Ледяное дыхание золота

Часть 16

- Слушай, я вот что подумал, - задумчиво протянул Олег. - Деев поведал, что когда эта банда высаживалась, он успел позвонить твоему другу, Рябину, кажется.

- Рябову?

- Да-да, ему, и тот обещал своему шефу весь расклад доложить и ускориться по максимуму, не дожидаясь понедельника. Может это они?

- Ох, не знаю, Москва далеко, да и шума вертолёта мы не слышали, не пешком же они сюда за день из столицы припёрли.

- Тоже верно…

Пока они рассуждали, идущая навстречу команда приблизилась, и стало ясно, что еще немного и они неминуемо столкнутся нос к носу, поэтому Сергей решительно выкрикнул:

- Всем стоять и не делать резких движений, вы на прицеле, слева и справа снайперы.

Он еще не закончил говорить, а команда словно растворилась. Только было слышно, как лязгают затворы, приводя оружие в боевое положение.

- Эй, вы кто такие? – раздалось со стороны пришельцев.

- А кто вам нужен, и какого хрена вам надо в нашем лесу? – задал резонный вопрос Сергей.

- Анохин, с каких это пор, сибирский лес стал твоим? – прозвучал уже другой голос, который Сергею показался знакомым.

Но все же соблюдая осторожность, он спросил в ответ:

- Вовка, ты ли?

- Я ли, не стреляй, Серёга!

- А как нашу собачку звали в Гудере?

- Проверяешь? Понимаю… Чубайс бы на тебя обиделся за «собачку», это боевой пёс. Хватит уже, выходи! - поднимаясь из снега, выкрикнул человек.

- Ну зараза, и напугал же ты нас со своей бандой, - уже уверенно поднялся на ноги и Анохин…

- Поаккуратнее в выражениях, - воскликнул Рябов, - это не банда, ребята могут обидеться! Ха-ха…

Друзья обнялись.

- Однако, какая колоритная у тебя компания, - глянув через плечо друга, усмехнулся Владимир, - ах да, еще и снайперы в кустах! Зови всех сюда, будем знакомиться.

- Все уже здесь, возвращаемся к вертолёту. А ты как тут, с шефом прилетел?

- Нет, он будет утром. А меня с постели ночью Деев поднял, по телефону панику навел, типа всем вам с минуты на минуту настанет кирдык, а вы, я вижу и сами управились, - кивнул он на понуро сидевших на корточках пленных, над которыми стоял с оружием Бочаров.

- Управились, - подтвердил Анохин, добавив: - Повезло, хорошо что немного их было.

- Ну все, двинули обратно в лагерь, - махнул рукой своим Владимир, и добавил Сергею, - по пути потолкуем.

- Да, народу теперь уйма, где же всех разместить, ума не приложу, - покачал головой Анохин, вышагивая с другом впереди остальных.

- Ерунда, забей. У нас палатки, спальники с собой, сухпай. Костры разведём, не пропадём, - махнул рукой Рябов.

- Но как же вы… откуда? Вертушку мы бы услыхали.

- Понимаешь, когда позвонил Борисыч, я поначалу просто офигел. Расспрашивать подробности времени не оставалось, было слышно, что ломились к нему в сарай и орали, чтобы открывал. Понял, что все очень серьёзно, тут же кинулся к шефу. Надо отдать должное, несмотря на ночь, не стал он выкобениваться, мужик хваткий, деловой, с понятиями.

- Вот именно, «с понятиями», просто он понял, что может упустить такой куш, - хмыкнул Анохин.

- И это тоже, - кивнул Рябов, - в общем, меня и еще двух ребят он тут же отправил в аэропорт, первым же бортом мы в Кузбасс улетели. А сам шеф в это время позвонил в местное милицейское руководство, у него везде связи. В аэропорту встретил нас полковник, следака дал и два бойца ОМОНа в помощь, вон они, сзади топают.

- Два твоих, два ОМОНовца, ты – пятеро, прикинул Анохин и спросил: - А следователь где?

- Время зря не теряет, опрашивает экипаж вертолёта и того, что Деев ранил.

- Деев молодец… Да, но как вы здесь оказались?

- Ты не дослушал, перебиваешь. В общем, на скорую руку мы перекусили на базе ОМОНа, получили оружие, рации и всех вертолётом в тайгу. По сигналу спутникового телефона определились точные координаты вашего местонахождения, но понимая, что у вас неприятности, решили не рисковать. Высадились километрах в десяти от нужного места, за сопкой, так что нас и не услышать было. А оттуда уже скорым маршем, на лыжах… вот, собственно, и все.

- А как же Деев, вот так просто и подпустил вас? - засомневался Анохин.

- Ха, если бы! Дверь изнутри заперта оказалась, омоновец постучался и в сторонку. А в ответку очередь из автомата, только щепки от дверей. Но все равно, зацепить никого не хотел, выше роста человека бил. И орать принялся, что у него патронов воз, и всех к чертям собачьим порешит. Ребята из ОМОНа уже хотели лупануть в ответку, да, слава Богу, голос я узнал, уговорил не тратить попусту боекомплект, а впустить меня погреться. Всё равно сомневался он, осторожничал, но потом все же впустил. Вкратце, без подробностей обрисовал ситуацию и объяснил где вас искать. Следователь остался писать протоколы и вести дознание, а мы за вами по следу.

- Господи, неужели все разрешилось? Даже не верится, что все позади, - перекрестился Анохин, и приобняв за плечи Светлану, идущую рядом, спросил: - Ну, а ты чего приуныла? Это друзья наши, вот Володя, познакомься, мы с ним и Крым и Рым прошли, как говорится.

- Уедешь теперь… и всё, и опять я одна… тут… - Света, всхлипнув, отвернулась.

Рябов понимающе покачал головой и отошел в сторону, а Сергей не сразу нашел, что ответить охотнице, понимая её состояние.

Светлана устроила бивак чуть в стороне, на опушке леса. Разведя костёр, она нарубила елового лапника, который застелила брезентом. Небольшую палатку установила входом к огню так, чтобы тепло от костра наполняло пространство палатки. Пёс улёгся рядом, день был тяжелым, но сон не шел. Она выбралась из спального мешка и присела у костра, задумчиво шевеля угли палкой. Треск костра заглушил скрип снега, и она вздрогнула от неожиданности, когда рядом раздался голос Сергея:

- Не спишь?

Она подвинулась, и слева на поваленное бревно присел Сергей.

- Не спится, и… Удивительно, пёс подпустил тебя и даже не зарычал. Такого с ним раньше не бывало, - удивилась Светлана, потрепав по загривку зверя.

- Всё просто: собака умное животное, она чувствует человека, от меня тебе беды не будет, пёс это знает, вот и не рычит попусту.

- Да, наверно. У тебя дома есть собака?

- Нет и никогда не было, но в командировке, там, на Кавказе, однажды в лесу к нам прибился пёс. Беспородный двортерьер, ничего особенного на первый взгляд, рыжий, Чубайсом назвали. Не поверишь, такое умное животное я встретил впервые.

- Собаки все умные.

- Не скажи, бывает, что какая-нибудь породистая болонка только с виду симпатяшка, а по сути оказывается истеричной скандалисткой. А Чубайс, он мину, растяжку, фугас и прочую пакость на расстоянии чувствовал и этим многие наши жизни спас. Хотя никто его специально этому не обучал. Местный чечен, бывало, идёт мимо, а пёс на расстоянии злобную его натуру, скрытую за улыбкой, ощущает и рычит, не подпуская близко. Ненавидели его местные и натравили свору псов однажды ночью, когда он по своим делам собачьим по улице бегал. Порвали тогда его здорово, так он на второй этаж чуть ли не ползком забрался и в дверь к нашему доктору скребётся. Тот проснулся, двери открыл и удивился, перевязал Чубайса, раны зашил, подлатал. Через неделю он уже опять с нами бегал. Но ведь до чего умный пёс, не к связистам приполз за помощью, а именно к хирургу, словно знал, что именно он помочь сможет в такой ситуации.

- Да, история. И что с ним стало?

- Когда из Гудермеса в Грозный перебрасывали, мы его с собой взяли, а когда домой возвращались, сменщикам его передали, так он и остался на нашей базе в Грозном. Заполночь уже, поспасть бы тебе, устала, - Сергей хотел было встать, но Светлана, ухватив его за руку, притянула к себе со словами:

- Не уходи, побудь со мной…

Пёс, словно понимая, что людям сейчас мешать не стоит, вздохнул и отвернулся к лесу, а за спиной его раздавались слова признаний в любви. Поцелуи были страстными и жаркими, как костёр горящий рядом…

* * *

Словно кадры из старого черно-белого фильма, перед Анохиным мелькали какие-то люди... Клубы табачного дыма в помещении с низким потолком, угрюмые селяне, лозунги на стенах, стол, казенный графин с водой, человек в кожанке, его пламенная речь: «Партия предусматривает сплошную коллективизацию, чтобы трактором перепахать все ваши заблуждения и вывести вас из нужды. Товарищ Ленин перед смертью что говорил? Только в колхозе трудящемуся крестьянину спасение от бедности. Иначе быть не может! Засосет его в доску кулак-вампир... И вы должны пойти по пути, указанному вождём пролетариата - твердо! В союзе с рабочими колхозники сотрут в порошок всех кулаков и врагов трудового народа»...

Речь комиссара вязла в дыму самосада, а на первом плане появилась сутулая спина на заднем ряду сидящих людей. Человек обернулся, и Анохин с трудом узнал в бородатом мужике своего давнего знакомца. Впереди кто-то спорил, увлеченно дискутировал... Народ, еще не запуганный тотальным террором, пытался разобраться в нововведениях, хотел докопаться до сути, ехидные и каверзные вопросы сыпались с разных сторон сельского схода. Сидящий за столом отвечал четкими, рубленными фразами... Никто не заметил, как бывший поручик поднялся и беззвучно вышел на улицу.

Седовласый крестьянин лишь на улице выпрямил спину. Когда его не видел никто из посторонних, Егор старался оставаться собой, и сейчас ладная осанка и твёрдый шаг ясно указывали на офицерское прошлое этого человека. Обернувшись еще раз, он призывно махнул рукой, приглашая Анохина следовать за собой. Небольшой дом, резные перила крыльца, ласковая улыбка его супруги, опрятные комнаты и скромный быт. Всё это показывало, что живут они небогато, но в любви и согласии, стараясь не замечать суровые времена, наступившие в бывшей империи.

- Об одном жалею, не дал нам Бог детишек, - делился Егор, сидя за столом.

- И я бездетный, хоть и был женат, - невесело ответил Сергей.

- Ну, тут уже я помочь ничем не смогу, - улыбнулся собеседник, - все в руках Создателя нашего. Однако, господин капитан, вы же знаете старую мудрость: на Бога надейся, но и сам не плошай. Мне кажется, всё наладится, судьба свела вас с душевным человеком, не упустите шанс, загляните в свое сердце.

- Вы о Светлане? Да, она мне очень... но главное закончить начатое. Надеюсь, не будет больше препятствий. Очень много желающих завладеть вашими сокровищами.

- Они не мои, вы же знаете, я лишь сопровождал тот груз, - отрицательно качнул головой Егор.

- Я где-то слышал, что золото — металл дьявола. Оно словно магнитом притягивает к себе злодеев всех мастей, кровожадных нелюдей. Вся мерзость мира через сей презренный металл. Из-за него льётся кровь, гибнут цивилизации и народы… Золото… Этот кровавый металл - порождение преисподней. Предмет вожделения людей во все времена, мерило ценности, символ богатства и власти. Сколько человеческих жизней было погублено ради обладания этим металлом!? И сколько еще будет погублено?

- Золото, как и все, что создал Творец, имеет место быть, - пожал плечами Егор, - у него свои особенности и энергетика, которые выделяют его из других металлов. Дьявол тут ни при чем, а вот низменные желания человека к легкому обогащению... Всё объясняется просто: в отличие от железа, золота на Земле очень мало. Вот представьте себе, за всю свою историю человечество добыло золота столько, сколько оно сейчас добывает железа за один день. Вы, сударь, не из числа тех людей, о которых сейчас говорили. Поэтому и люди вокруг вас становятся добрее и чище. Живите счастливо, в свободе и радости, гоните прочь тоску и мрачные мысли. Добро притягивает добро, об этом не забывайте…

- А наш новый знакомый, богатый человек из Москвы, он… Ему можно верить?

- Верьте себе, своим ощущениям, сомнения ясно укажут, что и как сделать правильно.

- Спасибо вам, поддержке вашей, советам и помощи.

- Полно-те, сударь, не стоит! В первую очередь себя благодарите, друзей своих и удачу, которая свела вас вместе. За сим позвольте откланяться. У вас еще много дел. Честь имею!..

* * *

Проснулся Сергей рано, но вполне отдохнувшим и с ощущением радости на душе. Как и говорил мистический хранитель, дел вокруг еще было много.

Наскоро одевшись, он поцеловал Светлану, и выскользнув из палатки направился к дому. Неутомимый следователь устроил в избушке кабинет, и не обращая внимание на храп от спящих вповалку у стены людей, вызывал поочерёдно на допрос задержанных фигурантов из сарая, где они все сидели под охраной ребят из ОМОНа. Чтобы арестанты не мёрзли, посреди сарая поставили пустую бочку из-под соляры, в которой развели огонь. Пилотов вертолёта среди задержанных не было, на допросе они были весьма убедительны и быстро оказались вне подозрений, после чего следователь разрешил им ожидать рассвета свободными людьми.

«Прав был Леший, опознав в одном из боевиков того, кто колошматил его в поселковом отеле», - подумалось Анохину, когда он опознал в раненом Деевым бандите старого знакомого, главаря менчерепской банды СакУру.

- Удивительно, как тесен мир, - задумчиво произнёс Сергей, после этой встречи выйдя на улицу.

- Ты о чем? - спросил полусонный Бочаров.

- Да все о том же: Сакура, майор Шабанов, полковник МЧС. Вот как они так сгруппировались и нашли друг друга? Не понимаю.

- А тут и понимать нечего, дерьмо не тонет, всплывает в водовороте событий и липнет друг к другу, - глубокомысленно изрёк Олег.

- Похоже, ты прав, дружище…

ЭПИЗОД № 26

Отыскав во всем многолюдии друга, Анохин, отведя в сторону Рябова, спросил:

- Володя, а что, вся эта публика теперь знает про золото?

- Не все, кто-то знает, кто-то догадывается. Не переживай, это адекватные люди, на беспредел не пойдут ради наживы, а уголовники и майор бывший – под охраной. Кстати, остальной груз надёжно упрятан?

- Ну как тебе сказать? Лежит себе в укромном месте, куда мы его определили. Снег выпал под утро, следы наверно занесло, так что…

- Надо было охрану выставить, не нашел бы кто, конфуз выйдет если умыкнут товар, - озабоченно высказался телохранитель.

- Ты этот ящик видел? Его вдвоём едва-едва приподнять можно, вес нешуточный… Ой, кстати, а когда твоего барина ожидать?

- Не знаю, - пожал плечами Рябов, - думаю, он уже в Кемерово.

- Позвони, это важно, будет к нам лететь, пусть обязательно снегоход или даже два захватит, надо же как-то остальной груз обратно доставить, на горбу не допрём, тяжелые. А там, где он хранится, нет места для посадки вертолёта, - попросил Сергей.

- Да, это действительно важно, и медик нужен, раненых осмотреть. Сейчас позвоню…

Пока Рябов общался с начальством, подошел уставший за ночь следователь.

- Сергей, у меня к вам вопрос, - потерев переносицу, обратился он к Анохину.

- Да, конечно, спрашивайте.

- Понимаете, то, что Александр Борисович применил холодное оружие, вполне оправданно – самооборона. Он действовал против человека, вооруженного автоматом, и тут проблем не возникнет. Но все задержанные в один голос уверяют, что выполняли распоряжения и команды полковника МЧС… - следователь взглянул в лист бумаги, и прочитал: - Репина Ивана Вениаминовича, которого никто не видел после вашей встречи с ним в лесу. Что вы можете сказать по этому поводу?

- Вы думаете, я его ликвидировал? Отнюдь, мы его просто обезоружили и связали, но… Увы, пока я помогал своим друзьям, ему удалось освободиться и сбежать.

- Надеюсь, вы говорите правду, - вздохнул следователь.

- И ничего кроме правды, - шутливо отдал честь следователю, Анохин.

- А оружие, откуда у вас боевой автомат с подствольным гранатомётом? – кивнув на висевший на плече Сергея калаш, продолжил интересоваться следователь.

- Так я же говорю, обезоружили полковника, можно сказать, что это трофей. Он вообще как на войну собрался, так упакован был. Вот найдётся когда этот «Рембо», тогда у него и спросите, где он весь этот арсенал достал.

- Сдали бы мне оружие под опись, вещдок как-никак, - без особой надежды в голосе спросил следователь.

- А вот это уж дудки, по лесу без оружия шастать, все равно, что ёжика голой задницей пугать. Вот когда все закончится, обязательно передам вам все до последнего патрона, не сомневайтесь.

- С подробным объяснением всего, что здесь происходило! – с нажимом добавил собеседник.

- Безусловно. А сейчас позвольте откланяться, дела.

- Да-да, не смею задерживать, - кивнул следователь.

Он долго был честным и правильным, старался не подставляться по мелочам. Нарабатывая имидж и репутацию, рвался вверх по чиновничьей лестнице, обзаводился связями и нужными знакомствами. Военная карьера не прельщала, там был реальный риск угодить под шальной снаряд где-нибудь в командировке. Он хорошо помнил историю, когда в сентябре 2001 года над благополучной Ханкалой был сбит вертолёт. База, закрытая многими рядами колючей проволоки и под охраной танков, оказалась беззащитной от ПЗРК. Не помогла и усиленная охрана престижного гарнизона, воякам с большими звёздами на погонах тогда катастрофически не повезло. Он с ужасом представлял, что мог бы и сам оказаться в том вертолёте, и благодарил жену, которая через своего отца помогла ему с переводом в более спокойное ведомство. Тоже форма, такие же чины и звёзды на погонах, хорошая зарплата, спокойная работа и никакой стрельбы. Отслужив необходимый срок, он спокойно мог бы уже отправляться на пенсию, но судьба благоволила ему, подкинув такой шикарный шанс вырваться в небожители. Осталось заполучить то, чем завладели приехавшие из Москвы люди. Он понял, что набрёл на «золотую жилу», когда знакомый антиквар, осмотрев браслет и подсвечник, выдал заключение, что это не новодел, а вещи знатных дореволюционных мастеров. Стало понятно, что если гости так легко расплачиваются за услуги не банальными купюрами, а такими раритетом, то подобных вещей должно быть у них немало. Откуда у них золото, его не интересовало, его душила злость на несправедливость: «кому-то все, а кто-то должен прозябать в заштатной провинции».

Москва – вот где средоточие всего капитала, богатых и счастливых людей. Москвичам везёт всегда и во всем, они хозяева жизни. Вот и теперь они притащились через всю страну, чтобы забрать и увезти в столицу артефакты, и он считал это несправедливым...

«Но какой же я идиот! Так глупо подставился, доверившись продажному менту. Наверняка он знал, что у них ствол, но не предупредил, гад! Наоборот, успокоил, типа нет у них оружия… Ну ничего, доберутся они и до него, москвичи оказались крутыми мужиками… Профессионалы высокого уровня, стоя передо мной, совершенно не трусили, словно не автомат у меня в руках, а биллиардный кий. Вот гады, даже шутить пытались. А я сам?.. Словно пёс смердящий!.. Бл… даже вспоминать тошно. От них веяло силой и злостью, а я, вооружившись как киногерой из голливудских боевиков, их жутко боялся, отчего старался скрыть свой страх напускной бравадой и идиотским смехом. Вон как ловко один из них меня с одного выстрела, не вынимая рук из карманов, слава богу, золото пулю удержало», - думал полковник постепенно приходя в себя, сидя в снегу у дерева. «Золото… слиток вернули, странные люди. Неужели они так равнодушны к ценностям? Не верю! Хотя что такое один слиток, если у них несколько ящиков, в которых много и других интересных вещей. Я не должен тут замёрзнуть, я доберусь до сокровищ, чего бы мне это не стоило!».

Полковник принялся интенсивно елозить руками: влево-вправо, вверх-вниз. Он даже вспотел от таких физических упражнений, а запястья рук горели огнём, стертые в кровь жесткой верёвкой. Но когда узлы все же ослабли, он не стал отдыхать, а кинулся прочь от этого места, понимая, что крутые могут вернуться в любой момент.

Наверно он заблудился бы в лесу, и чтобы выжить, ему пришлось бы возвращаться по своему же следу назад, к вертолётной стоянке. Но в какой-то момент в отдалении он услышал стрельбу и понял, что бьёт из автомата майор, вторят ему из карабинов уголовники. А кто-то, явно не желая близкого общения с этими ребятами, изредка огрызается в ответ из охотничьей берданки. Кряхтя, постанывая и проклиная весь белый свет, полковник побрёл на выстрелы.

Он долго ждал развязки, лёжа в снегу, сквозь оголённый боярышник и редкий камыш видел, как ухнул разрыв над пещерой, как полез верх мужик, едва его не застреливший. Второго видно не было, возможно, он прикрывал товарища, находясь в отдалении. Нигде не было видно и майора в его дурацкой маске. А потом все ушли. Ушли по рубчатому следу снегохода назад, связав и забрав с собой придурков-уголовников. Полковник никак не мог поверить, что в пещере не осталось засады, он долго лежал в снегу, прислушиваясь и боясь пошевелиться. Из-за ближайшей сопки потихоньку наплывал вечер. Обдёрганный ветрами лес угрюмо смотрел голыми осинами и колючим боярышником. Где-то далеко раздавался волчий вой. Он уже не чувствовал ног от холода, и чтобы окончательно не замерзнуть, оставив осторожность, двинулся через реку и вверх. Сказывался его немалый вес и мороз, замерз он жутко и устал так, как никогда ранее не уставал. Захотелось прижаться спиной к печи, и стакан теплого молока в ладони, как в детстве… Отогнав мечты и воспоминания, он ринулся на штурм. Срываясь, полковник колобком катился вниз, но, отдышавшись немного, с неутомимым упорством принимался карабкаться вверх, к цели. И каково же было его удивление, когда внутри пещеры он увидел сидящего у небольшого костерка сгорбленного и седого старца… Без шапки, в лёгком полушубке, наброшенном на плечи, он веточкой пошевеливал угольки в кострище, и даже не глядя на тяжело дышащего гостя, произнёс:

- Проходи, мил человек, присаживайся, грейся. Был тяжким путь твой, вижу – озяб нешуточно.

- Д-д-добрый вечер, - заикаясь и клацая зубами то ли от холода, то ли от непонятно откуда накатившего страха, поздоровался полковник.

- И тебе, Иван, добра желаю.

- Но к-как… Откуда?

- Имя-то? Да нет в том тайны великой, ибо ведаю я мысли людские, и добрые, и те, что скверну несут людям.

- И про меня все знаете? – продолжил удивляться полковник.

- Душа твоя – книга раскрытая. Ведаю, тянет тебя к добру чужому, как младенца к титьке мамкиной, и злоба гложет изнутри. Да ты присядь-присядь, руки к огню протяни, а злато-серебро никуда не денется, здесь его много.

- Вас его охранять оставили? – все более приходя в себя, спросил полковник.

- Нет, я зашел с тобой покалякать, а хранитель у этих вещей другой…

- Хранитель? Значит здесь есть кто-то еще? – тревожно осмотрелся полковник.

Не отвечая на вопрос, старец произнёс:

- От чужого добра счастья не нажить, то старая мудрость, о душе бы подумать тебе надобно, очистить её от скверны.

- Зачем? – передёрнул плечами полковник.

- Чтобы жить в радости, нести добро людям. Неужели не жжет тебе сердце та тяжесть, что носишь на груди?

Полковник интуитивно ощупал рукой слиток на груди, тяжестью своей оттягивающий куртку, и усмехнулся:

- Не-а, не жжёт, и не тянет… А с душой я как-нибудь договорюсь.

- Да? Ну, будь по-твоему… Попробуй взглянуть хотя бы на то, что в ящиках этих лежит, а то, быть может, зряшна вся твоя затея, - привстав, посторонился от ящиков старец.

- Да, очень хотелось бы взглянуть, - шагнул к ящикам полковник.

Однако, открыть ящик не получалось, он пыхтел и рычал, пытаясь зацепиться пальцами за плотно подогнанную крышку. Обшарив все карманы, он не нашел ничего, что смогло бы послужить инструментом. Сейчас бы пригодилась отвертка, а лучше короткий ломик или на худой конец – нож. Но ничего такого у него не было, не было и вокруг. Накидав веток и поленьев в догорающие уголья, он развёл костёр пожарче и, сделав небольшой факел, обошел все закоулки пещеры, пытаясь найти хоть что-то, чем можно было бы поддеть крышку. Осмотрев ящики, он обнаружил что все крышки на них надежно и основательно заколочены крупными гвоздями, просто так вынуть которые можно было бы только гвоздодёром. Полковник выл и бесновался от досады, понимая, что ничего не может сделать. Вынув слиток, он принялся колотить им по крышке одного из ящиков, пытаясь проломить доски. Наверно, это ему удалось бы со временем, но тяжелый слиток, неловко выскользнув из уставших рук, угодил ему по ноге. Теперь уже кладоискатель выл от боли, прыгая на здоровой ноге вокруг костра.

- Ну что, господин полковник, не получается? – раздался участливый голос сзади.

От неожиданности кладоискатель подпрыгнул еще раз и резко обернулся, боль в ноге отошла на задний план, уступив место удивлению. На ящике у стены, сидел и грустно смотрел на него незнакомый мужик, под распахнутым зипуном которого проглядывался китель с золочеными пуговицами.

- Ты еще кто такой? – немного опомнившись, грубо спросил полковник.

- А вам разве не сказали? Я – хранитель этих ценностей, лейб-гвардии поручик Багрянский, - привстав, мужчина коротко поклонился.

- Хранитель? Поручик? Лейб… что за бред? У нас нет таких званий! А куда подевался дед? Он тут, на этом же месте сидел.

- Старец оставил нас, потому как понял, что вас не убедить вернуться на тропу добра и ненасилия. А звание такое было раньше в царской армии и меня его никто не лишал, поэтому…

- Плевать на чины и звания, - грубо прервал собеседника полковник, - мне сейчас инструмент нужен, ломик или железяка какая-то. У тебя нет хотя бы ножа?

- А зачем?

- Странный вопрос. Ящики открыть! – натурально удивился наивности собеседника полковник.

- Да, это я понял. Только неясно, зачем вам сейчас открывать здесь ящики? Ну, откроете вы их, ну, посмотрите, а что дальше? У вас нет ни лошадей, ни саней, чтобы вывезти груз. Или вы собираетесь сидеть над этими ящиками и любоваться на содержимое до самой смерти?

- А это не твоё дело, поручик… И не улыбайся так! Хранитель, тоже мне, даже берданки ржавой нет. Так что, есть у тебя, чем открыть крышку?

- Право, дались вам эти ящики, полковник! У вас же факел, посветите туда, там много всего лежит просто так, без всяких запоров, - поручик кивнул в тёмный угол.

Опасаясь подвоха, полковник стороной обошел сидящего у стены странного человека, и подняв над головой факел, действительно увидел в глубине пещеры, уходящий в земную твердь проход с неровными краями. Пригнувшись, он осторожно двинулся вперёд – шаг, другой, третий, и… То, что он увидел, превышало все разумные пределы его фантазий! Задохнувшись от восторга, он не верил своим глазам: в просторном зале с изломанными стенами и неровным потолком из ноздреватой породы слева и справа, насколько хватало света, просто так на земле лежали груды сокровищ. То тут, то там стояли кованые сундуки с распахнутыми крышками, опрокинутые набок бочки, из которых как из рога изобилия вытекали ярко блестевшие в свете факела монеты. Золото-золото-золото, вокруг его было так много, что у полковника закружилась голова. Кубки, украшения, дорогая посуда, ковры, сабли, ятаганы и другое незнакомое ему оружие, инкрустированное самоцветами. Богатые доспехи, шлемы, ожерелья и… он даже не мог вспомнить названия многих вещей, и все это немыслимое богатство находилось здесь, перед ним, стоило только протянуть руку. Воткнув факел в расщелину, он упал на колени, и погрузив дрожащие руки в жемчуга и самоцветы, улыбался… Ему казалось, что здесь и сейчас было собрано все золото мира! Когда-то он видел старый фильм про пещеру с награбленными сокровищами, но там была киношная бутафория, а здесь все настоящее, которое можно было целовать, ласкать и трогать руками, ощущая прохладу и тяжесть благородного металла… А ящики, оставшиеся сзади? Ну зачем ему какие-то жалкие крохи, когда здесь так много всего! Теперь он богат! Богаче Абрамовича, Рокфеллера и прочих Ротшильдов вместе взятых!.. Но почему же так холодно вокруг, как будто он попал в ледяную пещеру? Надо вернуться, жарче развести костёр, отогреться и заняться поисками транспорта, чтобы вывезти золото… Надо… Надо встать и идти… Но как же не хочется покидать это место. А вдруг проход закроется, и он его не найдёт?! Ведь в первый раз обойдя пещеру, он не обнаружил этого прохода… «Сим-сим откройся» - это только в сказках, а здесь… Нет-нет, теперь-то он знает, что проход есть, и несметные сокровища существуют! Всё замечательно, сбылась сокровенная мечта всей его жизни, но почему же так тревожно на душе и, ощущение колючего взгляда, словно кто-то недобро и внимательно рассматривает его исподлобья? Полковник осмотрелся… Скрестив по-басурмански ноги, у дальней стены на невысоком постаменте восседал золотой истукан, одежда которого была украшена затейливым орнаментом, а под распахнутым на груди халатом угадывались кольчужные кольца. Руки опираются на колени, мерцают в полутьме драгоценные камни всевозможных расцветок, богато украшающие одеяние и тюрбан на голове изваяния. Облачением и лицом он походил на могучего азиатского правителя. Полковник не очень разбирался в исторических нюансах, скифский вождь был перед ним или сам Чингиз-хан, неважно, и уникальное творение древних мастеров его не интересовало. Главное, что перед ним красовался монолит из драгоценного металла. Высокие скулы, борода, усы, и взгляд… Казалось, что узкие глаза истукана пронизывают его насквозь.

Полковник попытался подняться с колен, чтобы подойти и рассмотреть изваяние поближе, но что-то невидимое сжало грудь… стало трудно дышать, в глазах потемнело. «Немудрено, столько волнений за один только день. Ну ничего, вот я немного отдохну, наберусь сил,и тогда… тогда…», - думал он, постепенно засыпая...

ПРОДОЛЖЕНИЕ следует...

© Copyright: Юрий Воякин