Любовь Бульдозеровны.

Что-то не перло нынче Эдику. Везение, дама проницательная и в высшей мере неразборчивая в связах, обходила Эдика стороной. Она так же обходила Эдиковы машину, квартиру и все прочее, что так или иначе имело к нему отношение. И только супругу, полторы центнера весом и два метра ростом Везение периодически навещало. Скорее всего не потому, что здоровая даже по понятиям бегемотов тетка сильно это заслуживала, а скорее просто побаивалось ее. Впрочем, трудно винить ветреную даму Везение в этом. Тетку, которую в простонародье звали ласково Бульдозеровна, трудно было не уважать. Голос, габариты и железная хватка вызывали удивление и завить даже у мужиков, тем паче, что некоторые из них были не понаслышке знакомы с ее силушкой. Особенно, когда бухали вместе с Эдиком у него дома.

Эдик же был мужичком хлипеньким и тщедушным, но влияние на жену имел неограниченное. Мужики все удивлялись, дескать, как же ты, вот такой дрыщ, справляешься со своей Бульдозеровной? Неужто скрытые резервы организма имеешь? Или настолько «маленькое деревце в корень отросло», что Бульдозеровна все прощает?

Эдик только усмехался:

 – Щас, вот она придет и сами у нее и спросите. 

Это звучало как рев тревоги «Внимание! Воздушная тревога!» И мужики, мгновенно превратившиеся в суетливых тараканов, веером разбегались из его квартиры, чтобы только не попасть под Бульдозеровну.

А Бульдозеровна приходила домой, бУхала на пол две тридцатикилограммовые сумки и ласковым прицелом обводила помещение. Если кроме суженого никого там не наблюдалось, она улыбалась нежной улыбкой экскаватора и начинала суетиться на кухне. Но если в поле зрения попадался кто-то и идентифицировался в системе как «чужой», то Бульдозеровна тоже улыбалась. Но так, что хрусталь лопался в шкафу, и начинала выть соседская собака. А потом этот «кто-то» обнаруживал в себе реинкарнацию Икара и, стремясь на волю, к солнцу, вылетал из квартиры, иногда преодолевая по воздуху весьма значительное расстояние.

В общем, этот дом почему-то среди мужиков считался негостеприимным.

А намедни Этик, прихватив толстую книжку и надев очки, погрузился в мир литературы, сидя на унитазе. Бульдозеровна была на работе, мужики почему-то не шли, и посидеть часок с книжкой, мысленно воюя против неукротимой планеты вместе с Язоном, было самое время.

Во то время, когда бесстрашный Язон сделал первый выстрел по ожившим джунглям, в скважине повернулся ключ, и на пороге, заслонив дверной проем появилась Бульдозеровна. Она пришла пораньше, чтобы успеть «накормить своего задохлика». Привычно окинув взглядом помещение и не обнаружив никого, она немного удивилась. Обычно «ее мормыш» сидел на диване и, глядя в телевизор, задумчиво теребил вытянутые коленки тренировочных штанов. Сейчас же в квартире царила тревожная тишина, и Бульдозеровне впервые в жизни стало не по себе.

Осторожно поставив сумки, она на цыпочках пошла по квартире. На удивление тихо монументальные ноги несли не менее монументальное тело.

- Ты здесь, мой серунишка? – ласково мурлыкнула Бульдозеровна в туалетную дверь.

…А в это время Язон, убежав из города, наводил контакты с местными жителями, и вот-вот должно было что-то случиться. Поэтому Эдик, как натура увлекающаяся, был целиком, всем организмом, включая мозг и уши, в книге. Там он геройски помогал Язону бороться против всех.

- В сортире кто-то есть! – прислушавшись к звукам, сделала правильный вывод Бульдозеровна. – И этот «кто-то» – враг! Потому что Эдик бы отозвался, а раз не отозвался, значит, это не Эдик, а кто-то чужой, а поскольку чужой в доме, а Эдика нет, то это враг, однозначно! И пробежав мысленно еще раз по этой безупречной логической цепочке, Бульдозеровна решительно возложила длань на ручку сортирной двери…

… Буквально в полуметре от нее, за тонкой фанерной дверью, Эдик, кряхтя после часа сидения на унитазе, тоже взялся за ручку, чтобы помочь затекшим ногам распрямиться.

… Бульдозеровна почувствовала легкое дрожание двери…

… Эдик, держась за ручку, закряхтел от удовольствия и начал выпрямлять тощие ноги, при этом не переставая читать.

… Пистолет, повинуясь напряжению мышц руки, прыгнул Язону в ладонь, Мета подозрительно прищурилась. Вот-вот случится страшное!

… Бульдозеровна еще раз прошлась по логической цепочке и не нашла в ней изъянов….

- СУКА СТРАШНАЯ, ЗАКОПАЮ НАХРЕН ВМЕСТЕ С УНИТАЗОМ!!! – заревела Бульдозеровна и рванула дверь на себя. У нее и в спокойной-то обстановке голос далеко не серебряный колокольчик, а в минуты душевного кризиса он вполне мог реветь в тумане, подавая сигналы кораблями.

Язон еще вовсю стрелял в наступающие со всех сторон организмы, когда Эдик ушел с унитаза как болид с пит-стопа, и пролетающий строго горизонтально по маршруту туалет-коридор, только успел спросить в промелькнувшее ухо Бульдозеровны:

 – За что?!

Бульдозеровна, набычив шары и ничего не видя от злости, почувствовала, что кто-то пытается ускользнуть мимо ее уха. Враг жив! И бежит.

«Уууухххъать!!» – со страшным придыханием она опустила карающий перст, похожий на огромный валун, на пролетающее мимо тело. Подбитое на взлете тело в соответствии с заданным вектором резко опустилось на пол и там затихло, накрывшись книгой.

Бульдозеровна опустила взгляд. На нее с обложки смотрел бравый Язон и сексуальная Мета. Они стояли на фоне космического корабля, а с боков на них надвигались разные чудовища и очень знакомый подбородок. Осторожно сдвинув книгу, Бульдозеровна поняла, что кто-то где-то ошибся в расчетах.

… В больнице Эдик лежал как король. Бульдозеровна заставила всю палату кастрюлями, судочками и пакетиками с едой, принесла из дома подушку и одеяло. Для себя она, элегантно жонглируя, принесла вместительное кресло. Жизнь на время переместилась в палату.

И только врачи, прежде чем зайти к нему, чтобы осмотреть сломанные ребра, долго спорили в коридоре, кто пойдет первый. Потому что Бульдозеровна, глядя проникновенно прямо через глаза в жопу, пообещала:

 – Не вылечите — поменяетесь местами.

© Copyright: Сергей Кобах