Монголы и походы... маршрут и средство передвижения

Настала пора разобрать альтернативные мифы о походе монголов на Русь. Точнее сами монголы называли этот поход 1236-1242 гг. Кипчакским походом, так как главной целью монголов было окончательный разгром половцев. Победа над аланами, черкесами, русскими, булгарами и т. д. ставились второстепенными целями. Как раз этот поход ставится альтернативной публикой под сомнение, мол, и далеко, и кони у монголов через 30 км дохнут, и овса для лошадей тонны нужны были (факт, что монгольские лошади овса не едят альтернативщикам неведом), не дошли бы монголы через пустыни, горы, непроходимые леса по зимним сугробам (да, именно так представляют поход монгольской армии альтернативщики – и не спрашивайте меня почему они так считают, для меня это загадка). Разберем, альтернативные мифы о Кипчакском походе.

Маршрут. Основным доводом альтернативщиков невозможности монгольского нашествия является маршрут монгольской армии. Вслед за незабвенными лжецами Фоменко и Носовским у наших альтернативщиков монгольская армия почему-то обязательно должна была выйти в поход из Каракорума, которые они зачем-то размещают в пустыне Гоби. "Географической связности Великой Евразийской Степи нет. Пустыни и горы делят единую степную зону на две части. Из нынешней Монголии в наш регион свободный доступ только через Джунгарию, а там расположена Джунгарская пустыня. Из нынешней Монголии коннице никак не попасть в наш регион Великой Степи", - пишет один из альтернативных блогеров, повторяя как попугай, эту мантру вслед за остальными альтернативщиками. И даже карту Джунгарской впадины предоставляет в качестве доказательства. Здесь весьма показателен жульнический приём альтернативщиков – выбирать только удобные для себя факты. Дело в том, альтернативщики считают Монголией территорию современной Республики Монголия. Но самом деле, в XIII в. Монголией, или Тартарией, как называли эту страну европейцы, назывались все земли, населенные монгольским народами. Эта территория в то время включала территории современных Монгольской Республики, автономного района Внутренняя Монголия в КНР, Забайкалья (Республика Бурятия) и Республика Тыва в Российской Федерации, а так же территории в Синьцзян-Уйгурском АО КНР и территории Восточного Казахстана. На современной карте расселение монгольских народов выглядит так (оно мало изменилось за века, исключая части западных монголов - джунгаров, или ойратов, откочевавших в Прикаспийские степи - население Республики Калмыкия в составе РФ):

Я не знаю, каким образом альтернативщики открыли альтернативную географию, но у меня есть физическая карта Евразии и она ясно показывает, что от Алтая (западной границы исторической Монголии) до Волги нет никаких гор, пустынь или лесов – ровная степь, что кочевников равнозначно широкой дороге.

Но по какому же маршруту они двигались? Путь монгольской армии описан еще современниками. Арабский историк Ибн ал-Асир пишет, что монголы в 1220 г. прошли до Кавказа и далее в половецкую степь следующим путем:

"Этот народ вышел из окраин ас-Сина. Они устремились в города Туркестана, такие, как Кашгар и Баласагун; оттуда — в города Мавераннахра, такие, как Бухара, Самарканд и другие... Затем они переправились в Хорасан, захватили и опустошили его, разрушая [города], убивая и грабя. Оттуда они прошли в Рей, Хамадан и страну Джибал с находившимися в ней городами вплоть до границ Ирака. Потом они устремились в города Азербайджана и Аррана, разрушили их и убили большую часть их жителей... И все это менее чем за год! Такое никогда еще не было известно. Покончив с Азербайджаном и Арраном, они направились в Дербенд Ширвана и захватили его (Ширвана) города. Уцелела лишь одна крепость, где находился царь Ширвана. Оттуда они переправились в страну алан, лезшнов (лаксов) и разных других народов, обитавших в этой местности, свирепствуя в их убиении, ограблении и разрушении [жилищ]. Затем они устремились в страну кипчаков, а это одно из самых многочисленных тюркских племен".

Как известно, этот путь проделал корпус Субэдэя, который разгромил русско-половецкую армию в битве на Калке в 1223 г. Уже по названиям городов, находивших на пути монголов: Кашгар, Баласагун, Бухара, Самарканд становится понятным, что вторжение началось из Семиречья, т. е. Южного Казахстана. Названные города – это не что иное, как города Великого шёлкового пути. Следовательно, монголы вовсе не ломились в неизвестность, а шли по уже знакомым купцам дорогам. Только шли не южным торговым путем, а северным.

На этом пути гор, лесов и пустынь просто нет. Кавказ всегда был одними большими воротами из Азии в Европу, через которые за века прошли десятки народов и племен. Итальянский путешественник Плано Карпини так описывает свой путь в Каракорум: Русь - Комания (Половецкая степь) - земля кангитов (восточных половцев со ставкой на Нижней Сырдарье в Южном Казахстане) - земля бессерминов (мусульманская Средняя Азия) - земля черных китаев (опять Средняя Азия – Таласская и Чуйская долины) - земля найманов (Восточный Казахстан, Алтай и Западная Монголия) - страна монгалов (собственно Монголия). Это собственно и был северный путь Великого шёлкового пути.

В связи с этим становится понятным и направление цели экспансии монголов – захват контроля над Великим шелковым путем. Это цель ставилась кочевниками Центральной Азии еще со времен хуннов. Монголам в целом удалось сделать то, что не удалось хуннам и тюркам Великого тюркского каганата. Единственное, что не удалось – это выйти к берегам Средиземного моря – они были остановлены египетскими мамелюками. Экономические причины выявляют и причины покорения Руси – захват Волжского торгового пути. Разумеется, сами монгольские ханы мало что смыслили в экономике (это была общая беда монгольских правителей, которую они так и не исправили в будущем). Экономика для монгольских ханов заключалась в многочисленных стадах, грабительских набегах и сборе дани с покоренных народов. Российскому государству пришлось потратить несколько столетий, много крови и денег, чтобы укротить вековую страсть кочевых народов к грабежу.

В связи с этим встает вопрос о еще одной стороне, которой походы монголов были выгодны – мусульманские купцы. Кто и откуда они были нам неизвестно. Но буквально все источники по истории монгольской империи в голос говорят о привилегированном положении мусульманских купцов в Монгольской империи. Именно они получили главные выгоды от захвата Великого шелкового пути и Волжского пути. Именно они получили контроль над финансами монгольских государств, в том числе откуп дани. И не случайно монголы довольно быстро исламизировались. Пока народы и города гибли под ударами монгольских туменов, мусульманские купцы богатели. Вопрос о роли мусульманских купцов в монгольских завоеваниях еще требует изучения.

Средство передвижения. Разумеется, монголы прошли путь в 5-6 тыс. км не пешим ходом. Этот путь они проделали верхом на лошадях. Лошади эти были монгольской породы, выведенные на протяжении многих веков путем естественной селекции. В суровых природных условиях выживали только самые сильные и выносливые особи. Эти лошади привыкли питаться только степной травой и не требуют для питания зерновых. Китайский чиновник в сочинении "Полное описание монголо-татар" так описывал монгольских коней:

"Тысячи и сотни составляют табун, [лошади] тихи и не ржут. Сойдя с коня, [татары] не привязывают [его]: и так не убежит. Нрав [у этих лошадей] очень хороший. В течение дня [их] не кормят сеном. Только на ночь отпускают их на пастбище. Пасут их в степи смотря по тому, где трава зелена или высохла. На рассвете седлают [их] и едут. Никогда не дают [им] бобов или зерна. Всякий раз, когда [татары] выступают в поход, каждый человек имеет несколько лошадей. [Он] едет на них поочередно, [сменяя их] каждый день. Поэтому лошади не изнуряются".

Этот факт был отмен европейцами и весьма их удивил. Английский хронист Матфей парижский тщательно собрал в своей "Великой хронике" все доступные ему сведения о неведомом враге (как фантастические, так и объективные). Упомянул он и о монгольских лошадях: " А кони у них чрезвычайно быстрые [и] могут трехдневный путь совершить за один [день]". У страха глаза велики и вот в дошедших до далекой Англии слухов монгольские лошади описываются как большие животные: "У них большие и сильные кони, которые питаются листьями и даже [ветками и корой] деревьев. На них [татары] взбираются по трем ступенькам, словно по трем уступам [вместо стремян], так как у них [татар] короткие ноги". Размер лошадей оставим на совести средневековых фантазеров, а вот то, что монгольские лошади питались подножным кормом подмечено верно. Впрочем, германский император Генрих II обладал более точной информацией и рост монгольской лошади его не впечатлил и он отмечает  выносливость и особенность питания лошадей монголов: "Говорят, что, если не хватает пищи, кони их, которых они ведут с собой, довольствуются древесной корой и листьями и корнями трав; и все же в нужный момент они всегда оказываются чрезвычайно быстрыми и выносливыми". Матфей приводит послание Ивона Нарбонского, где отмечен небольшой рост монгольской лошади: "Они привычны не к очень рослым, но очень выносливым коням, довольствующимся небольшим количеством корма, на которых сидят, крепко к ним привязавшись… ". О послушном нраве, отмеченном китайским чиновником, свидетельствует анонимный венгерский епископ, чье послание приводи Матфей: "Кони у них хорошие, но глупые. Ведь много коней следуют за ними сами по себе; так что если один скачет верхом, то за ним следуют двадцать или тридцать коней". (Здесь становится понятным, что в монгольском войске существовали коноводы, которые следили за лошадьми, пока их хозяева воевали или шли в походном порядке). Арабский историк Ибн ал-Асир так же отмечает неприхотливость монгольских лошадей в питании: "Их животные, на которых они ездили, рыли землю копытами и поедали корни растений, не зная ячменя".

Когда Плано Карпини, прибыв в Киев, попросил лошадей, то ему отказали: "Они нам ответили, что если мы поведем в Татарию тех лошадей, которые у нас были, то они все могут умереть, так как лежали глубокие снега, и они не умели добывать копытами траву под снегом, подобно лошадям Татар, а найти им для еды что-нибудь другое нельзя, потому что у Татар нет ни соломы, ни сена, ни корму".

Далматинский хронист Фома Сплитский в "Истории архиепископов Салоны и Сплита" пишет о монгольских лошадях: "Лошади у них малорослые, но сильные, легко переносящие голод и трудности, ездят они на них верхом на крестьянский манер; по скалам и камням они передвигаются без железных подков как дикие козы. А после трехдневной непрерывной работы они довольствуются скромным кормом из соломы".

Своих лошадей монголы, как правило, не подковывали, и было связано в первую очередь с дефицитом железа, а во вторую – довольно крепкими копытами монгольских лошадей. Но это не значит, что монголы не знали подков. Мухаммад ан-Насави в "Жизнеописании султана Джалал ад-Дина Манкбурны" писал о монгольских подковах: "А Кокэ Беджкем (?) — один из татарских эмиров, предводитель тысячи всадников, — покинул татар и перешел к султану, опасаясь за свою жизнь из-за совершенного им проступка, и сообщил ему (султану), что татары подковали лошадей, чтобы преследовать султана, где бы он ни был", гл.105. Учитывая, что треть площади исторической Монголии это горный ландшафт, где издревле проживают монгольские народы, то монгольские лошади приспособлены к проживанию и передвижению в горах, что и было отмечено современниками.

Дошедшие до нас свидетельства современников ясно указывают именно на монгольские породы лошадей. В ХХ веке монгольская лошадь изменилась мало. Так, авторы фундаментального труда "Книга о лошади" (М, 1952 г.) сообщают:

"Первые два года жизни особенно тяжелы для жеребенка. В первый год жеребенок не получает достаточно корма, так как кобыл доят в течение 2-3 летних месяцев. В период дойки кобыл жеребята в некоторых районах большую часть дня проводят на привязи и только ночью питаются молоком матери и пасутся. Жеребятам очень рано приходится переходить к питанию пастбищным кормом, что задерживает их рост и развитие. На втором году жизни жеребята уже самостоятельно тебенюют, что также тяжело отражается на их развитии.

Разведение лошадей в течение длинного ряда поколений в условиях резко континентального и засушливого климата, с холодным зимним периодом и жарким летом, с большими колебаниями по временам года в уровне питания и снабжении водой выработало у монгольской лошади своеобразный конституциональный тип. Характерной особенностью монгольской лошади является высокая приспособленность к сильному холоду. Она выражается в приземистом сложении, цилиндрической форме туловища, отложении в организме больших прослоек жира, густом шерстном покрове. Все это способствует защите организма лошади от чрезмерной теплоотдачи. Хорошо развитая способность к отложению жира служит также и другой цели - созданию в организме энергетических запасов, необходимых для поддержания жизни в критические периоды зимы и летней засухи. Следует указать также на способность монгольской лошади довольствоваться малым количеством воды, что имеет весьма важное значение для Монголии, которая недостаточно обеспечена водоемами.

Монгольские лошади мелкорослы. Подавляющая масса их имеет высоту в холке ниже 130 см. Туловище у них удлиненное и очень массивное. Косая длина туловища обычно превышает высоту в холке на 6% и более, обхват же груди составляет у большинства лошадей 120-123% к росту.

Сравнительно короткие ноги и низкая посаженность туловища в поясах конечностей создают приземистость сложения лошади".

Иными словами, если какая лошадь могла совершить поход в 5-6 тыс. км, то могла быть только монгольская лошадь. Монгольской лошади попросту не надо было везти с собой фураж для кормления. "Обычная монгольская лошадь может без особого напряжения проходить под всадником изо дня в день по 70-80 км в сутки. В однодневных переходах она в состоянии проходить за день по 100-120 км", - сообщает "Книга о лошади". Плано Карпини добрался от Сарая (ставки Батыя) до Каракорума за пять с половиной месяцев. Гильом де Рубрук потратил на обратный путь из Каракорума до ставки Батыя за 70 дней: "Итак, мы ехали до Бату два месяца и 10 дней, не видя за это время ни разу города или следа какого-нибудь здания, кроме гробниц, за исключением одной деревеньки, в которой не вкушали хлеба. И за эти два месяца и 10 дней мы отдыхали только один единственный день, так как не могли получить лошадей". По прямой расстояние от Сарая до Каракорума – 4100 км, а учитывая реальный путь – более 5 тыс. км, но не 7-8 тыс. км, как пытаются убедить нас некоторые альтернативные авторы. Таким образом Плано Карпини совершал по 30 км в сутки, а Рубрук по 70 км в сутки. Разница объясняется довольно просто, при Плано Карпини почтовая дорога со станциями и сменными лошадьми только создавалась. Хан Угедей приказал создать сеть почтовых станций только после завершения западного похода Батыя: "Далее, при настоящих способах передвижения наших послов, и послы едут медленно и народ терпит немалое обременение. Не будет ли поэтому целесообразнее раз навсегда установить в этом отношении твердый порядок: повсюду от тысяч выделяются смотрители почтовых станций - ямчины и верховые почтари - улаачины; в определенных местах устанавливаются станции - ямы, и послы впредь обязуются, за исключением чрезвычайных обстоятельств, следовать непременно по станциям, а не разъезжать по улусу.", ("Сокровенное сказание", § 279) . Видимо, Плана Карпени, в отличие от Рубрика, приходилось "разъезжать по улусу" в поисках свежих лошадей, потому путь так затянулся. Авторы "Книги о лошади" подтверждают данными ХХ века, что быстрый переход Рубрука правдивы: "При помощи уртонной службы поддерживалась связь столицы с отдаленными районами и с соседними государствами.

На основных трассах страны через каждые 25-30 км имелись уртонные станции, содержавшие подсменных лошадей. При достаточной выносливости курьера, по свидетельству ряда авторов, при таком способе сообщения можно было делать до 300 км в сутки".

Таким образом, армия монголов потратила на переход от 4 до 5 месяцев. Согласно Рашид ад-Дину армия монголов вышла в поход летом, по сообщению ан-Насави в "Истории завоевателя мира" армия вышла даже раньше – весной: "Царевичи разъехались каждый в свою ставку, чтобы подготовить свои войска и армии; и весной каждый из них выступил из своей собственной земли и поспешил завершить это дело. Они сошлись все вместе в землях булгар". Ничего сверхъестественного в таком переходе нет. Учитывая, что в XIII в. была кульминация увлажнения Центральной Азии, то есть в степи буйно цвели травы, Монголию покрывали лесные массивы (сейчас исчезнувшие), а скот обильно размножался, то травяной покров на пути монгольской армии был обилен. "Но как почти миллион лошадей сумел не погибнуть от голода, ведь травы бы не хватило?", - обычно возражают альтернативные историки. Здесь наивный подвох, рассчитанный на недалеких людей. Альтернативщики хотят нас уверить, что якобы монголы сначала собрались в одном месте, а потом 100 тыс. воинов и полмиллиона лошадей двинулись в поход. Действительно, при такой организации похода травы бы для лошадей не хватило. На самом деле этого не было. Каждый полководец со своим туменом выехал из своего кочевья ("и весной каждый из них выступил из своей собственной земли") пошел своим путем к точке сбора на Волге, которая была заранее назначена на курултае. Как пишет Рашид ад-Дин тумены подошли к Волге в разное время, так как тумены улуса Джучи успели подойти к месту сбора раньше основных монгольских войск: "Они все сообща двинулись весною бичин-ил, года обезьяны, который приходится на месяц джумад 633 г.х. [11 февраля – 11 марта 1236 г. н.э.]; лето они провели в пути, а осенью в пределах Булгара соединились с родом Джучи: Бату, Ордой, Шейбаном и Тангутом, которые также были назначены в те края".

Поход на Волгу монголы совершили на лошади, выносливой и неприхотливой, которая питалась подножным кормом. Скорость похода можно определить в 50-55 км в сутки с учетом остановок на отдых и охоту, учитывая смену лошадей по пути следования и выносливость лошадей монгольских пород (70-80 км в сутки под всадником). Климатические условия XIII века были благоприятными для похода – травы для прокорма хватало. В начале XIV века зона увлажнения переместилась на Волгу, что вызвало усыхание степей Центральной Азии и кризису монгольских государств в этом регионе, а вот в Золотая Орде наоборот начался период процветания, что задержало освобождение Руси от монгольского ига до XV века. Ни каких гор, лесов и оврагов на пути монгольской армии не было – она двигалась по степи. Монгольская лошадь стала для монголов козырем для совершения столь обширных завоеваний. Никакая другая порода на такой огромный переход была не способна.