Кукла, заключившая договор с Дьяволом.

В магазине игрушек – игрушек не счесть. Кого и чего здесь только нет! Мишки, матрешки, головоломки, пистолеты и кукольные домики, а уж россыпи разноцветных кубиков – все равно, что груды сокровищ в пещере у великана.

Кукла, о которой пойдет речь, была очень красивой куклой – с фарфоровым личиком и ручками, в пышном шелковом платье с оборками, на голове шляпка, на ногах замечательные ботиночки с английскими пуговками; прелесть, да и только! Кукла чинно стояла на круглой дубовой подставочке, безмятежно смотрела перед собой и по большей части молчала. По праву сказать, говорить громко она могла одно лишь слово: «Ма-ма!..» - и для того ей требовалось сначала наклониться, однако кто, будучи такой красавицей, стал бы кланяться направо и налево, зовя маму?.. уж не наша Кукла, это точно. Для общения же игрушек между собой есть иной язык, тихий и не привлекающий лишнего внимания, с его-то помощью и перешептывалась она с соседями, да и то не со всякими, когда рядом не случалось людей.

Кукла не была вполне довольна своей жизнью. Прочие куклы стояли рядом, как равные, хотя некоторые и были чуть дешевле – их покупали чаще. Всякий раз Кукла исподволь сравнивала себя с соседками и находила, что она во многом лучше их.

«А раз так, - размышляла Кукла, - то почему я должна находиться с ними на одной полке? Пожалуй, я вполне бы могла стать Первой куклой магазина!»

Стать Первой – такова была мечта Куклы.

Как-то раз по соседству с Куклой встала малышка в золотом платье и с диадемой на волосах.

- Здравствуйте, - обратилась она к Кукле. – Вы позволите с вами познакомиться? Я – Маленькая Принцесса.

«Подумаешь! – сказала Кукла про себя. – Принцесса… И нечего кичиться этим, козявка!»

- Знакомство с вами стало бы для меня честью, - продолжила Маленькая Принцесса. – Вы такая особенная! В вас чувствуется какая-то тайна.

Кукла благожелательно кивнула.

- Мне кажется, что вы лелеете некую мечту.

- В самом деле, у меня есть желание, совершенно особенное, - призналась польщенная Кукла. – Мне хотелось бы, чтобы оно исполнилось, пусть даже я пока не представляю себе, что для этого нужно предпринять.

- А в чем оно заключается?

- Пусть это пока останется секретом. О больших целях не стоит говорить раньше времени.

- Понимаю. Раньше я стояла близ той полки, где водятся ведьмы, - прошептала Маленькая Принцесса Кукле, указывая исподволь на дальний стеллаж: словно почуяв, что речь идет о них, одна из Ведьм в черном балахоне, подвешенная над стеллажом, прянула вниз, оттянутая чьей-то рукой, и, отпущенная, поползла по шнуру на место, истошно хохоча: «Ииииха!.. ииииха!.. ииииха!..» Кукла невольно вздрогнула, а Принцесса вовсе понизила голос, и без того чуть слышный.

- Ведьмы любят поболтать друг с дружкой, и я много чего наслышалась, - продолжила Принцесса. – Поэтому я точно знаю, что всякое желание может быть исполнено, но за это приходится платить, и немало. Ведьмы говорили, будто тот, кто заключит договор с Дьяволом, волен попросить у него все, что угодно – Дьявол мастер на такие штуки, однако в награду по истечении срока договора требует просящего во власть себе.

- А как же повстречать Дьявола? – спросила Кукла.

- Его нужно вызывать, - объяснила Принцесса, прикрыв рот ладошкой.

- И как именно?

Осторожно кинув взгляд в обе стороны, Принцесса потянулась к самому ушку Куклы и зашептала. Кукла слушала, распахнув глаза.

- Но обещайте, что никогда не станете этого делать! – горячо завершила рассказ Принцесса.

Кукла задумчиво хмыкнула.

Через день Маленькую Принцессу купили, уложили в прозрачную коробку, похожую на хрустальный гробик, и унесли. Ее место заняла надменная пластмассовая девица с тонкой талией, в первый же час заявившая, будто ей принадлежат роскошная розовая квартира полкой ниже, яхта на прилавке с кораблями и самолетами, десять упаковок с нарядами и молодой человек с коротким именем и длинным списком достоинств, первым из которых было: «Он такой крутой!» Фарфоровая Кукла фыркнула и отвернулась, всем своим видом показывая, что ей ничуть не завидно. Пластмассовая девица два дня щебетала о светской жизни, то хвалясь складным телефоном, то говоря, что у нее, пожелай она, даже может быть ребеночек: «Не эти ужасные человеческие дети, а настоящий, кукольный, такой пупс!..» Потом купили и ее, рядом с Куклой поселился Медвежонок в кепи, добродушный и неразговорчивый. Разглядывая нескладного соседа, Кукла облегченно подумала, что уж он-то точно не станет оспаривать ее превосходства, и даже решила ему покровительствовать, однако Медвежонок в ответ на все многозначительные намеки лишь беззаботно улыбался, и раздосадованной Кукле пришлось сделать вывод, что он недостоин общения с настоящей дамой.

Дни бежали за днями, и в голову Куклы все чаще стали возвращаться слова Маленькой Принцессы. Кукла сделалась задумчивой и даже однажды в недоумении посмотрела на какую-то девчушку, не очень понимая, что той от нее нужно – девчушка отпрянула и с плачем потащила мать от полки. Наконец, Кукла решилась.

Поздним вечером, когда из магазина ушли не только покупатели и продавцы, но и уборщики, и охрана, прогулявшись по залам, удалилась восвояси, Кукла покинула подставку, приблизилась к краю полки и посмотрела вниз. Пол терялся в далеком сумраке. Кукла заломила руки и нервно прошлась вдоль провала.

- Ах, кто бы мне помог! – проговорила она вслух.

Несколькими мгновеньями позже что-то просвистело над ее головой, рядом стукнуло, и перед Куклой встала широкоплечая фигура – с полумаской на лице и плащом-накидкой на плечах.

- Вам нужна помощь? – негромко поинтересовался незнакомец.

- Да, да, - отвечала Кукла, - мне необходимо спуститься с полки.

- Нет ничего проще, - сказал таинственный Герой, обнял Куклу одной рукой и шагнул в пропасть.

- Ах! – задохнулась Кукла, вцепившись в плечи незнакомца, бугрившиеся мускулами из твердейшего пластика.

Сквозь кулак другой руки Героя прошелестел закрепленный вверху канат – Кукла и ее помощник опустились на пол. Герой отпустил Куклу и поддержал ее под локоть, когда она покачнулась.

- Чем я могу помочь еще?

- Мне больше ничего от вас не нужно, спасибо! – торопливо произнесла Кукла. – Я пойду, и умоляю вас: не следуйте за мной, это вопрос жизни и смерти!

Герой кивнул и мигом взмыл вверх – плащ его метнулся, как резное крыло.

Кукла начала путешествие по темным проходам. Стеллажи, которые она привыкла наблюдать сверху, возвышались теперь над ней и казались мрачными и незнакомыми. Не сразу Кукла нашла то, что ей было нужно. Шесть зеркал она собрала в разных местах – два были из набора для девочек, одно служило прудом хрустальному лебедю, три Кукла позаимствовала из розовой квартиры, где не было никакой пластиковой девицы. Свечи обнаружились в отделе с подарками, а мелок – среди цветной бумаги, карандашей и грифельных досок. Зеркала и свечи Кукла неловко расставила на перекрестке проходов и принялась чертить на полу между ними звезду из пересеченных линий. Платье ее покрылось меловой пылью. Когда звезда была готова – кривоватая и смазанная с одной стороны, - Кукла выпрямилась и неуверенно начала декламировать:

- Эне, бене, труакатр…

Безмолвные игрушки на соседних стеллажах отодвинулись вглубь своих полок, отблески ночных фонарей тускло обрисовывали их силуэты, пока Кукла читала заклинание.

- Ики-дрики-грамматики, флокс! – запинаясь, завершила Кукла.

В тот же момент напротив распахнулась шкатулка, Чертик выпрыгнул из нее и, скача на танцующей пружинке, визгливо расхохотался. Кукла в ужасе отшатнулась и бросилась прочь.

- И-хи-хи-хи, и-хи-хи-хи!.. – прозвучало за ее спиной и внезапно оборвалось.

Кукла семенила, не разбирая дороги.

- Я здесь, - сказал насмешливо кто-то впереди. Кукла замерла. В темном закутке перед ней висела большая Маска из красной пластмассы – у нее были рожки, и черная краска обрисовывала усы и бородку. Пустые глазницы чернели скважинами, а электрические огоньки, втиснутые в толщу маски, заставляли пластик ало светиться.

Кукла замерла.

- Итак, зачем ты меня вызвала? – спросила Маска с рожками.

- Я… мне… Маленькая Принцесса… вот, наконец… - забормотала Кукла.

- Понятно, ты хочешь заключить договор, - подвела итог Маска. – Что же тебе нужно?

Кукла растерянно покрутила головой.

- Я хочу… Я хочу быть Первой куклой в магазине, - прошептала она.

- Какое замечательное желание, - довольно заметила Маска. – Но ты знаешь условие?

- Не совсем, - ответила Кукла.

- Когда срок договора истечет, ты попадешь в ад и будешь моя, - голос Маски прозвучал уже не насмешливо, а резко.

- И как скоро это произойдет?

- Ну, скажем, когда твоя цена упадет в шесть раз, - протянула Маска и хихикнула.

«Что за чушь», - подумала Кукла. – «Разве может цена Первой куклы магазина так измениться?»

- И не раньше?

- Ни на один день, - подтвердила Маска.

- Тогда я согласна!

- Замечательно! – голос Маски стал вкрадчивым. – Чтобы договор вступил в силу, приподними юбку…

- Вот еще! – возмутилась Кукла.

- …И коснись меня магнитной клипсой, прикрепленной к твоему подолу, - завершила Маска невозмутимо.

Кукла нерешительно коснулась юбки, нащупала клипсу и шагнула вперед. Кругляшок, пришитый к юбке, ткнулся в красный светящийся пластик.

- Скреплено! – завопила Маска и погасла, сразу сгинув с глаз.

Тут же вверху раздался визг – из-за стеллажа вырвался надувной рогатый шарик с намалеванной рожицей, крутанулся, выбрасывая воздух из крохотного сопельного свистка, и ввинтился, уменьшаясь, в поглотившую его тьму. Полдюжины бенгальских огней вспыхнули вокруг Куклы адскими факелами; пестрые грузики на шелковых нитках принялись вращаться вокруг палочек с сургучными головками, жужжа, как тысяча мух сразу; тромбоны-пищалки и электрические шарманки завизжали вразнобой.

- Ах! – воскликнула Кукла, теряя сознание, и повалилась набок.

Утром в магазине начался переполох – продавцы затеяли перестановку, рабочие помогали им. В суматохе на выставленные зеркала и свечи никто не обратил внимания, а звезду на полу быстро затоптали. Кто-то подхватил Куклу, громкий голос заметил:

- А ведь хороша!

И куклу поместили в Главную уличную витрину. В витрине была оборудована гостиная – не из розовой кичливой пластмассы, а добротная, с диваном, столом, козетками, шкафчиками и бюро. Кукла чинно сидела у чайного сервиза и поглядывала на улицу, где, пялясь в стекло, толпились с утра до сумерек дети. Многие из них после заходили в магазин, а если их при этом сопровождали родители, то по выходу назад в руках детей пестрели завернутые в упаковочную мишуру подарки.

Время от времени к Кукле подсаживали гостей. Кукла принимала их со снисходительностью хозяйки – ведь она-то теперь была неизменной обитательницей витрины. Другие куклы слегка робели, сидя с нею за столом или рассматривая обстановку, а Кукла немного сплетничала с ними о прежних своих посетителях.

Трижды менялся интерьер – гостиную заново драпировали, переставляли мебель; вместо чайного сервиза возник обеденный, потом оба они уступили место шитью и шкатулке с украшениями.

Когда гостиную начали обустраивать в четвертый раз – за стеклом было бело, и драпировщики приготовили бело-голубую материю, сусальную канитель и серебряные звезды, - Куклу приподняли, и она услыхала:

- А ведь наша красавица пообтрепалась!

«Какая ерунда!» - мысленно вскипела Кукла и попыталась поймать свое отражение в зеркале, но едва не вскрикнула, заработав шлепок.

- И вся в пыли!

Совсем не белая тряпочка мазнула Куклу по лицу и стала вовсе серой.

- Пожалуй, ей пора в зал. В конце концов, у нас распродажа!

Куклу отряхнули и переместили на стеллаж, от которого она успела отвыкнуть. Соседками ее стали куклы новые, не знавшие о ней ничего. Они сторонились Куклы и не спешили завязывать с ней знакомство. Кукла попыталась как бы между прочим завести разговор о своем статусе, однако Кукла в шубке неприязненно оборвала ее:

- Вам, милочка, с вашими-то крестами следовало бы быть сдержанней.

Кукла не сразу поняла, что та имеет в виду, и лишь после заметила, что на желтоватом ярлыке, пришитом к ее платью, уже дважды перечеркнуты и выписаны заново цифры – когда это случилось, Кукла решительно не помнила.

«Моя цена возросла?» - хотела удивиться вслух Кукла, но внезапно засомневалась. Она так и не освоила счет, и оттого никак не могла понять, в какую сторону и насколько изменилось первоначальное значение.

Кукла стала рассеянной. Каждый день в магазине было все больше народу, компании на полках изменялись с ураганной скоростью, лишь одна Кукла неизменно стояла на месте. Смутные воспоминания о красной Маске порой посещали ее, она мучилась неясной тревогой, но постоянное нахождение на полке успокаивало: «Значит, время еще не пришло! Нужно лишь переждать эту неразбериху». Затем магазин, работавший накануне до ночи, вдруг надолго опустел. Через несколько дней отрешенная Кукла наблюдала, как появившийся продавец, покачав головой, снова что-то исправил на ярлыке, но не стала выяснять, что именно.

Наконец, Кукла пришла в себя, оттого что ее сняли с полки. Немолодая женщина в строгом пальто повертела Куклу так и эдак, вздохнула с сомнением и после продолжительных раздумий уложила в корзину, где уже ютилась какая-то мелочь.

Куклу поместили в коробку, упаковали, и она долго ехала в темноте навстречу неизвестности. Потом коробку оставили в покое, Кукла потеряла счет времени и дремала с открытыми глазами. Она очнулась от тряски и шороха бумаги.

В коробку Куклы проник свет. Свет и запах. Запах удивил Куклу – пахло пылью, кожей, молоком, чужим дыханием и чем-то еще, непонятным и тревожным. Лицо пожилой женщины мелькнуло перед Куклой, и она разглядела большую комнату с дюжиной маленьких столов и стульчиков, с потертым ковром на полу, на котором были разбросаны исцарапанные игрушки, с корявыми рисунками, пришпиленным к стенам – а еще детей, не менее двух десятков, глядевших на нее во все глаза.

- У меня для вас подарок, - сказала пожилая женщина. – Это очень дорогая кукла, пожалуйста, играйте с ней бережно.

Женщина шагнула вперед, и Кукла увидала детей близко-близко, два раза по двадцать рук с растопыренными пальцами протянулись к ней, лица наползали друг на дружку, раздался пронзительный торжествующий хохот и визг:

- Моя!..

Кукла успела подумать, что слышала когда-то давно и это словечко «Моя!», и визг, и смех, и даже как будто узнала красное лицо своего ухватистого обладателя, чьи всклокоченные волосенки торчали слева и справа надо лбом, точно склеившиеся рожки, а потом тень от прочих рук накрыла ее, перевернула и закрутила, выдавив из Куклы единственный вопль – охрипшее и почти забытое слово «Ма-ма!..»

© zh_an