«Приборостроения НЕТ. Станкостроения НЕТ. Это были отрасли. Теперь их НЕТ»

Михаил Сергеевич Шкабардня — доктор технических наук, Герой социалистического труда за проект «Энергия-Буран», Лауреат государственной премии СССР (1976), замминистра, министр приборостроения средств автоматизации и систем управления СССР (1967−1989); Управляющий делами Совета Министров СССР (1989−1990)

ИА REGNUM : Сегодня уже стало привычным, что вся окружающая нас электроника — импортная. Либо так называемое «отвёрточное» производство. Когда у нас только собирают из запчастей, привезённых откуда-то из-за рубежа. Вы же были министром приборостроения и автоматических систем управления СССР. Министром — несуществующей сегодня отрасли. Выходит, у нас не было ни приборов, ни систем управления, ни электроники. Либо всё было такого низкого качества, что и говорить стыдно?

— Ерунда какая-то.

Давайте начнём вот с чего.

В России до революции 1917 года НЕ было авиационной промышленности. Судостроение, кстати говоря, какое-то было.

Приборостроения — НЕ было.

Станкостроение было очень слабое.

Про электротехнику даже говорить НЕ будем.

И — посмотрите на страну после проведения программы индустриализации, когда построены заводы, когда появилась мощность производить.

Ведь в конце концов, для этого надо просто взять статистические отчеты за те годы.

Хотя бы за последние пятилетки. Например, 1980−1985 годы. Там четко и ясно всё расписано.

Какое место стал занимать Советский Союз в различных отраслях народного хозяйства.

В Европе — почти по всем направлениям мы занимали ведущие места.

Так же, как и в мире.

Здесь прогресс настолько был очевидный …

Все электростанции, атомные станции, атомный флот — это всё было построено с огромным вкладом приборостроения. Всё.

Ведь в России и Советском Союзе были построены первые атомные электростанции, первый атомный ледоход был построен в СССР.

Впервые.

Всё оборудование, управление техническими процессами — всё это были наши системы управления.

На нашей технике полностью.

Подводный флот оснащался системой управления, системой обнаружения судов противника.

А космос?

Ведь это же известно, и во всем мире приняты достижения Советского Союза.

И туда вклад невероятно огромный, в том числе, и приборостроителей.

Я получил звезду героя за разработку и успешные испытания комплекса «Энергия — Буран». Это же не шутки.

У нас же был построен целый подземный город на Байконуре. Там была размещена, в том числе, вычислительная техника. Программное обеспечение было сделано.

Всё, чтобы обеспечить успешное выполнение программы. Всё было очень серьезно. В мелиорации той же.

Без приборов нашей отрасли, промышленность просто не могла бы… Мы же ничего купить за рубежом не могли.

Всё делали сами.

ИА REGNUM : Потому что нам НЕ продавали?

— Ну конечно, НЕ продавали.

На всё более-менее современное было введено эмбарго на поставку в нашу страну. Особенно в последние годы.

Когда сегодня говорят про санкции по отношению к нам — ну, это же НЕ новость.

Постоянно существовало эмбарго, ещё в свое время, когда мы работали.

Были серьезные ограничения по новым технологиям.

Электронике, вычислительной технике — в первую очередь. Конечно, это, в общем-то, не очень приятно.

Но катастрофы какой-то для нас сегодня я НЕ вижу.

Потому, что оборонные отрасли всегда были достаточно самостоятельные. Слава Богу, по-моему, какие-то ресурсы ещё есть. Неприятно это, это будет мешать, сдерживать. Но это можно пережить.

ИА REGNUM : А что экспортировали? Ведь что-то даже экспортировали в капиталистические страны.

— В нашей отрасли была, скажем, часовая промышленность.

Где работало около 120 тысяч человек.

К 1989 году, мы выпускали порядка 60−65 миллионов часов в год, из которых 30% поставлялось на экспорт.

ИА REGNUM : В страны Запада или для своих социалистических государств?

— Да, на Запад.

Мы в Англию, во Францию, в Канаду поставляли много, посылали много.

Английская королева даже носила часы производства Угличского часового завода.

Вот, я работал на Краснодарском заводе электроизмерительных приборов, мы очень много поставляли на экспорт

ИА REGNUM : Какие именно приборы шли за рубеж?

— Электроприборы — это измерение электрических параметров. Оснащение различных предприятий — электростанций, энергетических систем, метрология и так далее.

У нас завод в Краснодаре был единственным в мире, который выпускал потенциометры точностью в пять десятитысячных процента.

НЕ было ни у кого вообще таких приборов.

Эти потенциометры сыграли свою большую роль, в том числе, и в оснащении Центра управления полетами.

Вы поймите, вот, наш Краснодарский завод электроизмерительных приборов — это 14 тысяч человек.

Специальное конструкторское бюро (СКБ), которым я руководил пять с половиной лет.

У нас там было 600 человек разработчиков, лаборатории и так далее. У нас там был филиал Всесоюзного института электроизмерительной техники.

То есть, это была мощная была структура. Был свой экспериментальный цех.

Порядка 20 новых приборов только на этом заводе мы делали в год.

Мы делали спецразработки быстродействующих самопишущих приборов.

Это были устройства для обнаружения подземных ядерных и других взрывов.

Это должны были сравнительно дешевые, значительно надежные и точные приборы.

В обслуживании они были очень простые — там солдат мог обслуживать. Сразу даёт амплитуду, частоту.

И по этим параметрам можно определить где и какой мощности происходил. Это я просто как пример привожу. А всего было таких 130−140 научно-исследовательских институтов.

ИА REGNUM : В целом, по отрасли?

— Да. И они были все профилированы. Занимались всеми направлениями.

Были специальные институты испытательной техники.

Это машины «на разрыв» и так далее. Институты по специальной интроскопии и неразрушающему контролю.

Вот, мы видим, когда входим в метро, в вокзалы — все эти установки просвечивания, контроля, детекторы и так далее.

Это же всё была наша техника.

ИА REGNUM : Рамки металлоискателей?

— Да, конечно. Но дело НЕ только в рамках. Это же было очень важно и для того же «Бурана».

Его бы без такой техники просто НЕ было бы.

Понятно, что я говорю только о нашем участке работы.

Нужно же было точно всё знать — прочность, состав материалов, физику и всё остальное. И таких направлений полно было. Аналитическая техника. Более 20 заводов и научных институтов.

ИА REGNUM : Это всё, так скажем, победы. А что было плохо?

— Нас иногда ругают, и правильно, по вычислительной технике.

Да, у нас были серьёзные отставания.

Потому что мы в стране сравнительно поздно добрались к этому.

Только после реформ 1965 года был создан Микроэлектронпром.

ИА REGNUM : Вы говорите о косыгинских реформах?

— Да. Шокин Александр Иванович министром прекрасным был. Появился центр электроники в Зеленограде, Институт электронного машиностроения (МИЭМ), Институт электронной техники (МИЭТ).

Элементная база у нас, конечно, отставала.

Существенно сказывалось, в конечном счете, и на уровне нашей продукции. Но тем не менее, разрывы всё время сокращались.

А мы — наше министерство, радиопром, спецсвязь — мы активно начали заниматься выпуском вычислительной техники.

Естественно наша техника была, наша электроника в основе. Даже персональные машины мы попозже стали выпускать. Компьютеры.

И разрыв у нас всё меньше и меньше становился.

И какой-то серьёзной трагедии НЕ было.

Причём, что в этом сомневаться?

У нас было оборонное вооружение на основе наших собственных разработок, с нашей основой.

ИА REGNUM : С нашей электронной «начинкой». Иногда создаётся впечатление, что если бы мы так «топорно» не свернули в гласность и перестройку с разрушением всей промышленности — то, возможно, имели бы совсем другую ситуацию. Нас «убивали» как конкурентов под демократические лозунги. А после 1991 года только продолжили начатое в 1985 году. И сегодня мы заказываем в другой стране те же «Мистрали»…

— Да… Ну, а что «Мистрали»?

Видели на выставке эти вертолеты, которыми должны были оснащаться «Мистрали»?

Это у нас же разработали. Даже после всего… Потенциал-то какой остался!

ИА REGNUM : А что осталось?

— Что можно тут сказать.

Приборостроения как отрасли НЕТ.

Станкостроения НЕТ.

Электротехники НЕТ.

Электронпрома НЕТ.

Спецсвязи НЕТ.

Радиопрома НЕТ.

Это были — отрасли.

А теперь их НЕТ.

ИА REGNUM : И НЕТ даже каких-то «островков», на которые можно опереться?

— Ну, какие-то отдельные заводы — это остатки.

Это же были НЕ просто заводы — целые комплексы!

У нас есть сейчас завод в Казани — неплохой, работает.

А так… Разобрали по частям, продали и перепродали…

Ведь министерство приборостроения в СССР было первым и единственным — конечно, не по всем тем форматам, которые были задуманы — предприятия которого, в отрасли перешли на полный хозрасчёт.

Мы приносили прибыли.

Не просто были самодостаточны, а зарабатывали, приносили государству доход. Ни копейки НЕ брали в общем бюджете.

На том же Краснодарском заводе измерительных приборов ежегодно строили, минимум, два жилых дома на сто квартир каждый.

Заводская «зиповская» больница — до сих одна из самых лучших. И так далее.

ИА REGNUM : Когда сегодня говорят об импортозамещении, каких действий можно ожидать в реальности?

— Не знаю. Возможно, я уже ничего НЕ понимаю.

Но как можно — вот нам по телевидению показывают, что кто-то украл или растратил миллиарды — и никакой ответственности никто НЕ понёс.

Реальной ответственности.

Говорится одно, а в жизни — другое.

Если мы уже 25 лет видим одно и то же — и ничего НЕ меняется — то что дальше ожидать?

Я не хочу высказывать никаких упреков, ни в адрес правительства, каких-то структур…

Они просто НЕ могут.

ИА REGNUM : И насколько долго всё это может продолжаться?

— Надолго. Боюсь, что надолго.

Почему я так говорю.

Потому что у нас уже выросло другое поколение.

В другой среде и с другим пониманием жизни, с другими ценностями.

Поколение вышло, к несчастью, слабо образованное.

Они не виноваты в этом. Система была расформирована.

НЕТ мотивации к труду, к профессиональной подготовке, НЕТ мотивации к семье.

А ведь была система, которая формировала это. Были школы, техникумы, училища, обычные, заводские, вузы.

Институты повышения квалификации были в каждом министерстве.

Это ведь очень важно.

Была Академия народного хозяйства — высший уровень готовили.

Это всё разрушили.

ИА REGNUM : Одна из претензий к вам, к советским министрам, в том, что вы НЕ защитили страну. Принимаете?

— О себе я могу сказать. Не как министр.

Да.

Я был членом ЦК КПСС.

И как человека себя ругаю, говорю, что, будучи членом ЦК, наверное, я должен был бы более активную позицию занимать.

Но я вам должен сказать, что нельзя сказать, что я молчал.

Могу показать большую подборку в «Правде», «Известиях», где неоднократно я публиковал статьи, на которые все наплевали.

ИА REGNUM : Перестройку начал, по сути, один человек — генеральный секретарь КПСС. Сегодня всё снова упирается в решения первого лица государства — президента страны. И достаточно многие говорят о необходимости проведения чистки элиты, «резать» особо зарвавшуюся часть этой элиты.

— НЕТ, этого никогда НЕ будет, чтоб вы знали.

ИА REGNUM : Почему?

— Для этого нужен человек с особыми качествами.

Такой человек вообще рождается очень редко.

И я НЕ знаю, в нашей среде родится ли вообще.

Такого типа человек, который за это возьмется… Это же очень сложно.

И общество должно быть к этому готово.

Здесь же надо очень аккуратно всё делать.

А мы живем без национальной идеи.

У нас НЕТ идеологии.

Цели НЕТ.

А без цели — неизвестно в какую гавань приплывёт корабль.

Причем, национальная идея должна быть общепринята, принята всем обществом.

Эта идея должна быть оформлена в Конституции, в Основном законе.

Закон должен быть настоящим флагом, знаменем, святыней для любого гражданина нашей страны.

ИА REGNUM : Кто это будет формировать, какие люди, какие общественные или политические силы?

— Сейчас я пока НЕ вижу, кто сегодня это будет делать.

Автор:

Максим Шалыгин

Источник: topwar.ru

*******