Усушка.

От автора: Один из сетевых ресурсов, специализирующийся на публикации «страшных» историй, как-то раз затеял игру, похожую на буриме: к предложенному началу рассказа нужно было придумать собственные продолжение и окончание. Идея показалась мне забавной. То, что у меня получилось, следует за словами «мне пришлось остаться ночевать у бабушки...»

Эта история произошла со мной в детстве и оставила огромный отпечаток на всю оставшуюся жизнь. Так получилось, что мои мама и папа решили снимать жилье в двухэтажной старой деревяшке по соседству с моими бабушкой и дедушкой. Они жили на втором этаже, а мы на первом, поэтому я была достаточно частым гостем в их квартире. Все было хорошо, но в какой-то момент мы просто взяли и переехали, стали жить на другом конце города. В то время у моего дедушки вдруг нашли рак желудка и стали активно лечить, он часто находился в больницах. После моего дня рождения (мне исполнилось уже 6 лет), моя мама возвращается домой и рассказывает нам с отцом историю того, как мой дедушка умер прямо на ее глазах. Она сидела рядом с ним на диване и смотрела, как он становится сухим и маленьким. Тогда, я помню, мама сказала, что по размерам он стал похожим на меня. В тот момент я испытывала только страх и грусть, что он умер.

После смерти дедушки прошло не так много времени. Он умер зимой, а все события, которые я до сих пор вспоминаю, произошли летом. Все мои друзья остались во дворе у бабушки, поэтому я часто у нее гостила и иногда мы настолько долго могли задержаться на улице, что наступал поздний вечер. Так, в очередной раз я прогуляла с друзьями до темноты и мне пришлось остаться ночевать у бабушки...

Утром бабушка сказала мне:

- Сходим на кладбище, деда проведаем. Ноги меня подводят, с тобой понадежней, чем в одиночку.

К деду - так к деду. Кладбища я с детства не боялась - там было тихо, зелено, а в погожие дни пахло цветами и нагретой травой. Бабушка дала мне сумку, из которой торчали деревянные ручки грабель и лопаты, обернутые в пакет и затянутые прозрачной бечёвкой, как от торта. И грабли, и лопата были маленькими, будто игрушечными. Я несла их без труда и очень гордилась, что оказываю настоящую помощь, без дураков.

На кладбище мы нашли участок с могилой. Здесь я прежде была один раз, уже после похорон. Тогда мне показалось, что и прямоугольный закуток, и обступившая его ограда были большими. Теперь же они напоминали скромную клумбу с декоративным заборчиком. Внутри оградки был земляной холмик величиной с коробку от маминых зимних сапог, а над ним торчал крестик не больше велосипедного руля. Бабушка по пути сюда вздыхала и приговаривала, что будет лежать рядом с дедом, когда придет время. Теперь, рядом с могилой, мне представилось, что бабушке придется высунуть голову между прутьями с одной стороны, а ноги - с другой. Это было похоже на картинку из книжки про Чиполлино - там был нарисован пан Тыква в своем куцем домике, из двери и окон которого торчали руки, ноги и голова хозяина. Я не выдержала и рассмеялась, а бабушка охнула и что-то зашептала. Зато грабли и лопата пришлись впору - только такими и было убирать поникшую траву на съежившейся земле.

Могилы вокруг дедушкиной тоже выглядели меньше тех, что виднелись подальше. Но, может быть, мне это просто почудилось.

Когда тем вечером мама забирала меня домой, бабушка отвела ее в сторонку и о чем-то долго рассказывала на ухо. Мама лишь качала головой и проверяла, не подслушиваю ли я.

* * *

Кажется невероятным, но на кладбище я с тех пор не побывала ни разу. До конца школы меня туда не звали, сама я не проявляла инициативы, а потом поступила в институт, специально выбрала вуз в другом городе, чтобы пожить отдельно от родителей. Мама протестовала, папа не возражал, но, чтобы не конфликтовать с мамой, просил меня подумать. Я подумала - и уехала.

За пять студенческих лет я побывала дома меньше десяти раз. Могла бы и чаще, но умерла бабушка, и мне об этом сообщили, когда похороны уже прошли - так придумала мама, чтобы я не присутствовала на них и меньше переживала, а папа... папа не возражал. Я обиделась и ощутила непривычное отчуждение. Мои приезды домой стали в тягость.

Получив диплом, я ненадолго вернулась к родителям, искала работу - не в своем городе, рассылала резюме. Среди прочих дел вдруг захотела посетить кладбище, где лежали дедушка с бабушкой, но теперь уже мама все собиралась и раз за разом откладывала совместный поход. Отговорки я вскоре стала воспринимать как надуманные, поэтому в один из дней направилась туда одна. Странно, но кладбища я не нашла. Конечно, я не была там много-много лет, но не могла же настолько забыть родной город! Набрела на бывшую родную улицу, попыталась повторить давний маршрут, которым несла когда-то грабельки и лопатку. Дома по пути были смутно знакомыми, но потом вдруг начались те, что должны были находиться уже за кладбищем, а самого кладбища будто и не было. Вместо него - или там, где я надеялась его обнаружить - торчала не то нелепая рощица, не то запущенный скверик, с границей в виде крашеных металлических секций высотой ниже колена. Я сделала две или три напрасные попытки - и вернулась восвояси.

* * *

Сегодня, много лет спустя, я вспоминаю об этих событиях с лёгким недоумением. Я, как и хотела, нашла работу, уехала из города, вышла замуж. У нас подрастает сынок, малолетний сорвиголова. Папа и мама живы, хотя здоровье их и подводит. Мы навещаем их - нечасто, но регулярно. В последний приезд я решила, что сыну уже будет интересно посмотреть, где прошло детство его мамы. Я повела его и мужа, и - история повторилась. Но на этот раз пропал и старый деревянный дом, и постройки с ним по соседству, и даже улица. Что-то ещё сохранилось, но за старыми зданиями возник относительно новый торговый центр.

Я готова была допустить, что ветхое жилье расселили и снесли, чтобы освободить место для новостройки, вот только торговый центр никак не мог быть столь протяженным, чтобы занять все пространство, где тянулись и пересекались когда-то не одна и не две улицы.

- Сладкий чай благотворно влияет на память, - шутливо утешил меня муж. - Выпьешь, и все встанет на свои места.

От нечего делать мы заглянули в магазинные галереи. Обычные, как в любом городе. На одной из внутренних площадок там был установлен большой прозрачный параллелепипед, в котором был заключён городской макет. Сын потянул меня за руку. За сто рублей включался пульт управления, в городе зажигались огоньки окон, светофоров, транспорта.

Муж - тот же мальчишка, только размер обуви побольше - полез за бумажником, обозрел макет - и опешил:

- Однако!..

Часть макета занимало кладбище. Могилки не больше наперстка, крестики, бархат травы, внешняя и внутренние оградки.

- Какая-то недетская игрушка.

Я не ответила. Рассматривая игрушечные постройки, я взглядом проложила маршрут от кладбища по улочкам до двухэтажного деревянного домишки. У меня закружилась голова. Возникло ощущение, будто я гляжу не на макет, изготовленный в мастерской, а на чудесно уменьшившиеся настоящие кварталы – столь детально выглядели постройки.

- Что с тобой? - спросил муж.

- Показалось, — выдохнула я.

- Да нет же, я вижу: что-то не так.

Я отвернулась и прошептала:

- Не тебе, мне. Я уверена — просто показалось.

© zh_an