Фёдор Иванович Тютчев, поэт и пророк

                                                                        Умом Россию не понять,

                                                                        Аршином общим не измерить:

                                                                       У ней особенная стать –

                                                                      В Россию можно только верить.

    Эти слова и сегодня звучат очень современно. Хотя написаны были более 150 лет назад гениальным русским лириком, мыслителем, политиком и дипломатом Фёдором Ивановичем Тютчевым. Время показало, что во многих своих предвидениях он оказался прав. Впрочем, дадим слово писателю и публицисту Захару Прилепину:

  "Цитируем поэта Фёдора Тютчева, письмо 1867 года.

  «Можно было бы дать анализ современного явления, приобретающего всё более патологический характер. Это русофобия некоторых русских людей. Раньше они говорили нам, и они действительно так считали, что в России им ненавистно бесправие, отсутствие свободы печати и т. д. и т. п., что именно бесспорным наличием в ней всего этого им и нравится Европа. А теперь что мы видим? По мере того, как Россия, добиваясь всё большей свободы, всё более самоутверждается, нелюбовь к ней этих господ только усиливается.

  (Позволю себе прокомментировать этот отрывок стихами Поэта:

Напрасный труд — нет, их не вразумишь,-

Чем либеральней, тем они пошлее,

Цивилизация — для них фетиш,

Но недоступна им её идея.

Как перед ней ни гнитесь, господа,

Вам не снискать признанья от Европы:

В ее глазах вы будете всегда

не слуги просвещенья, а холопы.)

Что же касается Европы, то, как мы видим, никакие нарушения в области правосудия, нравственности и даже цивилизации нисколько не уменьшили их расположения к ней… Словом, в явлении, о котором я говорю, о принципах как таковых не может быть и речи, действуют только инстинкты…»

  «Действуют только инстинкты».

  Как ново, не правда ли? Как неожиданно, я бы сказал.

  Я за последнее время много цитировал Тютчева. Прогрессивные люди могли уже убедиться, что Тютчев был законченный мракобес и вообще ватник. Но Тютчева, думаю, им не жалко, он же не Пастернак, его можно списать со счетов.

  Однако вот ещё одна обидная новость в таком случае. Лев Николаевич Толстой неоднократно говорил о величии Тютчева (с которым общался, виделся время от времени), а однажды написал Страхову о Тютчеве следующее: «Из живых я не знаю никого, кроме вас и его, с кем бы я так одинаково чувствовал и мыслил».

  Обидно, да?

  Потянул Тютчева, за него Толстой зацепился бородою.

  Ещё из Тютчева:

  «О России много говорят – в наше время она служит предметом пламенного тревожного любопытства; очевидно, что она сделалась одной из главнейших забот нашего века… Современное настроение, детище Запада, чувствует себя в этом случае перед стихией если и не враждебной, то вполне ему чуждой, стихией, ему неподвластной…»

  В другом месте он пишет, как Россия освободила в 1813 году Европу «от наполеоновского господства» и Европа приветствовала Россию «с благородным восторгом». Но прошло несколько десятилетий, и Европа чудесным образом исхитрилась «преобразовать державу в чудовище для большинства людей нашего времени… чтобы доставить себе наслаждение взирать на Россию как на какого-то людоеда XIX века»."

  (А ведь похожий трюк Запад проделывал ещё не раз. Например, сразу после того, как Советский Союз освободил Европу от коричневой чумы.)

  " У Тютчева есть ещё интересное рассуждение, как Европа жила-жила, потом в конце XVIII века вдруг всерьёз обратила взоры в Россию и с удивлением обнаружила, что там тоже есть Европа – только русская, восточная Европа.

  Я тут недавно всё повторял, что никакая мы не Европа – ровно потому, что мы и есть Европа в самом лучшем качестве. Тютчеву это было ясно двести лет назад."

  Не удержусь от того, чтобы не процитировать отрывок из письма Ю.Самарину 1867 года:

  "Есть у славянства злейший враг, и ещё более внутренний, чем немцы, поляки, мадьяры и турки. — Это их так называемые интеллигенции. Вот что может окончательно погубить славянское дело, извращая его правильные отношения к России. Эти глупые, тупые, с толку сбитые интеллигенции до сих пор не могли себе уяснить, что для славянских племен нет и возможности самостоятельной исторической жизни вне законно-органической их зависимости от России. Чтобы возродиться славянами, им следует прежде всего окунуться в Россию. Массы славянские это, конечно, инстинктивно понимают — но на то и интеллигенция, чтобы развращать инстинкт."

  Спустя 50 лет Ленин высказался погрубее - но в том же духе.

  И совершенно непонятно, как Тютчев мог предвидеть Крымскую весну 2014 года и так точно её описать:

Да, вы сдержали ваше слово:

Не двинув пушки, ни рубля,

В свои права вступает снова

Родная русская земля —

И нам завещанное море

Опять свободною волной,

О кратком позабыв позоре,

Лобзает берег свой родной.

Счастлив в наш век, кому победа

Далась не кровью, а умом,

Счастлив, кто точку Архимеда

Умел сыскать в себе самом,-

Кто, полный бодрого терпенья,

Расчет с отвагой совмещал -

То сдерживал свои стремленья,

То своевременно дерзал.

Но кончено ль противоборство?

И как могучий ваш рычаг

Осилит в умниках упорство

И бессознательность в глупцах.

  В связи с большой загруженностью делами государственными поэзия для Фёдора Ивановича во второй половине жизни отодвинулась на второй план, он писал короткие, но ёмкие и порой афористичные стихи. Однако его лирика стоит в одном ряду с поэзией Пушкина, Баратынского, Фета и других классиков поэзии 19 века. Перечитываем:

Есть в светлости осенних вечеров

Умильная, таинственная прелесть:

Зловещий блеск и пестрота дерев,

Багряных листьев томный, легкий шелест,

Туманная и тихая лазурь

Над грустно-сиротеющей землёю,

И, как предчувствие сходящих бурь,

Порывистый, холодный ветр порою,

Ущерб, изнеможенье — и на всём

Та кроткая улыбка увяданья,

Что в существе разумном мы зовём

Божественной стыдливостью страданья.

                   *      *      *

Нам не дано предугадать,

Как слово наше отзовется, -

И нам сочувствие дается,

Как нам дается благодать...

               *      *      *

Люблю глаза твои, мой друг,

С игрой иx пламенно-чудесной,

Когда иx приподымешь вдруг

И, словно молнией небесной,

Окинешь бегло целый круг…

Но есть сильней очарованья:

Глаза, потупленные ниц

В минуты страстного лобзанья,

И сквозь опущенныx ресниц

Угрюмый, тусклый огнь желанья.

              *      *      *

О, как на склоне наших лет

Нежней мы любим и суеверней...

Сияй, сияй, прощальный свет

Любви последней, зари вечерней!

Полнеба обхватила тень,

Лишь там, на западе, бродит сиянье, -

Помедли, помедли, вечерний день,

Продлись, продлись, очарованье.

Пускай скудеет в жилах кровь,

Но в сердце не скудеет нежность...

О ты, последняя любовь!

Ты и блаженство и безнадежность.

  И ещё два стихотворения под музыку:

   Любите поэзию и поэтов, друзья мои! У них вы найдёте ответы на множество вопросов и мысли, опережающие время.