнеса.

Баталов написал две книги. Был одним из создателей и президентом замечательного фестиваля «Московская премьера», который был после многих лет существования для зрителя уничтожен киночиновниками. Для Баталова это скорее всего не было сюрпризом. Он еще во времена СССР никогда не соглашался вступать в партию, считая ее «собранием злодеев и убийц», и был категорически против ввода войск в Чехословакию. Потому же отказывался играть Ленина, хотя ему не раз предлагали.

Правда, когда во времена новой России зашел разговор о присоединении Крыма, Баталов его горячо поддержал, даже подписал знаменитое «Коллективное обращение деятелей культуры», авторы которого в творческом сообществе подверглись за это жестокой критике. Баталова это не смущало, он всегда делал то, что сам считал правильным и благородным. Он участвовал в восстановлении Марфо-Мариинской обители, помогал детям с ДЦП. Более четверти века регулярно ездил в Париж, являясь почетным президентом киноклуба «Жар-Птица», знакомя эмигрантов и французов с нашим современным кинематографом.

Алексей Баталов был ориентиром, на который хотелось равняться, зная, что достичь нравственной высоты этого человека вряд ли получится. Живой легендой, парадоксальной личностью, аристократом из Серебряного века – и в то же время абсолютно своим, простым, понятным каждому парнем, а он казался именно «парнем», даже будучи в преклонном возрасте. Он сохранил свою молодость навсегда, прожил жизнь так, чтобы она в наших глазах стала житием. И в памяти у нас остался не портрет Баталова – образ.

Источник