ПАПА, ХОЧУ РИСОВАТЬ!

Папа стоял у окна и ждал, когда его супруга освободит зарядное устройство, чтобы он тоже мог позавтракать. Конечно, давно пора купить парное, а лучше – тройник, малышу тоже скоро понадобится взрослая розетка, из своей он уже почти вырос…

За окном висела привычная серая хмарь. Смесь пыли, стальной крошки и копоти, тускло отсвечивающей в лучах ламп дневного света. Было темновато, хотя время уже явно утреннее. Наверное, скоро будут чистить купол, подумал папа, и отвернулся от окна. Все равно ничего интересного там не увидишь. Разглядывать абсолютно одинаковые дома давно уже надоело.

- Титановый мой, я готова, - ласково позвала мама.

Папа вздохнул так, что скрипнули все суставы, и вынул из живота переходник. Только он успел встать на зарядку, как услышал тихий голосок:

- Папа, хочу рисовать…

- Что, сынок?.. – переспросил папа.

- Хочу рисовать! – громче ответил сын.

Папа удивлено оглянулся на маму. Рисованием в школе занимались мало, в первом или во втором классе. А сынок уже большой, заканчивает двадцать третий класс. Что за странные желания?

- Ну, - пробормотал папа. – Возьми в стене чистые листы, ячейка Б-3, и рисуй… Только в школу не опаздывай.

- Не, - отозвался сын. Открыл одну из дверец в стене и скрылся там почти целиком. Снаружи остались торчать только вытертые до белизны пятки.

«Носится, как ракета, - недовольно подумал папа. – Только недавно корпус хромировали, и опять дырки…»

Взрослые ушли на работу, а сын, вооружившись листами сероватого пластика и палочкой для письма, сел рисовать.

Пишущая палочка оставляла темную, почти черную полосу.

- Нет, - сказал сын. – Это мне не нравится…

Через полчаса он откопал остатки яркой краски, которой папа ставил цветные ярлыки на детали.

- Это другое дело, - удовлетворенно пробормотал сын и снова сел на пол.

Он успел изрисовать три листа, когда у него в животе заныл противный сигнал, а голова начала крутиться во все стороны.

- Ох, школа! – подскочил сын и, сунув изрисованные листы в карман на спине, выскочил на улицу. Прохожие, увидев вращающуюся голову и услышав вой сирены, торопливо давали дорогу. Одна мама сказала своему маленькому сыну:

- Будешь прогуливать школу, с тобой тоже самое будет…

Как только сын влетел в здание школы, сирена смолкла, а голова встала на место. Из стены раздался голос:

- Сын АК-4774-бис, твоя группа занимается на сто двадцатом этаже. У вас сейчас кибернетика.

- Спасибо, - вздохнул сын и пошел к лифту. Заниматься кибернетикой не хотелось. Хотелось рисовать. Но со школьным расписанием не поспоришь.

Кибернетика была скучным уроком. В который раз группа проходила устройство купола. Сын не слушал. Он сидел и мечтал о том времени, когда ему разрешат жить отдельно и собрать собственного сына. Тогда он станет папой. Правда, для этого нужна еще и мама, но это дело наживное…

Внезапно сзади раздался торжествующий крик:

- Смотрите, что у него!

Сын АК- 4774-бис резко провернул голову назад. И увидел, как сын БГ-7202-ок размахивает его рисунками. Карман на спине был расстегнут.

- Отдай! – крикнул хозяин рисунков и вскочил.

- А болт тебе! С контргайкой! – противным голосом пропищал БГ-7202-ок.

Сын АК-4774-бис сжал пальцы в кулаки. Так, что скрипнули все пружины. И с угрозой повторил:

- Отдай.

Вор отскочил, на сколько позволяло помещение, и завопил:

- Учитель 2-12-85-06! Посмотрите, что этот морально устаревший механизм рисует!

- Сам ты морально устаревший!

- Я художник! – гордо заявил сын БГ-7202ок. – Вон, глянь, мои рисунки висят! А ты утиль!

На серых стенах класса действительно висели рисунки. Серые листы с черными машинами, ракетами и луноходами. Все эти рисунки хвалили.

Остальные сыновья толпой сгрудились вокруг. Происходящее явно было интереснее, чем устройство купола.

Внезапно силовое поле выдернуло рисунки из вороненых пальцев агрессора. Тот глупо раскрыл рот. То же поле вместе с рисунками закружило и сына АК4774-бис. Зрители дружно охнули – именно так выглядел вызов в кабинет директора.

Силовое поле аккуратно поставило сына в центр небольшого зала. На стол, за которым сидел директор А-101, шлепнулись злосчастные рисунки.

- Да, - протянул директор А-101. – Папу в школу. Срочно.

Тут же в силовом поле появился папа. В рабочей одежде, с баллончиком краски в руках.

- Что случилось? – спросил он.

Директор протянул ему изрисованные листы:

- Посмотрите, что рисует ваш сын.

Папа посмотрел. Оглянулся на сына. И нерешительно предположил:

- Наверное, его нужно показать врачу?

- Я тоже так думаю, - отозвался директор А-101. – Идите домой. Я вас больше не задерживаю.

Папа забрал рисунки, взял сына за руку и повел по улице.

-Папа, - позвал сын. – В чем дело? Я ничего не понимаю.

- Все в порядке, сынок, - ласково отозвался папа. – Все будет хорошо.

Ответ сыну не понравился. Таким же голосом папа с ним разговаривал, когда у него размагнитился зрительный блок. Сын понял, что его считают больным, и больше ничего спрашивать не стал.

Дома папа вызвал доктора, но еще быстрее появилась мама. Мамы всегда чувствуют, когда с их детьми случается беда. Она спросила:

- В чем дело?

Папа увел ее в спальню, и они там торопливо зашептались на родительской частоте. Пришел доктор. Из кармана у него торчал гаечный ключ на двенадцать. В сумке брякало оборудование для тестирования.

- Ну, где больной? – спросил доктор, включив все свои четыре глаза.

Ему показали сына и его рисунки. Доктор хмыкнул и полез в сумку.

- Не волнуйтесь, - успокоил он. – Разберемся.

Пока доктор осматривал сына, мама с папой снова разглядывали рисунки.

- Не понимаю, - тихо сказал папа. – Откуда он все это взял?

Они посмотрели в окно, на одинаковые серые ряды домов. Серая пыль, тусклый свет… Так было всегда.

Рисунки утверждали обратное. На них было синее небо, красное солнце и зеленая трава. Переливался всеми цветами прозрачный ручей. В высокой траве с большими листьями гулял ярко-желтый цыпленок.

Появился врач.

- Я ничего не нашел, - с ходу заявил он, убирая в карман гаечный ключ. – Хотите, мы его на полную профилактику поставим?

- Ну-у-у… - Нерешительно протянул папа.

А мама представила своего сына разобранным и разложенным по верстакам. Голова на одном, руки-ноги – на другом и крикнула:

- Нет!

И, уже успокоившись, тихо сказала:

- Спасибо, не надо… Это ведь не опасно?

- Не опасно, - хмыкнул врач. – Пусть рисует. Может, с возрастом само пройдет. Только рисунки никому не показывайте, а то разговоры пойдут…

- Хорошо, - синхронно кивнули мама и папа.

Врач ушел, а сын вышел из своей комнаты и спросил:

- Ну, теперь я могу рисовать?

- Да, - твердо ответил папа. – Только из дома рисунки не выноси. Договорились?

- Договорились, - серьезно ответил сын и полез за краской.

- Стой, - строго сказал папа.

- Что? – провернул голову назад сын.

- Повернись целиком, когда с тобой старший разговаривает.

Сын вздохнул и повернулся.

- Так, - продолжал папа. – Скажи мне, где ты это все видел?

- Нигде, - честно ответил сын.

- Может, во сне приснилось? – подсказала мама.

- Нет…

- Тогда откуда это все?

- Не знаю, - вздохнул сын. – Так, придумалось.

- Ты знаешь, что ты рисуешь? – поинтересовался папа.

- Да, - кивнул сын. – Это природный мир. Которого не бывает.

Папа уточнил:

- Древние люди, наши предки, которые не были так совершенны, как мы, верили в существование природного мира.

- Да знаю я… Это называлось «религия». Еще они верили, что если выйти за городской купол, то будет другой мир.

- Но ты-то знаешь, что за купол выйти нельзя?

Сын усмехнулся:

- Картину мира в первом классе проходят… Знаю, конечно. Купол – граница всего сущего, за ним начинается необитаемый космос…

- А зачем тогда рисуешь?

- Так…

Папа и мама переглянулись и вернулись на работу.

К вечеру квартиру было не узнать. Все стены были завешены яркими цветными картинками. Трава и деревья. Лес, поле и река. Снова цыпленок в траве. Заяц на пеньке…

Сына дома не было.

- Интересно, где наш ребенок? – задумчиво произнес папа.

А сын сидел на пеньке, в обнимку с зайцем, и слушал, как шумит листва деревьев. Вдалеке виднелась серая громада городского купола.

© Ольга Златогорская