5. АРХЕОЛОГИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ДУШИ -5.

(1) В процессе восприятия оптические, акустические и прочие раздражения падают на периферические элементы соответствующих органов чувств;

(2) затем следы физических раздражений – сенсорные образы – передаются афферентными нервными путями в нижние отделы мозга – в подкорку,

(3) оттуда – в соответствующие зоны коры, которые, как экран отражают целые структуры или отдельные элементы внешнего мира, служащие основой для конструирования цельных субъективных образов.

ВОСПРИЯТИЕ ЖИВОТНОГО.

У животных на всех афферентных (центростремительных) нервных путях обнаружены волокна прямого (центростремительного) и обратного (центробежного) характера. Чтобы ход информации с нервной периферии к центру корректировался, регулировался, настраивался из центра. А в коре головного мозга анализаторы дробят воспринимаемые образы на составные части и соединяют воедино – в цельный комплексный образ действительности – все это благодаря наличию в центральной нервной системе разных групп высокоспециализированных нейронов, которые:

- одни – реагируют только на крайне детальные свойства раздражителей и предельно «дробят» мир;

- другие – реагируют комплексно сразу на многие раздражения (зрительные, слуховые, кожные, кинестетические, вестибулярные) – занимаются их склеиванием, сочетанием;

- есть нейроны, реагирующие исключительно на изменение прежде полученных сигналов, т.е. сопоставляют следы с новыми раздражениями и реагируют на «новизну».

Вся эта работа клеток мозга животного вызывает тот или иной двигательный рефлекс и посылает возбуждающие или тормозящие сигналы на рецепторы.

Рецепция (восприятие), следовательно – не пассивное восприятие среды, а деятельность нервной системы, в том числе периферийных органов, например глазного яблока, зрачка, сетчатки. У животных этот механизм служит, чтобы:

(1) привязать какой-либо раздражитель к тому или иному безусловному рефлексу, инстинкту или, напротив, затормозить некоторый рефлекс;

(2) узнать сигнал, частично изменившийся, но и не поддаться несущественному сходству, случайной смежности.

У человека же этот механизм физиологии высшей нервной деятельности подчинен иной регуляции.

ВОСПРИЯТИЕ ЧЕЛОВЕКА.

Капитальное достижение советской психологии – доказательство активного характера отражения внешнего мира человеческой нервной системой.

Материалистическая теория отражения.

Школа Д.Н. Узнадзе. В каждый данный момент в психику действующего в определенных условиях субъекта проникает из окружающей среды и переживается с достаточной ясностью лишь то, что отражено в его актуальной установке.

В.Н. Мясищев. Всякий нервно-психический процесс есть не только отражение явлений реального мира, но и отношение к ним (их оценка с т.з. персональных потребностей-интересов) – единство отражения и отношения (оценки). Даже ощущение – простейшая форма отражения – окрашено у человека отношением к отражаемой действительности. То или иное отношение человека к явлениям, с которыми он имеет дело в процессе познания, существенно влияет на характер и успешность отражения Картины Мира.

Человеческое ощущение и восприятие активно отражают объективную действительность:

«... чтобы в сознании возник образ, недостаточно одностороннего воздействия вещи на органы чувств..., необходимо еще, чтобы существовал «встречный» ... активный со стороны субъекта процесс. … чтобы видеть, нужно смотреть, чтобы слышать, нужно слушать, чтобы возник осязательный образ предмета, нужно осязать его, т.е. всегда так или иначе действовать. Поэтому ... изучение восприятия направилось на активные процессы перцепции, их генезиса и структуры... перцептивная деятельность включена в жизненные, практические связи человека с миром, с вещественными объектами, а поэтому необходимо подчиняется прямо или опосредствованно свойствам самих объектов... перцептивная деятельность находит объект там, где он реально существует, во внешнем мире, в объективном пространстве и времени».

Е. Н. Соколов. Анализаторы головного мозга «настраиваются» на восприятие раздражителя. Включаются ориентировочный, адаптационный и оборонительный рефлексы. Так, к функции ориентировочного рефлекса относятся движения всматривания, вслушивания, принюхивания, ощупывания предмета, движения мышц рта и языка при вкусовом раздражении и т.д. Сюда же относятся и вегетативные реакции (изменение ритма дыхания), секреторные (повышенное выделение слюны), сосудистые (сужение или расширение сосудов), кожно-гальванические, электроэнцефалические и другие явления. Анализаторы – система афферентно-эфферентная: рецепторы это вместе с тем и эффекторы, их состояние и работа изменяются под влиянием сигналов из других отделов нервной системы.

Восприятие, никогда не бывает пассивным, созерцательным актом. Воспринимает не изолированный глаз, не ухо само по себе, а конкретный живой человек, и в его восприятии... всегда в той или иной мере сказывается весь человек: его отношение к воспринимаемому, его потребности, интересы, стремления, желания, чувства» (С.Л. Рубинштейн).

Активным отражением мира руководят потребности и интересы субъекта. Но за превращением объективных и безличных потребностей в персональные интересы стоит таинство осмысления, основанное на слове человеческой речи, имеющем социальное происхождение.

Н.И. Чуприкова. Слово воздействует на ощущение и восприятие (на сенсо-афферентные аппараты, на рецепцию и перцепцию). Человек воспринимает и запоминает то, что ему предписано заметить предварительной инструкцией – установкой. Источник такой установки может находиться снаружи или внутри него, но в любом случае сама установка будет представлена его сознанию в виде либо непосредственно вербального феномена, либо опосредованно – в форме “автоматизма” - стереотипа, принявшего форму условного рефлекса, в котором, в свернутом виде, “сидит” вербальная формула осмысленного интереса.

Инструкция, формирующая отношение к воспринимаемому феномену, вместе с актом вызванной активности или торможения формируют феномен ВОЛИ, где весь этот психический “фарш” присутствует в снятом виде. Инструктивная установка, основанная на словесном воздействии возбуждает структуры анализатора в коре головного мозга или, напротив, приводит их в состояние торможения – пониженной возбудимости.

Воздействие слова на физиологическое функционирование мозга материально: в человеческом мозге работают особые импульсы, возникающие в словесных отделах коры и изменяющие возбудимость зон непосредственной проекции рецепторов и эффекторов в других отделах коры. Таков физиологический “механизм” вербальной инструкции, детерминирующей анализ следов непосредственных раздражений, поступающих с сенсорной периферии. Второсигнальные (словесные) управляющие импульсы – избирательно, локально – повышают или понижают возбудимость отдельных фрагментов первой сигнальной системы, вследствие чего предусмотренные словами инструкции объекты выделяются на фоне остальных, а также связываются между собой. Так второсигнальные импульсы формируют нервный механизм, посредством которого переработка непосредственных раздражений получает целенаправленный характер.

Направляющее воздействие экстеро-инструкции (поступающей извне, от другого) и ауто-инструкции (адресуемой самому себе) наблюдается и при торможении восприятии. Тормозящие второсигнальные управляющие импульсы возникают в словесных зонах коры и избирательно понижают возбудимость отдельных пунктов непосредственных проекций периферии в коре. Словесные раздражители повышают или понижают возбудимость только тех мозговых структур, которые связаны с ними предварительной словесной инструкцией.

Физиология такой словесной «инструкция» (по Н.И. Чуприковой): второсигнальные управляющие импульсы используют подкорковый механизм ретикулярной формации, играющий в ЦНС роль активизатора (бодрствование, бодрость).

Предварительные сигналы вроде слова «приготовиться!» свидетельствуют о колоссальной тормозящей силе слова, в данном случае наперед отключающего от всего, что отвлекало бы восприятие от заданной в инструкции программы.

Определяющее воздействие слова на зрение человека. Глаз никогда не остается в покое. Он совершает толчкообразные движения, задерживается на отдельных деталях воспринимаемого образа то больше, то меньше. Он ищет, всматривается, и если «узнает», то для восприятия ему достаточно и одного или немногих узловых признаков. Наряду с этим происходят микроскопические движения глаз, приближающиеся к дрожанию, помогающие стабилизировать образ. Если объект неподвижен в отношении сетчатки, глаз перестает его видеть уже через 2–3 секунды. Однако, когда этот стабилизированный в отношении сетчатки объект достаточно сложен (незнакомая геометрическая фигура, иероглиф и пр.), глаз «рассматривает» его посредством движения внимания по полю восприятия. Человек последовательно воспринимает информацию, попавшую на разные места сетчатки, а затем соединяет в один образ.

Активное восприятие при стабилизации образа на сетчатке осуществляется путем примеривания к воображаемому архетипическому эталону разных неверных, неадекватных, искаженных образов, которые поставляет зрительная система (плоские образы воспринимаются как объемные и т.п.). Такие «зрительные манипуляции с образами» среди многих неадекватных образов находят и фиксируют адекватные. Это «подыскание образа» происходит среди множества имеющихся в психике человека запасов следов прошлых восприятий. «При построении образа происходит преодоление избыточных и неадекватных вариантов отображения одного и того же объекта». Зрительная система, при отключении моторики глаза, выделив фигуру из фона, создает псевдофигуры, «образ все время флуктуирует, дышит, меняется», подобно сновидениям, тогда как моторика глаза помогает найти адекватный образ, сообразный выработанному в предшествующей жизни критерию. «Восприятие, таким образом, скорее похоже не на слепое копирование действительности, а на творческий процесс познания, в котором, по-видимому, как и во всяком творчестве, присутствуют элементы фантазии и бессознательного».

Формированием зрительного образа управляет задача, стоящая перед субъектом. Материальной же основой внутреннего плана поведения всегда является речь. Фантазия, отклонение от действительности опираются на фрагментированную, рассыпанную внутреннюю речь, которую субъект как бы старается декодировать: перевести в сложные комплексные полимодальные образы изменчивые неадекватные образы зрительных воспритяий, что происходит, очевидно, также и в сновидении. Решающий акт зрительного восприятия – узнавание. Однако это не то «узнавание», которое налицо в высшей нервной деятельности животных, где решается воспроизводить ли прежний рефлекс или нет. Человеческое узнавание направляется ауто-инструкцией или экстеро-инструкцией. Запись движения глаз человека показывает, что различные задачи приводят у испытуемого к резкому изменению направления его воспринимающей деятельности.

Рефлекторные движения глаз и у человека, и у животных управляются задним глазодвигательным центром, лежащим на границах затылочной (зрительной) и теменной (кинестетически-двигательной) областей коры. Иную роль играет развитый преимущественно у человека и тесно связанный со специфически человеческими долями коры второй – передний глазодвигательный центр, который находится в лобной области мозга (в ее задних отделах). Больные с поражением этих отделов мозга сохраняют пассивные (рефлекторные), вызванные зрительным раздражением, движения глаза. Этим больным недостает обратного: они не могут произвольно затормозить примитивное рефлекторное движение взора, оторваться от зрительно воспринимаемого объекта, активно перевести взор с одного объекта на другой.

Нейропсихологические исследования А.Р. Лурии показали, что если задний глазодвигательный центр находится под прямым влиянием затылочной (зрительной) коры, к которой он непосредственно примыкает, то передний глазодвигательный центр находится под влиянием лобных долей мозга. Эти последние являются сложнейшим мозговым аппаратом, позволяющим сохранять намерения, программировать действия и изменять их соответственно намерению, контролируя их протекание. Поражение лобных долей мозга (которые получили мощное развитие только у человека и занимают у него до 1/3 всей массы больших полушарий) приводит к нарушению сложной и целенаправленной деятельности, резкому падению всех форм активного поведения, невозможности создавать сложные программы и регулировать ими деятельность.

Лобные доли человека – слуга речи. Некоторые участки коры мозга ведают принятием, слушанием или моторикой речеговорения. Лобные доли – посредники между речевыми структурами и всей остальной нервной системой и, в том числе, активным зрительным восприятием. Слова, инструкции преобразуются лобными долями в нервнопсихические возбуждения и торможения, программы и задачи. Человеческое зрение в конечном счете управляется преимущественно не движением объекта (или перемещением организма), а поиском и извлечением информации с помощью переднего глазодвигательного центра, находящегося под влиянием лобных долей, которые сами находятся под влиянием речи. Люди воспринимают не геометрические формы, а образы вещей, известные из прошлого опыта. Из всей массы действующих раздражителей мы отбираем признаки, указывающие на функции вещей. Эти признаки иногда носят не зрительный характер. Мы обозначаем вещи названиями, и это участие речи в восприятии придает ему обобщенный, категориальный характер. В восприятии участвуют не только слова обобщающего, категориального характера, но и обратные, индивидуализирующие объект слова, в частности имена собственные и их замены.

Исследования слухового восприятия дают ту же картину управляющего влияния на него слова. Человеческий слух подчинен задачам, которые ставит перед ним речевая человеческая среда.

Всякое восприятие – проверка на «узнавание»: на включение объекта в систему названий, наименований, слов, понятий. Так, при зрительном восприятии движения глаз ограничиваются минимумом, подчас одной «информативной точкой», одним признаком, если предмет знаком, но, если он не знаком, рассматривание носит развернутый характер.

У маленького ребенка с его ограниченным развитием речи нащупывающие движения руки при восприятии предмета на ощупь или движения глаз при зрительном восприятии носят длительный характер, тогда как у ребенка старшего возраста движения органов чувств сокращаются вместе с обогащением второй сигнальной системы.

Любое восприятие человека управляется с помощью тех областей коры мозга, которые в филогенезе возникли только у человека и которые в самостоятельно сформированном виде не присущи даже и ближайшим эволюционным предкам Homo sapiens, т.е. всем представителям семейства Troglodytidae. Эти верхнепередние лобные области коры первостепенная анатомо-функциональная часть аппарата второй сигнальной системы. Они – посредствующее звено между корковыми очагами приемно-передающей речевой системы и прочими отделами коры головного мозга, ведающими и восприятием, и ответной активностью. Эти зоны лобной коры, выделившиеся в самостоятельное образование в филогенезе только у человека, в онтогенезе созревают у ребенка позднее всех остальных зон коры. Больные с очаговыми поражениями в нижнетеменной области испытывают затруднения не только в восприятии пространственных отношений предметов, но и в операциях с системой чисел или сложных логико-грамматических категорий. Локализация восприятия физических явлений и речевых действий в этом случае частично взаимосвязаны.

Но еще значительнее роль лобных долей в доминировании второсигнальных импульсов над восприятием. В случае поражений, например массивных опухолей в лобных долях, человек утрачивает способность следовать словесной инструкции, а это означает большие или меньшие разрушения механизма второсигнального управления восприятием.

(Продолжение следует)