Сегодня разгорелся горячий спор в передаче на Спасе "До самой сути". Оценивали значимость церковнославянского языка. Нужен он или нет? Переводить ли церковные тексты на современный русский? Возможно, так как я не могла слушать долго, что-то не поняла, но все-таки не услышала важного для меня аргумента, который считаю существенным в этом споре, важным для понимания сути проблемы.
Язык — это метод познания мира, а так же способ хранения и передачи человеческого опыта. Язык - это символ, это код. Каждое слово несет широкий смысл, отношение к которому передано графическими знаками и сочетанием звуков. Был спор: что священно — текст или язык? Для меня священно и то и другое. Без священного языка, несущего определенную смысловую нагрузку, не может быть написано священного текста. Смысл текста меняется в зависимости от того, на каком языке он написан. Если надо передать священный смысл текста, то при переводе нельзя переводить дословно, заменяя одно слово другим, так как глубина, широта и смысловое значение слов может быть различно, а для религиозных текстов и смыслов этих текстов, потеря этих, на первый взгляд, незначительных тонкостей, может быть принципиальным.
Да, для многих людей, которые слушают церковнославянский текст вообще не понятно содержание. Но цель этих текстов — передача смысла религиозного опыта познания мира. Прямая замена слов на современный русский язык приведет к упрощению, к примитивизации и, боюсь, вплоть до полной потери духовного опыта наших предков. Недаром все ученые едины во мнении, что человек и язык — неразделимые понятия. Большинство склонны считать, что язык и человек возникли одновременно. Для меня это тоже так, так как язык — это способ оперирования понятиями, которые возникли при осмыслении мира. Анализ, обобщение, планирование, передача опыта, изменение, трансформация пространства — все это исключительно на основе языка, как отражение опыта возможностей взаимодействия человека друг с другом и окружающим миром.
Раньше язык был сакральным, так как слова имели сакральный, т.е. глубокий божественный смысл. Он был тайным не потому, что его скрывали. Он был тайным для тех, кто видел только примитивное, поверхностное, инструментальное значение. Примитивное — это дискретное. Сакральное — обязательно единое, взаимосвязанное. Современный язык переживает тотальную десакрализацию. Остается поверхностное внешнее значение слов. Теряется смысложизненное значение. Сакральное значение несет иерархию ценностей, так как в мире смыслов есть значимость, что само по себе означает иерархию.
Современные языки теряют значимость и ценности, так как современный мир насаждает понятие равнозначности и равноценности всего. Симулякры — картинки без смысла. Настоящий смысл — это отражение реальности, результат познания реальности. За симулякрами нет реальности, нет ценностей, нет иерархии. Симулякры — результат потери смысла жизни и отрыв от реальности. Сможет ли человечество существовать в симулякре мироздания? Или это и будет создание искусственного интеллекта в искусственном мире?
Виртуальное человечество в виртуальном мире. Зачем? Способ избавления мироздания от тупиковой ветви эволюции? Или метод создания особого инструмента для нового этапа развития человечества? Я так пишу, так как пытаюсь разносторонне посмотреть на складывающуюся картинку мира, не уподобляясь шаблону " раньше было хорошо, а теперь все плохо". В новом тяжело видеть хорошее, так как хорошим мы называем только общепринятые старые значения.
Симулякры - это отрыв смысла от знака. Это и есть потеря смысла языка, потеря сакральности языка и взаимосвязи смыслов, взаимосвязи слов. Раньше язык был четырехмерным, теперь он двухмерный. Реальность, как минимум, четырехмерна. Симулякр — только начертание на бумаге, прямой перенос четырехмерного объема на плоскость.
Эпоха постмодерна — это первая попытка человечества познать друг друга, существовавших в разных общественных формациях, соприкосновение культур и попытка создания единого пространства для познания. Но единое познание должно сопровождаться не шагом назад, а шагом вперед. Это должно быть не упрощение, а усложнение. Миру не уйти от взаимодействия культур, от их взаимопроникновения. Жизнь — всегда усложнение. Упрощение — это разложение и застывание, т.е смерть.
Сохранять ли тексты на церковнославянском? Однозначно — да! И читать эти тексты на церковнославянском. Язык — это и вибрация тоже. Вибрации на волновом уровне. Вибрации воздействуют, взаимодействуют, рождая новые волны. Интерференция — новая результирующая картина мира. Современные языки несут простые черно-белые рисунки. Старые языки дают сложные объемные картинки. Потеря способности их понимать не означает необходимости отказа от сложных картинок. Стоит задать вопросы: что будет с мышлением, которое потеряет свой первоначальный понятийный аппарат, и нет ли тех, кому выгодно, чтобы часть людей потеряла способность понимать смысловые значения на уровне языка?
Большинству готовят обратный отсчет. Выход — идти вперед, наполнять новый язык новыми смыслами, вновь делать язык сакральным на новом уровне. Эти смыслы надо искать, т.е. создавать, делать явными, включать их в жизнь. Нужна жизнь с этими новыми смыслами. Новое должно прорасти сквозь старое. Старым я уже называю эпоху постмодерна. Именно в ней должны появиться люди, живущие в соответствии с новыми смыслами, на основе опыта старых смыслов своей культуры в естественном симбиозе с чужими культурами, вернее, в соответствии со смыслами СВОИХ разнообразных мировых культур.
Оценил 1 человек
2 кармы