Геракл. Подвиг номер семь

Яблоко от яблони*...

- Ну, рассказывай! – Геракл восторженным взглядом смотрел на Ясона. – Сто лет не виделись… Как ты, где? Я слышал – тебя вообще уже нет в живых… Завтракать будешь?

- Спасибо, не откажусь… - лучезарно улыбнулся Ясон.

Геракл жестом подозвал слугу. Тот, опустившись на корточки перед Ясоном, аккуратно снял с него сандалии, быстро обмыл ноги душистой водой, а потом торопливо принёс воду для омовения рук. Всё как положено… Геракл же расслабленно улёгся на хозяйское ложе, придирчиво рассматривая сервированный столик, принесённый всё тем же слугой.

- Во-от… - продолжил свой рассказ Ясон, окуная в вино кусок хлеба. – И предсказал какой-то придурок-оракул дядьке моему, Пелию, что ему следует опасаться в жизни двух вещей: своего родственника и человека, обутого на одну ногу… Тот обезумел, срочно сверг с престола отца, а отец спрятал меня у кентавра Хирона, знаешь такого?

Геракл кивнул, шумно выплюнув на пол виноградные косточки.

- …Меня же отец объявил умершим. На всякий случай... – Ясон усмехнулся. – Но всю жизнь прятаться не будешь, верно? И отправился я в родной Иолк, которым давно уже правил Пелий. Весна, половодье… Кое-как перебрался через реку Анавр, сандалию потерял. Так и заявился полуобутым в бывший отцовский дворец. «Ну что, говорю, слезай с трона, любезный дядюшка, мне трон-то принадлежит…» А он мне на ноги смотрит. Руки трясутся, губы не слушаются… «Слезу, мол, слезу, только выслушай сначала одну историю. Однажды некий Фрикс бежал в страну, населённую колхами, на золотом баране…»

Геракл пошевелился, с трудом подавив неожиданный зевок.

- Короче… - опомнился Ясон, заметив это. – «Отправляйся, говорит, туда, в Колхиду, к царю Ээту и привези мне шкуру этого самого барана. Неправомерно, мол, Ээт ей владеет…» Согласился я, а что делать? Не войну же затевать… Афина, умничка какая, оказывается, представляешь – помогла корабль построить. «Арго» назвали… Через три дня отплываем…

- Завидую я тебе, Ясон… - пробурчал Геракл, поворачиваясь на спину и мечтательно глядя в потолок. – Какое-никакое, а дело. А я тут прислуживаю потихоньку… Тьфу!

- Так я зачем пришёл-то, Геракл… - Ясон от волнения аж привстал на ложе. – Я ж тебя хочу с нами позвать. Поплыли, а? Компания собралась чудная – Анкей, сын Посейдона; Лаокоонт, сын Порфаона; Палемоний, сын Гефеста; Тесей, сын Эгея, да разве всех перечислишь? Скучно не будет, не зря же с нами Орфей, сын Эагра… Доброго вина хватит на всё плавание… Гилас, славный парнишка, сын Феодаманта, все уши мне прожужжал – хочу, чтоб Геракл с нами плыл и всё тут… Соглашайся, соглашайся, нам сына Зевса очень не хватает… Для комплекта… Хотя – чего это я? Полидевк, брат твой по отцу, уже в команде…

Геракл сел, воодушевлённо глядя заблестевшими глазами на Ясона.

- Верно, дружище! – вскричал Геракл, не на шутку перепугав слуг и проходящих мимо его дома прохожих. – Да пропади она пропадом, служба трусливому Эврисфею! Я не раб ему! Я иду с тобой, дружище Ясон!

***

Путешествие и в самом деле началось нескучно.

Первая длительная остановка была на острове Лемнос. Глупые барышни с вышеупомянутого островка, за год до прибытия аргонавтов перебившие всех своих мужчин в остром припадке эмансипальной лихорадки, прям-таки с ума посходили, узрев на своей тонущей в эстрогене земле полновесный комплект мужественных красавцев. А царица их, Гипсипила, естественно, сразу же и категорически положила глаз на Ясона и, решив не откладывать дело в долгий ящик, в первую же ночь стала его возлюбленной. Во всех смыслах этого слова... Более того, с утра, пребывая в весьма благостном расположении духа, что за последний год случалось нечасто, она довольно настойчиво предлагала ему остаться, конечно - при условии женитьбы на ней. «...Будешь нашим царём, милый - как сыр в масле... - жилплощадь имеется - мама будет жить отдельно…» и всё такое… Да и остальные аргонавты, не мудрствуя лукаво, охотно пустились в разгул и с удовольствием погрязли в спонтанном разврате.

Геракл же, оставшийся на корабле за компанию с Гиласом, не поддался чарам коварных обольстительниц. Да, скажу вам по секрету – очень уж ему понравился этот самый Гилас, самый молодой и красивый из участников плавания. Впрочем, и Гилас был в восторге от Геракла, следуя за ним везде и всюду, аки верный паж…

Что? А что я такого сказал? Да нет же, вы не подумайте чего… Я не могу, конечно, отвечать за чувства и мысли Гиласа, а вот Геракл полюбил его просто как сына. Глядя в небесно-голубую невинность глаз юноши, герой вспоминал свою семью - жену Мегару, дочь фивского царя Креонта, и сыновей своих, убитых отцом в приступе неконтролируемой ярости. По пьянке, одним словом…

Именно за это страшное преступление Геракл и был приговорён дельфийской пифией к унизительному служению Эврисфею, помните? Лично я считаю, что легко отделался, ну да речь не об этом…

Так вот, именно пламенная речь гетеростойкого Геракла вырвала разомлевших аргонавтов из цепких объятий ошалевших от близости мужчин и жадных до любовных утех экс-феминисток…

Потом были гостеприимные долионы - жители города Кизика и мерзкие шестирукие чудовища, обитающие на том же острове, и подлый ветер, коварно пригнавший корабль спящих аргонавтов обратно к Кизику. Кровавая ночная схватка была молниеносной – жители Кизика не узнали повторно причаливший к их берегу корабль аргонавтов, приняв их за враждебных пеласгов. Ошибка была роковой для аборигенов – в битве Ясон убил царя долионов... Торжественные похороны и возлиятельные поминки растянулись на пару дней...

Погруженные в мысли о злом роке, преследующем их, аргонавты плыли дальше в скорбном молчании.

- Чего приуныли? – крикнул Ясон. – Мы так никогда не доберёмся до Колхиды. Объявляю соревнование по гребле. Самый неутомимый гребец получит приз!

С этими словами Ясон выразительно посмотрел на Аталанту, дочь Иаса, напросившуюся в путешествие в качестве медсестры и повара. А что, вполне сгодится в качестве переходящего приза в столь долгом плавании… Аталанта, мысленно обрадовавшись наконец-то оказанному ей вниманию и предвкушая грядущие нескончаемые приятности, однако подчёркнуто презрительно фыркнула, сохраняя лицо, сама же украдкой взглянула на Фана, сына Диониса. Уж больно ей нравился этот юноша. И от столь весёлого свёкра она бы не отказалась…

"…Постоянно сыто-пьяно…" - об этой семейке, сто процентов. - размышляла Аталанта. - Хорошо бы начать раздачу призов именно с Фана, сразу взяв его в оборот… Вот только… Сумеет ли он сегодня победить? Как бы помочь-то ему? Может, того - слегка травануть всех обедом? А Фану шепнуть - не ешь, мол... Понос и гребля – понятия несовместимые…"

«Арго», название которого и без того означало «быстрая», полетел вперёд просто-таки с несусветной скоростью. Издали можно было принять примитивный деревянный корабль за судно на подводных крыльях – он так же приподнялся над водой благодаря усиленно работающим гребцам и оставлял позади такие же крутые буруны… Соревнование есть соревнование! Конечно же, победителем оказался Геракл. И кто знает, не сломайся у него весло…

- Это остров Кеос! – выкрикнул Калаид, сын Борея, указывая на горизонт. – Остановимся?

На Кеосе страждущие продолжения поминального банкета аргонавты дружно ломанулись в Мисию, а Геракл отправился в лес, чтобы обзавестись новым веслом. Надо ли говорить, что Гилас напросился ему в попутчики?

Вдоволь налюбовавшись мужественным вспотевшим Гераклом, вырубающим себе весло из высокой корабельной сосны, Гилас, спохватившись, бросился в чащу, откуда слышалось журчание ручейка – ведь после работы Геракл, конечно же, возжелает умыться и напиться…

Подойдя к ручью, Гилас насторожился. Ему явственно послышались звонкие девичьи голоса.

- Ой, какой красивый мальчик, девочки… - хихикнула одна.

- И вправду красавчик… - согласилась с ней другая.

- Вот бы он влюбился в меня… - снова первая.

- Покажись ему… - засмеялась вторая.

- Дуры, здесь не так надо! – третья. – Тссс… Сейчас…

Гилас озадаченно повертел головой. Никого. Тихо… Странно…

Пожав плечами, юноша отцепил от пояса походный глиняный кофон и склонился к ручью… Боже, что это? Из сверкающего на солнце ледяного потока на Гиласа призывно смотрели зелёные глаза. Выронив от неожиданности кофон прямо в воду, юноша хотел выпрямиться и убежать. Наивный… Две изящные белые руки мгновенно обвились вокруг его шеи, увлекая в хрустальную воду…

- Гилас! Гилас! – куда запропастился этот мальчишка? – Геракл уже несколько часов безуспешно разыскивал товарища. Никаких следов, никаких! Геракл посмотрел в стремительно темнеющее небо. А может – Гилас уже давно вернулся на корабль? Герой взвалил на плечо огромное весло и тяжело зашагал к побережью.

Ещё не лучше! Бухта была пуста – ни «Арго», ни аргонавтов, ни Гиласа, разумеется…

«Без меня уплыли, гадёныши… Побег не удался и придётся возвращаться к Эврисфею... И это - благодарность за всё, что я для них сделал?» - со злостью подумал Геракл и, грязно выругавшись, в щепки разбил свежеиспечённое весло о скалу. Чёрт, опять эта неконтролируемая ярость…

***

«Что же мне так хреново-то? - думал Ясон, с трудом разлепляя веки. – Интересно, из чего эти миссийцы делают вино, которым нас вчера угощали? Что-то виноградников у них я не видел…»

Ясон скривился, ощутив приступ тошноты, накативший от одного воспоминания о вчерашнем пиршестве, и, собравшись с силами, повернул раскалывающуюся голову. Команда вповалку спала на палубе. Всё это руко-ного-головосплетение напоминало какое-то мифическое многоголовое существо с множеством конечностей, выросших на самых неожиданных местах… Ясон перевёл взгляд за борт. «Арго», отдавшись воле ветра и течений, меланхолично болтался посреди открытого моря.

- Подьём! – гаркнул Ясон, пытаясь подняться. «Интересно, как быстро они сумеют сейчас распутаться…» - неожиданно образовалась мысль в его гулко-пустой голове.

- О-о-о-о… - полифонично застонало мифическое существо, зашевелившись и начав неохотно распадаться на молекулы людей.

- На вёсла! – Ясон из жалости к самому себе решил быть безжалостным до конца. – Нет лучшего средства от похмелья, чем потогонная работа! Все на месте?

- Гиласа нет! – голос с левого борта.

- И Геракла! – это Еврит, сын Гермеса, сидящий по правому борту, в аккурат за героем.

- Как? – опешил Ясон, моментально протрезвев. – Точно?

- Точно…

- Твою мать, разворачиваемся! – Ясон бросился на нос корабля.

Внезапно море впереди вздыбилось и из воды образовалась вечно хмурая бородатая физиономия Главка, главного подручного Посейдона.

- Никаких «разворачиваемся»! – оглушительно прорычал Главк, закручивая водовороты и поднимая цунамическую волну. Аргонавты, побросав вёсла, упали на палубу и со стоном закрыли руками уши. – Только вперёд! А Гераклу отказано в продолжении путешествия! Он ещё не исполнил приговор!

- Это ты так решил? – рискнул сдерзить Ясон. А чего терять-то?

- Так решил Зевс! – отрезал Главк, обрушившись шумным водопадом обратно в море.

***

- Гермес! Ты передал Миносу, критскому царю, что мне надоело ждать от него принесения в жертву белого быка? – Посейдон был явно не в духе. – Зла не хватает… И доколе какой-то там смертный будет водить за нос богов?

- Передал, конечно… - Гермес удивлённо смотрел на разъярённого Посейдона, вися в воздухе. Крылышки на сандалиях вестника богов с лёгким свистом рассекали воздух. – А он ответил, что уже давно принёс…

Очередь удивляться перешла к Посейдону. Он долго и мучительно вспоминал что-то, а потом со звоном ударил трезубцем о кафельный пол Олимпийского дворца. Пол тут же стал совершенно прозрачным, под ним явственно угадывались очертания Греции, мелькающие в просветах между быстро мчащимися пушистыми облаками. Посейдон покрутил-повертел трезубцем и внимательно всмотрелся в приближающиеся и быстро увеличивающиеся контуры Крита. Вот и столица уже различима… Дворец Миноса… Вот и царские конюшни…

- Ха! – не удержался от восклицания Гермес, изумившись - среди всяких прочих парнокопытных празднично сверкали золотые рога белого быка.

- Ах, так? – взревел Посейдон, едва не сбив трезубцем испуганно метнувшегося в окно Гермеса. Он вскочил с трона и уже в следующее мгновение жутким ливнем обрушился на остров…

***

Во дворец Геракла не пустили. Более того - даже Копрей не соизволил выйти.

- Ждите… - важно сказал стражник.

Геракл принялся читать плакаты, расклеенные у входа во дворец. «Народного царя Эврисфея на второй срок!», «Если вы хотите жить лучше и веселей с каждым годом, голосуйте за Эврисфея, номер три в избирательном бюллетене!» На последнем плакате чёрной краской от руки было коряво приписано «Геракла на царст…»

«Не дописал… - грустно подумал Геракл. – Испугался или схватили?»

- Кого избрали-то? – спросил у стражника герой, показывая на плакаты. – Эврисфея?

- Ну а кого ж ещё? – ухмыльнулся тот.

В записке, вынесенной Гераклу, размашистым царским почерком было начертано: «Геракл, срочно отправляйся на Крит. Там беда какая-то с златорогим быком случилась – хлебнул воды из ливневой лужи и обезумел. Народу уже поубивал столько… Короче, доставь его в Микены. Всё!»

Мирно пасшегося на критских огородах быка поймали быстро. Даже описывать нечего. Поскольку брать животное на обратный корабль без прививочного сертификата никто не хотел, Геракл просто-напросто привязал его к корме. Так и доплыли до Микен – впереди корабль, а за ним - привязанный за хвост бык, периодически отгоняющий рогами акул.

- Геракл… - задумчиво молвил Ватсониди, наблюдая за барахтающимся в морской воде животным. – В отчёте-то что писать? Как-то обыденно всё произошло...

- Не знаю… - пробормотал дремлющий на палубе Геракл, не открывая глаз. – Ты же профи, придумай что-нибудь…

Ватсониди, покусывая карандаш, развернул пергамент.

«Получив приказ Эврисфея, Геракл отправился на берег моря и сел на финикийский корабль, направлявшийся к Криту.

Были то козни Геры или веление рока, но как только корабль вышел в открытое море, налетела свирепая буря. Долго носился корабль среди бушующих волн, пока не разбился о берег чужой незнакомой страны.

Здесь росли деревья, похожие на пучки больших перьев: прямо из ствола выходили толстые стебли, на которых качались листья, такие большие, что под каждым мог укрыться человек.

Геракл и его уцелевшие спутники пошли вдоль берега по горячему желтому песку и пришли в большой город у моря.

"Вы в Египте,— сказали жители города,— а правит Египтом великий Бусирис, могучий и грозный царь".

Геракл попросил отвести его к царю. Но едва он вошел во дворец, как был схвачен и закован в цепи.

"Ты пришел вовремя, чужеземец,— сказал ему властитель Египта.— Сегодня праздник в моей стране, и я принесу тебя и твоих спутников в жертву нашим богам".

"Боги не принимают человеческих жертв", — возразил ему Геракл.

Бусирис засмеялся: "Не одну сотню лет в Египте приносят в жертву всех чужеземцев, и боги пока не разгневались на нас. Мы, египтяне, превзошли все народы в благочестии, и не тебе нас учить".

Когда Геракла подвели к алтарю и жрец в длинной белой одежде занес над ним жертвенный нож, могучий сын Зевса легко разорвал цепи, которыми был закован. Обрывком цепи он ударил жреца, расшвырял царскую стражу, потом отнял у Бусириса меч и заколол жестокого царя.

Пораженные силой героя, египтяне не посмели его тронуть. Геракл освободил своих спутников и поспешил с ними в гавань. Там они нашли корабль, который за скромную плату доставил их на остров Крит.

Исполнение самого подвига, ради которого он был послан, не было для Геракла трудным. Встретившись с бешеным Критским быком, Геракл прыгнул ему на спину, обвил рога цепью и туго затянул ее. Тщетно старался бык сбросить со спины неожиданную ношу - крепко сидел Геракл, все сильнее и сильнее сжимая ногами его ребра. Жалобно мыча, побежал бык к морю, бросился в волны и поплыл. В море бешенство покинуло его, и он стал смирным, как рабочий вол на поле. Направляемый рукой Геракла, поплыл бык через море до самого Пелопонеса...»

- Кто-кто? – Эврисфей оторвался от свитка и поднял недоверчивый взгляд на Ватсониди. – Какой-такой Бусирис? Таких имён-то не бывает, это раз… А второе – как вас занесло в Африку, если вы плыли на Крит?

- Так ить буря… - неуверенно вымолвил Ватсониди, лихорадочно вспоминая, отчего именно дурацкое слово «бусирис» пришло ему в голову. – А имена в Африке всякие бывают… Например – Иди Амин... или Роже Мила…

- Тьфу, дикари! – скривился Эврисфей. - Ладно, идите, не до вас… Дел царских по горло…

* - ...как болтают некоторые древние греки, критский бык - папаша Минотавра. Мама? А мама - обычная женщина по имени Пасифая. Хороша семейка...

© Copyright: Влад Вол