Продолжаем наш экскурс в историю Белого Крыма, последнего осколка сияющей Российской Империи. Предыдущая часть экскурса заканчивалась на упоминании о том, что барон Врангель вознамерился превратить Тавриду в образцовое государство, своеобразную «выставку белогвардейских достижений». Сам Врангель говорил в беседе с Раковским:
«Я ставил себе задачей прежде всего ясно показать, что на своих штыках несет русская армия, дабы весь мир и русский народ, наблюдая эту борьбу, могли сравнить два порядка вещей и беспристрастно решить, на чьей стороне правда и справедливость».
Ну, что же… Русский народ действительно получил возможность сравнить — и сравнил. О том, к каким выводам пришел русский народ по результатам сравнения, мы сегодня и поговорим.
Для начала, посмотрим — что о врангелевском «порядке вещей» пишут на монархическом сайте, в статье Николая Романова, которую я цитировал в прошлой части моего очерка истории Крыма. Романов пишет, что Врангель развил в Крыму бурную деятельность. К примеру, наш солнцеликий фон-барон
При поддержке главы Правительства Юга России видного экономиста и реформатора А. В. Кривошеина разработал ряд законодательных актов по аграрной реформе, среди которых главным является «Закон о земле», принятый правительством 25 мая 1920 года. В основе его земельной политики лежало положение о принадлежности большей части земель крестьянам. Он признал законным захват крестьянами помещичьих земель в первые годы после революции (правда, за определённый денежный или натуральный взнос в пользу государства). Провёл ряд административных реформ в Крыму, а также реформу местного самоуправления. Стремился привлечь на свою сторону казачество, обнародовав ряд указов по областной автономии казачьих земель. Покровительствовал рабочим, приняв ряд положений по рабочему законодательству.
«Ряд административных реформ» — это, конечно, хорошо. Но хотелось бы подробностей! Как организовал управление Крымом «видный экономист и реформатор» Кривошеин? Не сомневаюсь, что организовано все было прекрасно, гляньте только на представительную внешность Александра Васильевича:
Это вам не большевики-голодранцы! Это настоящие господа-с! Что за эффектная фигура! Мощный старик! И, кстати, особа, приближенная к Императору, соратник самого — страшно сказать — Столыпина! О том, как развернулся в Крыму талант убеленного сединами реформатора — узнаем из мемуаров князя Оболенского. Князь — напомню тем, кто невнимательно читал первую часть — был председателем Земской управы Таврической губернии, так что он оценивает административные реформы Кривошеина не как простой обыватель, но как профессиональный управленец-администратор.
Читаем:
Кривошеин на словах неоднократно высказывался за упрощение бюрократического аппарата, а между тем в Севастополе опять создались министерства с отделами, отделениями и проч. В Симферополе был губернатор, вице-губернатор, управляющий государственными имуществами, казенная и контрольная палаты, словом полный бюрократический аппарат, некогда управлявший целой губернией. А теперь, чтобы управлять половиной этой губернии, все эти местные ведомства были возглавлены центральными министерствами в Севастополе, в которых количество чиновников было, конечно, больше, чем в Симферополе. Все эти чиновники были завалены работой, но добрая половина заключалась в переписке с подчиненными им губернскими учреждениями. Это уродливое двухэтажное управление половиной губернии обходилось крайне дорого. Колоссальные средства продолжали тратиться и на поддержание заграничных дипломатических учреждений, в которых сохранились полные штаты служащих с прежними громадными окладами. Нужды центральных и заграничных учреждений удовлетворялись в первую очередь, а учреждения местные чахли, получая совершенно ничтожные кредиты.
Эээээ… Что-то какие-то не слишком эффективные реформы получаются… Получается, что территория губернии уменьшилась, а количество чиновников-бюрократов — выросло. И бюджетные средства тупо разбазаривались… Впрочем, можем ли мы вполне доверять Оболенскому? Ведь он, хоть и князь, хоть и Рюрикович, но по убеждениям (скажу вам по секрету) — кадет, умеренный либерал. Пфуй-пфуй-пфуй!
Либерал — он и соврет, недорого возьмет. Ну-ка на хрен Оболенского. Давайте почитаем, что о «реформаторе» Кривошеине и его административных реформах пишет идейный враг всех либералов, монархист-националист Немирович-Данченко:
При пустой казне (так говорил Кривошеин) в Крыму плодились и множились управления, отделы и канцелярии, наполненные бюрократами третьего сорта, жившими впроголодь и получавшими содержание в одну-две турецкие лиры по курсу, влиявшему на крымскую дороговизну. Зато всё это поднимало престиж правительства Юга России, создавая иллюзию государственности, зато заседали междуведомственные комиссии, зато мог А. В. Кривошеин и тесный круг приближенных к нему лиц получать содержание в иностранной валюте.
Дааааа, дела… Видимо, реально — не очень эффективные были административные реформы, раз они ни монархистам, ни либералам не нравились… Ну, быть может — с экономикой Кривошеин справлялся лучше? Ведь неспроста же Николай Романов назвал Александра Васильевича «видным экономистом»! Наверняка Кривошеин добился процветания экономики врангелевского Крыма, обеспечил бурный рост промышленности и поднял благосостояние жителей Последнего Плацдарма Белого Рыцарства на недосягаемую для неучей-большевиков высоту. Не станем обращаться к воспоминаниям либералов, сразу открываем мемуары Немировича-Данченко:
Кривошеин привлёк за собою в Крым и укрепил в Севастополе связи с группировавшимися в Париже представителями русско-еврейского промышленного мира. Страсть к делячеству, сближавшая его столь разительно с покойным С. Ю. Витте, налагала на всю его деятельность в Крыму отпечаток какой-то финансовой аферы…
Ой-вэй. Ну ладно, быть может, Немирович-Данченко дуру гонит? Он же националист, антисемит, вот ему и мерещатся «жидовские заговоры» повсюду. Уже договорился до того, что царских министров «аферистами» называет! Давайте ближе к делу, почитаем, что происходило с крымской промышленностью.
Собственно говоря, на маленькой территории Таврического полуострова трудно было рассчитывать на развитие промышленности, если предприятия постоянно испытывали недостаток то в рабочих руках, то в топливе, то в оборотных средствах. Но были четыре отрасли промышленности, которые, при надлежащих мерах со стороны Правительства, до известной степени могли улучшить экономическое благосостояние края — это: железоделательная, табачная, соляная и кожевенная.
Не сомневаюсь, что Правительство все нужные меры приняло. И? И —
Владельцы предприятий постоянно сокращали производство, ссылаясь на отсутствие сырья. Это было неверно, так как железного лома было во всех портах Крыма сколько угодно, а листовой табак и кожи вывозились на глазах у всех за границу. И несмотря на то, что Правительство выдало кожевенным заводам 200 миллионную субсидию, оно целое лето не могло добиться того, чтобы кожевенники обращали эти деньги в производство, а не на валютную спекуляцию.
Точно также пришла в упадок и соляная промышленность, хотя Крым имел все данные для того, чтобы наладить экспорт соли на Дунайские рыбные промыслы. …Гораздо легче было заниматься прожектерством, вывозить последнее достояние края за границу и спекулировать на валюте, а потому крымские промышленники решили не изменять обыкновению российских буржуев в тылу гражданской войны.
Зря Немирович-Данченко ругает российских буржуев. А еще «патриот», э-эх! На самом деле, российские «эффективные собственники» ничем не отличались от своих европейских и американских коллег. Помните, граждане читатели, знаменитый афоризм Томаса Джозефа Даннинга:
«Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживлённым, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы»?
Так вот, крымские промышленники поступали в строгом соответствии с этим афоризмом. Дело в том, что в Крыму были бизнесА намного более выгодные, нежели экспорт соли в Румынию. Хлебная торговля, например. Правительство Кривошеина установило «твердые цены» на хлеб, а на все остальные товары — цены «отпустило». В оконцовке, чуть ли не самым прибыльным бизнесом в Крыму стал обмен крестьянского хлеба на ширпотреб. Об этом замечательном бизнесе нам чуть подробнее расскажет г-н Раковский. Пояснит на простом, житейском примере:
13 вершков стекла обходились в Крыму для купца 96 рублей, а за них он покупал пуд ячменя, который стоил в Крыму 2000 рублей. Эта операция по товарообмену давала 1200% барыша. Мало этого: такую прибыль имели кооперативы. Частные же торговцы получали пуд ячменя не за 13 вершков стекла, а за один.
При 300 процентах прибыли капиталист «пойдет на любое преступление», а что насчет 1200 процентов? ;) Ясен пень, все крымские предприниматели наперегонки ломанулись грабить крестьян! Ясен пень, все правительственные субсидии, да и вообще все свободные деньги немедленно пускались предпринимателями на спекуляцию! Да ты сам подумай, читатель, зачем бизнесмену налаживать производство тех же сигарет или изделий из кожи, если можно вывезти за границу сырье, продать его, а вырученные средства прокрутить в хлебной торговле и на каждый вложенный рубль получить 12 рублей прибыли? Это какие же сигареты принесли бы такой «навар»? Да на кой, при таких-то раскладах, вообще эта дурацкая промышленность нужна?!
Я больше скажу: если бы какой-нибудь глуповатый бизнесмен таки решил бы проявить «патриотизм» и, вместо спекуляций, действительно стал бы налаживать производство сигарет — менее патриотичные коллеги этого бизнесмена, нажившие бешеные миллионы на спекуляциях, легко выкупили бы «налаженное» производство у «патриота», а потом продали бы это производство за кордон (хоть целиком, хоть в виде лома, уж как за кордоном купят), приобрели бы ширпотреба, спекульнули бы им, нажили бы 1200% прибыли и радовались бы жизни. А бизнесмен-патриот прикидывал бы свои убытки и думал бы, стоит ли ему и впредь проявлять патриотизм.
Вопчем, спекуляция в Крыму цвела буйным цветом. Правительство же Кривошеина — со спекулянтами боролось весьма вяло. Пытались регулировать торговлю хлебом. Бесполезно. Открываем воспоминания князя Оболенского:
Весь экспорт из Крыма регламентировался, и ни один пуд хлеба не мог быть вывезен за границу без специального разрешения, связанного со взносом в казну известного количества иностранной валюты и с обязательством обратного ввоза тех или иных предметов, необходимых населению или армии. Закон имел целью, во-первых, сосредоточием в руках правительства иностранной валюты содействовать поддержанию курса рубля, а во-вторых, — бороться с развившимся за последнее время явлением, когда экспортеры уезжали за границу вместе с товаром и там исчезали с вырученной валютой или возвращали в Крым, нуждавшийся в самом необходимом, предметы роскоши и т. п.
На практике, однако, введенная монополия экспорта не дала ожидавшихся от нее благ, но породила целое море злоупотреблений. Экспортные свидетельства с трудом добывались без крупных взяток, и в конкурсе темных дел небрезгующие ничем спекулянты — нувориши- систематически одерживали верх над честными, солидными торговцами.
То есть, чиновники Врангеля не боролись со спекуляцией, а кормились с нее. Знакомая картина, нес па? Навевает какие-то смутные ассоциации с современной жизнью… ;))) Жаль только, что князь не называет имена «спекулянтов-нуворишей». Впрочем, этот «пробел» можно закрыть, прочитав воспоминания Раковского:
Такие представители правящих верхов, как Кривошеин, занимая самые ответственные посты, были в то же время влиятельными членами акционерных предприятий, которые являлись поставщиками и контрагентами крымского правительства.
Значит, Кривошеин и был самым главным спекулянтом. Понятное дело, с самим собой милейший Александр Васильевич бороться никак не мог. Потому спекулянтов в Крыму и не трогали. Немирович-Данченко пишет прямо:
Кривошеин обмолвился как-то крылатой фразой о том, что со спекуляцией борьба бесполезна. И это действительно было так, если многие заведомые спекулянты обивали пороги приемной Помощника Главнокомандующего по гражданской части.
Философский такой подход к проблеме, да? Зачем бороться со спекуляцией, если это «бесполезно»? В то же время, в России были управленцы, которые считали, что со спекуляцией бороться таки можно и даже — нужно. Процитируем Ленина:
Совет Народных Комиссаров предлагает Всероссийскому продовольственному совету и Комиссариату продовольствия усилить посылку не только комиссаров, но и многочисленных вооруженных отрядов для самых революционных мер продвижения грузов, сбора и ссыпки хлеба и т. д., а также для беспощадной борьбы с спекулянтами вплоть до предложения местным Советам расстреливать изобличенных спекулянтов и саботажников на месте.
Два мира — два подхода к борьбе со спекуляцией. Какой подход эффективнее? Надо смотреть на итоги. Раковский пишет, что поначалу белогвардейцам в Крыму было проще добиться успеха, нежели большевикам, ибо в Тавриде
процент бедных был крайне ничтожен, и большевизм среди мелкобуржуазных хозяев-собственников встречал к себе так же, как и в казачьих областях, резко отрицательное отношение.
Однако, понятно, что даже зажиточным крестьянам не могла нравиться политика белогвардейцев. Мало того, что крестьян «по закону» обирали спекулянты, так их ещё и белогвардейцы грабили, уже мимо всяких законов и правил, чисто по беспределу. Процитирую приведенную Раковским записку врангелевского военно-судебного ведомства, составленную уже после Исхода белых из Крыма:
«Население местностей, занятых частями Крымской армии, рассматривалось как завоеванное в неприятельской стране. Приказы о пресечении грабежей были пустым звуком. При наблюдении того, что творилось по деревням, и как власть реагировала на это, можно было вывести только одно заключение, что требование о прекращении грабежей было основано на желании кого-то убедить, что все благополучно. В действительности население буквально стонало от произвола комендантов, администрации, от полной беззащитности, от распущенной, никем и ничем не сдерживаемой офицерской и солдатской вольницы. Защиты у деревни не было никакой. Крестьянин был абсолютно бесправным существом, находился, можно сказать, вне закона».
Вот положеньице! Тут даже кулачье завоет! Оно и выло. Раковский пишет, что кулаки упрекали белогвардейцев:
«И коммунисты нас разоряли, и вы нас разоряете. Разница только в том, что коммунисты просто у нас забирали, а вы у нас забираете за большие деньги, но нам даете товар за такие деньги, что хоть ложись и помирай. Сил нету никаких… Одни грабили и другие грабят. Только ваши грабители грабят не только прямо, но и через обман»…
Помнится, Врангель хотел, чтобы «весь мир и русский народ могли сравнить два порядка вещей»? Ну, вот оно, первое «сравнение».)))
На самом деле, кое-какая «разница» между красным и белым «грабежами» — таки существовала. Хлеб, реквизированный у крестьян коммунистами, шел в города-миллионники, спасал от голодной смерти тысячи и тысячи рабочих. А хлеб, который отняли у крестьян белогвардейцы — шел, в основном, на прокорм Антанты.
Да-да, тут уже реально «англичанка гадила». Белогвардейцы грабили крестьян, взвинчивая цены на товары народного потребления. А империалисты Антанты, в свою очередь, грабили белогвардейцев. Как? Этот способ отлично знаком нам, современным российским трудящимся. Слово Немировичу-Данченко:
Ни о каком твёрдом курсе фунта или франка в тылу Добровольческой Армии не было и помину, а потому рубль Деникина или Врангеля стремительно летел вниз, без всякой зависимости от успехов или неуспехов противобольшевистских армий…
…Мероприятия по оздоровлению русских финансов были безнадежными. Валютная спекуляция, как ядовитая червоточина, разъедала тыл.
Задачу западным империалистам облегчал врангелевский министр финансов, г-н Бернацкий, Михаил Владимирович.
Википедия пишет об этом замечательном деятеле: «На посту финансового ведомства сохранил репутацию честного человека». А вот Раковский дает Бернацкому такую характеристику:
Министром финансов остается эластичный «чиновник», профессор Бернацкий, еще со времен Деникина специализировавшийся на катастрофическом понижении рубля и на втирании очков в отношении блестящих финансовых перспектив, как результата его мудрой финансовой политики.
Современно до безобразия, нес па? ;) И в части катастрофического понижения курса рубля, и в части рассказов о «блестящих перспективах» такой политики)))
Раковский представляет дело так, будто обвал курса рубля — вздорная идея лично Бернацкого. На самом же деле — ребенку понятно, что низкий курс рубля был выгоден буржуям, живущим с экспорта. Чем ниже стоит рубль, тем больше можно накупить в Крыму всякого за вырученную в европах валюту. Все просто и банально. Деятельность Бернацкого была полезна и отечественным спекулянтам, и их зарубежным «партнерам». Потому «непотопляемый» Михаил Владимирович был министром финансов и при Временном Правительстве, и при Деникине, и при Врангеле. А когда Врангель скипнул за чертополох и организовал там «Правительство России в изгнании», т.н.з. «Русский совет», — угадайте, кто в этом «Совете» отвечал за финансы? Правильно — все тот же мудрый профессор Бернацкий. Не знаю, составлялись ли в те далекие времена рейтинги типа «ТОП-100 лучших в мире министров финансов». Уверен, что если бы составлялись — Бернацкий стабильно входил бы в первую десятку лучших.
А вот тем жителям Крыма, которые не занимались вывозом сырья в Европу или обслуживанием тех, кто вывозом занимается, приходилось довольно-таки солоно.
Убежденный антисоветчик Немирович-Данченко утверждает, что по итогам экономической политики правительства Кривошеина, в Крыму
Дороговизна жизни приняла фантастический характер, далеко оставляя позади советские цены.
Ну, вот вам и еще одно сравнение врангелевского «порядка» с советским. Снова, заметьте, не в пользу врангелевского «порядка», хотя сравнивает — человек, испытывающий к большевикам прямо-таки зоологическую ненависть. Он пишет далее:
Офицерство и чиновничество голодало, ища выход из материальной нужды во всевозможных злоупотреблениях по службе, начиная от взяток и кончая расхищением казенного имущества. Семьи офицеров, сражавшихся на фронте, нищенствовали, и никакие грозные приказы Главнокомандующего не могли помочь делу.
Очень мило, да? А вот как «злоупотребления» крымского чиновничества описывает князь Оболенский:
Одновременно с безудержной спекуляцией, крупным воровством и взяточничеством, практиковавшимися в тыловых учреждениях, стали устанавливаться и трогательные по своей примитивности обычаи гоголевских времен.
Однажды меня подвозил в Севастополь на своих земских лошадях председатель одной уездной земской управы. Садясь в экипаж, я заметил, что весь передок был плотно уложен какими-то мешками, кадушками и проч.
— Что это, вы торговать едете в Севастополь? — спросил я своего спутника.
— Нет, это чтобы мое ходатайство о кредитах для земства глаже прошло, — был ответ.
Тут я только понял, почему это уездное земство всегда легче получало кредиты, чем другие. Ведь севастопольские чиновники так же, как и я, не могли на свое жалование покупать масла, яиц, а тем более уток или кур для своих скромных трапез. И вдруг — такая благодать. Ну, как не похлопотать о кредитах!..
Пока одни крымчане голодали, другие отдыхали и кутили по кабакам. Оболенский недовольно ворчит:
Диспропорция тыла и его безнадежная развращенность бросались в глаза в сутолоке Севастопольских улиц, в шуме его ресторанов, в кричащих нарядах веселящихся дам и т. д.
Естественно, что мало—мальски порядочному человеку такое положение дел было отвратительно. И князь Оболенский подводит итог врангелевской экономической политике. Еще одно неутешительное для Врангеля «сравнение двух порядков вещей»:
Жизнь последнее время стала настолько невыносимой, что мне приходилось даже от людей весьма правых политических взглядов слышать фразу: «Ну и пусть придут большевики. Все равно хуже не будет».
Представьте себе, что же можно было услышать от людей «левых политических взглядов») Белогвардейцев уже буквально все ненавидели — и «правые», и «левые», и «центровые». Врангель, тем не менее, был настроен весьма оптимистично…
Впрочем, инакомыслие во Врангель-лэнде не поощрялось, мягко говоря. Но о Белом терроре в Крыму, о его сравнении с Красным террором в том же Крыму, о видных министрах врангелевского правительства, о боевом духе врангелевских бойцов и о многом другом мы поговорим в следующий раз.
Оценили 2 человека
4 кармы